Истории с хорошим концом

— Мисс Браун? Делайла слышала голос, который звал ее. Или, может быть, не ее, а кого-то другого, кто мог оказаться на допросе в полицейском участке. С ней, Делайлой Браун, никогда бы подобного не случилось. — Мисс Браун, вы меня слышите? Ей казалось, будто кто-то пытается ее разбудить, но Делайле не хотелось просыпаться. Ей хотелось уснуть еще крепче, чтобы потом проснуться и обнаружить, что это был всего лишь кошмар. Или хотя бы зажмуриться посильнее, чтобы не видеть фотографий, которые детектив будто случайно рассыпал перед ней на столе. Делайла сначала даже не поняла, что на них изображено. Мозг отказывался воспринимать эти глазницы, заполненные чем-то серовато-красным, раззявленные в криках рты с темными беззубыми деснами, свисающие изо ртов языки, серые и разбухшие, изрезанные груди, бордовые потеки на животе, черную от сажи область между ног, всю в коричневых пузырях ожогов. Это не могло быть людьми. Манекенами — да. Или куклами для Хэллоуина. Или декорациями к фильмам ужасов. Но не людьми. — Делайла? — она почувствовала, как на плечо легла чья-то рука, и, вздрогнув, оторвала взгляд от фотографий. Рядом с ней стоял детектив Джонсон… Или Робертсон? Он уже представлялся, когда Делайла несколько дней назад оказалась в участке, но тогда она не собиралась утруждаться и запоминать его фамилию, потому что думала, что видит детектива Джонсона (или Робертсона) в первый и последний раз. Тогда она посмеивалась надо всеми, шутила, почти флиртовала, рассказывала забавные истории из своей жизни в Шошони и казалась самой себе совершенно неотразимой. Она была уверена, что все детективы без ума от нее. А сегодня он рассыпал перед ней фотографии. — Да?.. — прошептала Делайла. Кошмар не хотел заканчиваться, ей придется в нем жить. — Вы сказали, что этим летом были смотрителем на пожарной вышке Торофэр в парке Шошони и много общались со смотрителем вышки Две Тропы. Это так? — Да, — Делайла смотрела только на детективов или на стены. Стол был зоной, куда ее взгляд не должен падать. — Как его звали? — Генри. — Генри? А дальше? — Я не знаю, — Делайла заерзала на стуле. — Мне, в общем-то, не было это интересно. Мы просто болтали по рации. — Хорошо, — кивнул детектив Джонсон (или Робертсон) и что-то записал у себя в блокноте. Он произнес это «хорошо» таким тоном, словно осуждал ее. Делайла почувствовала себя неуютно. — Генри что-то рассказывал о себе? — спросил второй детектив, имени которого Делайла не знала. — Он говорил, что жил в Боулдере со своей женой, — начала перечислять Делайла. — Кажется, ее звали Джулия. С ней что-то случилось… — она нахмурилась. — По-моему, она чем-то заболела, и теперь не то у родителей, не то в больнице. Я не помню подробностей. Мне они не казались важными. — О чем вы еще разговаривали? Делайла пожала плечами: — Я не знаю… Обо всем подряд. О природе, о том, что он видел, когда ходил куда-нибудь по своей территории… — И что он видел? Делайле показалось, что детективы напряглись. — Разбитый снегоход, черепашку, пивные банки, поваленные деревья, пещеру… Он связывался со мной, даже если ему просто понравился вид. — А о девушках, которые запускали фейерверки, он вам не говорил? — Ах да. Они пили пиво и купались на озере. Генри еще сказал, что нашел нижнее белье. — Делайла нервно хихикнула, но полицейские не улыбнулись. — У нас в Шошони тихо, понимаете? Многие приезжают, чтобы развлечься, зная, что никто не помешает. И голышом купаются, и прочие вещи делают на природе, если вы понимаете, на что я намекаю… Детективы переглянулись. — И Генри тоже занимался тем, на что вы намекаете? — спросил один из них. — В смысле, сексом? — переспросила Делайла. — В смысле, я же на секс намекала. Нет, конечно. Генри бродил по территории или сидел у себя на вышке. — Вы уверены? — Да… На самом деле в этом момент Делайла уже не была уверена ни в чем. — Почему? Откуда вы знаете, чем он занимался, а чем не занимался? — Он рассказывал мне… — ответила Делайла и замолчала. Да, Генри многое