Theory of the "Spring Day"

Их родина — самый счастливый город на Земле. Про такие пишут в книжках. Здесь все красиво улыбаются и очень заразительно смеются. Каждый день — самый лучший в году. Тут нет места грусти, болезням и экономическим кризисам. Он носит цветочное имя Омелас — его благословение и проклятие. Однако эта история вовсе не о нём и его беззаботных жителях, она о тех, кто уходит из этого места. Итак, пусть же слова и образы загадочно переплетаются, создавая свой неповторимый узор, изображающий красивую историю, которую они хотят рассказать тебе. Ты ведь согласишься выслушать её? Могли бы мы познать добро без существования зла? Не бывает хорошего без плохого, а плохого без хорошего. Если есть тот, кто счастлив, значит, есть и тот, кто несчастен. Но где он? Как далеко? Может, в какой-то неизвестной нам стране? Или вовсе на другом конце Земли? И, может быть, мы никогда не увидим этих людей. Возможно. Было бы здорово. Точнее, проще. Однако, что верно для кого-то, неверно для жителей города из нашей истории. Потому что их несчастные совсем рядом. Они знают их имена. И даже цвет глаз, которые смотрят всегда по-разному: то с мольбой, то с обидой, то будто прощая, то будто гневаясь, а иногда и просто сквозь. Тэхёну тоже известно это имя. Тэхён тоже их видел, эти глаза. Он не может не знать. Он не может не помнить. И он не простит себе, если забудет. Рассматривая заснеженный пейзаж, он спускается к пустующей станции. Здесь никого нет. Никогда. Всё здесь выглядит заброшенным и ненужным. Парень выдавливает слабую улыбку, в который раз оглядывая, наверное, уже родное место. Кажется, будто стоя тут, с колкой заботливостью обнимаемый снежинками он чувствует себя уютнее, чем в тёплых комнатах дома. Зачем этому городу поезда? Разве кто-то захочет покинуть рай? Нет, определённо нет. И это, наверное, правильно. А Тэхён всегда был неправильным: делал то, что остальным никогда не придёт в голову, говорил то, что никому не понятно, любил того, кого нельзя любить. И сейчас он всё такой же, потому что каждый день спускается к путям, неизменно прикладывает голову к припорошенным рельсам, чтобы услышать шум приближающегося поезда. Потому что когда-нибудь он его действительно услышит. Не важно, что другие не верят, он не может не. Потому что он знает. Он вспоминает слова Намджуна, который когда-то рассказывал им всем, цитируя очередную прочитанную книгу: «Если человек не шагает в ногу со своими товарищами, возможно, он слышит другие барабаны. Пусть он шагает под ту музыку, которая ему слышится — как бы она ни звучала и из какой бы дали ни доносилась». А Тэхён и правда слышит другие барабаны. И они отбивают ритм сердца Чонгука. «Я скучаю». Как здорово знать, что где-то там есть кто-то, кто ждёт тебя, кто смотрит на одни звёзды вместе с тобой, пусть и находится далеко, кто обязательно обнимет, когда вернёшься, чтобы ты почувствовал — после всего ты наконец-то дома. Ему понадобилось время, чтобы найти решение. Это был долгий путь, но Чонгуку просто необходимо было пройти его. Все мы ошибаемся, ведь все мы люди, которые просто пытаются поступать так, как считают правильным. И ему понадобилось уйти, чтобы понять — он должен вернуться. Чонгук грезит о долгожданной встрече с дорогим ему человеком, желает наконец-то отыскать его, прийти к нему. Садясь на поезд, он знает, что тот обязательно довезёт его до конкретного города, утопающего в сладком аромате белых цветов, ведь именно там должен находиться Тэхён. Но что если его больше там нет? Что если произошло нечто, вынудившее Тэхёна двигаться дальше? Так страшно не успеть прежде, чем это случится, упустить его из виду, довольствоваться только следами на снегу. И Чонгуку страшно, очень страшно, поэтому его душа, обращённая в его личную веру под названием Тэхён, молит лишь об одном: «После окончания холодной зимы, пока не наступят весенние дни, пока не зацветут цветы, прошу, останься там ещё ненадолго. Прошу, останься. Потому что я обязательно заберу тебя. Заберу, чтобы нам с тобой больше не приходилось расставаться, чтобы отныне быть вместе, держась друг друга». Но, по правде говоря, Чонгуку на самом деле тоже не нужны доказательства, чтобы верить, он просто знает, что есть