Five days underwater

Луи тихо лежит, растянувшись поперек смятых простыней, наполовину свисающих до пола. На потолке во всю мощность работает вентилятор, но, несмотря на это, в комнате нестерпимо жарко, и тяжелый удушливый воздух лишь изредка разряжается неконтролируемыми мелодичными стонами, слетающими с уст мужчины. Гарри продолжает лениво вылизывать его задницу, слишком, слишком медленно, зная, как сильно сводит этим старшего с ума. Властному, уверенному в себе и острому на наточенный, словно лезвие бритвы, язык, Луи никогда не приходилось прежде терять дара речи и лезть за словом в карман. А потому видеть то, как ошеломительно прекрасно разбивается вдребезги его самообладание, доставляет Стайлсу особое наслаждение. Теперь Луи кажется, словно воздух, застрявший в легких, нарушает работу дыхательной системы и мешает свободной циркуляции кислорода, тормозя все мыслительные процессы и заставляя голубоглазого мучиться в попытках выдавить из себя хотя бы одно связное предложение. Томлинсон любит испытывать состояние беспомощности, и Гарри, знающий об этом как никто другой, самодовольно ухмыляется. Он продолжает легко покусывать дырочку шатена, позволяя подушечке большого пальца скользнуть вниз и издевательски медленно огладить края распухшего отверстия, явственно ощущая, как оно беспомощно сжимается под ней. Луи чувствует себя так, словно провел несколько долгих часов, раскинувшись под языком Гарри, не спеша растягивающим и раскрывающим его колечко мышц. Он понял, что эти мучения будут длиться намного дольше, и что Стайлс задумал подводить его тело к манящему краю снова и снова, сводя с ума, заставляя терять рассудок, и... Блять, больше всего на свете Луи хочет кончить. С затылка, покрытого испариной, стремительно сбегают несколько капель пота, и голубоглазый уверен, что готов разреветься. Он чувствует себя выжатым до последней капли: тело измождено, ватные ноги сводит мелкой судорогой. Но Стайлс не делает ровным счетом ничего, чтобы облегчить страдания старшего. Язык продолжает вылизывать нежную кожицу вокруг дырочки, и кудрявый чувствует, как растянутые мышцы ануса Луи начинают судорожно сжимать его в нетерпении. Дразнясь, зеленоглазый проталкивает внутрь лишь самый кончик, на что шатен грязно стонет и, бесстыдно вращая бедрами, пытается прижать их ближе к лицу парня, однако тот резким движением сразу возвращает их в прежнее положение. Голубоглазый жалобно хнычет и безуспешно пытается толкнуть Гарри ногой в плечо, но тот лишь медленно отрывает взгляд от розового отверстия и внимательно смотрит на старшего из-под его же бедер, и Томлинсон отчаянно стонет оттого, как сильно вспухли влажные красные губы его парня. — Что-то не так? — с очаровательным, до омерзения невинным удивлением в голосе интересуется кудрявый, и Луи думает, что по-настоящему сильно ненавидит его в это самое мгновение. Томлинсон одаривает парня ослепительно красноречивым взглядом, свирепым настолько, насколько вообще может позволить его нынешнее положение. Парень открывает рот для гневной реплики, но тут же захлопывает его, потому что знает о том, не может ручаться за свой собственный голос, и откидывается обратно на подушки, не прерывая зрительного контакта с Гарри. Младший обожает мучить Луи, заставляя чувствовать жар и голод, обожает вить из его податливого тела веревки. Зеленоглазый снова мягко начинает водить языком по анусу, чувствуя, как трясется и заходится в судороге все тело его мужчины, но не обращает на это никакого внимания, продолжая обсасывать края дырочки. Он разводит ягодицы шатена шире, чтобы улучшить доступ к покрасневшему отверстию, и неожиданно вставляет язык внутрь, то проталкиваясь им глубже, то вовсе вынимая до конца. Луи реагирует незамедлительно, выгибаясь и тотчас издавая разбитый, душераздирающий стон. Его ноги плотно обхватывают кудрявую голову, как можно сильнее стискивая ее между пышных бедер, и Томлинсон абсолютно точно уверен в том, что мог бы кончить просто так. Он чувствует, как быстро завязывается в животе тугой горячий узел, как скручивается позвоночник. Мужчина сильно прогибается в спине, распахивая рот в немом крике, и... Ничего. Луи потребовалось несколько секунд для того, чтобы понять, что рот Гарри больше не вылизывает его задницу. Отодвинувшись, кудрявый сидит на коленях, пристально вглядываясь в лицо старшего и внимательно следя за каждой его эмоцией. Просто пялясь. Раздавленный, готовый разреветься Луи обессиленно всхлипывает. Он был на грани, на самом краю. Ему оставалась всего лишь одна ебаная секунда. — Гар-ри... пожалуйста... — Знаешь, ты такой горячий сейчас... Такой отзывчивый и податливый... — зеленоглазый ползет по направлению к Луи, нависая над ним, и принимается нежно целовать тонкую шею. Старший чувствует, как Гарри потирает его чувствительное отверстие пальцем, и шумно выдыхает, крепко хватаясь за сильную руку. В комнате воцаряются тишина и полное безмолвие, когда Стайлс начинает разглядывать лицо мужчины под ним, не предпринимая никаких действий. Наконец, он впервые за