Любовь и кашель не скроешь (Amor et tussis non celatur).

***Глава 15***

Ты точь-в-точь, как бабочка Любуюсь тобой издалека Потеряю ли тебя, если прикоснусь? Эффект бабочки, освещающий меня В этой непроглядной тьме Я теряю чувство реальности От твоего малейшего движения… BTS (Bangtan Boys) — Butterfly

      — Сюма, ты знаешь, что на доктора Ким Чондэ подали в суд? — Сехун подошёл после очередной смены к омеге, когда тот уже вышел из раздевалки и собрался к Бекхёну заглянуть.       — За что?!       — За тот случай в приёмном отделении, когда он за тебя заступился, — О тоже решил за компанию опять заглянуть к другу.       — Это точно? Откуда ты знаешь? — с сомнением спросил Минсок, с любопытством глядя на засмущавшегося альфу. — Та-а-ак, а что это мы такие стеснительные вдруг стали? Ну-ка признавайся!       — Мне Лухан-хён рассказал.       — А с чего вдруг ему рассказывать тебе такие подробности? — не унимался омежка, он то давно заметил, какие взгляды бросают друг на друга Сехун и Хань, но пока не знал к чему бы это.       — Ну… мы… как бы… — промычал Сех, отчего-то совсем смутившись, — … он мой истинный омега… Вот       — Уа-а-а! Странная больница… — задумался Минсок, рассеяно шагая, — или это шутка судьбы…       — Ты о чём? — не понял альфа.       — Да так, не бери в голову… просто мысли вслух, не больше. Ладно, пошли узнаем, как там наш пациент.       — Подожди, разве у тебя не смена ночная сегодня? — удивился Сехун, он точно помнил, что доктор Пак назначил Минсока сегодня дежурить ночью.       — Должен был, но буквально за пять минут до того, как мы с тобой столкнулись, меня перехватили и сообщили о том, что Кёнсу будет вместо меня сегодня. Почему, я не знаю, — опережая вопрос альфы, сказал Мин, — так что не бойся, не провоняешь моим запахом, и Лухан-хён не надаёт по мозгам за измену.       — Очень смешно, язвительный ты мой! Вот посмотрим, как ты заговоришь, когда встретишь свою пару, — хитро посмотрел на Минсока О.       — А кто тебе сказал, что я ищу её? Я что, столько учился для того, чтоб засесть дома с мужем и маленькими спиногрызами? Это не моё!       — Ладно, я знаю твою позицию по жизни. Так что проехали.       Мин шёл домой. Он вспоминал Бэкхёна, друг показался ему немного подозрительным и странным. От былой депрессии не осталось и следа, глаза подсвечивались, казалось, изнутри, и на губах иногда проскальзывала мечтательная и довольная улыбка. Но эта маленькая зараза молчал, как рыба об лёд, и только загадочно посмеивался над ними.       А ещё этот судебный иск. Чёрт, Минсок чувствовал себя виноватым перед Чондэ. Ведь тот заступился за него перед тем ублюдком, а вышло вот как. И что сейчас делать, как ему в глаза смотреть? Как работать, зная, что дело может плохо закончиться?       Минсок так задумался, что остановился только напротив здания любимого ночного клуба. Подняв глаза и задумавшись на минуту, омега решил зайти и немного сбросить усталость и раздражение, расслабившись и потанцевав. Омега любил танцевать, он, конечно, не был супер танцором, как Исин и Сехун, но двигался неплохо. Однако Бекхён и Кёнсу только отмахивались от его отговорок, считая, что Минсок обалдено танцует, а своей пластичностью уже не раз сводил с ума альф в клубе. (Автор сидел и слушал эту песенку, пока писал, и вот она повлияла на главу BTS (Bangtan Boys) — Hip Hop Lover)       Пара коктейлей, довольно крепких, и вот Мин уже расслабленно танцует посреди клуба. Тело само двигается под ритмы, выгибаясь и плавно делая волну, бёдра сексуально покачиваются, делая то плавные, то резкие движения, рука зарывается в копну рыжих волос. Глаза закрыты, губа прикушена, полностью погружаясь и уносясь в мир музыки.       