Лекарство от меланхолии

Руководитель исследовательского центра давно и в совершенстве освоил немаловажное в его профессии искусство: поддерживать иллюзию разговора, при этом не уделяя собеседнику и малейшей толики внимания. Вовремя произносил многозначительные «да» и «угу», кивал и повторял последние слова говорившего с вопросительной интонацией. Результатом все оставались довольны: инноваторы уходили от него в полной уверенности, что конструктивный разговор состоялся, а ему не нужно было отрываться от дел государственной важности. Такая сублимация разговора царила в его кабинете, когда ставшее уже практически ругательным на рабочем жаргоне слово «криокамера» неожиданно столкнулось в воздухе с многообещающим «шарлатан». — Повторите! — требовательно произнес руководитель центра, наконец-то обращая внимание на сидящего напротив него исследователя. — У нас пока нет технологии, которая поможет решить проблему. Значит, нужна инновация. А инновации — материя скользкая, сами знаете, вот пусть проблемой пока и занимается какой-нибудь… — Шарлатан! — радостно подхватил руководитель центра. — Только самый настоящий. Талантливый. Чтобы сам верил в эту чушь и всех вокруг смог убедить. *** Доктор прибыл в Ваканду на закате. Он был хитер и обаятелен, прекрасно знал себе цену и обладал талантом объяснять непонятные вещи совершенно непонятным языком. Одним словом — эксперт. И руководителю исследовательского центра он не понравился с первых секунд знакомства. — Стрэндж, — чинно представился он собравшемуся консорциуму. — Стивен Стрэндж, специалист в области мистических искусств. — Нейрохирург. — Если двадцать первый век чему и научил Стива Роджерса, так это внимательному изучению статьи в Википедии перед решением какого-либо вопроса. Специалистам в области мистических искусств он не доверял ни на грош. — Вы уверены, что это вообще ваша сфера? — А вы, Капитан, уверены, что война — это вообще ваша сфера? А то, говорят, вы неплохо рисуете. — В распоряжении Доктора была все та же Всемирная сеть и соответствующие статьи про Стива. — Или один талант обязательно должен мешать другому? Кто вам это сказал? — Я не могу кому попало доверить такой вопрос, — упрямо произнес Капитан. — Поэтому вы и пригласили меня, а сейчас тратите мое драгоценное время на ерунду. — Доктор натянуто улыбнулся. — Впрочем, это все совершенно неважно. Так, где мой пациент? Лицо Капитана приобрело раздосадованное выражение, и в разговор тут же вступил руководитель исследовательского центра. Доходчиво разъяснил, что пациент — элемент нестабильный и крайне опасный, если не сказать — маргинальный, отчего было решено временно погрузить его в криосон с использованием профильного оборудования. Конечно, не насильственным путем, а при его полном согласии, на что у центра имеются соответствующие бумаги и одобрение Его Величества. — Мы уже провели ряд тестов, и с результатами вы можете ознакомиться в самое ближайшее время. Доктор слушал пояснения, кивал, хмурился, делал какие-то пометки в планшете, вел себя в высшей степени интеллигентно и профессионально. А потом ни с того ни с сего заявил: — Надо размораживать! И его авторитетное мнение вызвало немалое волнение среди присутствующего в кабинете персонала. — Так ведь только заморозили, — запротестовал руководитель центра после секундного замешательства. — Нельзя так. Насилие над личностью! Еще и трата государственного бюджета. Зачем, спрашивается, устанавливали камеру? Само по себе присутствие маргинального элемента прямо посреди центра вызывало в его душе немалое волнение и здравое опасение, что ситуация в любую минуту может выйти из-под контроля. Избавиться от него со всеми его многочисленными проблемами хотелось как от смерти. Но сейчас от неминуемых бед их хотя бы отделяли несколько миллиметров стекла, сертифицированные технологии заморозки и хрупкая надежда, что все как-то обойдется. А вот если пустить узника камеры разгуливать на свободе где попало — точно жди беды. — Насилие над личностью — засовывать человека в холодильник, — все так же