Забытый

       Райских уголков на земле осталось, к сожалению, мало, но и те немногие, что имелись, человечество не особо берегло. Леса вырубались, русла рек поворачивались вспять, горы взрывались, и вся эта разруха являлась творением рук людских.    На фоне всего этого неуважения к природе остров Мхитет смотрелся, как картинка: пляж, который можно смело помещать на открытки для туристов, гористые гроты по восточному и южному берегам, буйная растительность…    Но если приблизиться к этому клочку земли на расстояние ближе двухсот метров от береговой линии, то это первое впечатление начинало быстро тускнеть: через несильный бинокль становилось видно, как блики солнца играют на стволах винтовок, что сжимали сильные руки дюжих ребят, облаченных в камуфляж, а навстречу нарушителям спокойствия тут же устремлялся небольшой быстроходный катер с не особо добрыми людьми в солдатской форме.    Эти субъекты, разговаривая резко и отрывисто, сначала подробно выспрашивали попавшихся бедолаг, что те здесь забыли, а затем чаще всего отпускали, строго наказав никогда больше не появляться в этих водах.    Перепуганные туристы (или незадачливые рыбаки) тут же споро разворачивали свои суда и улепетывали прочь на максимальной скорости, решив, что тут располагается ни много, ни мало – секретная военная база, на которой ведутся разработки оружия новейшего поколения.    Из-за всего этого в негостеприимных водах было очень мало кораблей: туристы и рыбаки оказались народом понятливым.    Но всё же иногда заблудшие суда заходили сюда, правда, ненадолго.    И одно из таких – небольшой прогулочный катер из тех, что выдаются в аренду, – смело бороздил море, подходя всё ближе к Мхитету.    Один из боевиков «Чёрной Звезды» – Дилан Юн – как раз дежурил у северного берега, хищно прищурившись и не сводя бдительного взгляда со спокойных синеватых волн.    Он родился и вырос в США, но после школы, проникнувшись экстремистскими идеями, вернулся на историческую родину и, не мешкая, вступил в организацию. Он смог каким-то образом не погибнуть в дерзких вылазках и актах, где полегло большинство его товарищей, прошел настоящее крещение кровью и был с почестями повышен до чина сержанта.    Количество операций, в которых требовалось его непосредственное участие, резко сократилось: теперь Дилана брали только на те мероприятия, которые требовали известного профессионализма.    Иными словами, мистер Юн перешел из категории «пушечное мясо» в категорию «пушечное мясо классом повыше».    Он ещё больше уверился в истинности идей, которые преподносились членам организации и изо всех сил старался доказать свою незаменимость для «Чёрной Звезды».    И, кажется, шанс ему как раз подворачивался: эти нахалы на катере явно приближались к острову, плавными зигзагами бороздя море.    Их судно явно было туристическим: такое легкое, маленькое, непригодное ни для чего, кроме ленивых прогулок по морю, да и парень в яркой рубашке, стоявший за штурвалом, не вызывал особых подозрений, но проверить всё же не мешало.    Дилан решительно кивнул и, придав лицу самое свирепое выражение из своего арсенала, побежал к гроту – именно там стоял их сторожевые катера.    Уже через минуту он, лихо рассекая волны, плыл по направлению к наглецам, взяв для верности двоих своих сослуживцев в помощь. – Эй, вы! – грубо крикнул мистер Юн, приблизившись к суденышку на опасное расстояние. – Кто такой?    Смуглый молодой человек, стоявший за штурвалом, при виде вооруженных до зубов людей в камуфляжной форме мгновенно посерьёзнел и, приложив ладони рупором к лицу, на ломаном английском громко ответил: – Мы туристы! Просто плаваем тут, любуемся природой, ищем уединенное местечко для купания! – «Мы»? – Дилан с недоверием оглядел незнакомца с головы до ног. – Заглушите двигатель: я иду к вам на борт!    Незнакомец послушно выполнил все указания, и покорно ждал, пока террорист не перемахнет через борт судна.    Последний же, совершив довольно опасный прыжок, выпрямился перед иностранцем и застыл, суровый, как судия.    