***
POV Ариан Всё началось два года назад, когда я, после окончания института, пришёл устраиваться на должность секретаря в юридическую контору «Ангелов и Ко». Именно тогда я встретил его — Ричарда Артера, заместителя директора конторы. О том, что мы истинные, я понял в первые минуты нашего общения, как понял это и сам Ричард, вот только… Самому Ричарду не было никакого дела до нового сотрудника, хоть тот и был его истинным. А потом были эти два года ужаса… Я пытался заполучить хоть малую долю внимания своего альфы, но постоянно натыкался на стену молчания и полного игнорирования. Пытался стать идеальным для него, чутко реагировал на каждое замечание Ричарда, следил за своей внешностью, чтобы всегда выглядеть хорошо, а ради чего? Ради всё того же игнорирования? Или же ради сегодняшнего разговора? Как он мог подумать, что я смогу быть рядом с другим альфой? Как он вообще мог подумать о том, что я смогу быть хоть с кем-то другим, кроме него? Если я не смогу быть с ним, то не буду уже ни с кем другим, особенно после этого поцелуя — моего первого поцелуя за двадцать четыре года жизни. Но, как и обещал Ричарду, я оставлю его в покое, хоть это и будет многим выше моих сил, особенно на время течек, которые мне придётся проводить в одиночестве. Как я могу допустить к своему телу кого-то, кроме моего альфы, моего Ричарда, пусть он и отрицает нашу связь. А сейчас… Мне надо идти работать. Поплакать я успею и дома, когда буду один. Сейчас надо притворяться весёлым и жизнерадостным, а не заплаканным и депрессивным, ведь для всех я — пример счастливого омеги в самом расцвете лет и сил, хоть и внутри абсолютная пустота, присыпанная сверху пеплом. Смотрю вслед уходящему альфе, сдерживаю поток слёз, а потом поворачиваюсь и иду в другую сторону: буду улыбаться всем и всюду, а дома… Дома я буду самим собой.***
Прошла неделя, за которую я сильно сдал… У меня была течка, которую я провёл в компании четырёх стен — так и не смог преодолеть ту ступеньку, которая позволила бы мне провести течку с кем-то другим, кроме Ричарда. Я не смог преодолеть сам себя, оставшись в одиночестве, наедине со своей болью. Не только физической, но и духовной, которая терзала моё тело сильнее боли желания. Сейчас мне надо снова на работу, туда где надо притворяться… Но не смогу, просто не хватит сил на лживую улыбку… Сил нет даже на то, чтобы позавтракать, не говоря про улыбки. Собраться бы как-нибудь, не упав и ничего себе не разбив. Я уже набил себе достаточно синяков: несколько раз упал в ванной, падал с кровати, когда от боли не мог даже плакать, и падал на кухне, когда ноги отказывались держать от переутомления… Теперь моё тело похоже на сплошную синюю баночку краски, а не на тело взрослого омеги. Но это ничего, скоро синяки пройдут, а я приду в норму, надеюсь.***
Прошли ещё три недели моей жизни. Я не смог работать по состоянию здоровья, поэтому начальство отправило меня в вынужденный отпуск. Дело всё в том, что мой организм перестал усваивать пищу в должном объёме, из-за чего началось резкое уменьшение массы тела и ухудшение общего здоровья. Теперь я практически не встаю с кровати, а синяки и ссадины не проходят неделями, не помогают даже лекарства, которые мне регулярно выписывают врачи. Сейчас я сидел на диване, завернувшись в плед, потому что дома, не смотря на тёплую весеннюю погоду, было жутко холодно. Я просто сидел на диване и смотрел в окно, в голове ни единой мысли, а на сердце отчего-то тяжесть. Знать бы ещё от чего она появилась… Звонок в дверь? Надо же, кто это там может быть? Папа в другом городе и не знает о том, что со мной что-то случилось, коллеги приходили вчера, а больше никто и не мог прийти… Просто некому. — Да? — открываю дверь и вижу кошмар и счастье своей жизни — Ричарда, стоящего на пороге моей квартиры с пакетом в руке. — Ричард? Что ты тут делаешь? — Пришёл проведать своего омегу, — жёстко сказал альфа. — Ты меня пустишь? — Да, конечно, проходи! — резко отскакиваю от двери, в глазах темнеет, а сам я теряю сознание.***
POV Ричард Я всю свою жизнь прожил в детском доме. Отказались от меня ещё в роддоме, а после не попались мне на пути усыновители, которые бы хотели взять именно альфу моего возраста и моей внешности. А потом армия, вместо института. Комиссию нам проводили полную, казалось что обследовали каждый миллиметр тела, а после и души. Выяснилась при этом осмотре такая интересная деталь — моё бесплодие. Полная потеря активности у сперматозоидов в моём организме. Вернулся из армии, поступил на юридический факультет, а после устроился в солидную юридическую фирму, где пробивался с самых низов к должности заместителя директора. Сейчас мне двадцать девять лет, и два года назад я встретил своего истинного, который устраивался к нам на должность секретаря. А после… После я услышал