Я умираю медленно, но зато под экстази

      Стоя за кулисами, невольно понимаешь, насколько сильно ты все проебала. Да-да, именно так, по-другому не выразишься. Твой отец находится в Норвегии и восстанавливает свой бизнес, тем временем ты стоишь, ждешь, когда назовут твое имя, а точнее псевдоним, и думаешь, что сегодня придёт тот, кого ты пытаешься забыть, но понимаешь, что он оставил слишком много воспоминаний. Наверное, он забыл твое имя, наверное, он даже не знает, что каждый день ты плачешь, сидя в своей ванной в холодной воде, чтобы смыть грязь и запах, который тебе уже мерещится. Твои волосы с каждым днем становятся всё белее и белее, а к телу у тебя уже отвращение, потому что знаешь, сколько мужиков его касалось. Подняв голову, ты думаешь о матери, которая уехала, ничего не сказав, ведь ты- мелкая потаскуха, которая ничего не умеет, кроме, как раздвигать ноги. Повернув голову, видишь сексуальный наряд и не менее прекрасное тело, которое, с твоего ракурса, потеряло былое. Черный лифчик с золотыми цепями прекрасно подчеркивают грудь, а низ твоего наряда, только трусики с такими же цепями. Остался шест, который стоит на сцене. Твоя подруга говорит тебе, что сегодня будут VIP-гости, которых надо обслужить, но ты понимаешь, что тебе не интересно. Знаешь одно- ты выпьешь перед выходом, встанешь около шеста и будешь думать о том, как оплачивать квартиру на окраине города. Потом тебе скажут обслужить того-то и того-то, а потом ты поднимаешься в комнатку с мужиками и поймёшь, что ты стала, честно говоря, шлюхой, твоя жизнь- дерьмо, а что будет дальше, так это секс, который не принесет удовольствие, потому что только один он знает твое тело, только ему известно, как надо действовать с тобой. -…Заклинательница! — ты слышишь это имя и быстро пьешь рюмку мартини или чего-то, что принесла Мира, и идешь на сцену, улыбаясь своей сексуальной улыбкой.       Твой танец прост, но он заставляет многих приходить сюда еще и еще раз. Ты плавно подходишь к пилону, обходишь его и резко прыгаешь, опускаясь вниз. Тебе не приносит это удовольствие, ты просто понимаешь, что должна. Поднимаешь ноги, делаешь сексуальные движения, вообще все то, от чего тебя уже тошнит. Стоя спиной к зрителям, которые тянут к тебе руки с купюрами, ты вспоминаешь мать, которая приезжала сюда, чтобы узнать насчёт отца, даже не поздравив с днем рождения, который был почти месяц назад. И когда ты видишь мать прямо около себя, ты резко разворачиваешься, нагинаясь так, чтобы у мужиков потекли слюньки. В голове лишь мысли о выпивки и сигаретах, которые ты, благополучно, оставила дома. Еще минута-две и ты можешь идти, плавно и грациозно уходя со сцены.       Зайдя в гримерку, ты видишь слишком много белого, который сильно выделяется в этом клубе. Здесь он просто выглядит смешно, потому что Бог забыл это место, потому что он наплевал на него. Закрыв глаза, ты мысленно проговариваешь слова, сказанные человеком, который лежит в сырой земле: « Работая здесь, ты не обречешь свое счастье, ты всегда будешь танцевать стриптиз просто потому что, станцевав его когда-то, ты будешь продолжать это дело.» И снова ты чувствуешь, что истерика охватила тебя, ты закрываешь глаза, представив его лицо перед собой и делаешь шаг к своему месту, на котором лежат разные приглашения и несколько маленьких коробочек, хранящих в себе какой-то подарок, который стоит огромных денег, при этом этот поклонник мог потратить их на благотворительность или хотя бы на подарок для своей второй половинке. Ты садишься на стул, окрашенный в красный цвет, который тебя, буквально, уже затрахал, и осознаешь, что сейчас ты встанешь и пойдешь в зал, где тебя будут поить бухлом, которое уже убивает твою печень и которое не приносит удовольствие, как и все то, чем ты занимаешься. Одев корсет и чулки, ты собираешься с силами. Видишь, что у Эльзы уже закончилась смена, медленно открываешь дверь, встречая огромный поток людей и музыки, доносящаяся из колонок. Тихо выдыхаешь и направляешься в VIP-комнату, в которой тебя уже ждут. Перед дорогой дверью ты вспоминаешь, как тебя шлепали по твоей заднице, как люди начинали тебя зажимать в уголке, а ты, взяв их за яйца, говорила, чтобы человек уже ушел отсюда, потому как яички сейчас отвалятся.       