Без кота жизнь не та

Брок Рамлоу думал, что ему уж точно крышка, когда на голову боевику, наставившему на него пистолет, внезапно свалился кот. Кот был огромный, и мужик рухнул кулем. Пистолет он при этом не выронил, но Рамлоу воспользовался тем, что кот закрыл противнику весь обзор, и добрался до собственного оружия, отлетевшего на пару шагов. Когда мужик, наконец, избавился от котовьей туши, то сразу же поймал пулю в лоб, а от нее избавиться было потруднее. Кот и Рамлоу остались вдвоем. Кот был черный и гигантский. В темноте да с наскока Рамлоу сперва почудилось, что сверху сверзилась целая рысь, но нет. Это определенно был домашний кот. Только непомерно вымахавший и с кисточками на ушах. На длинной мрачной морде горели желто-зеленые глаза. – Ну… э… спасибо, что ли, – неуверенно сказал Рамлоу. Кот открыл рот, и Рамлоу приготовился услышать громоподобное басовитое «мау», но из клыкастой пасти неожиданно вырвалась тоненькая, почти птичья трель. – Тьфу ты, – ухмыльнулся Рамлоу. – Ты какой-то неправильный кот, приятель. Что перед ним кот, он ни капли не сомневался, несмотря на густые «штаны», в которых фиг что разглядишь – у кошек такой разбойничьей морды не бывает. Кот снова курлыкнул и встал. Рамлоу нахмурился, запихивая пистолет в кобуру. Было в коте что-то неуловимо неправильное. Что-то еще, помимо гигантских размеров, кисточек и птичьего голоса. А потом он сообразил. У кота недоставало левой передней лапы. Под лохматым «воротником» не было видно даже культи. Рамлоу задрал голову на довольно хлипкие с виду перегородки под потолком. Неудивительно, что этот зверь с них кувыркнулся, с такой-то тушей и тремя ногами. Кот тем временем припал на целую лапу, забавно покрутил задницей и, стелясь по полу, побежал к Рамлоу. – Нет-нет-нет, – Рамлоу, догадавшись, выставил перед собой руки. – Не смей! Меня-то обезвреживать не надо! Когда кот прыгнул, он быстро убрал руки и съежился. От толчка подогнулись колени – в коте по самым скромным прикидкам оказалось фунтов тридцать. Кот курлыкнул ему прямо в ухо и тяжеленным меховым шарфом улегся на плечах. – Вот разгрузки мне было мало, – пробормотал Рамлоу. Кот врезал ему по губам пушистым хвостом. Увесисто так вышло. – Простите, мой повелитель, – съехидничал Рамлоу. – И куда же везти ваше котейшество? Не дожидаясь ответа, он побрел к выходу из комплекса, где через две минуты был назначен общий сбор. Команда была в отличном настроении – зачистка прошла быстро, и ни на ком даже царапины не осталось. За исключением Рамлоу, потому что кот нежно обнимал его за шею, а попутно неважно держал равновесие и для устойчивости то и дело выпускал когти. Когти были под стать лапам и общим габаритам – гигантские. За несчастные полторы минуты пути шея Рамлоу над бронежилетом оказалась изодрана в кровь. Роллинз заметил это сразу же. – У тебя травмы? – У меня кот, – огрызнулся Рамлоу. – И я в жизни не поверю, что никто этого не заметил. – Такого не заметишь, – Роллинз подходить ближе не спешил. – Это точно кот? Больше на пантеру смахивает. – Может, пантера-карлик. Может, кот-переросток, не знаю, – Рамлоу хотел небрежно отмахнуться, но вспомнил про когти и решил свести количество движений к минимуму. – Ветеринар разберется. – Хочешь с собой забрать? – приподнял бровь Джек. – У этого кота лицо серийного убийцы. Он нам в грузовике глотки перегрызет. – Тебе бы лапу… то есть, руку откромсали, ты бы тоже лыбу давить не стал, – встал на защиту кота Рамлоу. – И себя-то ты в зеркало видел, мистер Улыбашка? Роллинз не обиделся, только внимательнее прищурился на кота. – Он ранен? – Был когда-то, судя по всему. Кровью кот не истекал и признаков дискомфорта не проявлял, из чего Рамлоу сделал вывод, что с передней ногой кот распрощался если не в детстве, то достаточно давно. – Ну, дело твое, – со вздохом решил Роллинз. – Транспорт на месте. Выдвигаемся? – Твоего разрешения спросить