Глава 1. Встреча.
Я иногда замечал ее. Да, именно, иногда. Этот город очень мал, и все его обитатели мне знакомы. Я видел ее иногда на улице, такую крохотную, легкую. Иногда она сидела в телефоне, иногда смотрела куда-то в даль, иногда ругалась с прохожими. Я никогда не видел ее в обществе подруг или друзей. Никогда я не видел ее на вечеринках, на которых были все. Я учился на психолога, часто бывал в больницах для психически больных. Делая ее анализ, я понимал, что при любом моем желании с ней заговорить она пошлет меня на три буквы. Но я знал, что мы встретимся. Знал, но точно не думал, что так.***
Я спокойно шел по коридору, но в этот момент меня отозвал главный. — Да, сэр? — произнес я с недоумением. — Говорят, что ты скоро заканчиваешь учиться, не так ли? — произнес он с ухмылкой. — Да, сэр, это так. — Тогда что ж, Дез, пройдем, у вас давно не было практики? Я подумал о том, что было бы интересно взглянуть на больного, например, с невротическим расстройством. (Интересно, выловили бы такого.) Меня отвели в палату, где лежала девушка. Она лежала спиной ко мне, ничего не говоря и просто рыдая. — Желаю вам удачи! — произнес главный и поспешил закрыть нас в этой комнате одних. В помещении было странно. Кидалось в глаза то, здесь не было острых углов, одна кровать и очень высокие потолки. Мне стало жутко не по себе. — Ээ, привет, — сказал я в пустоту. Плачь прекратился. Она молчала. Ее хрупкие плечи принадлежали халату. Я взял стул и пододвинул ближе к кровати. — Как вас зовут? — Кома. — прохрипела девушка. Меня ударило в дрожь. — К-как вы сказали? — я не понял, что она сказала, потому что голос был странным. — Кома, брат. Можно Карма, но, как мне кажется, просто Кома будет лучше, — прошипела она, и на этот раз я все понял. — Повернешься? Поверь, я не причиню тебе никакого вреда. Она, как я понял, попыталась вытереть слезы, и я услышал: — Да пожалуйста. Мне плевать, что ты мне можешь сделать. Она повернулась. Я узнал ее. Это была ОНА. Та, за которой я иногда следил днями и ночами, смотря, как она покупает себе мороженое или нехотя тащится домой после учебы. ОНА. Я не представлял ее так близко. Чтобы не показать своего волнения, я сразу взял в руки ее карточку и начал судорожно разглядывать историю. — Как ты сюда попала? — смело, со взглядом врача, все же спросил я. — Ты думаешь, я помню? Ее лицо стало до безобразия грустным. Прежде чем прервать монотонную паузу, я снова опустил глаза на историю. — До этой «больницы» ты лежала в еще одной, да? Она села на край койки и я, почувствовав ее запах, чуть не сошел с ума. — Да. Я ничего не помню. Не спрашивай меня ни о чем, — сказала она, глядя мне в глаза. — Ты знаешь, почему ты здесь? — Мне сказали, что нужно обследоваться. Поставили, как я понимаю, раздвоение личности, и, вроде, маниакальный… — Психоз, детка, циркулярный, — с грустью в тоне сообщил я. — Но, я не больна… — сжала руку в кулак Кома, — Как вас зовут? — Можно на «ты». Дезза. Можно просто Дезз. Молчание. Она смотрела мне в глаза. Детка, а ты не так проста, как кажешься. Так делают знакомые с психологией люди для того, чтобы вынести больше информации из жертвы: молчат и смотрят в глаза, вроде как и собирающиеся ответить, но… — Я учусь на психологическом/психиатрическом. Меня заставили прийти сюда, дабы поговорить с тобой. — Пойми же меня, я не понимаю, что происходит, я запуталась! — ее руки опустились на лицо, крепко сжимая падающие слезы. Я с тоской посмотрел на нее. Мне настолько было ее жаль, что мое сердце вот-вот разорвалось бы. Ее узкие, крохотные плечи сводили с ума. Она была очень худа, а ее фиолетовые волосы аккуратно лежали за шеей. В истории было сказано, что ее подобрали в лесу. Что она там делала с сильными переломами рук, ног и сотрясением мозга никто сказать так и не смог. Её нашли рыболовы, которые пересекали этот лес по своей нужде. Тут было прикреплено пара снимков, сделанных полицейскими, на которые я смотреть уже не мог. Я сел рядом с ней. Мне безумно хотелось обнять ее и пожалеть. — Ты помнишь что-нибудь? — спросил я, сев возле нее и тяжело вздохнул. — Я ничего не помню. Совершенно. — Что ты сейчас хочешь? Она отвела взгляд в сторону, но потом резко повернулась ко мне. — Уйти отсюда. — прошептала она прямо мне в ухо. Меня посетила кое-какая мысль…***