ей рассказывал: о девушках на озере, об оборванном проводе, о заборе, о заброшенной научной станции, о трупе Брайана Гудвина и о пещере, где жил его отец, Нед Гудвин. — А другие подтверждения того, о чем он вам рассказывал, у вас есть? — Ну… — в задумчивости растянула Делайла. — У меня нет, но недалеко от озера должны быть палатки тех девушек… А еще Генри рассказывал о заброшенной научной станции. Вы тоже сможете ее отыскать. Если у вас есть карта Шошони, то я покажу вход в пещеру, где Генри нашел труп Брайана Гудвина. — Он вам так и сказал: «Я нашел труп Брайана»? — Да, — Делайла сглотнула. — Брайан сорвался с обрыва и свалился в пещеру. Детективы опять переглянулись. — Это Генри вам так сказал? — спросил Джонсон (кажется, все-таки Джонсон). — Д-да, — запнулась Делайла. — Почему вы сразу после этого сообщения не вызвали полицию? — поинтересовался второй детектив. — Я… — Делайла закусила губу. Действительно, почему она не вызвала полицию? — Просто начинался большой пожар… — начала она еще раз. — Мне вроде как было не до того. Брайан же был мертв, трупу же все равно, а нам надо было выбраться до того, как огонь дойдет до вышек. — Понятно, — кивнул Джонсон. — Ну серьезно, — быстро заговорила Делайла. — С Брайаном все плохое давно случилось. Он пролежал в пещере не один год. Думаю, пожар туда не пробрался, в пещере нечему гореть, так что вы сможете найти его труп. А мне просто хотелось остаться в живых. Большой пожар — это, знаете ли, страшно… — Да, я понял, — согласился Джонсон. — Думаю, Брайану тоже хотелось жить, и, может быть, если бы вы вовремя позвонили в полицию, его желание бы исполнилось. — О чем вы говорите? — вскинулась Делайла. — Брайан погиб давно. Я считала, что он уехал с отцом… — Брайан не погиб, — оборвал ее Джонсон. — Вернее, погиб, но в другое время. — Я не понимаю… — А о девушках Генри еще что-нибудь говорил? — поинтересовался второй детектив. — О тех двух? — Делайла нахмурилась. — Он, кажется, нашел разрезанные палатки и разоренный лагерь. — И вы тоже не позвонили в полицию? — уточнил Джонсон. — Почему? — Мне… Я… Ну… Понимаете… — глаза Делайлы забегали. Ее взгляд случайно упал на фотографии. Только сейчас она вдруг поняла, что на них не один человек, а два. Два женских трупа. Обезображенных, изрезанных, обожженных… — Вы боялись, что подозрение падет на вас или на Генри? — спросил Джонсон. — Нас кто-то слушал, понимаете? — Делайла почувствовала, как ее горло будто начало сжимать кольцом, не позволяющим сделать вдох или сглотнуть слюну. — Слушал и записывал. Генри нашел записи. Мы боялись, что нас станут шантажировать. Ей хотелось, чтобы полицейские поняли, какой страх она испытывала, сидя на своей вышке и пытаясь разобраться в том, что происходило на другом краю Шошони, как невообразимо жутко было находиться одной днем и ночью и слушать Генри. Только его голос поддерживал ее. — Это Генри вам сказал о записи? — спросил Джонсон. Похоже было, что детективы не прониклись ее историей. — Да. Он дал мне ее прослушать. — "Дал" — в смысле пришел к вам на вышку и отдал запись? — уточнил второй детектив. — Нет, — качнула головой Делайла. — Он ни разу не был на вышке Торофэр. Генри просто приложил рацию к плееру, где была запись. Детективы в очередной раз переглянулись, и тут Делайла взорвалась. — Прекратите переглядываться! — закричала она. — Какого черта тут происходит? Почему вы говорите мне, что если бы я позвонила в полицию, Брайан был бы жив? Почему вы не нашли его труп в пещере? Почему вы не ищете лагерь тех девушек? Почему вы задаете столько вопросов о Генри? — Успокойтесь, мисс Браун, — сказал Джонсон, равнодушно глядя на ее ярость. — Мы нашли и труп Брайана, и лагерь девушек. Только это ничего не доказывает. Вернее, доказывает совсем другое, а не то, о чем вы говорили. — Я не понимаю! — Труп Брайана был найден в сарае у вышки Две Тропы, — сообщил ей Джонсон. — Вернее даже не труп, а вот что, — он ткнул в одну из фотографий. Делайле не хотелось опять их рассматривать, но она должна