забыл, – беззлобно фыркнул Рамлоу. – Поехали. В грузовике было жарко, а под котом – еще на пару градусов жарче. Все отодвинулись от Рамлоу подальше и посматривали с уважением. – Кто за ним смотреть будет, пока ты на работе? – не унимался Роллинз. – Вот зашлют нас в какой-нибудь Судан на месяц, куда ты его денешь? – С собой возьму, – проворчал Рамлоу. – Закажу тактический жилет, цепь, намордник и буду на врагов сверху скидывать. Если шею не сломает, так сонную артерию порвет. Роллинз только вздохнул. Рамлоу, если честно, об этом еще не думал. Он просто решил, что раз уж кот спас ему жизнь, то будет только справедливо вывезти его с опустевшей базы. В конце концов, существуют же для чего-то всякие временные приюты и прочие котоняни? Зарплата у Рамлоу была неплохая, кот его не объест. Даже такой здоровенный. * Вернувшись на базу, Рамлоу столкнулся с небольшой проблемой: слезать кот не хотел в упор. На увещевания, мол, дай хоть переодеться, он делал вид, что не понимает английского (а может, и в самом деле не понимал, кот ведь, что с него возьмешь), а при виде подсунутой под нос консервированной ветчины собрал морду складками так, что усы выпятились вперед, параллельно полу. Кажется, кот решил, что Рамлоу счел его захваченным в плен противником и пытается ненавязчиво угостить сывороткой правды, замаскированной в консервах. Рамлоу в отчаянии уже готов был идти в душ прямо так, в бронежилете и с котом – вдруг отвалится – но тут в раздевалку заглянул Роллинз. – Пирс зовет. Срочно. – Не было печали, – застонал Рамлоу и послушно порысил на ковер к начальству. Прямо так. В бронежилете и с котом. Александр Пирс стоял лицом к огромному панорамному окну и что-то пил из высокого стакана. Рамлоу несколько секунд вежливо переминался с ноги на ногу, потом прочистил горло. – А, Рамлоу, – Пирс, не поворачиваясь, поставил стакан на стол. – Я хотел обсудить с вами некоторые детали протокола безопасности во время запуска проекта «Озарение»… Тут он повернулся и увидел кота. Рамлоу стоял навытяжку и усиленно делал вид, что никакого кота нет. Авось старикан решит, что переборщил с… Что он такое пил только что? Рамлоу прищурился на стакан. Переборщил с… молоком? М-да. Это вряд ли. Кот тоже не желал прикидываться галлюцинацией. Он застрекотал, оставил в покое многострадальную шею Рамлоу, тяжело шлепнулся на бежевый ковер и побежал к столу. От прыжка стол едва не проломился, но выстоял – только бумаги полетели в разные стороны. Кот сунул нос в стакан, убедился, что до молока не дотягивается, и, недолго думая, сшиб стакан на пол. Спрыгнул следом и начал с наслаждением подлизывать растекшуюся белую лужицу. «Правильно, пей, кретин, – обреченно подумал Рамлоу. – А то, если не допьешь, старик меня вылизывать заставит…» На этой оптимистичной мысли он осмелился поднять взгляд на Пирса. К его искреннему удивлению, Пирс наблюдал за котом даже с некоторым умилением. Кажется, жестокая смерть откладывалась. – У нас новый агент? – поинтересовался Пирс. – Что же вы, Рамлоу? Завели питомца и голодом морите? – Никак нет! – Рамлоу испугался, что старикан впадет в другую крайность, и ему достанется за жестокое обращение с животными. – Я только что привез этого кота, сэр. Просто не успел покормить. Пирс достал из мини-холодильника початый пакет молока, без опаски подошел к коту и, поддернув брюки, присел рядом на корточки. – Хочешь молока? Кот облизнул усы и немигающим взглядом уставился в пространство куда-то над плечом Пирса. Рамлоу тоже посмотрел в том направлении – может, муха по обоям ползает. Хотя, какая муха зимой? – Нет так нет, – Пирс, опираясь ладонью на колено, тяжеловато поднялся. – Ладно, Рамлоу. Вижу, вам сейчас не до «Озарения», – он хохотнул собственной шутке. – Уладьте дела со своим новым другом и приходите завтра в восемь. – Так точно, сэр. Большое спасибо, сэр, – Рамлоу поспешно направился к коту, который