В тот же момент крышку люка открыли, и из небольшого трюма выбрался высокий субъект с растрепанными волосами и оттопыренными ушами. Обеспокоенно посмотрев на человека в форме, он затем бросил вопросительный взгляд на смуглого. – Кто такие? – отрывисто бросил мистер Юн, держа руку на оружии. – Мы туристы из Кореи, – вымолвил новоприбывший, удивленно поглядывая в сторону катера, на котором остались ещё двое «военных». – Искали местечко подальше от толп отдыхающих, увидели тот островок и решили подплыть поближе. – Запрещено! – отрезал Дилан. – Оружие есть? – Помилуйте! – смуглый улыбнулся. – Откуда?    Террорист, не удовлетворившись этим ответом, тщательно обыскал обоих, похлопав их по одежде, спустился в миниатюрный трюм, где нашел два рюкзака с полотенцами, купальными шортами, детективными романами в ярких обложках и парой бутербродов.     Что ж, на сей раз пронесло: эти два перепуганных зайца и в самом деле оказались туристами… – Вы можете быть свободны, но запомните: эта территория не для посещений! – напоследок прорычал мистер Юн, пригрозив иностранцам автоматом. – Мы поняли, – поспешно заверил его высокий.    Смуглый, подождав, пока человек в форме не перемахнет на свою лодку, быстро завел двигатель, и катерок поспешил прочь.    Дилан, проводив нарушителей тяжелым взглядом, сурово кивнул и, бросив хмурое: «То-то же!», направил их сторожевое судно обратно к берегу. ***  – Уф-ф! – резко выдохнул ЧанЁль, проведя рукой по лицу. – Что ж, думаю, он нас не заподозрил… – Конечно, нет, – флегматично заверил его ЧонИн, ловко направляя катер к одному из маленьких островков-утесов, что в изобилии высились в этом районе. – Слышал пословицу? «Если кто-то выглядит, как курица, ведет себя, как курица, то, скорее всего, перед вами курица»… Так вот, мы с тобой прекрасно вписались в образы обыкновенных туристов; почему бы этому парню в камуфляже не прийти к очевидному выводу? – Это верно, – рослый агент оперся ладонями о перила и посмотрел вдаль. – Но идти сюда безоружными – это чистое безумие. – Если бы тот человек обнаружил хоть что-нибудь подозрительное, мы с тобой тут же получили бы по пуле в лоб, – помотал головой снайпер. – Эти люди из тех, кто сначала стреляет, а потом задает вопросы. – Но всё же это было жутко, словно… – ЧанЁль не успел договорить; его прервал человек в водолазном костюме, вынырнувший из воды и ловко забравшийся на утес с той стороны, которая не была видна с Мхитета.     Перебравшись на судно, он тотчас сиганул в трюм, и небольшой кораблик не спеша поплыл прочь. – Интересно, удалось ли ему… – протянул ЧонИн, оборачиваясь и глядя на крышку люка, которую таинственный водолаз закрыл за собой. – Надеюсь, что да, ведь во второй раз такой фокус не удастся…     Они всё плыли и плыли, пока не оказались довольно далеко от злосчастного острова, и только тогда ЧанЁль, присев на корточки, негромко постучал по крышке. Из трюма тотчас, как чертик из табакерки, выскочил ЧонДэ.    Прославленный агент уже успел сменить водолазный костюм на обычную одежду – она как раз нашлась в одном из рюкзаков – и теперь, в просторной рубашке и бежевых шортах-бермудах, с солнечными очками, сдвинутыми высоко на лоб, и камерой на шее, выглядел как типичный турист, который, как и многие его собратья, всего лишь ищет удовольствия подиковиннее.     Оба подчиненных молча ждали, пока Чен сам начнет разговор. Они уже успели понять, что этот полицейский привык к четкому соблюдению субординации даже в полевых условиях, кроме того, терпеть не может бессмысленных разговоров, так что безопаснее было просто соблюдать тишину, пока глава команды не прикажет иного. – Я успел провести съёмку северного побережья, – вымолвил ЧонДэ, показывая на камеру у себя на шее. – Эта новомодная штучка и впрямь работает с безумной скоростью. Когда приедем в отель, просмотрим материалы и разработаем план вторжения, а пойдём завтра.    