Весна

      Даже закрывая глаза, Чангюн видел Чжухона. Его прекрасную улыбку, ямочки, его красивые глаза, его розовые губы, шёлковистые волосы, его молочная кожа, все это всплывало волной боли в памяти. Чангюн давно собирался забыть Чжухона, но все тщетно, каждая мысль была только о нем. Чангюн слишком много думал, как бы он жил без Чжухона? Ведь все чем жил Чангюн — это Чжухон. Очень часто теряясь в мыслях, Чангюн мог забыться на весь день. Он сидел у двери, на пороге, с закрытыми глазами, в мыслях раскрашивая небо во все цвета, лишь бы чем-то приглушить мысли о Чжухоне.       Легкие, наполненные пустым холодным воздухом, окрашенные в красный цвет, мучительно болели, что хотелось взреветь, и еле-еле просвечивающиеся через облака лучи весеннего солнца, окрашенные в бледно-золотистый, надавливали на закрытые веки Чангюна. Когда кончалась очередная весна — кончались и краски, которыми можно было закрасить все мысли и чувства. И с каждой новой весной, Чангюн находил все больше красок, и пытался закрасить четкое изображение Чжухона в его памяти, потому что Чангюн уже не мог терпеть этой нескончаемой боли, чувствовать соленый вкус слез, и такой сладкий запах крови на руках, которые каждый день приходилось перебинтовывать. Холодный и грязный от разбрызгавшейся крови кафель, по которому спиной съезжал Чангюн, на мокрую плитку, где лежали мелкие осколки зеркала, на которые он наступал, царапая ступни до крови. Такой острый запах крови, смешанной с водой в ванной, и запах безысходности, выветривался через разбитое окно, за которым наступала новая весна. Чангюн уже не видел смысла в том, чтобы искать новые краски, ведь они стирались слезами и кровью, от чего снова было видно лицо Чжухона. Больное горло, что болело от громких криков боли в пустоту, поломанные кости, полопавшиеся разбитые губы, глаза, в которых отражалась невыносимая боль, Чангюн ставил эту боль на второй план, ведь это не сравниться в болью в сердце, которым он когда-то безумно сильно любил Чжухона. Эти воспоминания сохранятся как фотографии, изображение которых никогда не сотрется с пленки.       Когда-то, Чангюн с непреодолимой радостью встречал новую весну, но кто знал эта весна убьет Чжухона? Он ушел, ничего не сказав. И тогда, жизнь потеряла краски, которые бесследно стерлись. Чангюн знал, что никакой апрель уже не вернет того, что он потерял. Чангюн помнил, как он раскрашивал небо для Чжухона, а потом чтобы забыть это, что приходило такой режущей болью, оставляя все попытки жить. Совсем отчаявшийся Чангюн, старался оставить в себе хотя бы немного человеческого, но оставались лишь мысли. Чангюн с нетерпением ждал ночи, чтобы избавится от мыслей о Чжухоне, от его такого нежного и заботливого взгляда, который заставлял болеть грудную клетку, будто бы ее проткнули тяжелым железным копьем. Чангюн пытался убежать, падая и сдирая колени в кровь, многочисленные гематомы были заметны на теле Чангюна, которые он совсем не пытался скрыть. Настолько измученный вид, перебинтованные колени и руки, приводили в ужас каждого. Когда-то, теплые руки, касались его бархатных щек, его голос, который так согревал, даже в невыносимый холод. Весна, что с каждым разом забирала у Чангюна все, чувства, любовь, краски, все. Чангюн хотел остановится, но этот сладкий вкус железа на губах, ледяная вода, от которой уже немели ноги, горько-соленые слезы смешались со всем, засохшая кровь на руках, следы от шрамов почти по всему телу, Чангюн не обращал на это внимание, ему уже было не больно. Ему уже не нужна весна без Чжухона. Он уже не вернется, чтобы раскрасить небо для Чангюна. И засохшие цветы, фиолетовые пионы, что ему подарил Чжухон. Это была последняя не разбитая ваза в этом доме. Эти цветы были настолько дороги Чангюну, он очень любил эти цветы. Потому что их подарил Чжухон пару лет назад, тогда он сказал, что всегда будет рядом. Он ему верил. В самый последний раз. Возможно эта весна убьет и его. И Когда-нибудь, он снова раскрасит небо для Чжухона, и те цветы зацветут снова новой весной.