все еще изображал статую. – Кис-кис-кис. Пойдем… э… Агент. Кот в его руках был горячий и обмякший, словно тряпичная кукла. Блин, Пирс что, успокоительное в свое молоко подмешивает? С такой-то работенкой неудивительно. Главное только, чтоб кот не скопытился. На всякий случай Рамлоу взял курс на кинологический отдел. Все равно кота ветеринару показывать. Ветеринара, если верить бейджу, звали Адриан Адамс, и Рамлоу был с ним не знаком, так как с собаками на службе Гидры не сталкивался. Он решительно прошагал в центр кабинета и сгрузил пребывающего в прострации кота на смотровой стол. Адамс приподнял бровь. – Это что? Экспериментальный образец? – Вам лучше знать, док, – фыркнул Рамлоу. – Я занимаюсь служебными собаками, мистер… э… – А это служебный кот, – не смутился Рамлоу. – Будущий. Представляться он не спешил. Много чести. – Посмотрите его, док. Что-то он вялый. Адамс вздохнул и натянул свежие перчатки. – Кусается? Царапается? – Ни в коем случае, – заверил Рамлоу. Ветеринар скептически посмотрел на его измазанную подсохшей кровью шею. – Это он так обнимался, – пояснил Рамлоу. – От избытка чувств. Понимаете, мы познакомились на задании, и я его в некотором роде спас. Вот он и расчувствовался. Судя по физиономии, Адамс ему ни капли не поверил, но принялся ощупывать кота. Кот не сопротивлялся, только прижимал уши, лупал глазищами да подергивал кончиком хвоста. – Ну что? – не выдержал Рамлоу примерно через вечность. – Кот здоровый, – пожал плечами Адамс. – Не истощенный, даже наоборот, весьма упитанный. Левая передняя конечность отсутствует ниже плеча. Кстати, на службу его с такой травмой никто не возьмет. Не говоря уж о том, что он кот. – Кстати, о котах, – перебил Рамлоу. – Он кастрированный, что ли? – Нет, – нахмурился ветеринар. – С чего вы взяли? – Голос у него странный. Такой здоровый котяра, а пищит, как этот… Фачинелли. Молоденькая ассистентка что-то громко уронила и присела собирать, а потом и вовсе уползла под лабораторный стол. Плечи у нее подергивались. – Фаринелли, вы имели в виду? – сдавленно переспросил Адамс. Рамлоу уже понял, что попытка блеснуть знанием итальянских певцов провалилась, но держал морду кирпичом. – Один фиг, – лаконично отозвался он. – Нет, мистер… ээ. Нет, сэр. Понимаете, это мейн-кун. Они не мяукают, и голоса у них своеобразные, – Адамс потрепал кота по увенчанному кисточкой уху. – Кастрировать собираетесь? Рамлоу посмотрел на кота. Кот посмотрел на Рамлоу. То ли он уже отошел от молока, то ли что ещё, но Рамлоу явственно почудилось, что если кот лишится семейных ценностей, то следующим их лишится добрый доктор Адамс. А Рамлоу будет третьим на очереди. – Я подумаю над этим, – уклончиво отозвался Рамлоу. – Спасибо, док. Если он здоров, тогда мы пошли. – Подождите, дайте я его внесу в базу. Ветеринар долго что-то печатал, попутно задавая уйму вопросов, на большую часть которых Рамлоу пришлось честно ответить «Ни малейшего понятия». Зато он узнал, что коту примерно четыре года, что по человеческим меркам чуть-чуть за тридцать. – Я тебе в отцы гожусь, понял, салага? – Рамлоу с натугой перехватил тяжелого кота поудобнее. – Так что слушайся и молчи в тряпочку. – Вы уже придумали, как его назовете? – вмешался в его монолог Адамс. – Агент, – ляпнул Рамлоу, вспомнив реплику Пирса. – Оригинальное имя, – пробормотал Адамс и снова забарабанил по клавиатуре. Имечко было так себе, и то правда. Рамлоу решил устроить мозговой штурм с командой. И пристрелить первого, кто предложит назвать кота Тигром или Максом. – Коты легко приспосабливаются к потере конечностей, – сказал на прощание ветеринар. – Но если вам это принципиально, можно подумать о протезе. Сейчас их делают и для животных. Рамлоу представил, как кот прыгает на него со шкафа и наносит протезом черепно-мозговую средней тяжести. Он решил, что кот как-нибудь проживет и без протеза. * Забрать кота домой Рамлоу