Do u wanna be

У мистера Джея за спиной целая банда таких же, как он, безумцев, но Лилит это не пугает. У нее тоже есть козырь — ее любимый и обожаемый папочка, и она не спешит пускать его в ход. Папина дочка давно научилась обходиться без папиной помощи. Улыбка мистера Джея сияет золотыми коронками: застывшая клоунская маска дьявольского хохота, насквозь белая, обожженная кислотой. Лилит скалит зубы, испачканные красной помадой, будто кровью — точно кого-то съела живьем, отрывая целые куски мяса от плоти — и думает, что это сексуально. Мистер Джей любит хищные типажи. Именно поэтому он с нескрываемым интересом оглядывает гибкое тело «золотой девочки», едва прикрытое красной паутинкой, и невольно задается вопросом: а что такого умеет куколка Харли, чего не умеет она, Лилит? Лилит любит золото, бриллианты и пороки. Всего этого в достатке у мистера Джея: одного зоркого наметанного взгляда на его плащ и трость (почти как у папочки), и разрисованную татуировками грудь достаточно, чтобы это понять. Мистер Джей сам отвечает на свой вопрос, когда ловит серо-стальной, хромом блестящий взгляд, и отражение в нем собственных глаз — ядовитых, абсентно-зеленых. Лилит не умеет любить. Уж во всяком случае не так, как Харли. Мисс Квинзель готова за ним хоть на край света пойти, и безумие в ней — от него, как подхваченный опасный вирус. А Лилит сама по себе безумна: в ней это зерно изнутри прорастает, всеми своими корнями, как черными змеями. Занятно смотреть, как это безумие рвется наружу, но усмирить его — не во власти мистера Джея. Лилит нужно быть сверху. На таких, как ее никудышный женишок Адам. Она как вампир, питается страхом и трепетом перед своей персоной. А если кто-то отказывается бояться ее — приходит в бешенство. Мистер Джей не подчиняется ни одной из известных ей норм. От этого внизу живота поднимается желание визжать, царапаться и биться белокурой головкой об стену — но Лилит держит себя в руках. Королевское происхождение дает о себе знать. «Хочешь быть моим возлюбленным?» — срывается с ее губ раньше, чем он успевает произнести: «Будешь ли ты жить ради меня?» Оба каверзных вопроса сопровождаются взглядами, полными ненависти. Королю преступного Готэма и красивейшей женщине сияющего Эдена не по пути. По крайней мере, они так думают.