Рубашка

— Клянусь, Луни, вчера этого не было, — снова пытается убедить друга Джеймс Поттер. Ремус отмахивается от мага, зная, чем закончится его речь. Люпин вздыхает и ведёт холодной, мокрой тряпкой вдоль свежей раны под нижним левым ребром. Он морщится из-за невероятно пахучего, но эффективно заживляющего лекарства. Ремус никогда не использует что-нибудь вроде «Вулнера Санентур», лишь однажды, когда не может сам подняться в спальню после долгой лунной ночи, а друзей отчего-то рядом нет, он применяет «Эпискеи». Джеймс неторопливыми движениями бинтует торс друга, и Люпин неловко улыбается и кивает в благодарность. Ремус быстро застегивает тонкими, покрытыми белеющими царапинами, пальцами мелкие пуговички на рубашке и спешно натягивает светло-коричневый свитер. — Мы опоздаем на занятия, если ты продолжишь внушать мне свои полубредовые теории, — подхватывает тканевую сумку с учебниками и тонной конспектов студент-ликантроп. — Да-да, — привычно игнорирует здравый смысл Джеймс и подталкивает друга в спину к выходу из спален. — Луни, я знаю, о чем говорю, ты же и сам это понимаешь. Подумай, я узнал, что Лили — мой соулмейт, когда она блин пыталась вскрыть себе запястья! Это, — Поттер безапелляционно указал на живот друга, — не твоя рана. Я же сам обрабатываю тебя, друг! — Джеймс взбудоражено взбежал по лестнице и посмотрел на друга сверху вниз. — Как я мог не заметить эту здоровенную царапину? А помнишь тот синяк на скуле в прошлом месяце? Твой соулмейт точно из «бойцовского клуба», — окончательно развеселился маг. — Джеймс, — приглушённым вблизи знакомых студентов тоном собрался начать рушить линию контраргументов Ремус, но у самого входа в зал занятий друзья встретили двух других мародеров, и разговор пришлось отложить до более подходящего времени. — Привет, Бродяга. Как жизнь, Хвост? Ты куда нарядился, Блэк? — не давая ответить, усмехнулся Поттер, разглядывая заправленную в темные брюки белоснежную (вместо обыденной чёрной) рубашку на Сириусе. — У него свидание, — лихо раскрывает планы друга Питер, — с девчонкой с Пуффендуя. А ещё он вчера снова подрался с теми головорезами, — округлил и без того круглые глаза Петтигрю, и мародеры дружно начали разглядывать разномастные, неаккуратно налепленные друг на друга куски пластыря под чужой рубашкой. — Рамона, — в один голос уточнили имя новой пассии анимага Ремус и Сириус. Тон Люпина вышел более строгим, из-за чего Блэк украдкой посмотрел на друга. Обсудив свежие слухи, маги наконец заняли свои места в зале. Ремус тихо чертыхнулся и постарался незаметно от зоркого Поттера запустить руку под свитер. Он поморщился — бинты намокли и вечером их придётся отдирать. Однако, друг сразу же замечает чужие липкие пальцы. — Знаешь, Бродяга, я думаю, Рамона никогда не увидит тебя в этой рубашке рядом с собой, — широко улыбнулся, а затем рассмеялся Джеймс, замечая, как на белоснежной ткани под рёбрами Блэка расплывается ярко-алое кровавое пятно.