не успел. Уже через четверть часа после визита к ветеринару о новом «агенте» узнали все. Не успев сделаться домашним питомцем, кот стремительно становился эдаким сыном полка. К нему бежали со всех этажей, несли сухие катышки и мокрую дрянь, прозванные почему-то элитным кошачьим кормом. Тут кот был солидарен с Рамлоу и от элитной жрачки наотрез отказывался. Зато с удовольствием выпил еще молока (на этот раз не от Пирса, к счастью) и закусил сливой, которую ради смеха подсунул ему Остхофф. – Понос обеспечен, – покачал головой Адамс, который, несмотря на показное равнодушие, ошивался неподалеку. – Ничего, док, – ободряюще оскалился Рамлоу. – Если что, мы сразу к вам. Каждый считал своим долгом поинтересоваться именем кота, а услышав «Агент», выразить свое фе по поводу банальности клички. Рамлоу решил, что самое время устроить мозговой штурм. – Сержант, – сказала Даффи, секретарша Пирса. – Почему это? – Потому что до Полковника не дорос. – Я бы не сказал, – пробормотал Адамс. – В жизни таких огромных котов не видел. Все снова уставились на кота. Кот, сытый и довольный, сидел над огрызком сливы и вылизывал лапу. Смахивал он на черного лохматого кенгуру. Из-за позы, наверное. – Где вы его нашли? – поинтересовалась Даффи. – На задании, – признался Рамлоу. – Этот кот нокаутировал моего противника. Все взгляды почему-то дружно обратились к окну, будто за ним можно было рассмотреть, как именно кот нокаутировал противника Рамлоу. Но за стеклом мела метель. – Зима! – сказала Даффи. – Солдат! – одновременно с ней предложил Роллинз. – Зимний Солдат. Голос принадлежал Пирсу собственной персоной, и все поспешили сделать вид, что просто мимо проходили. – А теперь, если с именем разобрались, предлагаю заняться делами, – с намеком сказал Пирс. То ли весомое мнение начальства сыграло свою роль, то ли звезды так встали, но кот остался Зимним Солдатом. Что-что, утешал себя Рамлоу, а банальной эту кличку точно не назовешь. Кот поселился на базе. Рамлоу это положение вполне устраивало. Все равно он дома только ночевал, да и то через раз, а так кот всегда оставался под присмотром. Если же Рамлоу был занят, то желающих позаботиться о коте всегда хватало. Кличка «Зимний Солдат» скоро сократилась до просто «Солдат», уж больно долго было выговаривать, да иногда по старой памяти кота звали «Агентом». Пирс вообще только так его и называл, будто не сам придумал «Солдата». Кто-то из бухгалтерии пошил Солдату брутальную кожаную жилетку с ремнями, и, надо сказать, жилетка ему очень шла. Только ошейника с шипами не хватало. А потом на Солдата наложили свои шаловливые ручонки вивисекторы из исследовательского отдела под руководством Арнима Золы. Рамлоу тогда отсутствовал три месяца, и спросить его мнения никто не удосужился. Когда Рамлоу вернулся, Солдат уже обзавелся передней лапой из сияющего отполированного металла. – А звезда зачем? – только и смог спросить Рамлоу, глядя, как Солдат металлическими когтями без видимых усилий дерет коврик на длинные аккуратные полоски. – Без понятия, – пожал плечами молоденький краснощекий лаборант, попавшийся под горячую руку. – Может, какой-то дефект замаскировали? – Ага, – хмыкнул Рамлоу. – Или надпись «Сделано в Китае». – Протез изготовили здесь, – с явной обидой за отечественного производителя возразил лаборант. Чуть позже до Рамлоу дошли слухи, что Солдат, как только отошел от наркоза, первым делом новехонькой металлической лапой расцарапал лицо тому, кто стоял поближе, чуть не вышибив глаз. – За звезду мстил? – спросил Рамлоу у кота. Солдат поднял башку и что-то чирикнул. – Или приглючилось, что кастрировали тишком? – развеселился Рамлоу. Солдат чихнул и, обиженно отвернувшись, принялся вылизывать яйца. То ли наглядно демонстрировал, куда со своими догадками может отправиться Рамлоу, то ли решил, что не мешает лишний раз проверить, все ли на месте. А то кто его знает… * Нику