авторитетно произнес Доктор. — Это же вам не кусок говядины. — А вы разве не можете работать с ним как-нибудь удаленно? — Я, по-вашему, какой-нибудь фрилансер? — Доктор возмущенно фыркнул. — Тут нужен индивидуальный подход, максимально деликатный. Замечанием про индивидуальный подход он явно в некоторой степени склонил Капитана на свою сторону. Тот и без того слишком уж воодушевился идеей разморозки, хотя еще так недавно полностью поддерживал концепцию заморозки. За эту ниточку и попытался ухватиться руководитель центра. — Это решение Джеймс Барнс принял самостоятельно, и мы должны учитывать… — Почему бы и нет? — Доктор приподнял бровь. — Давайте нестабильные пациенты будут сами принимать за себя все решения. Уж поверьте мне, они такого напринимают, что потом вовек не расхлебаешь. Давайте уже, хватит пререкаться! Кто тут специалист? Покажите мне вашего сумасшедшего убийцу. Если что-то пойдет не по плану, мы всегда можем все переиграть. — Я буду вынужден сообщить руководству, — руководитель центра сокрушенно вздохнул. *** Маргинальный элемент Джеймс Барнс сидел на совершенно неудобной кушетке в окружении профессионально-приветливых незнакомых людей, держащихся от него на почтительном расстоянии. Его отличали потерянный взгляд и фарфоровая бледность лица, а вкупе с легкой дезориентацией в пространстве, да еще и без руки он представлял собой… — Душераздирающее зрелище, — тихо произнес Доктор и что-то отметил в планшете. Капитан вздрогнул, как будто ему с размаху влепили пощечину. Барнс беспокойно облизнул пересохшие губы, и Доктор мысленно сфотографировал выражение лица Роджерса в это мгновение. Так смотрит человек, которому раз и навсегда строжайше запретили сладкое в любом виде и под любым предлогом, а потом отправили круглосуточно охранять склад со швейцарским шоколадом. Чистый и незамутненный голод. Проблема Барнса заключалась в самоидентификации. Иногда он мнил себя раритетным оружием серьезной антиправительственной организации, и это его крайне беспокоило. При взгляде на Капитана и дураку становилось понятно — он тот еще любитель раритетного оружия. — Сколько лет вы ищете решение? — хрипло спросил Барнс, обращаясь к единственному человеку, который в данный момент существовал в его мире. — Три недели! — поспешил сообщить руководитель центра, явно не чувствуя, как нарушает нечто очень интимное. — И ни днем больше! Выражение лица Барнса изменилось — мелькнула легкая тень недовольства, как будто он пришел к выводу, что его надули. Руководитель центра ощутимо занервничал. — Баки, — вкрадчиво произнес изголодавшийся Роджерс. — Мы же должны двигаться дальше. Никто не говорил, что заморозка будет длиться годами. Вот, познакомься… — Стивен Стрэндж, — тут же слегка поклонился Доктор, так и не решив, можно ли протянуть Барнсу руку или тот сочтет это оскорблением. Ответный взгляд синих глаз ему не понравился. Под поволокой сонливости притаилось проницательное выражение, дававшее понять, что таких вот Докторов он насквозь видит. Преимущественно не в добром здравии. Но, к счастью, рядом маячил Роджерс, который подкупающе искренне надеялся, что решение проблемы действительно можно найти в кратчайшие сроки и трех недель уже и так вполне достаточно. Барнс пока не был готов его разочаровывать. А потому даже попытался улыбнуться в ответ: — Баки Барнс. Рад знакомству. Из этих двоих можно было вылепить что угодно. И руки не испачкать. *** — Что конкретно вы собираетесь делать? И какие у вас методики? Доктор мысленно закатил глаза. Капитан выловил его посреди пустынного коридора и теперь собирался устроить форменную пытку. Роджерс, который в свое время совершенно спокойно позволил творить с собой черт-те что, в случае с Барнсом явно вознамерился вытрясти всю возможную информацию, лично понять принцип магических манипуляций и — скорее всего — досконально изучить все дипломы, рекомендации и, возможно, научные труды Стрэнджа. До последней буквы. — Я уже вполне неплохо представляю себе, в чем заключается проблема. Остальное — детали. Вам знакома технология