Шаг к счастью от ненависти через любовь

Утро для Рокудо началось со сдернутого одеяла и спихивания с кровати. Ругаясь, сонный парень уцепился за простынь, в результате чего в ней и запутался, рухнул на пол и пребольно ударился копчиком. - Кёя-кун, можно было как-то поласковей меня будить? - пробурчал синеволосый, потирая ушибленное место. Хибари хмыкнул, кидая в друга скомканные джинсы и рубашку. - Одевайся, нам нужно прибыть пораньше и все проверить. Я все же ГДК. - А я тут при чем?! - возмутился Мукуро, поднимаясь с пола и нехотя натягивая помятую одежду. - Я мог спать еще час, Кёя-кун, ты садист. Брюнет кинул презрительный взгляд на синеволосую заразу. - Мне скучно идти одному. Ананас. - прибавил он, ухмыляясь. Рокудо прифигел от такой наглости, но смолчал. Ссориться с утра пораньше, особенно перед спектаклем, не хотелось. Парень в темпе помчался готовить завтрак, забив на душ и умывание. Фран Айроне впервые в своей недолгой жизни ночевала у подруги, ее неожиданно позвала к себе Скуало. Правда, француженка успела об этом пожалеть, ибо вероятность оглохнуть повысилась раз так в сто. Неугомонная Супербия орала на все общежитие, показывала приемы боя на мечах, чем изрядно напугала Айроне, успокоившись только к утра. Фран не выспалась, отчаянно зевала и тихо бурчала, что больше к Скуало в гости не придет. Супербия лишь хохотала, вызывая на губах подруги легкую улыбку. Ямамото с самого утра убежал в додзё тренироваться с бамбуковым мечом. Его не покидала назойливая мысль все же хоть раз одолеть в бою серебряноволосую девушку, которая была опасным и очень сильным соперником. Такеши порой казалось, что он влюблен в нее, но это было мимолетно, на самом деле - и бейсболист прекрасно это сознавал - он был влюблен в ее умение владеть мечом, в ее силу и страсть. Она могла бы стать неплохим другом, но это нужно заслужить, и Такеши снова и снова разучивал новые приемы и оттачивал старые, дабы стать достойным. Занзас Скайрини в то утро выгнал из общежистского гаража свой Isuzu Bighorn, изрядно задолбавшись ездить в университет на общественном транспорте. Огромный и комфортный автомобиль с бронированными стеклами и усиленной защитой кузова устраивал парня намного больше. При взгляде на кожаные сиденья цвета свежепролитой крови, в голове начинали бродить пошлые мысли. Занзас отчетливо видел, как наяву, разметавшиеся по подушкам длинные светлые волосы, слышал негромкие стоны и отяжелевшее дыхание, в ушах эхом отдалось "Скуало". Скайрини помотал головой, пытаясь избавиться от неожиданного наваждения, и выехал на скоростную трассу, направляясь в университет. По дороге ему показалось, что он видел патлатую с ее зеленоволосой подружкой на автобусной остановке, но не притормозил. Зачем ему это, ему и так хорошо, одному, без ора и укоризненного молчания. Дино Каваллоне и Тсунаёши Савада встретились, как обычно, возле дома шатенки. Девушки выслушали от Наны пожелание успеха в предстоящем спектакле и, уныло покивав, пошли на автобус, обреченно и мрачно вздыхая. Подруг не покидало предчувствие грандиозного провала и грядущих неприятностей, связанных с этим. В особенности нервничала Тсуна, то и дело поправляя не желавшие лежать ровно волосы. Каваллоне, не замечая сама, сжимала в руках свою любимую сумку, растеребливая ремешок. Все участники отчетного спектакля так или иначе были готовы. ...Йошино-сан встретил "великолепную восьмерку", уже одетую и лихорадочно бормочущую слова своих ролей, в закутке за сценой. Огромный зал был заполнен до отказа студентами, довольными тем, что половина занятий в честь премьеры была отменена, и преподавателями, тоже довольными, но по причине того, что наконец увидят спектакль, подготовка к которому шла настолько долго. - Все готовы? - спрашивал учитель, требовательным взглядом окидывая своих учеников. - Роли выучены, спокойствие достигнуто? Студенты покивали, Кёя холодно ответил "Да", а Мукуро немного нервно куфуфукнул. - Ну и прекрасно. Желаю вам споткнуться и переломать ноги, - улыбнулся Йошино-сан, выдавая традиционное для актеров пожелание удачи. Тсунаёши перепуганно смотрела в зал сквозь щели в занавесе. Море