Грани свободы: Эпсилон

Ночь. Люблю это время суток. Именно ночью мир вокруг приобретает более чёткие очертания. Именно ночью в людях просыпаются чудовища. Именно ночь кретины из Подполья считают подходящим временем для бунтов. Они неправы, но это даже хорошо, не так ли? Именно ночью за работу берёмся мы. Они забыли, что играют в очень опасную игру, ибо их противники давно на уровень выше людей. Подполье отрицает необходимость модификаций человеческого тела, считая, что это, цитата, «ёбаный ужас». И они планируют обрушить целую систему кибернетически улучшенных людей, то есть Высших, то есть нас, опираясь на такое мышление? Никогда не понимал их. А вот и наши клиенты. Полуодетые, грязные, с устаревшим оружием. Тьфу, пакость. Пора избавить их от их жалкой участи. — Да прольётся кровь. Когда мы бросаемся в атаку, мятежники не успевают даже среагировать и оказываются в эпицентре самой настоящей резни. Но именно это от нас и требуется. Козырем Такаши всегда была скорость. Никто из тех, кого я знаю, не смог бы так быстро выпустить кишки, срубить головы и конечности или просто нашинковать в кроваво-мясной салат такое количество народа. Хотя, они и не пытаются. А если уж на твоей нашивке написано «MAXIMUM BRUTALITY», то у тебя не остаётся выбора, кроме как чинить изуверства, о которых потом будут рассказывать с содроганием. Патрик придерживается другой тактики. Его аугментации значительно усилили его способность к пси-атакам. И на это, я вам так скажу, стоит посмотреть. На что? На то, как под ментальным напором Патрика плоть невезучих жертв сдирается с костей, лоскут за лоскутом, а затем и сами эти кости крошатся в труху. Жестоко? Безусловно. Внушает страх? А вы как думаете? Аркадий — сторонник работы руками. И что-что, а работать руками он умеет. Посмотрите вот на ту девушку, мозги из чьего расквашенного черепа сейчас украшают стену. А теперь на того парня с вырванной нижней челюстью. А теперь на того, у которого сломанные кости всех четырёх конечностей, проткнув плоть, торчат наружу. А теперь на согнутого пополам. Да, это всё Аркадий. Видите того маньяка, чьи пули отрывают от тел этих «счастливцев» плоть целыми кусками? Это Анри. Если у него в руках два пистолета-пулемёта, то вам не повезло, ибо шквал пуль сделает вас дырявее проститутки. Если у него нет в руках пистолетов-пулемётов, то вам не повезло вдвойне, ибо руки Анри заняты ручным пулемётом или помповым дробовиком. Анри любит пушки. Неизвестно, любят ли пушки его, но работают с ним на славу. Мира, мой лейтенант, любит ломать людей (не только ломать, но об этом позже). Шеи, руки, позвоночники — не допускайте её ни к чему из этого. Для неё есть три типа людей: те, кого она ломает; те, кого она сажает на нож; те, с кем она трахается. Затрудняюсь сказать, кого из них больше. Есть ещё вышестоящие, я и остальные из отряда, но это скорее исключение, подтверждающее правило. Мира не любит показушную жестокость, которой мы славимся. Она просто любит ломать людей, сажать их на нож и удовлетворять с их помощью свои потребности. Что до меня, то я тоже не мясник, но устрашение есть устрашение. Пули в головах, отрубленные руки и ноги — вполне играют возложенную на них задачу, я считаю. Если нет, то мои жертвы будут ещё и гореть. Зависит от настроения, ну и от того, будет ли мне лень расходовать ручной огнемёт. Сожжённые тела тоже хороши для психологического эффекта. Если все остальные с упоением наслаждаются кровавой баней, то мне всё равно. Для меня это рутина. Последний остался. Стреляю ему в голову, забрызгивая стену кровью. Пишу его кровью на стене: ANGST* Нужно же намекнуть случайным свидетелям, как они должны реагировать. Беру рацию, настраиваю на нужную частоту. — Эпсилон Прайм на связи. Чистка завершена. Доволен собой. Доволен отрядом. Я, кажется, не представил нас. Меня зовут Курт Шпиглер, а безумные ребята со мной — карательная группа Эпсилон, или, в простонародье, — «Психи». Вам придётся постараться, чтобы не увидеть наши лица в своих кошмарных снах.