дополненной реальности? — Более чем. — Точно. Думаю, Старк часто к ней прибегает. Вот у нас будет то же самое, только еще с магическим проникновением. Посмотрим, что там произошло с вашим другом, найдем корень проблемы и устраним. — Звучит ненадежно. — Сомнение так и сквозило в интонации изголодавшегося Роджерса. — Вы же не собираетесь лезть к нему в голову? — А вы тоже хотите, чтобы я работал удаленно? Просто с ним поговорил, загипнотизировал и решил все проблемы? Желательно — по телефону? Нет, так не получится. — Послушайте, — начал Роджерс. — Я просто должен быть уверен, что вы сделаете все, что в ваших силах. Вас позвал сам король Ваканды, а он не золотой телец, которого можно просто обобрать, а потом скрыться... — Нет, это вы меня послушайте. Золотой теленок тут только один, и это вы, Капитан. Знаю я таких. Смотрите наивными голубыми глазами, хлопаете длинными ресницами — ну точно телята. И все на это ведутся, делают, что вам нужно. Со мной этот фокус не пройдет. Слишком тонкие материи. Да и меня вам не обольстить. Хотите результат — не мешайте мне работать. — Я просто хочу, чтобы у Баки все было хорошо. — Роджерс тут же сменил тактику и занял оборонительную позицию «Я же это не для себя». Тот еще комбинатор. — Вы не найдете специалиста лучше меня, — лучезарно улыбнулся Доктор. — И лезть не смейте. — Я просто не понимаю. Вы и хирург, и маг… — Профессиональный дилетант в магии и этим горжусь. Могу показать вам диплом, подтверждающий квалификацию. — Доктор махнул рукой и тут же сбежал в открывшийся портал, ставя жирную точку в их бессмысленном разговоре. *** — Опишите мне суть вашей проблемы. Барнс задумался. Посмотрел на Доктора в некотором замешательстве, как будто спрашивая: «Да разве вы не знаете, что я сумасшедший?». Попытался удобнее устроиться в кресле, изо всех сил делая вид, что ему не тревожно. Сейчас, не обвешанный датчиками и детекторами, не такой бледный и потерянный, как при первой их встрече, он вызывал даже некоторую симпатию. И поза Капитана, стоящего у двери, потеряла значительную часть стремительной агрессивности, отчего ему проще стало изображать незаинтересованность. Барнс на него не смотрел, а он не смотрел на Барнса. Они боялись друг друга как огня и очень талантливо друг друга избегали. Вот и вся проблема. Как при этом выпроводить из комнаты навязчивого Капитана, Доктор пока не придумал. Возможно, и способа-то такого не было. — А вы разве сами не в курсе? — Барнс попытался выкрутиться из ситуации, но Доктор тут же покачал головой. — Я в курсе многих вещей. Но мне нужно услышать все именно от вас. Капитан напрягся, Барнс горько вздохнул и, конечно, начал совсем не с того. — Я опасен. — Именно так. — В мою голову напиханы команды. Скажи нужную последовательность слов — и я за себя не отвечаю. — Замечательно. — Поэтому я совершенно не могу контролировать ситуацию. — Превосходно! — Доктор улыбнулся, как может улыбаться человек, крайне довольный поставленной перед ним задачей. — Вы больны, в этом никаких сомнений. — А вы говорите как самый настоящий врач. Мне сразу расхотелось иметь с вами дело. — Вот видите! Это как раз хороший признак. Уже идете на поправку. — Он на шаг приблизился к Барнсу, краем глаза ловя реакцию Капитана. Проявив немалую силу воли, тот сумел сделать вид, что ему все равно. — Хорошо, кто внушил вам это? — ГИДРА, — прозвучал очень напряженный ответ, и на мгновение в помещении повисло молчание. Доктор сделал несколько записей. Капитан посмотрел на него осуждающе, потому что каждый дурак знает: все беды мира приходят от ГИДРы и записывать тут совершенно нечего. — ГИДРА расползлась по многим частям Земли. И, конечно, влияла на умы многих людей. Нам нужно лишь выяснить, какую форму она приобрела в вашем случае… — Государственное предприятие, — очень уверенно и заученно произнес Барнс, как будто именно эта комбинация слов являлась некоей магической формулой и могла все объяснить. Тень сомнения скользнула по лицу Доктора, лишь на толику секунды почувствовавшего неуверенность в собственной