город и что есть заснеженная станция, такая заброшенная и никому не нужная, кроме одного единственного человека, который наполняет всю её пустоту самым главным смыслом — он ждёт. В нетерпении всматриваясь в чёрно-белый пейзаж, мелькающий за окном, парень вспоминает время, проведённое здесь. Не так уж страшно умереть, страшней, что умирают за тебя. Осознание этого тяжким грузом давит на плечи, усложняя каждый новый шаг, и ноет так, что сковывает грудную клетку, мешая свободно и легко дышать. Каждый житель знает. Кто-то мирится с этим, другие же покидают город. Все они знали. В тот день стены их великолепного замка покрылись трещинами. Теперь здесь всё время сквозняк, а по ступеням поднимается холод реальности. Они разочаровались в счастье, которое оказалось ложным. Парни помнят, как часто проводили время у той светящейся огнями карусели. Сияющая под покровом ночи, она была для мальчишек его истинным воплощением. Однако прошло то беззаботное время. Осознавая, что её ржавчине не удастся так просто скрыться от света дня, с тех пор Чонгук смотрел на карусель ясным взглядом, с которого спал магический обман дурманящей ночи. Сомнения стали их постоянным спутником. Глубоко внутри понимая, что их действия безнадёжны, вместе с остальными жителями они продолжают вновь и вновь забрасывать свои вещи в стиральную машинку в маленькой прачечной — обманчивая попытка оставшихся оправдать себя, «сделаться чистенькими». Но что это? Грязного белья так много, что стирка грозит затянуться надолго. Пусть даже так, одежда — всего лишь внешняя оболочка: внутри них ничего не будет как прежде. Ничего. Никогда. И однажды они решаются. В тот вечер никто из них не вернулся домой. Они покинули Омелас. Может быть, здесь и заканчивается эта история? Но нет, не сегодня. Парни понимают, что им некуда идти. Потому что от самих себя не уйти. Потому что на картах не обозначен храм, где люди могут измениться. Ведь он находится внутри каждого из нас. И они возвращаются. Вот правильное решение. Мало просто покинуть город, оставив чужие страдания позади. Все указатели искажены и ошибочны в глазах того, кто покидает Омелас, и верны только для тех, кто в него возвращается, чтобы спасти, чтобы разделить боль. Потому что мы не будем одиноки, протягивая руку помощи другим. «You never walk alone», — произносил Намджун в особенно звёздные ночи, озаряющие путь какому-нибудь блуждающему страннику. «You never walk alone», — произносил Намджун на рассвете, когда солнце поднималось из-за горизонта, освещая надежду нового дня для всего живого. Друзья всегда с ним соглашались, не задумываясь о том, откуда им известны эти слова. Кто и как давно высек их на отчаянно бьющихся сердцах парней? Неважно. Главное, они точно знают — эти слова всегда были их верой, их правдой, которую они провозглашают и которую приносят с собой в город, где когда-то люди позабыли её. Украшающая символ их счастья, она затёрлась и проржавела вместе с каруселями, исчезнув и из душ жителей Омеласа. Там, где он, дует пронизывающий ветер. Там, где он, бесконечно разбиваются о скалы волны. Только для него одного это холодное зимнее море, кристально чистое и необъяснимо красивое. Чимин так похож на него. Он тоже может быть тихим и смиренным, а потом бушующим и непрестанно разрушающим. Но сейчас ясная погода, его душа мягка, и, может быть, сегодня всему этому придёт конец. Потому что он устал. Устал быть. Устал каждый миг своей жизни разбиваться о стену молчания. Устал быть совсем один. Это тяжело. Но ещё тяжелее быть совсем одному навсегда. Потому что «навсегда» — это очень долго. «После окончания холодной зимы, пока не наступят весенние дни, пока не зацветут цветы, прошу, останься там ещё ненадолго. Прошу, останься», — надрывно напевает Джин, мысленно обращаясь к нему. В этих молящих строках просьба «остаться» как антоним слову «уходить» из жизни. Боясь опоздать, он раз за разом произносит свою мантру, чтобы подарить надежду, чтобы донести печальному розоволосому мальчику — не стоит совершать непоправимое, ведь я «заберу, заберу тебя», где бы ты ни был. Будь то Омелас или даже мрачная пучина твоих собственных мыслей. Шагая рядом с Юнги, Хосок размышляет вслух: «Омелас — это не какое-то