"Улыбка"

Зима пришла в город темным вечером. Незаметной тенью прошмыгнула мимо батарей и обогревателей, замела дороги искрящимся серебром, просочилась в дома сквозь щели в окнах, гуляла по улицам, расстилая по дорожкам наледь, щипала за щеки припозднившихся прохожих - развлекалась, как могла. Не удивительно, что Крис Хэмсворт, уже несколько минут мерзнувший в ожидании машины, пару раз подпрыгнул на месте, для пущего эффекта обхватив себя руками. Небольшая толпа поклонниц, окружавшая его, понимающе заохала. - Могу одолжить тебе перчатки, - Том Хиддлстон, на мгновение оторвавшись от очередного автографа, покосился на друга со снисходительной улыбкой. В отличие от своего партнера по фильму, он, казалось, не испытывал никакого дискомфорта, продолжая, как ни в чем ни бывало раздавать бесконечные подписи и позировать для фотографий. Только чуть порозовевшие щеки и облачко пара, вырывавшиеся изо рта при каждом слове, напоминало о нагрянувших в восточную Европу морозах. - Ты бы хоть шапку надел, - буркнул Крис, глядя на него со смесью зависти и укора, - снег, между прочим... Том в ответ лишь хмыкнул, подписывая сотый по счету плакат "Мстителей". Поставил внизу закорючку, и, подумав, добавил сердечко и три крестика в знак любви и поцелуев. Девушка, получившая заветный автограф, покраснела под его взглядом. И кажется, вовсе не от холода. Прежде чем отвернуться от неё, Хиддлстон не забыл на прощание улыбнуться. - Меня согревает любовь поклонниц, - провозгласил он достаточно громко, что бы вызвать новый всплеск фанатской активности, и толпа, и так сжимавшая их плотным кольцом, потянулась еще ближе. Мысленно чертыхнувшийся Крис оказался почти прижат к спине друга, уже готовясь отражать нападение. Но, к счастью, разноголосый гул поклонников, внезапно был перекрыт протяжным сигналом клаксона. Люк Виндзор, до этого стоявший за плечом Хиддлстона, и с видом хорошо вышколенного волкодава стойко терпевший происходящее, откликнулся радостным рыком, и решительно протиснувшись вперед, вежливо заработал локтями, расчищая путь для своего подопечного. Охранники Хэмсворта тут же присоединились к нему, общими усилиями вызволяя актёров из сжимающегося кольца обожания. - Веселый выдался вечер, - выдохнул Крис, довольно растягиваясь на заднем сидении. В еще не прогревшейся машине оказалось немногим теплее, чем на улице, но хотя бы ветер перестал обжигать холодом щеки, и Хэмсворт, потирая озябшие пальцы, с улыбкой повернулся к другу, - в следующий раз, нужно не забыть прихватить из гостиницы подаренную шапку-ушанку. И валенки, заодно... Том, скромно устроившийся в уголке, не ответил, погруженный в свои мысли. Желтый свет фонарей, падавший из окна, высветил его кожу непривычной бледностью, засверкал на снежинках во вьющихся волосах, отразился в задумчивых светлых глазах. - Том, - охнул его друг, невольно протягивая руку, - да у тебя кровь идёт... Действительно, треснувшие на морозе губы окрасились алым, но потянувшийся было к ним Крис прервал движение на полпути, внезапно наткнувшись на холодный, странно-чужой взгляд, брошенный на него тем, кто еще минуту назад ласково улыбался толпе осаждавших их поклонников. - Всё из-за твоих улыбок, - нервно рассмеялся Крис, откидываясь на спинку сидения и пытаясь заполнить неловкую паузу, - и из-за того, что ты постоянно облизываешь губы. Две крайне опасных и болезненных на морозе привычки, Том. Огни ночного города, вихрем проносящиеся за окном, бросали на мужчин отсветы неоновых реклам и моргающих дорожных знаков, создавая зыбкие тени и призрачные миражи. С неба, по-прежнему, пеленой валил снег. - Бывало и хуже, - наконец, негромко откликнулся Хиддлстон, равнодушно пожимая плечами и вновь устремляя взгляд на жизнь, мелькавшую за стеклом автомобиля. Хэмсворт молча улыбнулся в ответ, и как-то сразу подобравшись, тихонько отпрянул в свой угол, позволяя себе лишь время от времени бросать беспокойный взгляд в сторону своего партнера по фильмам. Том, если и замечал это, то никак не прореагировал, то ли продолжая сосредоточенно изучать присыпанный снегом город, то ли просто погруженный в воспоминания. Крис, тряхнув головой, устроился поудобнее, блаженно закрыв глаза - прогревшаяся машина, наконец, стала заполнятся таким желанным теплом, щедро делясь им со своими пассажирами. Мерный гул автомобилей и плавное движение вперед убаюкивало не хуже колыбельной, навевая прозрачные сны. Поколебавшись секунду, Крис решил им поддаться. И, уже засыпая, подумал - как хорошо, что любые холода когда-нибудь кончаются. И Том, в такие морозные вечера часто становящийся сам не свой, в конце концов опять станет прежним. Нужно только немножечко подождать. ...Тому, определенно, нравился этот город. И установившаяся здесь, с момента его приезда, погода, ему тоже нравилась, что бы там не говорил Хэмсворт и как бы не ворчала вся промо-группа. На мгновение оторвавшийся от пейзажа за окном, он скользнул взглядом в сторону затихшего в уголке друга - тот тихонько посапывал, откинув голову на спинку сидения, и походил скорее на большого ребенка, чем на взрослого. Светлые волосы, освобожденные из плена вязаной шапки, рассыпались по плечам, тускло поблескивая в свете фонарей капельками растаявшего снега. Том, не обращая внимания на боль в треснувших губах, вновь улыбнулся - наверное, тысячный раз за этот долгий-долгий вечер, но впервые за последнее время - улыбнулся по-настоящему. И хорошо, что спящий Крис не видел этой улыбки. Заметив на его пальто чудом уцелевшую снежинку, Хиддлстон осторожно подцепил её пальцем, и близко-близко поднес к зеленым глазам. - Это был хороший год, - сообщил Том снежинке. Та не откликнулась - лишь загадочно мерцала ему в ответ. И не таяла.