Ифань и Чондэ сидели и выпивали в клубе. Какого хера он здесь делает, Чондэ не понял, вроде пить не хотел, но Ву умеет убеждать, вернее так, он ставит перед фактом. Пакчана вытянуть не получилось, у него какие-то дела намечались, Чонин в ночь, так что он был единственным, кого выловил Ифань. Засели они в клубе «Night dream», по мнению Кима слишком пафосном, поэтому он здесь бывал редко, но какая разница, где пить.       — Чондэ, я не понимаю, как? Почему мне так повезло? Мой омега не признаёт меня и близко, даже мысли не допускает! А ведь мы даже работаем вместе!       — И ты нашёл своего истинного? — удивился Ким, что-то как-то много истинных нашлось на один квадратный метр их больницы.       — Да… но это бессмысленно, он не хочет даже говорить со мной. Сказал, что не чувствует запаха альф, не объяснил, почему так, и не верит, что он моя пара. Мне сообщили, что я уже n-й по счёту, со своими притязаниями на истинность. — Ифань грустно повесил голову, а затем порядочно приложился к стакану.       Сначала Ву пытался что-то рассказать и донести до Чондэ, но пил он быстрее, чем рассказывал. В итоге пьяные излияния Ву были просто не понятны Чондэ. Кто тот таинственный омега, Ким так и не выяснил, но решил потом спросить у друга.       Сам он предпочёл не напиваться, он ещё помнил недавние последствия пьянки, несколько дней назад. Поэтому просто одним ухом слушал уже пьяный бред друга, а сам осматривал клуб и людей в нём.       Взгляд вскользь прошёлся по столикам и барной стойке, затем по танцполу, но быстро вернулся и задержался там. Спиной к Чондэ танцевал парень: невысокий, стройный и гибкий. Как он двигался. Нет, не так. Как он двигался!!! Под Hip Hop вообще трудновато танцевать, но тот это делал, пиздец, как легко и соблазнительно. Он ни разу не повернулся к альфе лицом, только полубоком, но лица в полутёмном зале Чондэ так и не смог рассмотреть, только светлые волосы. Всё время, пока длилась песня, Ким не отводил взгляд от танцующего парня, изучая каждый изгиб обольстительного тела, задерживая взгляд на такой искушающей попке. Чёрт, давно у него не было секса, с этой работой надо заводить постоянные отношения, если хочешь чего-то…       Может, подкатить? Смотришь, и вечер пройдёт не зря. Ким бросил взгляд на Ифаня, тот уже был довольно тёпленький. Кое-как уговорив друга закругляться, Чондэ посадил того в такси, заплатив дополнительно таксисту за то, что он доставит в целости и сохранности Ву до дома, Чондэ опять вернулся в клуб. Однако он никого не увидел на прежнем месте. И как его сейчас найти, если и лица не видел? Альфа пошёл ближе к танцполу, может, повезёт, и он там.       Наверно, сегодня его день. Повезло. Парнишка просто переместился с центра, где стало больше людей, чуть в угол ближе к колонкам, и продолжал танцевать. Ну, была, не была. Либо его сейчас отошьют, либо вечер приятно продолжится.       Чондэ приблизился к парню и, положив руки на талию, придвинулся практически вплотную и стал двигаться с ним в танце. Проведя носом вдоль шеи до кромки волос, Чондэ совсем не почувствовал аромата. Неужели бета? Хотя без разницы, то, как этот мальчик двигается, навевает мысли о бурном сексе, и не важно, омега или бета.       Минсок уже хотел дать по рукам, настырному домогателю, но когда тот провёл носом по шее, слегка задевая её мягкими губами, по спине омеги пробежали мурашки.       