Свой среди своих

Как жестоко ошибался Бильбо, когда думал, что ситуация с гномами была страшной и ужасной. Ужасным было то, что происходило сейчас - его волокли куда-то, вниз головой и вверх тормашками, так, что он не понимал, где пол, а где потолок, где гоблины, где гномы, а где он сам. - Торин! Торин! - вскрикнул он, но гоблин, бежавший рядом с ним, принялся свистеть и улюлюкать, передразнивая жалобные вопли хоббита так гадко, что Бильбо замолчал, стиснув зубы. Остальные гоблины подхватили и принялись на разные лады орать: - "Торин! На помощь!". Летучие мыши, спавшие на потолке, разлетелись от их воплей и свиста, и одна ударилась прямо Бильбо в лицо, захлопала кожистыми крыльями. Это окончательно деморализовало хоббита, который едва не упал в обморок. Бильбо даже не пытался вырваться, надеясь, что вот-вот Торин придет и спасет его, отрубит этим мерзавцам головы... Но чем дольше его несли, тем тише становились далекие боевые крики гномов, и, наконец, стихли совсем. И тут проклятое возбуждение совсем отступило от страха, и Бильбо увидел все так, как оно и было - в самом черном свете. Он был один в горе посреди толпы гоблинов, которые прекрасно понимали, чем дело пахнет. - Начальник будет рад, - хмыкнул один из гоблинов, ущипнув Бильбо за острое ухо. - Да, да, он любит таких... - подтвердил второй, и, заметив как кривится хоббит, расхохотался, обнажив редкие острые зубы. *** Начальником охраны у гоблинов служил невысокий коренастый орк, одетый в броню, что называется, с миру по нитке - человеческая кираса явно была ему велика, зато старинные набедренники и наплечники гномов в самый раз. Он важно прохаживался по деревянному помосту, пересчитывая грубо сколоченные ящики с добычей. Следом за ним с факелом бегал маленький криволапый гоблин. - Чего это вы приволокли?! - удивился начальник, увидев вопящую и орущую ватагу, вбежавшую на помост. - Наши поймали богатую добычу! - осклабился редкозубый гоблин. - Сейчас волокут их, наверное, к Королю. - А это мы решили преподнести в подарок вам, - захихикал второй, - Королю эта забавная штука вовсе ни к чему. - А что это вообще? - хмыкнул орк и повел носом. Гоблины перевернули хоббита с головы на ноги и поставили его, держа с обеих сторон. - Может, это новая разновидность наших с запада? - зашипел маленький гоблин с факелом и поднес его к самому лицу Бильбо, отчего тот скривился. - Что-то больно чистенький, - засомневался орк, стягивая с шеи Бильбо шейный платок, смял его и поднес к лицу. Гоблины, ожидая решения, щипали хоббита почем зря, оставляя синяки, и Бильбо, увидев, как начальник охраны задумчиво облизывает кривые желтые зубы, окончательно понял, что его никто не спасет. Никто, кроме себя самого, решил Бильбо. Он невольно дернулся, пытаясь вырваться. - А ну стоять! - окрикнул орк и подошел вплотную к Бильбо, отчего у того все сердце сжалось в холодный тяжелый ком в груди. Надо было увидеть выход, надо было найти его, но Бильбо никак не мог ничего придумать. - Славно пахнешь, - зашипел орк, подцепляя длинным когтем пуговицу на его сорочке и отрывая ее, сунул лапу ему за пазуху, и Бильбо едва не лишился чувств. Но не время было их лишаться - от одной мысли о том, что могли орки и гоблины сделать с его телом, становилось еще хуже. - Гном очень расстроился, когда потерял эту штуку, - зашипел один из гоблинов, вновь пребольно теребя Бильбо за ухо, - так рычал и кричал! - Волоките клетку! - хрипло приказал орк, - у меня появилась прекрасная мысль. При слове "клетка" у Бильбо все опустилось внутри - сбежать из нее будет куда труднее, чем сейчас, пока он даже не связан. Даже не связан... Пнув гоблина, теребившего ухо, Бильбо метнулся к ящикам, стараясь укрыться за ними. - Ах, паскуда! - заорал орк и рванул следом, - ловите малявку! Это была страшная игра в догонялки - на шатающемся помосте, среди ящиков с добычей, натянутых канатов и бочек. Шансов у него практически не было, и вскоре Бильбо оказался у самого края помоста, вжимаясь в перила-веревки. Загнав его в угол, орк подошел ближе, ухмыляясь. Позади