Фьюри не везло весь день. А когда он возвращался с работы, вишенкой на торте выступили вооруженные люди, замаскированные под полицейских. Они практически превратили машину Фьюри в решето, но тот был не промах и почти уже сумел стряхнуть с хвоста преследователей, как… Он прищурился и решил, что единственный глаз его подводит. Посреди дороги сидела пантера. Фьюри моргнул. Нет, не пантера. Огромный черный кот. Движение было плотное, и Фьюри отчаянно засигналил, но кот не двинулся, а вытянул вверх мощную заднюю лапу и принялся ее неспешно вылизывать. – Проклятье! Расстояние сокращалось с угрожающей скоростью. Фьюри резко вывернул руль, машина вильнула, на мгновение встала на оба боковых колеса, а потом с грохотом перевернулась на крышу, проехалась, рассыпая снопы искр, по асфальту и наконец остановилась. Когда кот, покончив с туалетом, подошел понюхать, что произошло, в машине никого не было. * Во второй раз Нику Фьюри повезло еще меньше. Он пришел домой к Стиву Роджерсу, чтобы передать крайне важные файлы на флэшке. Хозяина дома не было, так что Фьюри положил флэшку на краешек стола. А потом в дверь поскреблись. Не в смысле неуверенно постучали, а реально поскреблись. Когтями, наверное. Неужели Роджерс завел кота? Фьюри терпеливо ждал, пока зверь успокоится, но за дверью скреблись все громче и громче. Фьюри не хотелось оплачивать подранную обивку, к тому же звуки могли привлечь ненужное внимание соседей, так что он чуть-чуть приоткрыл дверь, не высовываясь в коридор. У его ног мелькнуло что-то огромное и черное. Фьюри в очередной раз не поверил своему единственному глазу. Повернулся. На столе сидел гигантский черный кот в кожаной жилетке. Кажется, тот самый, из-за которого Фьюри пришлось выползать из машины через разбитое окно. Кот окинул его презрительным взглядом, а потом живо заинтересовался флэшкой. – Кис! – прошипел Фьюри. – Фу! Или так только собакам говорят? Кот, глядя ему прямо в глаза, лапой смахнул флэшку на пол. Поблескивающей в полутьме тусклой металлической лапой. Не успел Фьюри удивиться, как кот спрыгнул на пол, в момент схомячил флэшку и бросился наутек. – Отдай! Там стратегически важные сведения! – шепотом взвыл Фьюри и кинулся следом. Квартира была маленькая. Кот, несмотря на размеры и вес, ловко скакал по мебели и полкам. Они описали с десяток кругов по всем комнатам, а потом Фьюри очень некстати не заметил провод, через который предыдущие девять раз ему посчастливилось переступить. Упал он неудачно – едва не протаранил головой холодильник. А на холодильнике запасливый с Великой депрессии Роджерс зачем-то хранил здоровенный металлический таз… В общем, Фьюри на несколько секунд потерял сознание, а когда пришел в себя, входная дверь была открыта и на пороге стоял недоумевающий Роджерс. – Флэшка… – прохрипел Фьюри. – Директор Фьюри! – Стив подбежал к нему и присел рядом. – Кто это с вами сделал? Фьюри хотел честно ответить, что холодильник, тазик и один дебил, засовывающий тяжелые предметы на верхотуру, но тут его мутный взгляд упал на окно за спиной Роджерса. На подоконнике лежала несчастная флэшка, целая и невредимая. Роджерс заметил, куда он смотрит, но истолковал взгляд по-своему. Не успел Фьюри ничего объяснить, как Роджерс подхватил щит и был таков. Судя по грохоту, он направлялся к пожарному выходу на крышу напрямую через стены. Фьюри тяжело вздохнул и потянулся за телефоном – вызвать «Скорую». Кажется, чертов кот (и чертов Роджерс) устроили ему сотрясение мозга. * Стив выскочил на крышу, оббегал ее вдоль и поперек, но никого не нашел. А потом он увидел кота. Кот сидел на краю крыши, чернея силуэтом на фоне огней небоскребов и вечернего неба. – Кис-кис? – неуверенно сказал Стив. Кот обернулся через плечо, посмотрел на него долгим горящим взглядом. И шагнул вниз. Стив подбежал к месту, где он только что сидел, и осторожно вытянул шею. Внизу простиралась абсолютно