— Алло, Клим, брат, ты где? Я не замечаю толпы танцующих передо мной самочек, быстрым шагом, прикрывая свое ухо, направляюсь к выходу. Шатаясь, я не могу понять: иду или лечу. — Ты где? — звучит голос с конца трубки. — Клим, мне так плохо. Брат, я на С****, приезжай. И денег прихвати, я свои слил. Клим, ничего не ответив, повесил трубку. Мне оставалось только надеяться, что он приедет в это дерьмовое заведение. Здесь очень громко играет музыка, все прыгают и танцуют под ритм музыки, кто-то целуется прямо на барной стойке, а я не хочу обращать на них внимание. Мне противно. Мой покой давно забрали. — Джей, виски! — кричу я, чтобы бармен меня услышал. — Тебе может хватит, дружок? — Нет. — Как знаешь! — пожав плечами, бармен наливает мне еще виски. Мои чувства не описать словами. В душе так противно и погано, что даже любым крепким алкоголем я ее не заставлю заткнуться. Я вливаю в себя противную жидкость, во мне сразу загорелся пожар. Что мне делать? Моя жизнь не станет прежней. Мне нужно рисковать… Рисковать своей привычной жизнью ради нее. Больно. Я не думал, что она попадет в эту дыру… Я опустил голову на руки, иногда постанывая от боли, что таилась у меня в груди, но никто не слышал этого. И хорошо. Черт, мне кажется, что я не доберусь до дома. Я пытаюсь сидеть на месте. — Хэй, мурзик, не хочешь чудную таблеточку? Я услышал сладкий голос позади себя, чья-то мягкая лапа обхватила меня сзади. Я одернул плечо. — Свали. — Хорошо-хорошо, как скажешь, — ухмыльнулась та и ушла, виляя хвостом. Я один. Один в этом чертовом мире. Это еще раз подтверждает то, что я сижу тут уже битый час и вливаю в себя алкоголь рюмка за рюмкой. Почему я не умер тогда?.. Меня пихают в плечо. Мои мысли сразу же теряются, и, от недоумения я открываю рот… — Привет, браток, кислый вид, — произнес мачо со светло-голубыми глазами. — Эээ. — Джей, чего-нибудь покрепче! А ты давай, рассказывай. Бармен кивнул в ответ и отошел. Я хотел было произнести хоть слово, но мой язык нервно заплетался. Клим был накаченным парнем, пользовался популярностью у девушек, светлые волосы, голубые глаза, красивый голос и манера поведения, заученные фразы… На это псевдоличности велись часто и он, зная это, всегда гордился этим. Я никогда не поддерживал его, но… Как быть. — Что, все так плохо, да? — Кома, помншь? Она в клнке… Да, она на мсте моей учбы… Она… Там… Лечится, пнимаешь? — Ох, брат, ты серьезно влип… — он выпивает какую-то жидкость, принесенную барменом, залпом. В моих глазах все плывет… Я помню много чего с того вечера: ощущение алкоголя в моем желудке, ритмичной музыки, запах Клима и красивые огни вокруг. Тогда, когда Клим тащил меня домой, я видел фонари разных цветов: синие, совсем — как в больничных палатах — белые, желтые, похожие на темные лучи солнца… Они давали мне знак, что мой разум не находится в состоянии понимать, что со мной происходит. Клим что-то говорит, я его не понимаю. Я устал. Мы зашли в квартиру. Я совсем не понимаю, чья эта квартира, но я понимаю: больше сил нет. Как только Клим оставляет меня в коридоре я падаю на твердую поверхность.***