хоббита холодом дышала непроглядная пропасть. - Никуда не сбежишь, паскудина, - ухмыльнулся он, облизывая потрескавшиеся губы, - вначале тобой займусь я, а потом... Бильбо не захотел знать, что потом, и, схватив смотанный в бухту канат, одним прыжком перемахнул перила-веревки и бросился в пропасть. *** - Это. Самый. Идиотский. Поступок. В жизни! - вскрикивал Бильбо с каждым ударом о стены, размотавшийся канат обжигал ладони, сдирая кожу в кровь, и после очередного удара хоббит просто-напросто выпустил его из рук, не в силах дольше держать. Но стена оказалась не вертикальной, а пологой, и он покатился по склону, рискуя сломать себе шею. Снова неясно, где верх, где низ... С громким чавком он свалился в огромные влажные грибы, здорово смягчившие удар. Бильбо растянулся на них, наплевав на все вокруг. Отдышавшись, он попробовал пошевелить ногами, потом руками - и все получилось. Он лежал живым на дне глубокой пропасти, и гоблины не сыпались сверху, не шипели, не щипали и не дергали за ухо! Бильбо прижался распухшим ухом к холодному липкому грибу и застонал. Мысли постепенно приходили в порядок, возвращалась способность думать и анализировать. Гномов тоже схватили, так сказал гоблин, и повели их к какому-то Королю. Интересно, что это за Король, и можно ли спасти гномов? О, это было бы великолепно! Бильбо засучил ногами, сшибая грибы и тихо хохоча, представлял себе лицо Торина в тот момент, когда он узнает, что полурослики способны не только ныть и мечтать о поцелуях. Но эйфория постепенно схлынула. В эту бездну за ним не рискнули соваться гоблины, а, значит, ничего хорошего в ней не было. Вокруг была сплошная тьма, непроглядная, словно чернила, а огромные залы пещер пели свою песню - тихо, монотонно, но низко и безотрывно. Бильбо размазал приятно прохладную липкую слизь со шляпки гриба по рукам и едва не зашипел от боли - на ладонях были ужасного вида кровоточащие ссадины. Поразмыслив слегка, как ему идти в такой темноте, Бильбо, наконец, вспомнил про меч - тот остался на месте, у пояса, но вовсе не светился. Это было и хорошо, и плохо одновременно, но, пожалуй, все же больше хорошо. Не рискуя убирать меч, хоббит сполз со спасительных грибов и отправился вперед, стараясь не слушать гудение подгорных пещер. Это было страшное путешествие: в кромешной темноте, под тихий вой ветра и стоны гор, нарушаемый лишь редким писком ужасных летучих мышей и плеском темной воды. Решимость и уверенность хоббита в себе таяли, словно масло, забытое на столе в летний день - и, когда он совсем было отчаялся и уселся на землю, чтоб передохнуть и решить, куда же идти дальше - прямо под его ладонью оказалось что-то приятное и гладкое. Золотое колечко. Сунув добычу в карман, хоббит вспомнил о ней не сразу. Он вспомнил о нем, когда жизнь вновь - в который уже раз за сегодня - повисла на волоске. Жуткое существо из тени и мрака, совершенно бесшумно подплыв к нему, навязалось к нему в собеседники. Это было так же жутко, как если выйти ночью попить и быть схваченным за ногу подкроватным монстром. А потом этот монстр - перед тем, как съесть тебя, распотрошив заживо - вдруг предлагает игру в загадки. Бильбо не догадывался, что именно беззащитный и неопасный вид и спас его от удара камнем по голове. Жуткому существу по имени Горлум был так нужен собеседник - а Бильбо был нужен проводник. Он видел лишь очертания в темноте его худого тела, и поэтому старался не бояться и держать себя в руках. Но каждой игре рано или поздно приходит конец. Бильбо, догадываясь, что конец игры может совпасть с концом его жизни, вспомнил про кольцо лишь случайно нашарив его в кармане. Кольцо спасло ему жизнь - разъяренный Горлум был готов убить за единственное, что любил и имел. Но Бильбо, надев его, остался невидимым и сумел пойти следом, в надежде, что Горлум приведет его к выходу. Он шел и слушал его жалкие стоны, и с ужасом понял вдруг, отчего страдал Горлум. У него тоже начался "брачный период", и от этой мысли становилось и смешно, и страшно одновременно. Как же он выдерживал столько времени без