народа, колыхавшееся возле сцены, наводило на нее ужас. Боязнь публичных выступлений, тем более публичного позора никуда не делась, и Савада обняла себя руками за плечи, стараясь хоть немного успокоиться. - Выше нос, Зверёк, - негромко произнес внимательно наблюдавший за ней Кёя. ГДК ободряюще коснулся запястья девушки, но тут же отдернул руку, словно обжегшись. В серых глазах мелькнула растерянность. - У тебя температура, Савада Тсунаёши? - строго вопросил брюнет. - Ты вся горишь. Тебе нужно было попросить жаропонижающее и предупредить всех о том, что ты плохо себя чувствуешь. - Я-я в порядке, Х-Хибари-сан, - простучала зубами шатенка, полыхая щеками от смущения. На самом деле девушке с утра было плохо, но она легкомысленно посчитала, что это всё от нервов и не стала брать с собой настойчиво предлагаемые мамой таблетки. Теперь она жалела об этом. - Зверёк, если ты сорвешь спектакль из-за своей болезни, я забью тебя до смерти, - оповестил шатенку ГДК и отвернулся от нее, давая понять, что разговор окончен. Савада кивнула, едва сдерживая слезы. Интуиция буквально кричала о том, что все пройдет как нельзя хуже. Непривычно притихшая Скуало бубнила себе под нос, старательно не обращая внимания на Занзаса, выводившего ее из себя своим пристальным взглядом кроваво-карих глаз. Фран отмахивалась от Ямамото, приставшего к ней с просьбой "улыбнуться, как подругам". - Дино-чааан, чуточку запахни кимоно, а то твоя шикарная грудь сбивает меня с толку, - сверкая гетерохромными глазами, Рокудо появился рядом с блондинкой, словно вырос из-под земли. Каваллоне шарахнулась от него в сторону, процедив сквозь зубы : "Извращенец!" Нервозная обстановка накалялась по мере приближения времени "Х". И вот, наконец, свет в зале погас, погружая его во тьму, лишь сцена оставалась ярко освещенной. Занавес медленно разъехался в разные стороны, являя взору собравшихся декорации и юных актеров. Спектакль начался. Тсунаёши очень старалась играть непринужденно, вовремя подавая реплики, но ее состояние с каждой минутой все ухудшалось. Голова кружилась, тело горело от температуры, а перед глазами все плыло. Савада с ужасом поняла, что вот-вот упадет в обморок. Ее дыхание стало тяжелым и редким, руки и ноги наливались свинцом...Кёя, от чьего вездесущего взора не ускользало ничто из происходящего на сцене и в зале, прервался на полуслове и шагнул к шатенке под непонимающие взгляды сидящих зрителей, но слишком поздно. Тсунаёши беззвучно потеряла сознание, падая прямо на не успевшую отодвинуться Фран. Худенькая француженка не удержала ставшее вдруг очень тяжелым тело Савады и свалилась вместе с ней на декорации, при этом еще и запутавшись в проводах, клубками змей стелившихся под ногами актеров. Провода потянули за собой остальных студентов, в растерянности замерших на сцене, сбивая их с ног. В образовавшемся хаосе, как ни странно, не растерялся только Рокудо, лихо спрыгнув в зал и избежав падения. Остальные полегли как пешки домино, задетые неосторожной рукой. Суматоха перешла в зал, студенты и учителя повскакивали с мест, пробиваясь к сцене, чтобы помочь. Всем было понятно, что спектакль окончательно и бесповоротно сорван, и повинной в этом оказалась не предупредившая о своей болезни Савада Тсунаёши, мирно лежавшая в этот момент в глубоком обмороке. ...Восемь человек стояли в кабинете ректора перед столом рассерженного главы университета. Мидзуко-сан перебирал личные дела студентов, не глядя на них. - Итак, молодые люди. Мне все совершенно ясно. Вы, в той или иной степени, виноваты в срыве отчетного и очень важного, прошу заметить, спектакля. Но исключить вас всех я, к сожалению, не могу по разным причинам. Поэтому... - ректор помолчал. - Савада Тсунаёши, вы исключаетесь из Токийского университета искусств. Я дам вам хорошую характеристику, чтобы вы могли поступить в следующем году в любое другое учебное заведение. Шатенка опустила голову, по ее лицу катились слёзы. Мукуро осторожно сжал руку дернувшейся было что-то сказать Каваллоне и покачал головой. Занзас, совершенно не смущаясь, сочувственно хлопнул по плечу Саваду, пошатнувшуюся от такого удара. Фран