Из-за блокаторов, которые он успел принять до того, как поменялись планы на вечер, Мин не мог почувствовать аромат стоящего позади парня, но горячие руки, жар которых он чувствовал даже сквозь одежду, было приятно ощущать на себе. И это было странно, обычно омега не знакомился в клубах, но, может, сыграло его долгое воздержание. Блять, да у него секс, как и отношения, были ещё на предпоследнем курсе института, с тех пор Минсок забил на альф. Неудачный опыт, что тут скажешь.       И сейчас опять это волнительное состояние, которое он испытал совсем недавно, находясь в доме Чондэ. Так хотелось ощутить усиление этого волнительного чувства, что аж голова пошла кругом, и дыхание сбилось.       Непроизвольно омега сильнее прижался своей спиной к стоящему сзади незнакомцу, продолжая танцевать, покачивая бёдрами слегка задевая попкой ширинку незнакомца. Тот в ответ сильнее стиснул руки на талии, проведя ими вперёд и смыкая их на животе Мина. Шею обжёг влажный поцелуй, опускающийся вниз по шее к слегка оголённому плечу.       Чондэ почувствовал нарастающее возбуждение. Мальчик в его руках был податлив и сам льнул к нему, прижимаясь к груди альфы. Что ж, надо было переходить к решительным действиям, Чондэ крутанул парня и развернул к себе лицом.       Оба шокировано и неверяще замерли, глядя в такие знакомые глаза друг друга.       Минсок только успел понять, почему ему казалось таким знакомым это волнение, когда Чондэ, не говоря ни слова, наклонился и приник к его губам. Все правила альфы — не заводить интрижек на работе, полетели в урну, после узнавания Ким Минсока, ведь когда он почувствовал на губах вкус кожи, целуя шею омеги, он уже ни о чём не мог думать, и ничто не имело значение кроме этих нежных губ, этого гибкого тела, этого прекрасного омеги.       Минсок прибывая немного в ступоре, не сразу начал отвечать на поцелуй, только почувствовав, как горячий язык Чондэ обвёл его нижнюю губу и скользнул к нему в ротик, он еле слышно простонал, обвивая руками шею альфы и прижимаясь теснее. Ему сейчас тоже стало всё равно, что это его начальник на работе, тело омеги, истосковавшееся по ласкам, подставило хозяина, сдав с потрохами Ким Чондэ. А может, и не последнее место, занимал алкоголь, плескавшийся в крови обоих.       Нежное касание губ давно переросло в страстный поцелуй, перехватывающий дыхание у обоих. Языки сплелись в своём танце, лаская и изучая друг друга. Возможно, они и пожалеют об этом порыве, но не сейчас, точно не сейчас. Губы Чондэ дарили невероятное ощущение, настойчивые и ласковые одновременно, они заставляли Минсока таять и хотеть большего. И омега был согласен на большее, как и Чондэ. Один вечер, одна ночь и один раз поддаться порыву страсти. Только один раз! Такие идентичные мысли крутились в голове у обоих.       Клуб «Night dream» не зря считался претенциозным, тут было всё для желания клиентов, главное плати.       Минсок потянул Чондэ в направлении барной стойки, подойдя, он кинул бармену только пару слов «Третий этаж», как тот сразу протянул брелок с номером от комнаты. Система оплаты за номер была разработана потрясающе, просто проводишь своей карточкой оплаты по магнитному замку, и с неё снимается нужная сумма, а комната открывается.       Чондэ отстранил Минсока, когда тот хотел открыть комнату, и сам провёл своей картой. Ему было всё равно, сколько это стоит, он уже был готов и в коридоре разложить Минсока, потому что, пока они поднимались, целуясь, шаловливые ладошки омеги уже успели забраться под рубашку и оглаживали пресс альфы.       