разговор Ариана и ещё нескольких омег нашей фирмы: они говорили о своих мечтах, о том, чего хотят в будущем. Ариан говорил о том, что просто мечтает о любящем муже и детях от любимого альфы, как минимум о троих детишках разного возраста. А я стоял и понимал своим скудным умом, что не смогу дать ему того, о чём он мечтает, а делать несчастным это солнечное существо… Я был не в праве калечить жизнь этому омеге. Старался игнорировать его, как мог, но понимал, что делаю больно не только себе, но и ему, но уже остановиться не мог. Так и прошли эти два года, а потом был тот поцелуй… Ари сказал мне, что это его первый поцелуй… Мне просто крышу начало сносить от близости столь желанного тела, что с трудом получилось сдержать альфу внутри себя, который выл от тоски и страстно желал пометить свою пару. Потом он пропал на неделю, и я понял — началась течка. Чего мне только стоило сдержать себя, а не кинуться по давно знакомому адресу. Он пришёл через неделю — исхудавший, с синяками на руках и грустными глазами, но по прежнему обладающий тем же сокрушительным запахом девственного омеги. У него никого не было.***
Стою на пороге, как дурак, и боюсь позвонить в дверь. В руках пакет с продуктами, а в голове мысль «ну и зачем я сюда пришёл»… Бедненький мой, совсем на скелет стал похож… Под глазами залегли глубокие тени, синяков на руках здорово прибавилось, а грусть в глазах могла затянуть любого. Отскакивает от двери так резко, что теряет сознание… Неужели, он ничего не ел? Неужели, во всём этом виноват только я один? Не смог удержать, не смог сделать счастливым самого дорогого человека в своей жизни… Надеюсь, когда-нибудь он сможет меня простить и примет меня в свою жизнь, а сейчас… Сейчас надо уложить его в постель и приготовить куриного бульона — надо же с чего-то начинать питаться заново.***
POV Ариан Просыпаюсь от приятного запаха еды, что витает по моей квартире, и тут же вспоминаю о том, что я не уснул, а потерял сознание. Ричард, неужели, он пришёл посмеяться надо мной? Что он там сказал, когда просил впустить его? Пришёл проведать своего омегу, кажется… Но, он же сам от меня отказался, сам сказал, чтобы я оставил его в покое. Ничего не понимаю, совершенно ничего… — Уже проснулся? — Ричард, на пороге моей спальни… С подносом в руках и лёгкой улыбкой на лице… Это всё сон, это не может быть реальностью… Определённо, у меня просто начались галлюцинации. — Как ты себя чувствуешь? — Ричард, если это не сон, то объясни мне, что тут происходит? Я ничего не понимаю… Ты же сам хотел, чтобы я оставил тебя в покое, но сейчас ты тут и вообще… — Сначала тебе надо поесть, а потом мы обо всём поговорим, договорились? Меня накормили очень вкусным бульоном. С ложечки, как маленького ребёнка кормят. А потом, после того, как я всё съел, меня ещё и по головке погладили и назвали хорошим мальчиком. Мир сошёл с ума, или же я окончательно спятил, что более вероятно в сложившейся ситуации. Потом Ричард уложил меня обратно в кровать, а сам лёг рядом, положив сильную руку мне на талию. Мы лежали лицом друг к другу, а я всё старался поймать в его глазах ответ на те вопросы, что давно мучали меня. — Ричард, ты обещал объяснить мне, — напоминаю альфе, который осторожно гладил мой бок рукой. — Я такой дурак, Ари… Чуть было не потерял свою половинку. Из-за собственной же глупости и недальновидности. — Почему ты был так категорически против нашей связи? — Я бесплоден, Ари. Этот диагноз мне поставили ещё на медицинской комиссии в армии, а после и повторили при комиссии на работе. А ты ведь детей хочешь, хочешь счастливую и полную семью… Я просто думал, что, если не буду иметь с тобой какой-либо связи, то ты сможешь быть счастливым с кем-нибудь другим, более полноценным, чем я. — Неужели ты мог подумать, что я позволю хоть кому-нибудь дотронуться до своего тела? Какого же ты обо мне плохого мнения… — Наоборот, Ари, я слишком хорошего о тебе мнения, но в угоду своим эгоистичным мыслям и желаниям я сделал тебе очень больно. Ты сможешь меня простить? Или же сделать вид, что простил? — Рич, я на тебя не злился, так что мне тебя не за что прощать. Только пообещай мне одну вещь… — Какую? — Останься со мной. Не только на сегодняшний день, но и на всю жизнь, — подаюсь вперёд, прижимая ладонь к колючей щеке альфы. — Никуда я от тебя не денусь, моё сокровище… Даже если ты сам будешь меня прогонять, — альфа улыбнулся и положил свою горячую ладонь поверх моей. — Вот и договорились, а сейчас надо поспать, а после набираться сил… Тебе ведь не нравятся ходячие скелеты? — Мне нравишься только ты, и этого достаточно… — Рич, ты расскажешь мне о своей жизни? — Позже, когда ты не будешь похож на скелет, а станешь формами напоминать нормального и здорового омегу. — Я запомню твои слова… — Спи, Ари, я никуда от тебя не уйду.