пустая улица. * На следующее утро Стив и Наташа сидели под дверью палаты Фьюри и ждали, пока тот проснется. Сотрясение мозга было не очень тяжелым, но врачи ЩИТа не желали отпускать пациента раньше, чем через неделю. – Как же так вышло? – спросила Наташа. – Он быстрый. Сильный. И с металлической лапой. – Я про тазик, – пояснила Наташа. – А, тазик… – Стив смущенно взъерошил волосы на затылке. – Понимаешь, иногда соседка приходит постирать в моей машинке, и тогда мне приходится замачивать носки по старинке… Наташа тяжело вздохнула. * Когда Рамлоу вошел в ветеринарный кабинет, там уже собралась небольшая толпа – Адамс, двое незнакомых врачей, пара-тройка сочувствующих из Страйка и Пирс собственной персоной. Врачи, нацепив толстые рукавицы, что-то делали с металлической лапой Солдата. Солдат сидел на столе, повернувшись ко всему миру спиной, и прижимал уши. Рамлоу сразу понял – он не в настроении. Пирс, как оказалось, тоже был не в настроении. – Агент Рамлоу, – укоризненно проговорил он. – На вашего питомца поступают жалобы. Мой друг и коллега Ник Фьюри звонил мне из больницы и рассказывал занятные вещи. Оказывается, ваш кот перевернул его машину и уронил на него холодильник. У Рамлоу задергалось веко. – Сожалею, сэр! – гаркнул он. И добавил чуть потише: – Правда, что ли? – Вполне допускаю, что это художественное преувеличение, – легко пошел на попятную Пирс. – Тем не менее, судя по описанию, при обоих этих прискорбных событиях Агент присутствовал. Почему вы его выпускаете на улицу без присмотра? – Я не выпускаю, – неловко пожал плечами Рамлоу. – Он сам бегает. За кошечками, наверное. А что с ним, кстати? – Повредил механическую конечность, – подтвердил очевидное Адамс. – Похоже, спрыгнул с высоты. Других травм нет. – Гуляка… – пробормотал один из врачей. – Вот кастрируем тебя… Рамлоу не успел даже увидеть, что произошло. Врач выронил инструмент, отшатнулся назад, прижав ладонь к лицу, споткнулся о табурет и рухнул на пол. Все машинально отскочили подальше. Секунда – и Солдат снова сидел, отвернувшись спиной. – Плохой кот, – Пирс опомнился первым. – Что это такое, а? Солдат дернул левым ухом. Техник с ворчанием поднялся и, зажимая расцарапанную щеку, отправился к раковине промывать раны. – Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, – нахмурился Пирс. Солдат только плотнее прижал острые уши к лохматой башке. Пирс протянул к нему руку, и Рамлоу в ужасе затаил дыхание, но Солдат безропотно позволил Пирсу легонько встряхнуть себя за шкирку. Рамлоу выдохнул чуть ли не с восхищением. Вот что значит большое начальство. Солдат неохотно развернулся и уставился апатичным взглядом на стену над плечом Пирса. – Эй, – Пирс оглянулся и подтянул ногой табурет. Теперь его лицо оказалось на одном уровне с мрачной кошачьей мордой. – Будешь хорошим котиком? – Пирс, очевидно, решил сменить тактику. – Не будешь больше на людей бросаться? Кот чирикнул на одной ноте. Раскаявшимся он не выглядел. – Не будешь бегать по улицам и привлекать ненужное внимание к организации? Солдат снова чирикнул. На этот раз вышло как-то жалобно. – Ну, кошечки кошечками, а служба службой, – возразил Пирс. – Дисциплина, Солдат. Вон хоть у хозяина своего спроси. Рамлоу невольно расправил плечи. Кот, впрочем, на него не смотрел. Усы у него печально обвисли, но обещать больше не бегать по кошечкам он не спешил. Пирс тяжело вздохнул. – Совсем заработался, – он покачал головой, отодвинул табурет и решительно поднялся. – С котом разговариваю. Рамлоу? – Да, сэр? – встрепенулся Рамлоу. – Кастрируйте вы его, вот что. И вам спокойнее будет, и всем остальным тоже. С этими словами он развернулся и покинул кабинет, ни разу не оглянувшись. Бойцы последовали за ним. Рамлоу и врачи остались с Солдатом наедине. – Ну что? – Адамс опасливо покосился на кота и изобразил пальцами «ножницы». – Нет уж, – Рамлоу подхватил совсем приунывшего