***
Мирону было тяжело осознавать, что его лучшие друзья, его семья, его близкие люди, совершенно забыли о нём, уехав отдыхать. При том, они даже не спрашивали и не предупреждали его. Да, последняя их встреча была не очень тёплой, и возможно в этом виноват сам Мирон, но все же, он считал, что кидать друзей это неправильно ( хотя сам так и поступал). Узнал он об этом только сейчас, позвонив Жене — более нейтральной стороне.— Мир, ты же сам нас послал тогда. Так в чем проблема? Мы и решили тебе не мешать, пока ты не в настроении. Он скидывает трубку, нервно нажимая несколько раз на «отбой».
Было больно, потому что даже Женя была с ними. Его Женя, поддерживавшая во всех начинаниях, даже подкидывавшая ему идеи. У него возник эффект déjà vu , как будто это уже было, но только с Димой. Он же его кинул, забыл. Мирон долго держал на него обиду пытаясь забить. Зачем он его сейчас вспомнил? Настроение и так ни к черту. Сев в кресло, он начал теребить в руках айфон, думая, как бы себя отвлечь от ненужных мыслей. Взгляд натыкался то и дело на часы, размеренно тикавшие на стене, и отстающие на пять минут. Прям, как в квартире в Берлине отставали. Как тогда. Он передернул плечами, отводя глаза в сторону. Книжный шкаф. Такой большой, с расставленными в алфавитном порядке авторами книг. Так ведь любил Дим… Он вновь себя одернул, не закончив в уме мысль, не называя этого имени. Слишком много боли. Слишком много всего. Но вроде привычные мелочи сейчас навевали воспоминания. Столько лет жить, не вспоминать, а тут куда не глянь везде ассоциации с ним… Что же такое делается? Резко встав, он начал собираться. Не сидеть же дома, добивая себя этим всем.***
За окном такси мелькали огни. Окна домов расплывались, не успевая фокусироваться на сетчатке. Мирон ехал в бар, чтобы немного забыться, развеяться. Прохладный ветерок задувал в тойоту через водительское стекло, немного приоткрытое из-за того, что водитель курил. Взглянув, как тот затягивается, Мирон отвел взгляд, и прислонился головой к стеклу. Первая бутылка вина была выпита незамеченно. После он выпил еще немного вина, и уже казалось, что у него начались глюки, но если бы он глючил, то остальные бы не видели то, что видел он. Но и остальные болтали с его «глюком» и то и дело поглядывали на Мирона, ожидая реакции. Он потирал глаза, и надеялся на алкоголь. Он ухмылялся глядя в его глаза. Мирон не верил. Не верил. Так просто не может быть. Не может, что все так сложилось, и что Дима в Питере. Нет-нет-нет. Это какой-то бред! Мирон отрицательно затряс головой, прогоняя наваждение в виде Димы. Но его лицо также осталось, и не поменялось, все та же Фальшивая улыбка! Смерть в глазах, Бамберга храм. И снова мысли пачкают мозги. — Ну, привет… — присел Дима рядом, и взглянув в голубые глаза продолжил, — Миро… Это имя сильно резануло слух, заставив Мирона резко выпрямиться, чуть не подпрыгнув. Господи, за что… Эта фраза немного отрезвила пьяного Фёдорова, схватившись за его глотку изнутри, и свисая внутрь, как камень, не давая сказать ответ, и вдохнуть полной грудью. Этот парфюм. Боже. Мирон совсем теряется и бегает взглядом по бару, пытаясь найти способ уйти, не занимаясь мазохизмом, расковыривая старые раны. Бамберг заметил взгляд Миро, и едва усмехнулся, поднося к губам рюмку крепкого коньяка. — Ты серьезно? — Мирон оборачивается на вопрос Хинтера, немного озадаченно смотря на него пьяными глазами. — Серьезно собираешься съебаться, разве не ты говорил, что бегство — табу? Толпа, знающая, кто это такие, старается прислушиваться к разговору. Дима замечает это. Берет под руку Мирона, и, допивая остатки конъяка, выходит с ним наружу. Запах родного Миро… Чистая рубашка, и дорогой нетерпкий парфюм. Внутри все переворачивается, когда он держит Миро так близко. Одновременно так больно от этой близости и так хорошо. Мирон… А Мирон находится в какой-то прострации, погруженный в свои мысли. Все перемешивается, и уже не понятно, это наяву он видит татуированную руку Димы, или уже спит. Дима замечает и это. Поэтому решает, что толку здесь не будет разговаривать с Миро, и решается отвезти его к себе в квартиру. К большому удивлению для самого Димы, после переезда в Питер, он купил машину. Посадив несопротивляющегося Миро на заднее сиденье Bentley, он закрыл дверь, и сам сел за руль.***
Очнувшись, Мирон ладоньями накрыл веки и попытался вспомнить, что было. В комнату кто-то вошел, кинув свой взгляд инстинктивно на источник шума, Мирон вспомнил. Не думал он, что их встреча произойдет именно так. Дима как-то грустно улыбнулся, увидев разочарованный взгляд Миро. — Очнулся? — Спросил Бабмерг, не подходя ближе, вернее не решаясь подойти, он и так видит, как тяжело Мирону. — Почему ты здесь? — Задает вопрос Фёдоров, проигнорировав вопрос Димы. Мирон избегает взгляда пронзительных карих глаз, Дима же упорно пытается взглянуть в когда-то родные голубые глаза. — М-м-м… Тут как бы ты у меня в гостях, — широко улыбнулся он. Мирон тихо зажмуривается, боясь, что Дима его как-то выкрал и увез в Германию. Шокк вновь замечает реакцию Миро, и вздохнув, он делает шаги вперед, продолжая говорить, — а вообще, разве я мог упустить тебя, еблана, когда так удачно встретил пьяного? Хотел там поговорить, но было бесполезно, — Дима садится на край кровати у ног Мирона, тот закусывает нижнюю губу и нервно вздыхает, смотря на то, как Дима привычно складывает ладонь в ладонь. Сидит Дима тоже привычно, немного расставив ноги, шорты задрались, обнажая колени с татуировками. — поэтому, я посадил тебя в машину и увез к себе. — В Бамберг? — испуганно произносит Мирон, а Дима заливисто смеется, с каким-то акцентом, или Мирону просто так кажется. — Ну, ты загнул. То, что машина у меня есть тебя не смутило. Не мог подумать, что и квартира тут есть? — Ты переехал в Питер?.. — Уже как два месяца, — серьезно произносит Дима, смотря прямо в глаза. — Можно мы не будем ворошить то, что уже прошло, и я уйду? — Неуверенно произнес Мирон. — Ну, уж нет. Я так долго пытался добиться от тебя звонка… Разговора в конце концов. Скажи, зачем? Зачем ты так тогда поступил? — А ты? Зачем ты там пиздил что-то на меня? Что у меня связи там какие-то? — Немного возмущенным тоном произнес Мирон. — Чтоб, блять, ничего не сливали, сука. Чтоб в сеть не выложили нашу «рыбалку». Ты ж у нас умный такой, что ж ты до сих пор не проанализировал ту ситуацию? Я, блять, умолял, чтоб тебя не трогали, все на себя брал… А ты после… Почему? — Дима тяжело смотрит на Мирона, то и дело всплескивая руками. — Я согласен. Я идиот. Дурак. Но я боялся за тебя. Не хотел, чтобы ты из-за меня страдал. — Я… Я думал… — Блять, Мирон. Зачем все это было? Я же шел на встречу… Зачем этот игнор? Мирон поднялся с подушки, и взглянул в глаза Димы. Он хотел многое рассказать Хинтеру, но вместо этого он лишь выговорил: — Прости… — и отвернулся. Дима горько ухмыляется, и на что он надеялся? Ясно же, что все вернется на круги своя, но будет еще больнее жить, делая вид, что