Открыв дверь ты встречаешься с тем, что снова почувствовала его одикалон, который уже начал тебе надоедать. Ты боишься открыть глаза из-за того, что боишься разочароваться. Боишься увидеть не того, кого ждала уже как полгода. Не того, кого хотела забыть, кого хотела унизить, избить, и, возможно, убить. Собравшись с силами, ты открываешь глаза. И что ты видишь? «Нацу.» Только это проносится в голове. Только его розовые волосы ты видишь. Только его серые глаза, которые смотрят на тебя серьезно и с чем-то, что ты не можешь разобрать. Желание? Только какое? Желание поиметь тебя или желание убить за то, что ты вытворяла на сцене? Но ты молчишь, как и он, глядя на тебя. Невольно вспоминаешь, как при первой встрече он смотрел на тебя, точнее на твои ноги. А что сейчас? Он смотрит в твои глаза, желая что-то узнать, а ты, как маленькая, мышка вжимаешься в стенку и хочешь, чтобы он просто закрыл глаза. Но он продолжает пить коньяк, следя за тем как ты реагируешь на него. — Я пришел.- спокойно произносит он, поставив стакан на столик. Ты продолжаешь смотреть на него, не понимая, что делать в такую ситуацию. Он смотрит на часы, явно указывая на то, что у него как обычно мало времени. И тут ты понимаешь, что сейчас перед тобой тот, чье имя ты оплакивала полгода. Ухмыляешься. И делаешь шаг.       Он собирался взять телефон, который начал вибрировать на столе, но ты успеваешь сесть ему на колени и тихо прошептать его имя. — Нацу.- ты вспоминаешь, что до выхода употребила экстази. Губы сами коснулись шеи, ты аккуратно покрываешь её поцелуями, зная, что он хочет другого, зная, что ему плевать на такие вещи. Ты открываешь рот, чтобы повторить его имя, но замолкаешь, засасывая его кожу. Начинаешь ерзать на его коленях. Он даже не кладёт свои руки тебе на спину, он сидит в телефоне, печатая текст. Ты знаешь это, ты привыкла к этому. Придвигаешься к его паху теснее и начинаешь немного приподниматься. Слышишь, что клавиатура замолкает, а голова откидывается назад. Ты продолжаешь шептать его имя, целуя его кадык, опускаешься ниже, задев носом его подбородок. Ты хочешь поднять голову, хочешь поцеловать его, но тебе нельзя этого делать. Специально закрываешь глаза, чтобы он не увидел твоих зрачков. Растегнув его черную облегающую рубашку, ты кладешь ему руки на плечи, сжимая их, чтобы он чувствовал тебя. Ты плавно продолжаешь качать бедрами, зная, что у него уже не хилая эрекция, но ты хочешь большего. Закончив с рубашкой, ты опускаешься перед ним на колени, чувствуя его взгляд на себе. Ты аккуратно берешь его руку, чтобы растегнуть запанки. Твое лицо на уровне его члена, и ты хочешь, чтобы вы уже были на этом диване или на маленьком столике. Ты осознаешь, что сейчас выглядешь дешево, как проститутка на шоссе, и понимаешь, что, переспав с ним, ты получишь от него только деньги. Он не скажет каких-либо слов, он просто возьмет тебя за руку, как сейчас, и потянет на себя, чтобы продолжить свой секс-марафон. Он будет молчать, он будет смотреть на тебя так, будто ты провинилась, будто ты сделала огромную ошибку, станцевав около шеста.       