Агенты, внимательно слушавшие своего предводителя, синхронно ахнули и переглянулись. ЧонИн, отвлекшись от штурвала, прищурился и с недоверием покачал головой. – Завтра? – выпалил ЧанЁль. – Но мы же не готовы…    Чен склонил голову набок и с иронией посмотрел на осекшегося рослого юношу, который, уже осознав свою оплошность, растерянно опустил глаза. – Сотрудник Интерпола должен пребывать в состоянии готовности двадцать четыре часа в сутки! – отчеканил ЧонДэ. – У тебя с этим проблемы? – Нет, – поспешно ответил ЧанЁль, оттягивая в сторону ворот футболки. – Никак нет. – Вот и славно, – опытный полицейский хлопнул в ладоши. – Слушай, эта посудина моет шевелиться быстрее? У нас почти не остаётся времени на планирование!    ЧонИн улыбнулся и снова устремил взгляд своих бархатных глаз вперед – туда, где волны играли друг с другом в чехарду. – Я посмотрю, что можно сделать, – отозвался он, поворачивая штурвал направо.    И небольшое прогулочное судёнышко, задорно задрав нос, заспешило по волнам, как какая-нибудь диковинная рыба. ***     За всю жизнь КёнСу почти не приходилось участвовать в полевых операциях. Он был одним из тех, кому приходилось заниматься подготовкой и справляться с последствиями.    Он был блестящим теоретиком, мог разрабатывать стратегии практически любой сложности. Его опыт врачевателя впечатлял, широта кругозора поражала, а недолгое, но славное членство в организации «Доктора без границ» прибавляло ему авторитета в области медицины.    Но вот с боевой практикой дела обстояли куда хуже: как оказалось, человек не может быть одарен абсолютно во всех областях.    КёнСу довелось участвовать в трёх операциях, и в каждой из них отличиться не удалось. Он был отвратительным стрелком, к тому же, по распланированной собой же схеме действовал крайне нерешительно.    После этих ужасных вылазок в мир агентов-оперативников медик поклялся себе, что больше не станет заниматься тем, к чему у него не было ни грамма таланта.    Но спустя два года с ним связался ЧунМён.    КёнСу, впечатленный подобной честью, с терпением и вниманием вслушивался в витиеватые реплики прославленного генерал-майора, стараясь вычленить самое главное. Он давно восхищался этим человеком, считая того великим, блестящим знатоком своего дела.     А также – медик был убежден в этом – глава китайского отделения Интерпола обладал недюжинными способностями во всём, что касалось подбора агентов.    Но, услышал предложение ЧунМёна, КёнСу немало удивился: он сам казался себе не особо удачной кандидатурой на роль одного из активной оперативной команды.    Однако генерал-майор был очень настойчивым, и потому об отказе не могло идти и речи.    И всего через день КёнСу присоединился к команде.    Он слышал раньше о ЧонИне: снайпер считался лучшим в своём деле, но, правда, специализация его всегда казалась медику чересчур узкой.    Остальных стратег видел впервые, и имена их не были ему знакомы кроме, разве что, одного.    Ким ЧонДэ, гроза всех мало-мальски известных международных преступников, многоопытный агент с огромной базой знаний, прекрасно тренированный боец с темной стороной жизни.    При личной встрече наступило некоторое разочарование: прославленный сотрудник оказался вовсе не таким впечатляющим, как рисовал себе медик: вполне среднестатистическая внешность, не особо впечатляющие манеры и довольно-таки мерзкий характер.    Но со всем этим вполне можно и примириться, ведь их операция вряд ли продлится долго...    Именно об этом и думал КёнСу, просматривая снимки береговой линии острова, сделанные агентами во время вылазок. Его задачей было обобщить всю информацию и решить, где именно стоит начать внедрение.    И работенка это, честно говоря, легкостью не отличалась.    Стратег чертыхнулся, рассматривая очередной размытый снимок и на все корки проклиная Лу Ханя: стоило ли вообще связываться с Интерполом, если трясешься, как загнанный кролик?    КёнСу поднес распечатку близко к глазам, а потом, махнув рукой, отложил лист в сторону и наклонился к экрану ноутбука, чтобы увеличить электронную версию изображения.    Да, с такими исходными данными никакого судью им не спасти...