Солдата на руки. – Я буду за ним присматривать. – Но мистер Пирс… – заикнулся пострадавший врач. – А мы ему не скажем. У Солдата такие лохматые штаны, что ничего днем с огнем не разглядеть. Не думаю, что Пирс там будет с фонариком лазить, – отрезал Рамлоу. – Всего хорошего, мужики. Шагая по коридору, Рамлоу грудью почувствовал, как Солдат заурчал. – Не переживай. Пойдем с тобой нажремся слив, запьем молоком, и пусть расстройство желудка будет нашей самой большой проблемой в этой жизни. Солдат выдал короткую звонкую трель и заурчал громче. * Стоя на перекрестке перед ошарашенным Роджерсом и перевернутой машиной Сэма Уилсона (и самим Уилсоном в комплекте), Рамлоу понял, что теперь-то причиндалам Солдата точно конец. Два дня он не спускал с него глаз, для чего приходилось ходить за питомцем по пятам, потому что заставить кота ходить за собой – или, в идеале, дрыхнуть в кабинете – было нереально, а на третий устал и немного ослабил бдительность. Несносный Агент тут же смылся. И устроил очередную заварушку. – Негодник, – прошипел Рамлоу. «Негодник» в это время сцепился с Роджерсом. То ли тот посмотрел не так, то ли коту не понравился щит. Наверное, все-таки щит, потому что Солдат повис на нем на живой лапе и отчаянно колотил металлической. Из-под искусственных когтей летели искры. Изловчившись, Роджерс махнул щитом и отбросил Солдата на несколько шагов. Тот приземлился как истинный кот – на все четыре лапы – и принялся хлестать себя по бокам распушившимся хвостом, готовясь к следующему раунду. Но Роджерс опустил щит, прищурился против солнца и ошеломленно проговорил: – Баки? – Какой еще к черту Баки? – схватился за голову Рамлоу и сгреб кота в охапку прежде, чем тот успел воспользоваться замешательством противника. – Был у меня в тридцатых знакомый кот, – пояснил Роджерс в ответ на чисто риторический вопрос. – Не породистый, конечно, но тоже большущий и черный. – Ясно, – Рамлоу передал Солдата Роллинзу. – Поехали-ка, Кэп, прокатимся. И товарища своего прихвати. Солдата (точнее, определенные части его организма) следовало немедленно спасать. А для этого придется убедить Пирса, что кот ни в чем не виноват. Что он просто защищался. Что Роджерс, допустим, наступил ему на хвост… точнее, наехал… автомобилем… Рамлоу спрятал лицо в ладонях. Да, автомобилем. А Кэп пусть подтвердит – о его патологической честности все знают. Ну и Уилсон поддакнет. Увы, Роджерс как-то неправильно понял цель поездки. Как именно, неясно, но не успел Рамлоу начать разговор, как Капитан Америка покинул бронированный транспорт вместе с Уилсоном и половиной кузова. – Блин, – вслух сказал Рамлоу. – Прощайся со своими яйцами, Солдат. Я сделал для них все, что мог. * Очевидно, Солдат хорошо осознавал опасность, потому что сразу по приезде на базу он исчез. Все искали его три дня – с применением тех самых служебных собак и даже нескольких не слишком строго засекреченных разработок – но Солдат показал себя истинным агентом и исчез бесследно. Горевать по нему времени не было – Пирс велел поднимать геликарриеры. Работа кипела. Инженеры и программисты сосредоточенно таращились в мониторы, Рамлоу с ребятами расхаживали по залу и обеспечивали безопасность. А потом Рамлоу от скуки заглянул через плечо кудрявого парня за ближайшим компьютером и уронил челюсть. – Это еще что? На мониторе отображалась запись с камеры наблюдения на одном из авианосцев. – К-капитан Ам-мерика, – прозаикался парень. Тут только Рамлоу заметил, что по палубе куда-то упорно карабкается Роджерс. Но изначально внимание его привлек вовсе не Кэп. На третьем геликарриере обнаружился Зимний Солдат. Он предавался излюбленному занятию всех кошек – спал. Причем спал аккурат около панели, за которой – Рамлоу помнил – располагались управляющие авианосцем микросхемы. Именно к этой панели через пару минут прибыл Роджерс. Кажется, ему понадобилось открыть панель. Рамлоу