Он не скажет тебе «я тебя люблю» или « давай, собирай шмотки, и поехали». Ты хочешь слышать эти фразы, ты хочешь убежать, как в прошлый раз, но понимаешь, что он больше не предложит тебе этого. Ты для него шлюха, ты-никто для его друзей. Ведь он-элита. Образованный молодой человек, который получает от жизни все. А ты? Ты уже в прошлом. Тогда зачем ты пришёл сюда? Затем, чтобы убедиться, что ты продолжаешь жить, затем, чтобы еще раз увидеть твое тело.       Ты слабо воспринимаешь всю ситуацию. Понимаешь, что видишь перед собой мужской член, который даже в старости, будет делать девушкам приятно. Заглатываешь так, чтобы он немного вздрогнул, ты хочешь, чтобы он стонал, но он будет рычать, потому как это то, ради чего он пришел. Нет, его могли обслужить другие, более опытные, но он выбирает тебя. Когда ты ускоряется, слышишь, как он громко выдохнул. Начинаешь надрачивать ему, но он хочет чувствовать твой язык на своей головке. Ты крутишь языком около уздечки, хочешь, чтобы он запомнил этот момент, в частности, этот минет. Рука, лежащая на твоей макушке, надавливает сильнее. Ты расслабляешь горло, и пропускаешь член дальше. Томный выдох. Ты можешь поклясться в чем угодно, но ты уверена, что сейчас вторая его рука находится в его волосах. Он не дает тебе расслабиться. И тут ты решаешься на то, чего бы в жизни не сделала. Ты отстраняешь, но потом немного раскрыв рот, ты легонько укусила его. Это движение вызывает у тебя смех, но он не видит в этом ничего смешного, поэтому резко хватает за волосы и притягивает к своему члену. Ты не сопративляешься. Понимаешь несколько вещей, пока зализываешь свою вину. Ты- консервная шлюха, а он здесь только ради секса. Последняя мысль для тебя не новая. Он подстраивает тебя под свой ритм, а ты обязана ему подчиниться. — Хартфилия, блять…- слышишь наверху и ухмыляешься. В твоей жизни ничего не поменяется. Ты будешь работать здесь, в этом убогом месте, употреблять наркотики, которые уже стали для тебя нормой, будешь пить, будешь отсасывать. Ничего не изменится. Многие скажут, что ты все еще можешь исправить, но нет. Просто, нет. Ты не можешь. Твой отец «позаботился» о тебе. Он показал тебе, что больше ты не сможешь выбраться из этого говна. Ты проебала свою жизнь. Но ты не чувствуешь вины. Хотя… Все таки ты что-то чувствуешь, возможно не вину, но что-то наподобие.- Блять…- слышишь снова, но теперь ты обязана обхватить член полностью и плотно, чтобы он почувствовал твой рот. Соленная струя ударила в стенку горла. Твой рот заполняется его спермой, но проглотишь все, ты обязана. Он платит тебе за это деньги. Немного отстранившись, смотришь в его глаза и показушно глатаешь. Он ухмыляется. Он хищник, а ты- маленький зверек, который был загнут в угол. Ты закрываешь глаза, зная, что дальше ты поднимешь одну ногу и поставишь ее между его бедер. Он вяло трогает ее, поглаживает, поднимает руки выше, чтобы отстегнуть ремешки, которые связывают твои трусики и чулки. Проведя рукой вдоль твоих трусиков, он медленно убирает два пальца, чтобы потом ты нагнулась и облизала их. И ты это делаешь. Он стал другим. Ты это чувствуешь. Но ты понимаешь, что после этой встречи ты опять пролежишь под капельницей. Ты будешь думать о нём и думать о том сексе, который он подарил тебе. Он притягивает тебя к себе, грубо взяв за ягодицы. Твои трусики намокли, и тебе уже кажется, что вся смазка течет по твоим бедрами. Но тебе так только кажется. Садишься ему на колени, и тихо начинаешь рассказывать ему историю о том, как он похорошел.- Сейчас? — он не любит, когда ты это говоришь, но так он покажет тебе, кто здесь главный.- Кто из нас похорошел, так это ты.