Игры для взрослых

      Четырнадцатый день игры. За окном была глубокая ночь. Хосок сидел на широком подоконнике, пил горячий чай и смотрел на мерцающие на небе звезды. Остальные мемберы уже спали, но Чон не мог заснуть. Последнее время его мучили жуткие кошмары, из-за чего под глазами появились мешки. Прошла уже половина отпуска, а Хосок не чувствовал себя лучше. Он все еще был напряжен. Может, это было связано с его волнением за группу, ведь Хосок боялся, что игра может их рассорить или разрушить их дружбу из-за похоти.       Хосок глубоко вздохнул и слез с подоконника. Раз уж он не спит, то следует перекусить. Он тихо открыл дверь, чтобы не разбудить сладко посапывающего Сокджина. Дверь, как на зло, издала протяжный скрип и Хосок поморщился. Парень аккуратно ступал по лестнице вниз босыми ногами и направился такими же тихими шагами к кухне. Чон решил не включать свет, чтобы не привлекать лишнего внимания.       Хосок чуть не выронил из рук тарелку, когда свет резко зажегся. — Джин-хен?        На пороге кухни, облокотившись о стену, стоял Сокджин и ухмылялся. — Хосок, ты мешаешь спать другим. Бессонница? — Кошмары. Не могу заснуть.        Хосок закрыл холодильник и сел на стул, рядом сел и Сокджин. — Хочешь об этом поговорить?       Сокджин положил руку на руку Чона и придвинулся ближе. — Это все игра. Я боюсь, что из-за нее мы рассоримся или наши отношения больше не станут прежними. — Но ведь, прошло уже две недели. Разве ты видишь разногласия в группе? — Да. Чонгук чуть не избил Юнги.        Сокджин посмотрел на Хосока удивленными глазами. Старший совсем про это забыл. — Ну… В общем плане же все нормально? — Наверное…        Чон потупил взгляд. Нет, все было нехорошо, и он это понимал. — Хосок, посмотри на меня.        Хосок медленно поднял взгляд на Джина. Ким притянул парня к себе за подбородок и втянул младшего в долгий и нежный поцелуй. Чон закрыл глаза, отвечая хену. Сокджин потянул Хосока к себе за руку и посадил сверху, не разрывая поцелуй. Чон отстранился и осмотрел на старшего, скрестив руки на его шее. — Ты уверен, что нам следует так поступить? — Почему нет? — А как же Намджун? Он же любит тебя.       Сокджин опустил взгляд, как будто вспоминая о влюбленном лидере, но потом снова нежно поцеловал Чона, запуская руки под его футболку. — Не думай о нем. Здесь только ты и я, — Джин подхватил младшего под бедра и усадил на стол.        Хосок стянул футболку Кима и притянул его к себе, снова углубляя в поцелуй. Сокджин стянул с младшего домашние шорты, а вслед за ними и свои. Хен хотел подразнить младшего, но тот не был с этим согласен, так что оголил, стоящий колом член Джина и стал двигать по нему рукой, от чего старший застонал и запустил пальцы в волосы Хосока. Ким посадил младшего на край стола, стянул с него боксеры и подставил головку члену ко входу Чона. Хосок попытался придвинуться к нему, чтобы тот вошел, но Сокджин не дал этому случиться и ехидно улыбнулся. Младший протяжно заскулил, как будто умоляя того вставить. Они не говорили, но все и так было ясно. Ким стянул Хосока со стола и глубоко вошел в него. Чон оставил на спине парня красные следы от ногтей. — Джин, я сейчас упаду!        Хосоку казалось, что хен не сможет его удержать, и младший упадет, больно повредив что-нибудь. — Держись крепче.        Сокджин прижал парня спиной к стене, сильнее раздвинул его ноги и начал двигаться. Без смазки было больнее, и у Хосока блеснули на уголках глаз слезы. Джин двигался то медленно и нежно, то снова вдалбливался в младшего. В таком темпе кончили оба парня. Хосок обессиленно повис на старшем, и тот заботливо уложил его на диван в гостиной, решив, что следует натянуть на него хотя бы боксеры.       На утро Чон чувствовал себя более расслабленным, но кобчик болел весь следующий день.