была узнать, что случилось с Брайаном. На фотографии Брайана не было. Только два кроссовка. Два кроссовка и красные носки, засунутые в них. Длинные красные носки. Они почему-то не лежали на кроссовках, а стояли, будто надетые на ноги… Делайла ахнула и прижала руку ко рту. Это были не носки. В кроссовки были засунуты ноги, отрезанные где-то под коленом. Их кожа была покрыта засохшей кровью. Расширившимися глазами она взглянула на детектива Джонсона. — Вы нашли только это?.. — с трудом выдавила она. — А… остальное?.. — Еще мы нашли кости, — ответил Джонсон. — На них есть следы, характерные для человеческих зубов. Делайла смотрела на него и пыталась понять, о чем говорит полицейский. У нее не получалось. Слова потеряли смысл. — А девушки? — спросила она. Джонсон ткнул в другие фотографии, которые Делайла уже рассматривала. Те, на которых она разглядела два женских трупа. — Что с ними случилось? — спросила она. Джонсон тяжело вздохнул. — Много чего, — ответил он. — Вряд ли вам захочется услышать подробности. — Кто с ними все это сделал? — спросила Делайла, понимая, что знает ответ. Она больше не могла сдержать слез. Кольцо сдавило горло, и слезы потоком хлынули из глаз. Она громко, завывающе всхлипнула и, уперев локти в стол, уткнулась лицом в ладони. — Он не мог, — простонала она. — Просто не мог. Это не Генри. — Мисс Браун, — обратился к ней Джонсон, — по нашей информации, это далеко не первые убийства Генри. Его, кстати, зовут совсем иначе. Делайла подняла на детектива заплаканные глаза. — Зачем он все это делал? — Убивал? — переспросил Джонсон. — Нет, — по щекам Делайлы катились слезы. — Зачем он придумывал историю и рассказывал ее мне? Джонсон пожал плечами: — Я не психолог. Вряд ли смогу правильно оценить поведение психопата. Или кем он там является. Может быть, хотел, чтобы вы его не боялись, и тогда бы он мог спокойно подобраться к вам ближе. Или же вы ему нравились, и ему хотелось выглядеть лучше, чем он есть на самом деле. — А может, он сам не понимал, что делает, и видел именно то, что рассказывал вам, — добавил другой детектив. Делайла вновь закрыла лицо руками. Они расспрашивали у нее еще какие-то подробности, она рассказывала и тут же узнавала, что на самом деле все по-другому. Все эти различия болезненными иглами входили в ее сердце. Она вышла из полицейского участка, когда уже вечерело. Делайле казалось, будто мир вокруг нее разделился на до и после — до этого лета в Шошони и после него. До него она жила в сказке, где возможно было встретиться посреди огромного леса с родственной душой, а после — словно внезапно проснулась в страшном мире. То есть она, конечно, и раньше знала, что существуют маньяки, или что официантка Мэгги из закусочной «У Ллойда» всегда плюет в пиво каждого посетителя, но это будто бы ее не касалось. Всегда можно было сделать вид, что все хорошо. Всегда можно было спрятаться на вышке Торофэр посреди огромного леса. В историях Генри тоже все всегда было хорошо, в них все хорошо заканчивалось, если, конечно, не брать во внимание Брайана, разбившегося в пещере несколько лет назад. Делайле хотелось жить в таких историях. Но потом Генри выдернул ее в реальность. Делайла тряхнула головой. О чем это она? Нет, это сделал совсем не Генри, а два полицейских, которым надо было свалить на кого-то нераскрытые убийства. Именно от таких уродов она и пряталась в Шошони! Делайла достала из сумочки зеркальце и посмотрелась в него. Тушь кое-где размазалась, поэтому Делайла убрала разводы и потеки ватным тампоном. Завтра она опять должна будет прийти в участок. Делайле жгуче захотелось вновь оказаться в Шошони, на своей вышке, и чтобы вокруг — ни одной живой души. Хотя нет. Ей хотелось, чтобы был человек, который слушал ее и которого она сама могла слушать. Такой, как… — Привет, Делайла, — раздалось у нее за спиной, и Делайла обернулась. — Привет, Генри, — улыбнулась она. Истории с хорошим концом опять были рядом. Стоило только протянуть руку и коснуться их, и все опять будет хорошо.