- в этом предложении нет ничего, он говорит только, то что видит, он говорит безэмоциональнно. И ты знаешь, что эта встреча не на долго. Невольно вспоминаешь Лексуса, который должен был приехать сегодня вечером, но понимаешь, что он не зайдет сюда, он стесняется тебя. Хоть он этого не говорит, но ты всё понимаешь. Он стремится к власти, поэтому он как обычно назначит встречу в каком-то пафосном ресторане, и вы будите говорить о чем угодно, но только не о ваших жизнях. Под конец ужина он даст тебе денег, но ты откажешься, просто потому что знаешь, что это все пойдет на наркотики.       Из своих воспоминаний тебя вытаскивает его рука, которая порвала твои трусики и немного приподнимает тебя. Ты продолжаешь ему что-то рассказывать, но понимаешь, что оне тебя не слушает. Но ты хотя бы можешь сейчас высказать все что накопилось у тебя внутри. Ты обсуждаешь Трампа, а он впервые засмеялся. Немного отстраняешь, чтобы увидеть его улыбку, которая покоится на его лице. Ты не поднимешь глаз, чтобы посмотреть в его. Он не позволит. Смотришь на его часы и понимаешь, что время у него заканчивается. Ты сама отстраняешься и говоришь: — Время закончилось.- это твоя самая главная ошибка. Ты знаешь, что он сам себе время, он сам себе командир. Он поднимает одну бровь. — Ты в этом уверена? — и что тебе ответить? Нет? А может да? Ты начинаешь опять себя ломать. Подняв голову, видишь каких-то синих черепах, которые плавают на стене. Ты более чем уверена, что это все побочные действия экстази. Тебя начинает колотить, но его это не волнует. Он быстро встает и подходит к тебе, чтобы вжать в стенку поднять твои ноги и быстро войти. Ты улыбаешься, он тоже. Он покрывает твою шею засосами, в то время как ты кусаешь его плечо. Твои отпечатки зубов видны даже сейчас, когда света в комнате почти нет. Наконец-то ты почувствовала его. Его член, его руки, которые так тебе нравятся, он уйдет, а ты будешь сидеть и думать о том, как сильно они тебя держали, что даже синяки остались на талии и бёдрах, ты будешь думать о том, как его большой палец будет грубо водить по твоему клитеру. Ты улыбаешься, чувствуя это состояние. Укусив его за шею, ты чувствуешь вкус железа. И тебе он нравится. Ты продолжаешь кусать его, чтобы он запомнил этот секс. Ты отталкиваешься от стенки, чтобы переместиться в другое место. Он кладет тебя на столик, на котором лежали его вещи. Он входит грубо, но он тоже хочет, чтобы ты помнила эту ночь. Он хочет, чтобы ты больше ни о ком не думала. Он хочет тебя. Тебе кажется, что тебя рвут, но если тебя рвет человек, который стол по лет приносил удовольствие, разве это станет для тебя пыткой. Ты подстраиваешься под его ритм. Ты сильно ударяешься о его таз, но ты промолчишь. Он не выслушает твою просьбу, он будет делать так, как хочет он. Все это конечно весело, но ты хочешь его губы. Он знает это, но ждет этого момента. Ты выкрикиваешь его имя, кончая, а он продолжает тебя трахать. Ты дрожишь, запрокинув голову, ты опять видишь этих черепах и глупо начинаешь смеялся. Все так же, как и в прошлые разы.       Подняв голову, ты видишь, как он собирается. Его рубашка, джинсы и пиджак с лаковыми туфлями выглядят шикарно на его теле. Он смотрит на тебя и тихо произносит: — Теперь время закончилось.- он садится на корточки и нежно целует в губы. Ты отстраняешься от него, а он тем временем уходит из комнаты, зная, что завтра не придет сюда. А ты молчишь, смотришь в потолок, на котором видишь жалких людей, завущих в свой мир, мир, в котором нет места Драгнилу или его друзьям. Ты знаешь, что он никогда не выберает тебя. Он женится на прекрасной девушке, которая родит ему двойню, а потом он умрет с ней в один прекрасный день. А ты умрешь сегодня.

Вчера вечером в одном из самых известных клубах Магнолии была найдена мертвая девушка, которая написала на стене: « Я умираю, но зато под экстази».