ничего не произошло. Хинтер встал, судорожно втянул воздух, и произнес: — Я тебя довезу. Пошли. — Спасибо… — С горечью шепчет Мирон, и встает. Садясь в машину, Мирон заметил адрес дома Димы. Мало ли. В душе было тяжело. Теперь Мирон сидел на переднем сиденье. Дима, естественно, неохотно садился в машину, нервно ее заводил, да и до пункта назначенного Мироном, ехал в своих мыслях, резко тормозил на светофорах, перебирал пальцами по рулю. Не хотелось отпускать Мирона. Но держать против воли?.. Нет, Хинтер не сможет. — Спасибо за то, что было, пусть было не так всего много. Странно представить, что тебя могло и не быть в моей жизни. Спасибо, — произносит Дима, и смотрит на Мирона. Его глаза были наполнены грусти, сглотнув, Мир без слов прижал к себе Диму. — Прости… Мирон отстраняется и оставляет Диму у подъезда. Заходит внутрь, и на негнущихся ногах еле добирается к себе.***
Он долго думал, а правильно ли всё это? Нужно ли было так поступать, кидая Диму одного. Но вскоре жизнь закрутилась, приехала крю, все помирились, он начал забывать о Диме. Но… В один момент, лежа ночью в кровати, Мирон не мог уснуть. Ему не давала покоя мысль о Диме.01.00
Мирон пересматривает старые клипы, интервью, Димины меланхоличные воспоминания о «них». И Мирон ломается. Вызывает такси.03.47
Звонок в дверь раздался неожиданно. Дима уже обматерил все подряд, пробираясь к двери спросонья. Но увидев в дверях Миро, опешил… — Миро?.. Что ты тут делаешь? — Потирает глаза Хинтер, зевая, — ты время видел? — Я не могу больше так… — устало выдыхает Фёдоров. Дима пропускает пришедшего. Не мог не впустить. Они проходят на кухню, Мирон садится на стул за столом, и потирая виски, говорит Диме, стоящему в дверном проеме кухни. — Дима, прости меня. Я серьёзно был не прав все это время. — Ничего не исправить, забей, Миро, — Дима подходит, кладет руку на плечо Мирона, дожидаясь, пока тот на него посмотрит. — Но подари мне еще немного воспоминаний. Останься. — Конечно… — Голубые глаза смотрят с затенной негой, утопая в глазах Димы. Спальня кажется утопает в волнах энергии, которая здесь творится. Губы Димы неспеша прикасаются к пересохшим губам Миро… « — Дима! — Кричит паренек, махая рукой. — Guten morgen, Miro. Медвежьи объятия между двумя мужчинами. Один немного старше, уже лысый, второй полный энергии молодой парень с лицом Гумилева. Дима, первый, всегда восхищался внешностью Мирона, как эстет. Он был художником и пьяницей, а по совместительству немного рэпер и поэт, он находил в Мироне что-то, приковывающее взгляд: то ли густые брови, то ли голубые глаза, и умный взгляд, а может такой прекрасный орлиный нос, или же его губы с немного большой нижней губой, ну, или щетина от давней небритости. Или ему нравился он весь. Без остатков. Он был правильным, будто отличник в школе, но в то же время таким родным по судьбе. Дима видел родственную душу в нем. И в один момент Мирон тянется обнять Диму, и губами мажет по его щеке, вроде ничего, случайно, но Дима запомнил этот момент, потому что в его душе промелькнула искра…» …Дыхание сбивается, и в пересохший рот Миро пробивается настырный язык Димы. Рука залезает под футболку Миро, и ложится под лопатки. Дима туго притягивает к себе Мирона, немного постанывающего от близости. Именно такие сны и мечтания приводили и Диму и Мирона в апатию после пробуждения. А сейчас это реальность. И бьющееся сердце в ушах, и покалывание в пальцах и приятная тяжесть в паху. Живое. Настоящее. … Уткнувшись Диме в шею, Мир