компетенции. Капитан напрягся еще сильнее. Близость всяческих безумств так и повисла в воздухе. — Ладно, давайте-ка выясним, что там с вами. Барнс насторожился. — Как вы собираетесь выяснять? — У меня свои методы. Посмотрим на источник ваших бед напрямую. — Доктор профессионально взмахнул руками, моделируя новую реальность вокруг них. *** — Как понимать — камера придет отдельно от Солдата? — гневно вопрошал невысокий человечек крайне чиновничьего вида. — Вы отдаете себе отчет, насколько это опасно? Куда мне его сейчас девать? — Все сделано в соответствии с техзаданием, — очень нервно отвечал его собеседник. — Где там сказано, что они идут в комплекте? Я ничего такого не видел. Невысокий чиновник бледнел от злости и нервно размахивал руками. — Вы за это будете отвечать головой! Разберитесь с проблемой, времени вам — до рассвета! — А потом? — А потом уже будете разбираться с последствиями. Реальность вокруг них рябила и изменялась. Другой неизвестный чиновник в отчаянии заламывал руки перед грузной и крайне суровой женщиной с абсолютно непреклонным взглядом. — Я девять раз переделывал заявку! Девять! Нам выдадут новую форму или нет? Мы не можем отправлять его на задания в чем попало. Это позор для организации! Суровая женщина качала головой, непреклонность в ее глазах становилась еще решительнее. — Заполните заявку на выдачу правильно, тогда и посмотрим, что можно сделать. Неизвестный чиновник краснел, сжимал кулаки и тряс перед лицом женщины какой-то бумажкой. — Тут все верно заполнено! Что прикажете делать, если его нужно будет отправлять на задание, а у нас нет ни пригодной формы, ни оружия? Где ваше благоразумие? Женщина брезгливо изучала бумажку через толстые стекла очков. — Он же у вас специалист рукопашного боя. Вот и пользуйтесь. Если не успеете с заявкой, могу выдать то, что есть на складе. Ножи и форма старого образца. — Она не подойдет! — заламывал руки чиновник. — Вы хотите, чтобы наши исполнители были похожи на пугала? Сжальтесь, я потом вас отблагодарю. — Я хочу, чтобы все бумаги были корректно составлены. Вот и все. Заявка на выдачу нормальная. А закупку вы оформляли? Чиновник тихо стонал сквозь стиснутые зубы, бормотал что-то о проржавевшей насквозь системе, а окружающая реальность вновь менялась. — Что это такое? — человечек из первого видения сурово смотрел на застывшего перед ним мужчину средних лет. — Это, по-вашему, документ? — Это список кодовых слов, — нервно отвечал мужчина. — Это какой-то бардак! Что за пятно посреди списка? Это кровь или чай пролили? Вы понимаете, что таким образом демонстрируете свое неуважение ко мне? — Я… — Не смейте ставить никакие кружки на важные документы! Вы бы в него еще селедку завернули! В следующий раз я вас просто на порог не пущу! Доктор взмахнул руками, останавливая разворачивающийся поток безумия. — Что это такое? — с легким ужасом спросил Капитан. — Воспоминания? Галлюцинации? Что произошло? — Если я правильно понимаю аспекты языка… впрочем, с вашими триггерами мне все ясно. Полный бардак — и ничего больше, — уверенно произнес Доктор. — Капитан, сейчас я хотел бы остаться со своим пациентом наедине. Шокированный Роджерс тут же вскинулся протестовать, но одного взгляда Барнса хватило, чтобы он передумал. Кивнул каким-то своим мыслям и почти тут же откланялся. Кто-то очень хорошо внушил ему, что мнение Барнса необходимо учитывать в любой ситуации. *** — И как вам Доктор? Руководитель исследовательского центра прокашлялся, с почтением глядя на своего короля. Иногда очень важно подобрать наиболее корректный ответ. — Неплохо убеждает в своей компетенции. ТʼЧалла одобрительно кивнул, потому что сам склонялся к тому, что именно это сейчас и нужно Капитану. Полная уверенность, что все наладится. Немного внушения и капля фальсификации. — То есть лечить он не умеет? — Совсем, Ваше Величество. — Вы знаете, что ему нужно? Руководитель центра покачал головой. — Такие… эксперты обычно не называют цену своих услуг. Но вы и сами понимаете, особо изворотливые приходят к нам вовсе не за деньгами. ТʼЧалла