Обои.

С самого утра в горле Чжоу застряло страстное желание чего-то горячего, яркого и незабываемого. Такого, что выбивало бы почву из-под ног и заставляло парить над небесами. Нового и неизведанного. Китаец сначала спросил у Кю, потому что тот всегда был специалистом в развлечениях, но макнэ хмыкнул, буркнул что-то про «пойдём вечером, бухнём» и обратно ткнулся глазами в свою светящуюся во тьме игрушку с кучей проводов под столом. Остальных в общежитии не было, кроме Йесона и Канина, к которым Ми идти совершенно не хотел. Чонун развлекался одному ему понятным способом, а Канин, скорее, придерживался позиции Куйсяня. Искать своё «горячее» и «яркое» пришлось собственными силами. И почему-то начал он (совершенно неожиданно, что уж тут) с самого крупного сеульского торгового центра, в котором оставил полсотни тысяч вон, совершенно не жалея денег на кожаную куртку и тёмную, контрастную куртке, сумку. Мысленно китаец ругал себя, что снова купил натуральный «продукт», ведь мог спокойно носить кожзам, но совесть была прибита где-то на подходе веским «этих животных выращивали специально». И горечь быстро отступила. Не успел Чжоу сесть в машину, чтобы двинуться куда-нибудь дальше, как на мобильный пришло сообщение от Генри. «Пойдём вечером выпьем?» Китаец едва сдержал смех. И то только потому, что на светофоре вовсю маячил зелёный. Внутри что-то четко заговорило почему-то хрипящим куйсяневым голосом о том, как приятно иметь друзей, готовых в любое время прийти на помощь. И это действительно было приятно – в самые тяжёлые времена младший китаец из подгруппы каким-то непостижимым образом оказывался рядом, находил нужные слова да и вообще... Одногруппники называли его мальчиком-гением, но Чжоу не видел ничего гениального: только море упорства и океан энергии. Хотя каждый ли обладает такими сильными качествами? Нет, далеко не каждый. В своём роде Генри Лау и, правда, гений. Внезапно, проезжая на достаточной, чтобы уйти в свои мысли, скорости мимо магазина отделочных материалов, Чжоу заметил знакомую спину, одетую в яркую клетчатую куртку. Скрип тормозов заставил парня развернуться и, приметив в нарушителе относительной тишины Ми, помахать рукой. Пролавировав сквозь ряды неаккуратно припаркованных машин, Чжоу выбрался-таки на тротуар, приобнял друга и, кивнул на вывеску магазина, спросил: - Чего тут потерял? - Да вот вдруг... Ремонт – это же хорошо? - Наверное, - пожал плечами рыжий и похлопал младшего по плечу. – Куда идём-то? - Я вообще-то про вечер говорил, но и сейчас можно. Сюда! – Генри тыкнул пальцем в вывеску магазина со стройматериалами, за что сразу получил подзатыльник от старшего. - Айщ, больно же! Ничего такого и не сделал, - недовольно буркнул он, потирая ушибленное место. Войдя внутрь, парни сразу разделились. Лау, похоже, выглядывал что-то определённое и сразу двинулся вглубь огромного магазина, а Чжоу, не питая интереса к химии подобного применения, остался возле кассы изучать всякую «бижутерию» для декорации помещений. Внезапно его глаз кольнула стойка с обоями. Он резко повернул голову, словно кто-то управлял им, насильно схватил за нос и повёл в нужном ему направлении. На секунду китайцу даже показалось, что у него и, правда, заболел нос. Боль быстро исчезла, едва на глаза попалось то «горячее», «яркое», «заставляющего парить»... Чжоу на вдруг подкосившихся ногах подошёл к стойке и упёрся взглядом в тканевую бумагу, исполосованную разными рисунками, отчего-то не отпускающими его взгляд... Генри, который стоял этажом выше и смотрел с широкого балкона на старшего, довольно улыбнулся и кивнул консультанту, тыкнув пальцем, который тут же одёрнул (затылок ещё болел), в обои, возле которых завис Чжоу Ми. *** За окном было, вопреки всем канонам и традициям воскресных утренних погод, пасмурно и дождливо. Чжоу, из головы которого ещё не выветрился последний сон, в котором он был белым высоченным, но совершенно пустым, да и вообще выключенным и совсем старым-старым никому не нужным холодильником, сейчас пытался сообразить, где он находится. Вроде бы знакомые очертания комнаты, выпирающие глаза-окна с бровями и ресницами в виде карнизов со свисающими вниз шторами... Стол, отделанный под дерево и подпирающий огромный будильник в виде свинки. Стеллаж с книгами... Всё до боли знакомо, но что-то не то. - Доброе утро, - негромкий голос из-за приоткрытой двери заставил парня повернулся в сторону звука. Пухлая мордочка Генри, который отчего-то хитро улыбался, застряла между дверным косяком и самой дверью. Чжоу недовольно перевернулся набок и, зарываясь обратно под одеяло, лишь бы не видеть туч за окном, нервно бросил: - Чего тебе? - Я сюрприз! – невпопад сказал он. Старший хмыкнул. Он знал о том, что Генри иногда коверкает фразы и говорит только ему понятным языком. - Ты сюрприз? - Приготовил! - И какой же?.. – внезапный интерес проснулся в Ми, он даже вылез из-под одеяла и посмотрел на младшего. - А ты не замечаешь? – Генри уже всем своим телом находился в комнате и сейчас вовсю изображал активную деятельность в виде открывания тех самых ресниц-штор, перекладывания книжек в каком-то неизвестном порядке... Чжоу внимательно вглядывался в его действия, не замечая самого главного. - Ну?! – нетерпеливости младшего не было конца. Старший почему-то осмотрел себя, окинул взглядом комнату, надеясь найти какую-то коробку... Но внезапно... - Я понял! – Чжоу вдруг странно расплылся в улыбке – нечастой гостье на его лице в последнее время. Взглядом он упёрся в стены, которые украшались обоями с радужными пони. Совершенно незнакомые, но такие тёплые и нежные... - Когда ты успел? - Я всё успеваю, - Генри счастливо улыбнулся, подсаживаясь к старшему на кровать и обнимая его за шею. Губы негромко прошептали в ухо: - С днём рождения. И ощущение того, чего так не хватало прошлым утром, сейчас яро билось в горле, поднимало над землёй и заставляло хотя бы внутренне, но летать.