обнял его и вдыхал терпкий запах от сигарет, слушал размеренное дыхание, и просто радовался. Наконец. А Дима, обнимая Мирона был просто искренне счастлив. «На самом деле Дима не злой. Его таким сделала судьба. Тяжелое детство, наркотики, жестокая жизнь. Все это влияет на развитие ребёнка. Но ведь Дима — это и есть ребёнок, застрявший в этом взрослом теле, взросщенным суровыми законами жизни. И Дима чувствует, любит, хоть и бывает порой скрывает. Но порой его поступки ничем не оправдать. Детские всплески, шалости. И, знаешь, это мне в нем и нравится. И, по ходу, я сам влюбился в этого эмоционального вечного ребёнка с заскоками. 2010. Записки Мирона.»***
— Дима! — Послышался голос из коридора, — ты чего дверь не закрыл? Мирон проходит на кухню, где в кресле сидит Дима и молча смотрит на Мирона. — Что-то не так? — Спрашивает Мирон, взволнованно смотря на Диму. — Нет, все нормально, — Димины карие глаза смотрят пронзительно, остро, но по родному, по-доброму. — я должен выговориться тебе. — Конечно, — растерянно кивает Мирон, смотря на волнующегося Диму. — Не забывай меня… Пожалуйста. Погоди, не перебивай, — предупредил Хинтер, когда Мирон хотел что-то сказать, — я бы никогда тебя не забыл. Не смог бы. Я знаю какой я гнилой, ужасный, но все, что у меня было хорошее в жизни — воспоминания о нас. А тот май подарил мне в этой жизни надежду на хорошее. Я оживал рядом с тобой. Но не в этом случае походу… Ладно, не важно. Я оставляю все это тебе, когда… Уеду. Я хотел бы пережить все заново. Надеюсь, в следующей жизни у нас будет больше времени. — Так я же здесь, не собираюсь уходить, я пришел с предложением восстановления вагабунда… Зачем ты так говоришь?.. Я ведь… Звонит телефон. Мирон смотрит. Димин номер… Поднимает взгляд на Диму, думая, что это шутка. Но… Его там не было. Гулко взглотнув, Мирон судорожно берет трубку. — Да?.. — Дрожащим от страха голоса говорит он. — Вы родственник Хинтера Дмитрия Федоровича? — Мирон не помнил, что было дальше. Помнил, как он мчался в больницу, как рыдал в коридоре, ожидая врача. Но… То, что ему сказали сломало Мирона, убило морально. Вагабунд? Ха… Как иронично, с самого начала все было плохо… — У него случился инфаркт. Прямо в магазине. У него уже была похожая проблема в январе, но тогда ему дался второй шанс. Сейчас, к сожалению, его не стало. Но вы держитесь, — врач говорил серьезно. Мирон просто не мог поверить. Нет. Он только говорил с Димой. Это ошибка. — Можно мне его увидеть?.. Бездыханное тело лежало на столе. Мирон не мог этого принять. Нет, Дима рядом. Он не мог умереть. Нет.***
Прошел месяц. Мирон сильно исхудал, оборвал все связи. Заперся в кввртире и писал. Писал, не останавливаясь. Пока просто не начал слышать… Диму. « — Миро, смерть — это не конец. Я буду всегда рядом.» « — Не смей умирать, тебе еще жить и жить» « — Живи! Пожалуйста, ради меня. — Ты мертв! Как мне жить? — Моей персоной жизнь не ограничивается. Просто приходи раз в месяцок на мою могилу, я буду приходить. Тем более, твой Ваня… Он тебя любит, не ломай его. Но и не забывай меня. Пока ты помнишь, я — жив.» Благодаря голосу Димы, он начал жить. Стал впускать Ваню. Он очень сильно боялся за Мирона, ухаживал за ним. Дима был доволен, что Миро оживает. И Мирон приходил на могилу с синими ирисами. Дима действительно появлялся, или Мирон себя на столько убеждал, они даже говорили. Но даже при таких условиях, Мирон ждал свой черед. Ждал, когда они с Димой будут вместе. Пусть и в другой жизни.