Умение удивлять

Глаза у тебя имеют свойство менять свой цвет от зеленоватого оттенка до цвета расплавленного шоколада. Но молочного, именно молочного. Горький для тебя слишком тёмный. И сколько помню, ножницы ни разу не прикасались к твоим волосам. Да и я бы не позволил, даже если бы ты и захотела. Я иногда пытался вплести тебе украшение в локоны. Да, было красиво, драгоценные камни я подбирал специально под цвет очей. Каждый раз задаюсь вопросом, что же сияет ярче: бриллианты или твои глаза? Но всё же, холод алмазов, который мне так нравится, почему-то терял свою красоту в твоих волосах и на твоей тоненькой шее, изящных пальцах и угловатом запястье. Я ещё в детстве говорил тебе, что такой девочке больше идут цветы и жёлуди. А ты, помнится, обиделась. Глупая. Всегда хотел понять, как ты уживаешься с моим характером? Может это потому, что мы вместе с детства? Или просто привыкла? И, знаешь, не удерживаюсь и втайне от остальных спрашиваю заговорщицким шёпотом. — Почему ты меня терпишь? Честно, я ожидал, что ты на меня накричишь. Или побьёшь, как тогда в пещере за то, что я случайно, повторяю, случайно дотронулся до тебя. Но не так давно, кажется, появилась тенденция удивлять меня словами, поступками, жестами…. Или улыбкой. Скромной, застенчивой, с стыдливым румянцем на персиковой коже. — Глупый ты. Какой же ты глупый. Наверное, так и есть. Ведь до меня упорно не доходила причина такого настроения с твоей стороны. Поэтому просто молчу, пытаясь хоть как-то обдумать сказанное. Но не получается. Просто не получается! Злость охватывает сознание. Вроде бы я и научился контролировать свои эмоции, но это была злость на самого себя. Это простительно. Так же молча разворачиваюсь и ухожу. Слышу за спиной твой удивлённый голос с ноткой паники. На вопрос «ты куда?» даже не оборачиваюсь. На вопрос «ты что, обиделся?» даже не остановился. Просто иду к реке неподалёку. Ставшая благодаря силе анимы родной стихия помогала успокоиться, привести мысли в порядок и разобраться в собственных… Чувствах? Вот ещё какие глупости. Чушь, да и только. Стягиваю ненужную одежду, остаюсь в одних только шортах. Захожу в воду, медленно, ощущая быстрое течение, благо, что не сильное, кожей. А потом и чешуёй. Речушка мелкая, я даже не могу вытянуться в полный роcт от дна до поверхности. Но сейчас это неважно. Просто плаваю туда-сюда в поисках ответа. Как будто он мог затеряться среди камней или среди многочисленных песчинок. А вдруг всё-таки повезёт, и я его найду? Но удача отвернулась от меня, или же просто мозг отказывался думать. Я могу привести в своё оправдание ещё множество и множество причин. Да и хотел уже придумывать, кажется, десятую по счету, как вдруг меня кто-то схватил за плечо. Тоненькая ручка тащит на поверхность с неожиданной силой, благодаря чему на лице появляется недовольное выражение. — Ты что делаешь?! – без лишних слов и пререканий кричу тебе прямо в лицо, а кожа вдруг покрывается мурашками из-за внезапно холодного ветерка. А ты почему-то, молчишь. Снова эта тенденция удивлять меня, ставшая привычкой? Возможно, я бы так и подумал, если бы не капельки жидкости в уголках твоих глаз, подозрительно похожих на слёзы. Глаза у тебя, кстати, были зелёными. — Ты чего? Ревёшь что ли? – сам того не замечаю, а голос от крика перешёл чуть ли не к шёпоту. А ты всё так же молчишь и смотришь на меня. А потом вдруг прижимаешься, обхватывая мокрыми руками торс. Мысли почему-то куда-то улетучились на пару с разумом, а губы приоткрылись от удивления. Теперь уже у меня на щеках появился розоватый румянец, предательски выдающий смущение и крайней степени растерянность. И так же на уровне инстинктов, как я не оттолкнул тебя секундой ранее, обнимаю в ответ. Неуверенно, ибо я не имею ни малейшего понятия, как вести себя с девочкой наедине. Кажется, такое уже было. Только тогда я убежал, бросив короткое «пойду прогуляюсь», а тут уходить совсем не хотелось. Хотелось…. Уткнуться носом в макушку, благо рост мне это позволял, зарывшись в волосы цвета тёмной пшеницы. Хотелось обнять ещё крепче, но только не так, чтобы тебе вдруг не хватило воздуха, а так, чтобы расстояния между нами не осталось. Странно. А до сознания медленно доходит, что, не смотря на усилившийся ветер, мне не холодно. — Прости, Хаски, я не хотела тебя обидеть, я просто… Не знаю, что ты просто, а я просто осторожно провожу рукой по твоим волосам, которые стали слегка влажными. Ну да, я же мокрый. Наверное, именно из-за этого ты не могла закончить фразу. — Знаю я, — отвечаю с тихим вздохом, — Только не говори мне, что ты из-за этого ревела. — И не скажу, — теперь уже упрямо говоришь ты, поднимая голову. Брови грозились сойти на переносице, пухлые губки надулись, гордо вздёрнут носик. Узнаю Нану. Вот только где-то в дальнем уголке подмечаю, что мне грустно от того, что ты перестанешь меня удивлять. И почему-то появилось желание сделать что-то безрассудное. Совершенно безумное и абсурдное, граничащее с сумасшествием. Ну, в конце концов, не тебе же одной шокировать окружающих. И, впервые посылаю всех куда подальше. Мысленно, конечно, ибо аристократические манеры никуда не денутся со временем, как ни старайся. Наклоняюсь к твоим губам, к самому уголку и прикасаюсь своими губами. Ты вздрагиваешь, а лицо становится пунцовым. Надеюсь, не от злости. Да я и сам, наверное, покраснел от осознания того, что сейчас делаю. Теперь уже посылаю всё к чертям. — Ей, когда это вы успели так сблизиться? – по-моему, Куро повторяется. Ну да, ну да. В прошлый раз мы оба покраснели и отпрянули друг от друга. Теперь же всё так же, только с одним исключением. Я обнял тебя за талию и прижал к себе. Обладатель анимы ворона удивлённо моргнул глазами, а потом улыбнулся своей неизменной улыбкой. — Рад за вас. Я посмотрел тебе в глаза, которые уже успели стать светло-карими, под цвет молочного шоколада. — А я-то как рад.