вечер скользит пальцем в дырочку Луи, на что последний, не выдерживая, тотчас толкает в растянутый анус свои пальцы, сцепляя их с Гарри вместе, слезно моля его добавить еще, а затем еще... Шатену кажется, что он вот-вот выпадет из реальности, когда расплывчатые очертания комнаты в его глазах размываются еще сильнее, превращаясь в сгусток цветных пятен. Сознание заволакивает неясной дымкой, и еле соображающий Луи чувствует, что больше не в силах управлять собой. Мужчина начинает судорожно насаживаться на пальцы Гарри, легко похныкивая. Его тело покрывается испариной, бисеринки пота скатываются вниз по спине и, блять... Младший тщетно пытается извлечь свои пальцы из отверстия, но Луи, вместо того, чтобы подчиниться, лишь усиливает свою хватку на них, одновременно сдавливая стеночками ануса и не давая вынуть их наружу. — Гарри... пожалуйста... пожалуйста... пожалуйста... Мне нужно... нужно... — Знаю, Лу, просто потерпи... Малыш, дай мне хотя бы вытащить их из тебя, хорошо? Только держись, Лу. Луи с трудом ослабляет хватку на пальцах Стайлса, позволяя тому вынуть их. В следующую секунду в голубых глазах вспыхивают сотни тысяч ярких, разноцветных фейерверков, ослепляя своим светом. Гарри устраивается между широко разведенных ног Томлинсона, подается вперед и легко скользит в его задницу, вгоняя член внутрь одним сильным, резким толчком. Все происходит, словно в замедленном действии. Мягкие стенки шатена, растянутые вокруг органа Гарри, сводят младшего с ума, сокрушают и бросают все его тело в дрожь; его бедра ритмично подаются навстречу заднице Луи, двигаясь с мужчиной в унисон. Луи возбужден до предела, его изнуренное тело отчаянно извивается, и он просто не знает, куда себя деть. Сдерживается из последних сил, стараясь не кончить от обретенного чувства желанной заполненности, которое он хочет продлить как можно дольше. Гарри увеличивает темп, начиная с силой вколачиваться в слабеющее тело. Звук шлепков от соприкосновения бедер становится все громче, и старший постепенно успокаивается. Его стоны лишь изредка срываются на слабые повизгивания, преходящие в хриплую одышку, и Стайлс знает, что тот уже близко. Парень немного отодвигается, прогибаясь в спине, чтобы заглянуть вниз. Его взгляд останавливается на собственном толстом члене, исчезающем в растраханной дырочке Луи, и Гарри с восхищением наблюдает за тем, как отверстие жадно "заглатывает" его орган, и... Господь Всемогущий, кажется, ему стоит отвести взгляд. Блуждающий взор тут же останавливается на лице Луи, и зеленоглазый невольно любуется трепещущими ресницами и распахнутым ртом. Кудрявый принимается трахать глубже и, достав до простаты, долбит ее как можно сильнее, входя в попку под новым углом, приспосабливаясь к положению. Он чувствует, как Луи под ним корчится и дрожит, отчаянно цепляясь за сильные руки. Шатен начинает дергаться сильнее, когда Гарри вбивается в него короткими и глубокими толчками, с каждым разом ударяя по нежному комочку нервов внутри. — Боже мой, блять... дааа, Гарри, там, ну же, — хнычет Томлинсон, задыхаясь и выдавливая из себя слова. Младший не протянет долго. Луи пронзительно скулит, а его дырочка слишком туго сдавливает член Стайлса внутри, и все это чувствуется невообразимо, чертовски прекрасно. Кудрявый сосредоточенно подводит мужчину к краю, впиваясь зубами в его шею, вбиваясь в его попку и грубо покручивая бедрами и членом внутри него. Голубоглазый чертовски громко визжит, а его тело содрогается. — Я сейчас кончу... Гарри крепко обхватывает стройные ноги, удерживая их в одном положении, и продолжает трахать Луи, когда на того обрушивается мощная волна оргазма. Шатен вскрикивает, сотрясаясь всем телом, и выстреливает обильной порцией спермы, целиком заливая ею всю внешнюю поверхность бедер и пачкая долетевшими до лица каплями подбородок. Его дырочка так сильно сокращается вокруг члена младшего, что тот через несколько быстрых толчков кончает следом. Стайлс наваливается на Луи сверху и придавливает его тело к матрасу, благодаря Бога и без конца повторяя имя возлюбленного, наполняя его до краев и медленно размазывая сперму внутри него. Сознание Луи отключается. *** — Лу? Ты в порядке? Луи начинает постепенно пробуждаться, голос Гарри доносится до него, будто сквозь толстый слой ваты. — Луис. Он запрокидывает вверх голову, встречаясь мутным взглядом с зелеными глазами. — Хэй... — Я что, вырубился? — шатен тщетно пытается сесть, но все его тело ломит. Гарри одаривает его пьяной улыбкой и кивает в ответ, подтягиваясь наверх, чтобы прилечь рядом. — Это было охуенно. Ты просто потрясающий, Лу. — Признайся, тебе чертовски понравилось разрушать меня, — язвительно замечает Луи. Лицо Гарри расплывается в огромной хищной ухмылке. — Ох, да брось, малыш. Согласись, это было не так уж и плохо. Старший раздраженно закатывает глаза. — А теперь марш на кухню делать мне тосты, Гарольд. Кудрявый кривит гримасу и неохотно пытается возразить: — Серьезно? На часах два ночи! — И? Стайлс, я голоден, так что шевели поршнями! И Гарри шевелит.