побарабанил пальцами по столу. — Его ведь называют очень могущественным магом. При его возможностях все проблемы можно решить с помощью магии. — Сдается мне, он не совсем тот, за кого себя выдает. — Тогда проследите, чтобы вибраниум ему не достался ни в коем случае. *** — Давай начистоту. — Доктор пытливо посмотрел на застывшего перед ним Барнса. — Пока за тобой не притащился Капитан. Знаю я твою меланхолию. Триггеры тут совершенно ни при чем. — А в чем же тогда дело? — недоверчиво поинтересовался Барнс. — Как от нее избавиться? — Разве это не очевидно? Лекарство только одно. И оно ничего общего не имеет с самозаморозкой и бессмысленным воздержанием. Барнс покачал головой: — Ты ведь понятия не имеешь, как мне помочь? Доктор фыркнул, демонстрируя всю глубину своего возмущения. — Я как раз прекрасно знаю, что делать. Это вы тут все… умом не блещете. — Он не захочет. Есть некоторые вещи, которые возводят между людьми стену и отдаляют, а потом… — А ты попробуй. Могу заверить, результат тебя впечатлит. Барнс все еще смотрел с сомнением. Не верил ни одному слову, оно и понятно. Его самого можно было провести, но тут дело касалось еще и Роджерса, а интересы друг друга они блюли с завидным упорством. — Мы ведь с тобой очень похожи, ты и я. — Чем же? — Мы трикстеры, постоянно меняемся. Я тебя тоже насквозь вижу. Ломаешь комедию про свою бездонную тоску. А прорывается через тебя совершенно другое. Доктор сделал вид, что собирается уходить, и Барнс тут же схватил его за руку. Попался. — Что же? — Желание. С которого твоя триггерная цепочка и начинается. Жажда жизни и прочей ерунды. Хочешь своего Капитана — иди и возьми. Целуй так, чтобы голова кружилась. — Он от меня шарахается. — Тогда держи крепче! Ты разве не знаешь этих золотых телят? Светловолосые, голубоглазые… не мычат и не телятся, ждут и ждут чего-то. — На мгновение в интонациях Доктора мелькнула легкая горечь. — Такие решительные в бою, а потом… Ты говоришь ему, что тебе ничего не надо — он с готовностью верит. Не знаю почему. Может, сам очень боится получить отказ. А ты ведь хочешь, чтобы он тебя обожал. На некоторое время повисло молчание. Барнс напряженно обдумывал услышанное. — Ты мне нравишься. Вот просто так. — Доктор ухмыльнулся. — Я тебе помогу разрубить узел противоречий. Совершенно бесплатно. Приходи в пятую лабораторию. Через полчаса. — А триггеры? — Да что ты привязался? Здесь столько техногенной магии! Честное слово, попроси наушники, которые будут фильтровать определенные звуковые комбинации. В крайнем случае — добудь себе плеер. Слушай вторую симфонию Шостаковича. Очень расслабляет. *** Стиву довольно быстро начало казаться, что Баки уже целую вечность провел в компании сомнительных личностей. Оставлять его наедине со Стрэнджем не хотелось. Он, конечно, мог постоять за себя, да и Стрэндж со своей стороны не проявлял никакой агрессии. Но мало ли, что он мог Баки, например, наговорить. Вопрос, впрочем, решился сам собой, и Стиву даже не пришлось проявлять слишком уж навязчивое внимание, потому что Баки обнаружился посреди одного из коридоров центра. Один, что в последнее время случалось нечасто. И выглядело подозрительно. — Я тебя искал, — твердо произнес он, глядя Стиву в глаза. И от этих слов на мгновение стало очень и очень хорошо. Живо и по-настоящему. Не убегал, не скрывался, не пытался неумело врать, не заявлял о своем решении погрузиться в сон до лучших времен. Не просил разбудить его попозже — но только не завтра, а лучше никогда. Просто искал. — Как прошел разговор? Баки улыбнулся. Стив любил его улыбку, хоть она и была крайне коварной. Такая редкая и искренняя, что на нее слишком легко было повестись и поверить, что все хорошо. — Доктор дал мне один полезный совет. — Рука Баки вдруг скользнула к Стиву, на мгновение задержалась на его груди. И от этого простого движения по телу тут же прокатилась волна дрожи. Они так мало прикасались друг к другу. Баки сделал шаг вперед, сокращая расстояние между ними. Стив смотрел в его глаза, видел, как в них черти пляшут. Баки — его Баки, живой и самый настоящий — стоял совсем рядом, не собирался никуда исчезать или проваливаться сквозь землю. На долю секунды Стив готов был поверить в магию. — Какой совет? Баки подался вперед — и его губы оказались на уровне губ Стива, обожгли дыханием, маня и обещая. Потому что, черт побери, у Баки были те еще развратные губы. Самые-самые. — Бак… — на мгновение воздуха вокруг стало слишком мало. Баки с ним флиртовал. Как раньше. Как будто это вообще было возможно. Баки выдохнул. Накрыл его губы своими, сбил дыхание и тут же отстранился. Посмотрел шальными глазами — казалось, что зрачки заполнили всю радужку. — В пятой лаборатории. Через двадцать минут. Там не работают камеры. Стив был не в силах сдержать широкую улыбку. Да даже если бы работали… Иногда двадцать минут растягиваются в бесконечность. *** — Ваше Величество, нас все-таки пытаются ограбить. Тот самый редкий сплав… — Но вы же позаботились о мерах безопасности? — Конечно. Судя по всему, мистер Стрэндж под видом одного из охранников проник в хранилище. — Отправляемся туда. Если он действительно маг — это будет непросто. Где, кстати, Капитан? — Мы попытаемся с ним связаться. *** Дверь тихо скрипнула, пуская Стива в помещение. Баки смотрел на него, и теперь в его глазах плескалось беспокойство. Может, испугался или даже передумал. Может, хотел пойти на попятную. — Стив, — начал он, и Стив почувствовал, что готов благодарить судьбу только за одну возможность снова слышать, как Баки произносит его имя. — Я… Двух шагов хватило, чтобы преодолеть разделявшее их расстояние. Если Баки решил, что имеет право на всяческие вольности, то и ему можно. Может быть, он двигался слишком стремительно, может быть, начал целовать слишком жадно, может быть, слишком собственнически прижимал Баки к себе, трогал, осязал, вцеплялся в отросшие волосы. Это все было неважно. Когда он на мгновение отстранился перевести дух, в глазах Баки снова разгоралось то самое желание. Новое, навсегда забытое, утерянное, вновь обретенное, робкое и искреннее, с которым он смотрел на Стива жизнь тому назад. С которым он смотрел сейчас. Ради которого Стив готов был на что угодно. — Похоже на сигнал тревоги, — усмехнулся Баки, давая Стиву пару мгновений, чтобы проявить свои лучшие капитанские качества. Потому что именно в этот момент на весь центр истошно завопила сирена. — Учебная, скорее всего. — Стив улыбнулся и потянулся к любимым развратным губам. *** Прошло не менее двадцати минут, прежде чем он все-таки сделал попытку разобраться с ситуацией. Грабителя он догнал, когда тот уже стоял на подоконнике, готовый выпрыгнуть из исследовательского центра. И, судя по всему, не слишком торопился. — Локи! — Раскрасневшийся Стив был практически уверен, что уже и не догонит, а потому не успел подготовить достойную речь. С другой стороны, он, по крайней мере, успел натянуть штаны, но теперь светил перед беглым божеством голым торсом, отчего его словам явно не хватало некоторой весомости. — Спасибо. Локи ухмыльнулся. Далеко за его спиной сверкнула молния. — Не благодари. Меня достаточно развлекла мысль, что идеальный Капитан на самом деле исходит слюной на своего зловещего друга. Одна просьба: когда сюда заявится мой брат, расскажи ему в подробностях, как мы целовались в коридоре. Он же тоже из вашей парнокопытной братии… вдруг до него что-нибудь дойдет? Стив скрипнул зубами. — Не боишься последствий? — У меня теперь есть металл понадежнее его молота. Сам знаешь. Еще одна вспышка — и силуэт Локи исчез из оконного проема. — Если тебя это немного утешит, — произнес Баки, появляясь за спиной Стива, — он унес ненастоящий вибраниум. Наверное. Надеюсь. — Откуда знаешь? — Я говорил об этом с руководителем центра. Все-таки Доктор не вызывал доверия. Стив улыбнулся, привлекая Баки к себе. — Хорошо. Может, удастся избежать разговора, как я, мягко говоря, пролюбил государственное достояние. Баки стремительно покраснел. — Знаешь, об этом они, наверное, уже в курсе. — Откуда? — Камеры. — Локи сказал, что их там нет. — И ты поверил…