партнера? Наверное, ловил гоблинов, перешибивших себе ноги при падении с высоты, пользовался ими... Бильбо передернулся, ехидно фыркнув - и Горлум тут же почуял его. - Где ты, мерзкий воришка?! - зашипел он, водя головой из стороны в сторону, - покажись! Но Бильбо затаился, надеясь, что Горлум не найдет его по запаху. - Что ж, - прошипел тот, - надеешшшься, что я покажу тебе дорогу, а потом проскользнешшшь мимо меня? Не выйдет. И, прежде чем Бильбо успел опомниться, Горлум хищно зашипел и резво поскакал по тропинке и исчез за поворотом. Бильбо вновь остался один. Он долго бродил во тьме, стараясь отыскать нужный путь - чутье говорило ему о том, что надо идти наверх по самому широкому ходу, а далекий шум все больше убеждал его в верно принятом решении. Где-то наверху кипело горячее сражение, и лилась орочья кровь, а Бильбо, казалось, навсегда застрял тут, в проклятых подземельях. Все пути были похожи, и порой ему казалось, что он заблудился и обречен вечно скитаться здесь, под горой, пока не станет таким же, как Горлум. Бильбо сел на сухой и холодный камень, устало ссутулился, опустив плечи, прижав ладони к лицу. Слезы обожгли не зажившие ссадины, в горле было горько-горько, а подгорный ветер лизал его пятки. Хорошо путешествовать одному, скорбно подумал Бильбо. Когда захочешь, тогда и привал. Приваливайся хоть на целую ночь, хоть на целую жизнь. Сил идти дальше уже не осталось, ноги гудели от усталости. Но если б он шел вслед за Торином сейчас, если б видел его широкую квадратную спину впереди, то не смог бы малодушно сесть и сидеть, сложа руки. Преодолев боль и усталость, Бильбо поднялся и представил себе, что он сейчас не один. Он так живо вообразил себе эту картину, что когда услышав впереди, сквозь барабанный бой и гоблинское улюлюканье ториновское "Вперед! За мной!", то вначале не поверил своим ушам. Но когда впереди замелькали факельные огни, и послышались знакомые голоса, Бильбо побежал следом, оскальзываясь на поворотах. Но не успел. Гномы с боем прорвались через кордон, а Бильбо не успел - туда подоспела стража, перекрыв коридор. Пришлось искать другой выход, рискуя вновь заплутать и опять уйти вниз. Бильбо, словно на привязи, мотался от прохода к проходу, не решаясь выйти на открытое место, несмотря на волшебное кольцо. Но время шло, и гномы могли уйти далеко, и вновь обретенная надежда становилась все более зыбкой. Решительно выдохнув, Бильбо скользнул в одну из комнат, смежную с внешними воротами. И увидел то, что, казалось, не забудет никогда - огромного орка-альбиноса. У орка не было одной руки, ее заменял хищный протез, и Бильбо сразу узнал Азога, которого так красочно описал Балин когда-то. Дверь наружу была почти закрыта, только узкий проход сиял солнечным светом и свободой. А перед проходом с уютом расположились не только гоблины, но и орки - решая, очевидно, какие-то важные вопросы. Бильбо замер в углу, то и дело ожидая, что сейчас кто угодно почует его запах и заметит. - Ночью мы выступим в погоню, - низким звучным голосом сказал Азог, - и тогда я, наконец, заполучу голову Торина. У Бильбо внутри все захолодело от ярости, и он, вытянув меч, едва не бросился на него безрассудно, но слова другого орка - такой же породы, что и Азог, - заставили его застыть на месте. - Начальник тутошней охраны, - хрипло сказал орк, - приволок то, чем хвалился. - Пусть тащит сюда, - велел Азог, распрямляясь. Бильбо с тихой ненавистью следил за ним, готовый в любую минуту наброситься на него, но потом помотал головой, словно протрезвев. Зачем было заведомо бесполезно пытаться убить Азога, когда можно было попробовать сбежать - вход почти никем не охранялся, внимание всех орков было сейчас приковано к начальнику охраны. - Это ты, что ты обещал? - спросил Азог, и Бильбо, украдкой пробиравшийся к выходу, оглянулся и тоже посмотрел. - Гномы называли это полумерком, - нервно покусывая треснувшую губу, сказал начальник охраны и, дернув за канат, спустил с потолка решетку, сплетенную из костей и веревок. На решетке красовался недавний знакомец Бильбо, с