Лютики-цветочки

Нет, конечно Драко был готов мужественно принять «рок» наследия. В конце концов он сын своего отца. Мордред бы побрал эти гены папаши. Не могло наследие пойти по линии матери. Роскошно благоухающая роза — да, пусть и банально, но не нелепо. Да и у отца, если быть откровенным, проблем не возникало. По одной простой причине - сиятельный Люциус Малфой отсиживался несколько дней у себя в спальне пока «цветение» не завершалось. Отсиживался, надо сказать, высокомерно. Как и подобает магу чистых кровей. Правда Нарцисса Малфой в эти дни улыбалась больше обычного и частенько подолгу не выходила из спальни законного супруга. Чем они там занимались, Драко предпочитал не думать. Приличному молодому человеку не пристало смаковать подробности родительского уединения. *** И вот теперь оно наступило. «Поттер будет ржать. Как пить дать. Хотя не известно еще что у него „проснется“…». Последнюю фразу Драко подумал исключительно для своего успокоения. Хотя какое уж тут спокойствие. — Эй, ты чего заперся? Все в порядке? У них как-то само собой повелось, что они не закрывались на щеколду в ванной комнате. И поэтому обнаружив дверь запертой, Поттер удивился, а потом забеспокоился. — Драко, Драко… — Все хорошо. Я сейчас… эмм… выйду. Уйди пожалуйста. Голос предательски дрожал. — Ну ладно. С тобой точно все в порядке? — Да. «Ничего хорошего, Поттер. Ничего». Но не сидеть же до скончания века в ванной. И еще раз вздохнув, Драко укоризненно покачал головой своему отражению в зеркале и поплелся в спальню, обмотав бедра пушистым банным полотенцем. — Так чего слу… Копавшийся в платяном шкафу Поттер резко обернулся и замер. — Только попробуй заржать! Нахохлившийся, руки в боки, Драко пытался выглядеть воинственно. Правда из-за вступления в наследие это выходило, откровенно говоря, не очень. — Офигеть! — Поттер… Малфой угрожающе сжал кулаки. — Ой, какой хорошенький. А можно потрогать? Нет, партнер не заливался хохотом, а восторженно-влюбленно пялился. — Дурацкий вид! — Неа, — осторожно дотрагиваясь до солнечно-желтой, пушистой и объемной «шапочки», которая сейчас была на месте роскошной платины Драко. «Какой же он… Трогательный. И беззащитный. Всегда такой лощеный, а теперь именно беззащитный». — Одуванчик. Малфой, ты одуванчик. С ума сойти. Я думал… — Что? Напряженно, все еще опасаясь насмешек. — Ну не злись. Ты просто супер, — продолжая трогать, любоваться. — Слушай, а кто это у вас такой? Драко насупился и поджал губы. Впрочем не уворачиваясь от ласк любимого. — Неужели… — Поттер! Драко поднял указательный палец, но богатое воображение Поттера уже было не остановить. — Люциус. Твой отец. Вот это да! Вмиг представился напыщенный красавец Малфой-старший. С тростью подмышкой, в дорогом костюме... и с желтой «шапочкой» вместо белоснежной гривы волос. И не удержавшись, Гарри прыснул. А Драко надулся. Да, история. Надо было срочно исправлять ситуацию. Чем Гарри и занялся. И весьма и весьма успешно. *** — Завтра я сверху. И так уже развел меня на третий раз, — смешно щурясь от солнечных лучей, пробивавшихся через шторы в их спальне. — Угу, — довольно тыкаясь носом в висок успокоившегося возлюбленного. — Ты так здорово пахнешь. Ммм… Полевые цветы… — А у тебя что, Поттер? Как думаешь? — Понятия не имею. Поживем — увидим. Даже если я буду пыльным репейником, ты же не откажешься от меня? — Ни за что, — вновь нежась под прикосновениями Гарри. Нет, все-таки одуванчиковое наследие не так уж плохо. Положительно неплохо. *** А две недели спустя Драко Малфой собственноручно мужественно скармливал Поттеру-росянке пойманных мух. Да, ведь чего не сделаешь ради любимого.