Они, фактически, ввалились в номер, на ходу сбрасывая одежду. Наконец-то Минсок мог увидеть все прелести накачанного тела Чондэ, без скрывающей это всё ткани. Чуть подрагивающими пальцами омега опять, как в прошлый раз, провёл вверх по руке, переместившись на грудь, обведя несколько раз подушечкой пальца напрягшийся сосок альфы, опустился вниз по выпирающим мышцам пресса, слегка царапая короткими ногтями и добрался до кромки брюк.       Это ласка показалась такой знакомой Чондэ, но он не мог понять откуда, да и ладно, сейчас не до этого совсем, ведь рядом с ним такой пылкий Минсок, отвечающий на каждое прикосновение альфы, выгибаясь в его руках.       Чондэ аккуратно, но с нетерпением, опустил омегу спиной на кровать, стаскивая майку через голову. Тело у Минсока было потрясающим, не худышка, а стройный и подтянутый, с проступающим прессом на впалом животе, и отнюдь не впалая грудь. Альфа прижался губами к выпирающей ключице, слегка покусывая косточку и засасывая кожу под ней, оставляя багровое пятнышко. Учащённое и сбившееся дыхание Минсока хрипло вырывалось из приоткрытого ротика, юркий язычок обвёл нижнюю губу, заставляя Чондэ опять залипнуть на этих пухлых губках.       Пока альфа опять терзал губы Мина, его руки спешно расправлялись с оставшейся одеждой последнего и своей. Два обнажённых тела прижались друг к другу, срывая с губ обоих протяжный стон удовольствия. Руки омеги блуждали по широкой спине альфы, нежно проводя по ней пальцами, изучая выпирающие и напряжённые мышцы, опустились на крепкие ягодицы, сжимая их ладошками. Губы прошлись по шее, слегка прикусывая пульсирующую артерию. Альфа утробно зарычал:       — Что ж ты со мной делаешь, мой хороший, — хрипло пробормотал Чондэ, начав опускаться поцелуями вниз по телу Минсока. Язык прошёлся по соску и стал вылизывать его, пока тот не затвердел и не превратился в маленькую и напряжённую бусинку. Тоже самое, Чондэ проделал и со вторым соском.       Парень извивался под руками и губами альфы, с губ срывались тихие стоны наслаждения, зажмурив глаза, Мин отдавался чувственным ощущениям, которые дарил ему Чондэ, его руки и губы.       Омега выгнулся, почувствовав, как его ноги развели в стороны, а его возбужденный член обхватили уверенные пальцы альфы, то скользя по всей длине, то неспешно потирали чувствительную головку, размазывая выступившие жемчужные капельки. Вторая рука опустилась ниже, потирая сочащийся смазкой задний проход.       — Ах… Чондэ, не… не останавливайся… прошу… — Минсок буквально скулил, от наслаждения, чувствуя как пальцы входят в него, а эластичные стенки туго их обхватывают.       Двигая пальцами по члену и внутри Минсока в едином ритме, Чондэ упивался зрелищем разметавшегося по простыням омеги, тот одной рукой сжимал простынь в кулак, а второй теребил напряжённый сосок. Казалось, он мог вечно смотреть на такую страсть этого омеги, который не сдерживался и отвечал со всем пылом, запрокинув голову и распахнув глаза в наслаждении.       Сам Чондэ уже был настолько возбужден, что жавшийся к животу член, болезненно ныл от напряжения, требуя разрядки. Но он продолжал ласкать Минсока, доводя его до вскриков, и от этого сам получал огромное удовольствие.       — Чондэ… — еле выдохнул Мин, — пожалуйста… я хочу почувствовать тебя в себе…       — Твоё желание — закон для меня малыш… — казалось, альфа только и ждал этой просьбы-требования.       Достав влажные пальцы, он провёл ими по своему члену, дополнительно увлажняя, а затем приставив головку ко входу, парой толчков полностью погрузился в жаркое нутро Минсока. Омега скривил губы от саднящего ощущения в заднем проходе, упершись пятками в постель. Но Чондэ не двигался, видя реакцию парня, а наоборот, стал его опять ласкать, покрывая лицо Минсока лёгкими поцелуями, а руками вновь возбуждая.       — Прости, Мини, — прошептал Ким в губы омеги.       Вместо ответа, Минсок сам качнул бёдрами, соскальзывая с члена Чондэ, а затем размашисто насаживаясь на него. Чондэ простонал в открытый ротик, приникая мокрым поцелуем к припухшим губам Мина, и начал входить в него, сначала медленно, но постепенно наращивая темп.       Альфа отстранился от Мина, ниточка слюны потянулась за его губами, омега соблазнительно облизнул раскрасневшиеся губы, смотря на Чондэ сквозь полуоткрытые глаза, с губ альфы сорвался животный стон.       Повернув Минсока чуть боком, Чондэ обхватил тонкую лодыжку омеги, закидывая ногу себе на плечо, и стал резко вбиваться в него, попадая головкой члена прямо по простате. Минсок кричал от удовольствия, тело выгибало до судорог, а Чондэ не сбрасывал темпа, продолжая яростно двигаться в нём. В этой позе было так хорошо видно, как он погружается в покрасневшую по краю дырочку Мина, а затем выходит, буквально до самой головки, и опять резко насаживая омегу на свой член.       — О, да! Сильнее… давай же! Сильнее!.. — как в бреду вскрикивал Мин.       В голове помутилось от нахлынувшего удовольствия, у обоих из горла вылетали хриплые вскрики и стоны. Содрогаясь Минсок, с протяжным стоном, излился себе на живот, практически проваливаясь в забытье. Чондэ ещё пару минут жёстко втрахивал омегу в кровать, а затем бурно кончил в него, едва успевая выйти до того, как начнётся вязка.       Чондэ тяжело опёрся на локти, нависая на Минсоком. Боже, такого удовольствия от секса он ещё никогда не получал, в ушах звенело, а перед глазами плавали цветные круги. Чуть наклонившись вперёд, он нежно поцеловал веко лежащего с закрытыми глазами Минсока. Вздрогнув, омега открыл глаза, глядя прямо в затуманенные глаза напротив.       Оба молчали и не знали что сказать. Поддавшись страсти, оба нарушили свои принципы не заводить интрижек на работе. Но произошедшее сейчас… один раз… один раз можно поступиться принципами. Ведь именно с этими мыслями они оба и решились на секс, единожды…       Минсок резко подорвался с кровати. Он почувствовал, как по ногам побежало что-то вязкое и влажное, проведя пальцами, он посмотрел на сперму Чондэ, крупной каплей сорвавшейся с пальца. Только сейчас Минсок понял, что они не предохранялись, но ведь вязки не было… Может, зря волнуется?       Быстро одевшись под потяжелевшим взглядом Чондэ, Минсок развернулся к альфе, глядя ему прямо в глаза.       — Это было единожды…       Дверь хлопнула, а Чондэ продолжал смотреть на неё. Он бы с удовольствием предложил Минсоку начать встречаться, и плевал он на свои убеждения, но омега сам дал понять, в незаинтересованности продолжения чего-либо. Неприятный осадок остался где-то в душе от слов Мина, особенно после такого потрясающего наслаждения.       Минсок сидел в ванной под душем, вода стекала с макушки, разлетаясь брызгами по телу, которое ещё совсем недавно плавилось под сильными руками Чондэ. Одинокая слезинка скатилась с уголка глаз. Нервно её вытерев, Минсок запрокинул голову вверх, подставляя лицо струям воды.       «Я знал, на что иду, когда шёл работать. Семья — не моё… Не хочу быть зависимым от кого-либо…», повторял про себя омега, как мантру, убеждая себя, что один раз переспав с Чондэ ничего не изменит в его жизни. И пусть это было самое большое удовольствие, которое он почувствовал в своей жизни. Это не важно.