Я лежу. Диван. По-моему, он очень мягок, потому что мои больные мышцы все еще помнили твердость пола. Я пытаюсь открыть глаза. Моя голова болит и с каждым ударом сердца моя головная боль становится все сильнее и сильнее. Я открыл глаза. Потолок очень белый. Ооочень. «В комнате с белым потолком…» — пронеслось у меня в голове. Я начал рассматривать комнату, и сразу узнал комнату Клима: разбросанные вещи, кинутые на стул куртки, брошенный, как я, телевизор. Он бы его еще платком накрыл. На нем точно слой пыли. Я уверен. И эта пыль, скорее всего, как мы: такая же ничтожная и никому не нужная. Даже если немного сдуть ее, она оставит надежду быть. — Клим! Клим… — прохрипел я, в надежде, что здесь кто-то есть. Я услышал странные звуки с кухни. Здесь грех что-то не услышать — это двухкомнатная квартира на пятом этаже. Я даже не представляю, каких трудов ему стоило меня до сюда дотащить. После услышал тихие шаги в комнату. Именно тихие. Старик понимает, как у меня сейчас болит голова. Ну и желудок… но на него мне давно плевать. — Ну что, братан, я тебе завтрак принес, — говорит тот тихо. Я пытаюсь приподняться, но моя головная боль говорит делать это медленно. — Держи, таблетки и вода. Я надеюсь тебе понравится такой завтрак! Мы смеемся. — Клим, не смеши меня, и так голова болит. — НЕ ТАКУЮ РЕАКЦИЮ Я ЖЕЛАЛ УВИДЕТЬ, — прокричал обиженно Клим. — Тихо. Болит. А, реакция? Ну спасибо, любовь моя, только ты знаешь, что мне сейчас необходимо. Да благословит тебя Бог и сотрет грехи твоя, дабы ты не попал в ад. Аминь. — Охаха, в аду мы будем кипеть в одном котле, — Клим садится на край дивана. — так что… Ладно, сойдет. Мы опять смеемся. Я беру одну таблетку и глотаю ее, резко запивая водой. «Хорошо, когда у тебя есть друзья, которые тебя понимают» Эта фраза мимолетно скользнула по краю сознания и я уже во весь голос смеюсь. —Хватит смеяться, дурень. Так что случилось? Из-за чего мне пришлось тебя вытаскивать с этой дыры, как идиота? — сказал Клим в пустоту, допивая свою чашку кофе. Я подошел к столу, все еще вытирая полотенцем свои мокрые волосы. Душ — это то, что мне нужно было после ≪завтрака≫ Клима. — Что? — я посмотрел на него. — Что с Комой? Ты же был влюблен в нее, верно? Я знал, что Клим может помнить об этом, но я не думал, что он заговорит со мной о ней сейчас. Видимо, в клубе я проболтался. Пришлось рассказать ему все о Коме, о том, как я раньше за ней следил, как она попала в больницу для ненормальных и как мне больно за нее сейчас. Закончив свой рассказ, я замолчал. Клим смотрел с изумлением. — Ты хочешь похитить её? — отчеканил тот, закуривая сигарету. — Я не знаю, что мне делать, — я пододвинул пепельницу к нему и закрыл глаза, откинувшись на стул, — я не знаю. — Хочешь, я помогу тебе? От этих слов по моей спине пробежала дрожь. — Клим, — устало протянул я, — ты же знаешь, к чему это может привести. Там охрана перед входом и в двух крыльях здания; санитарки и очень много больных. Ты даже представить не можешь… Как это можно сделать?! Как ты пойдешь со мной?! Я лишусь своей учебы и работы там в один миг! Возможно, нам придется скрываться! Клим понимающе вздохнул, втянулся и, не выдыхая из своих легких дым, протянул сигарету мне. Именно сейчас мне это по-настоящему было нужно. За половину этой сигареты я раньше продал бы свою душу, а сейчас для меня это было возможностью немного расслабиться. — Я все равно пойду с тобой, хочешь ты этого, или нет! — наконец произнес Клим, — Если тебе будет нужно, я могу выделить для вас свой дом за городом, а там вы уже сами… — Клим, это исключено… Я не хочу подвергать тебя опасности, черт тебя бы… Клим вышел из комнаты. Я сделал еще пару затяжек прежде, чем он вернулся. Но вернулся он не один… — Взгляни, какие красавцы! — бросил он еще с комнаты. Я даже закрыл глаза от неожиданности. Мне было интересно, что там. Прямо на кухонный стол упало что-то тяжелое. Следом послышался щелчок. Я открыл глаза и пришел в изумление: он держал в своих руках Sig Sauer, а на моем столе, прямо передо мной лежал мой красивый Colt 1911 Series 80.