мысленно пожелал ему удачи. За историю своих недолгих отношений с Зимним Солдатом он прекрасно понял, что поднять с места спящего кота можно только направленным взрывом. Ну или сливами. У Роджерса, ясное дело, при себе не оказалось ни того, ни другого. И он сделал ужасную глупость – попытался спихнуть Солдата с места голыми руками. – Ох, сейчас кто-то познает боль… – пробормотал Рамлоу. Кудрявый парень, о присутствии которого Рамлоу уже успел позабыть, покосился на него с ужасом и сполз под стол. Рамлоу занял его место и забарабанил по клавиатуре, выводя на экран изображения ближайших камер. Он видел, что грядет эпичное надирание задницы (явно не кошачьей), и желал полюбоваться этим зрелищем со всех возможных углов. Зимний Солдат не обманул его ожидания. Через пятнадцать минут кровавой битвы Солдат в лохмотья разодрал Роджерсу бедро и живот прямо через костюм. В процессе Роджерс все-таки успел добраться до панели и что-то туда сунуть. Что-то нехорошее, потому что все три геликарриера развернулись и принялись палить друг по другу. Но Рамлоу был занят совершенно другим увлекательным зрелищем: Солдат повалил противника на спину, уселся ему на грудь и принялся молотить по лицу металлической лапой. Что удивило Рамлоу – без когтей. Иначе лица у Роджерса уже не осталось бы. Роджерс сопротивлялся вполсилы. Наверное, не хотел бить котика. Никто не хочет бить котиков, даже если эти котики по размерам приближаются к рыси и оснащены бионическими конечностями. Тут геликарриер сотряс мощный взрыв, и Роджерс полетел в воду. Солдат сидел на металлической балке и смотрел ему вслед. – Так его! – Рамлоу показал монитору большие пальцы. Солдат прыгнул следом. – Какого… Ты что, с ума сошел? Геликарриер еще раз содрогнулся и буквально развалился на куски в воздухе. Пожалуй, решение было не таким уж и безумным. Рамлоу вскочил со стула и бросился к лифту, примерно отметив, с какого участка реки начать поиски. Однако приблизительно на половине пути ему пришлось столкнуться с собственными проблемами. То есть, буквально. Они – проблемы – неуклонно приближались к стеклянной стене лифта в виде пылающего второго геликарриера, вознамерившегося разнести здание по камешку. Деваться из лифта было некуда, и Рамлоу понял, что теперь уж точно крышка. И никакой кот ему не поможет. * Рамлоу очнулся от того, что кто-то горячей наждачкой пытался содрать с него остатки уцелевшей кожи. Он открыл глаза и увидел огромный размытый черный силуэт. – Это что, смерть моя пришла? – вслух пробормотал Рамлоу сухими губами. «Смерть» слизнула с его пальца еще кусочек и ласково чирикнула. Блин, обознался. Кажется, последняя доза морфина оказалась великовата. – А, это ты, – Рамлоу с усилием поднял руку и погладил Солдата между острыми ушами. – Хватит меня жрать. Там кто-то слив принес. Не то Пирс, не то Роджерс, не помню. А может, Роллинз? Неважно. Короче, вот сливы и жри. Только кучу посреди палаты не наложи, а то я с медсестрой не объяснюсь. Кот послушно отошел к тумбочке и зашуршал пакетиками. Послышалось чавканье. Рамлоу невольно улыбнулся, сообразив, что за прошедшие дни сильно соскучился. Да, Солдат только и делал, что собирал неприятности на свой зад (и другие не менее важные части тела), а заодно и на зад своего владельца, но Рамлоу был вынужден признать, что жизнь без кота казалась ужасно пресной. Чавканье прекратилось, и в губы Рамлоу ткнулась пожеванная слива. Наверное, Солдат в припадке великодушия решил поделиться с раненым боевым товарищем. Или просто наелся. Как бы то ни было, Рамлоу снова поддался действию морфина и заснул со сливовым соком на губах и огромным черным котом под боком. * Кстати, через полчаса Солдат заскучал, размазал отвергнутую Рамлоу сливу по всей палате и украсил прикроватный коврик большим пахучим сюрпризом, но это – а также слова медсестры, заглянувшей проведать больного – уже совсем другая история.