конкретное место на карте, Омелас — это мы». Тот кивает, соглашаясь с другом. «Наше общество, — продолжает Хосок, — где та же ржавая карусель — как иллюзия счастья, целая гора из одежды — как эгоизм, основанный на потреблении, и привычка судить о людях только по внешнему виду, без попыток познать человека по-настоящему. И пока нам твердят, что всё в порядке, мы закрываем глаза на многие вещи, на других людей, которым требуется помощь. Но в душе мы всё равно одиноки и чувствуем, что всё это неправильно, что надо остановить поезд и идти в другую сторону. Иначе своим безразличием мы можем убить», — заканчивает он и замечает, как Юнги замедляет шаг. Сумасшедшие картинки, рождаясь в его голове, мелькают, отпечатываясь на сетчатке тёмных глаз. Вот Чимин, его взгляд опущен на кеды, что он держит в руках. Самопожертвование? Суицид? Пожалуйста, пусть всё это окажется неправдой, пожалуйста, откажись. Подожди ещё немного. Просто верь в меня, потому что я вернусь за тобой. Совсем скоро. Они смогут вновь улыбаться, но на этот раз уже по-настоящему. Они поняли. И, наверное, всегда знали это. Пытаясь разделить чужую боль, проявляя сочувствие, помогая, поддерживая, делясь радостью и веселясь вместе, стараясь стать для кого-то ближе, мы никогда не будем одиноки. И только так мы обретаем друг друга и самих себя. «Похоже, цветёт вишня. И этой зиме придёт конец, — разлетается по волнам и кружится в песочном вихре голос Чимина. — Если я подожду ещё немного, если проведу ещё чуть больше ночей без сна, то встречусь, встречусь с тобой». Оставляя недолговечные следы, он шагает вдоль берега, решившись идти навстречу весне. Ведь весна — это время года, когда в людях, подражая цветам, распускаются самые светлые и добрые чувства, когда пробуждается от долгой зимней дрёмы способность дарить любовь окружающим. Все знают историю о тех, кто уходит из Омеласа, но никто прежде не писал о том, как они возвращаются. И пусть у сказки-притчи нет конца, они создали его сами, когда смогли проснуться от сладкого сна зимы (которая под обманчивой белизной снега скрывает чёрную землю, впитавшую всю горечь несчастных, и покорёженные стволы деревьев, в которых никто не разглядит фигуры страдающих, зимы, которая своим холодом превращает чужие слёзы в красивые узоры на окнах тех, кто живёт здесь беззаботно) и встретить этот самый «Весенний день» — как песня, что все они поют. В её словах — последствия их морального решения, результат следования своему завету. Парни говорят, что пусть люди и одиноки, но как здорово знать, что есть кто-то, кто скучает по тебе, кто желает увидеть тебя, «взять за руку» и забрать с собой. Это поддерживает и помогает двигаться дальше даже в самые тёмные и холодные времена к яркому и прекрасному, как весенний день, будущему. Встретив новый мир, парни ни о чём не жалеют. Обращая взгляд на дерево с подвязанной на нём за шнурки обувью, они выражают желание остаться здесь, даже несмотря на его несовершенство (ведь здесь бывает холодно и сыро, страшно и опасно). Всё это им известно, но также они знают ещё одну вещь — «ни темнота, ни времена года не длятся вечно», и потому, держась вместе, доверяя, поддерживая друг друга, можно дождаться согревающих и ярких лучей весеннего солнца. И вместе они смогут дождаться весны или даже сотворить её. Ведь когда мы вместе, мы можем улыбаться. Чимин знает — он идёт не в одиночестве, а его путь, каким бы он ни был, его путь наконец-то тоже может протянуться к линии горизонта, беря начало со следов рядом с зачитанной книгой под названием «Совы на тарелках» Алана Гарнера. Где между её строк мелькает мысль: выход есть всегда, и в такой трагичной истории он тоже есть, но счастливые люди Омеласа не хотят его видеть или же просто неспособны на это, как и главная героиня была неспособна разглядеть в узоре цветы, вместо этого она поддалась другим образам, а именно сов, которые и привели её саму и окружающих людей прямо в сердце урагана, холодного, страшного и разрушающего их мир. Но в итоге, держась друг друга, они изменились и наконец-то смогли увидеть на тарелках именно цветы. Множество красивых благоухающих цветов, которые распускаются из нежных бутонов на оттаявших веточках в этот чудесный весенний день.