тряпкой, запиханной в рот. - Что за дрянь? - коротко спросил Азог. - Гномский попутчик. В течке, - ухмыльнулся начальник охраны и протянул ладонь, ожидая награды. Азог обошел решетку кругом, рассматривая распяленного на ней Горлума, и принюхался. Кивнул одному из своих орков, и тот нехотя достал увесистый кошель. - Гномы водят его с собой, - затараторил начальник охраны, пересчитывая монеты. - Заткнись, - негромко велел Азог, рассматривая шейный платок Бильбо, кокетливо повязанный на шее Горлума. Сорвав его, Азог принюхался и довольно оскалился: - Торин, сын Траина... Я возьму то, что принадлежало тебе. Горлум, ошалевший от ужаса, сдавленно скулил, пытаясь сжаться в комок. Он взвыл сквозь кляп, когда Азог прикоснулся к нему, худое, белое тело выгнулось дугой, и можно было пересчитать все косточки, обтянутые тонкой кожей. - И правда, в течке, - заметил Азог, погружая пальцы внутрь. Размотав веревки на тонких лодыжках, Азог развел в стороны узкие бедра. Отсюда Бильбо мог видеть лишь его широченную спину - плотные, крупные мышцы перекатывались под кожей, щедро украшенной шрамами. Давясь вбитой в глотку тряпкой, Горлум не мог кричать громко, зато кричало все его тело, ритмично подрагивая в его руках. Бильбо не мог не чувствовать запаха Азога – неприятного, похожего на солонину в бочке, и запах псины тоже чувствовался отчетливо. Это было даже хуже, чем кислая гоблинская вонь. Бильбо замер у самого выхода. Свобода была так рядом, а орки, возбужденные зрелищем, собрались вокруг Азога, и никто не охранял дверь. Но Бильбо все равно не смог уйти. Жалобный вой Горлума словно держал его, не позволяя выскользнуть за дверь. И, наплевав на благоразумие, Бильбо подкрался ко всем жутким оркам, занес меч - и перерубил одним махом несколько туго натянутых канатов. Костяная решетка рассыпалась, грянувшись оземь, на Азога и начальника охраны приземлилась тяжелая балка, а самого Бильбо чуть не оглушил мешок с песком. Горлум, почуяв свободу, завыл, заметавшись от орка к орку и юркнул в какой-то лаз, а Бильбо пришлось худо - заметили его тень. Порадовавшись орочьей ругани и воплям, он в последний момент скользнул в приоткрытый ход - и был таков, побежав вниз по склону, перепрыгивая через камни и кустики, с наслаждением жмурясь от солнца и ветра в лицо. *** - Ты представляешь, что с ним случилось? – подзуживал Кили, вертясь вокруг да около, - ты видел всех этих орков и гоблинов? Торин молчал, пожевывая губы. На шее его все еще красовался след от тяжелого удара гоблинской цепью. Гэндальф стоял, поглядывая на него крайне неодобрительно, готовый разразиться гневной речью в адрес Торина. Да, в первую очередь Торин защищал и спасал своих, но разве полурослик не был своим? Торин чувствовал пристальное внимание остальных, и догадывался, что от принятого решения сейчас зависит судьба всего похода. - Это было крайне глупо, - сказал он в ответ на мрачный взгляд Гэндальфа, - с тем же успехом мы могли бы взять с собой пятилетнего ребенка или слепую старушку. Гэндальф красноречиво молчал, погладывая на Торина сверху вниз. - В горах он мог наткнуться на пещерного тролля, ты представляешь это…?! - Я не обещал ему безопасность! – зарычал Торин, - у нас свой поход и своя цель. Он обвел всех взглядом – и никто не возразил больше открыто. Даже Кили умолк, крепко стиснув предплечье брата. И никто из гномов не осудил бы Торина сейчас, если б он отдал приказ выдвигаться. Но если он мог так легко повернуться спиной к тому, кто тоже был частью отряда, то что же будет дальше? Скрипнув зубами, Торин подошел к Гэндальфу и тихо произнес: - Мне понадобиться твоя помощь. Тот чуть поклонился, демонстрируя, что готов выполнить ее. - Отведи отряд в безопасное место, - сказал Торин. - Я найду мистера Бэггинса и вернусь. Балин покачал головой, намереваясь возразить, но Торин взглядом приказал ему молчать. Он и без Балина прекрасно понимал, что обезглавить отряд сейчас – обречь затею на провал. Положив руку на рукоять меча, Торин повернулся к горам, продумывая план действий. Он не собирался умирать сегодня.