и Скуало одинаково ненавидящими взглядами уставились на ректора, с лица Ямамото исчезла его вечная улыбка, а Хибари спокойно шагнул к столу. - Мидзуко-сан, мы можем поговорить в другом кабинете? - холодный голос ГДК заполнил помещение. ( И тут у автора очень вовремя заиграла "Тема Хибари":3) Глава университета строго глянул на брюнета. - Уговоры бесполезны, Хибари. Решение окончательное. - Я не собираюсь никого уговаривать, и абсолютно согласен с вашим решением, - неожиданно заявил Кёя. - Любые нарушения дисциплины должны быть наказаны. Я всего лишь хочу поговорить с вами о степени вины и мере наказания. Мидзуко-сан, сомневаясь, все же кивнул головой и сделал жест рукой, означающий, что остальные студенты могут выйти в коридор. - Не расходитесь, травоядные. Мне и с вами нужно будет поговорить. - Хибари захлопнул дверь за вышедшим последним Занзасом. Дино тут же сгребла вслипывающую Тсуну в объятия, утешающе поглаживая по спине, даже не замечая, как намокает ее блузка от слёз подруги. Савада тихо плакала, уткнувшись в плечо Каваллоне. - Оя-оя, хватит разводить сырость, конфетка. Сейчас Кёя-кун устроит ректору камикарос, и никакого исключения не будет, - голос Рокудо был необычно серьёзен. Шатенка мотнула головой. - Т-ты же его слышал, Му-Мукуро, - прозаикалась Тсуна сквозь плач. - Он согласен с реше-ением ректора... - Все будет хорошо, Тсуна. Не плачь, пожалуйста, - Ямамото ободряюще погладил Саваду по голове. Занзас громко хмыкнул, явно сомневаясь в его словах. - ВРООООЙ, Савада, хватит сопли распускать, будь мужиком..то есть, тьфу, не реви, короче, - проорала Супербия, заставив всех прикрыть уши руками. Фран едва не засмеялась, несмотря на печальную ситуацию, но поймав внимательный и какой-то жадный взгляд Такеши, подавила в себе это желание. Показывать свою улыбку беспечному бейсболисту ей совсем не хотелось. Дверь в кабинет ректора открылась, на пороге показался мрачно ухмыляющийся Хибари. - Травоядные, у меня для вас плохие новости, - фыркнул он. - Хотя, для кого как. Мы все едем в лагерь отдыха, принадлежащий Токийскому университету, на Окинаву. Там будем отрабатывать две недели, за то, что сорвали спектакль. И отработка будет проходить под моим личным присмотром и под мою ответственность, так что лениться я вам не дам, да-да, Рокудо, даже тебе, и не делай такие глаза. Кёя остановил взгляд на Саваде, поднявшей голову и смотревшей на него заплаканными, опухшими глазами. Даже так, шатенка показалась ему внезапно очень милой и беззащитной. Хибари едва ли не впервые в жизни почувствовал желание кого-то защитить, а не забить до смерти. - Савада Тсунаёши, задержись на пару минут, остальные - свободны. - брюнет ухватил Тсуну за руку и в буквальном смысле потащил по коридору от растерявшихся однокурсников к окну. Прислонив, а точнее, толкнув девушку к подоконнику, Кёя вытащил из кармана безукоризненно белый, отглаженный носовой платок и неожиданно бережно вытер слёзы со щёк Савады. - Зверёк, ты тоже едешь. - стараясь говорить помягче, Хибари подцепил пальцами подбородок шатенки, заставляя ее посмотреть в его серые глаза, в которых трескался и таял лёд. - Н-но...ведь я... - Исключение заменено наказанием. Две недели, как и остальным. Тсунаёши ошарашенно молчала. Выходит, Хибари-сан уговаривал ректора не исключать её? Но зачем?... - Без тебя жизнь будет слишком скучной, Зверёк, - словно прочитал ее мысли брюнет. - Отправляйся домой, собирай вещи и не плачь больше. Ненавижу слезы, особенно женские. Кёя отпустил Саваду и ушел по направлению к своему собственному кабинету. Глядя на его прямую спину и неспешную походку, Тсунаёши наконец обрела дар речи. - Хибари-сан!!! Спасибо!! - крикнула она вслед ГДК, который, не оборачиваясь махнул рукой. Шатенка быстрым шагом вышла на улицу, не отвечая на взволнованные расспросы ожидавших ее Дино и Фран, лишь смущенно и ясно улыбаясь. Перед глазами девушки стояло лицо Хибари, когда он смотрел на нее, и она мечтательно устремляла невидящий взгляд в глубину парка, шагая рядом с подругами. События приобрели неожиданный поворот, и кто знает, к чему это приведет. (Автор знает, но не скажет ~).