~ ~ ~
У Джона Ватсона день прошёл спокойно, если не считать приятного волнения. Он познакомился с весьма интересным и привлекательным мужчиной. Тот искал соседа для общего съёма квартиры – стало быть, партнёра у него не было. Чтобы не разочаровываться сразу, Джон, вернувшись в свою комнатку, не стал пристально рассматривать себя в зеркало. Так, скользнул взглядом. Ничего нового. Ну что ж, даже если Шерлок не тот, кто предназначен ему судьбой, всё равно они могут делить жилплощадь. Стать друзьями, вероятно, или чем-то большим. Кроме того – кто знает? – вдруг Шерлок просто очень занят и пока что забыл о Джоне? А вот когда они встретятся в следующий раз, всё ещё может измениться.~ ~ ~
– Ужин? – Я чертовски голоден. Джон выслушал краткую и очень полезную лекцию об оценке кафетерия по внешнему виду, прогулялся вместе с Шерлоком до заведения, чья дверная ручка (особенно её нижняя треть) удовлетворила требованиям детектива, и с аппетитом съел поздний ужин, всё больше и больше восхищаясь своим удивительным собеседником. Домой доктор пришёл в самом прекрасном расположении духа, несмотря на то, что ему в этот вечер пришлось убить человека. Последнее обстоятельство заставило его лишь чуть интенсивнее скрести кожу мочалкой под душем. Одна непонятная клякса на пояснице никак не хотела отходить. Джон пригляделся, и мыло выскользнуло у него из пальцев. «Джон». Почерк красивый, летящий. Просто его имя. Наконец-то! Но кто? За прошедший день он встречался с целой дюжиной людей. Полицейские, посетители кафе и даже, прости господи, Майкрофт Холмс... А с Шерлоком Джон познакомился раньше... Но какая-то часть души продолжала упорно надеяться. Возможно, вчера он просто недостаточно внимательно осматривал себя. «Кто бы ты ни был, позволь мне тебя найти. Подумай обо мне что-нибудь ещё».~ ~ ~
Шерлок жадно вглядывался в своё отражение. Подсознательно он опасался увидеть «фрик», «психопат» или что-то подобное. Хотя по лицу и восклицаниям Джона можно было понять, что он воспринимает детектива не так, как другие. «Невероятный», – утверждала крупная надпись на животе. «Гений», – вторило ей левое колено. Оба эти слова повторялись несколько раз. «Как дитя малое», – снисходительно замечала правая ступня. Затылок оказался более «болтливым», на нём развернулась целая фраза: «Интересно, какие они на ощупь?» (речь шла, очевидно, о волосах). А на спине скромно приютилось откровенное «Красивый!». И это не считая разбросанных по всему телу нескольких «Шерлоков». Впрочем, ругательство тоже было. Одно. Его Шерлок обнаружил после более тщательного осмотра подмышки. «Какого чёрта ты творишь!..» – значилось там. Видимо, это Джон подумал перед выстрелом. А на бедре застыл отпечаток его успокоения: «В порядке...» – явно когда Джон увидел Шерлока в окружении полицейских. Шерлок боялся моргнуть, чтобы надписи не исчезли. Он глубоко дышал и с трудом подавлял желание подпрыгнуть с криком «Рождество!».~ ~ ~
На следующий день Джон перевёз свои вещи на Бейкер-стрит. Шерлок был уверен, что новый жилец тотчас приступит к самому главному, то есть к своей родственной душе. Ну, может быть, не с объятиями, но сделает хоть что-то. Однако доктор, хоть и улыбался весьма открыто и дружелюбно, как-то не спешил признаваться, что всю жизнь искал именно Шерлока и сейчас безумно счастлив. А чуть погодя до детектива дошло: он же запретил себе думать о Джоне! Тот, должно быть, до сих пор не в курсе, что они соулмейты! Шерлок с досадой закусил губу, обхватил подлокотники кресла и стал усиленно представлять Джона, выбирая лучшие эпитеты. Какой он? Смелый. Находчивый. Добрый. – Шерлок, будешь чай? Заботливый. Прекрасно стреляет. Он... он... не идиот. Он... нужен. Проблема состояла в том, что на коже одного соулмейта появлялись только те слова, которые вырывались из подсознания другого. Усилием воли это сделать было невозможно. – Держи! – Джон протягивал дымящуюся чашку. Шерлок посмотрел на него. Как же быть? Сказать в лоб «Я – твоя родственная душа!»? Вроде бы считается, что это нетактично? Может, закатать рукав и показать одну из надписей?.. Шерлок взял чашку и сделал глоток, чтобы собраться с мыслями. У него почему-то возникло иррациональное желание, чтобы Джон обязательно сам обнаружил на себе подтверждение их связи. Надо только немножко подождать.~ ~ ~
Джон ума не мог приложить, что происходит. В течение недели на его теле ежедневно проступали всё новые и новые надписи, но информативными их бы никто не назвал. «Джон». «Джон». «Джон». «Джон». Его соулмейт – ребёнок, который едва научился говорить? Или просто слабоумный? Или ничего не знает о Джоне, кроме имени? Или полагает, что Джон – неподходящая кандидатура и поэтому мысленно переключается сразу, как только в мозгу возникает его имя?.. Если это Шерлок, то последнее предположение казалось вероятным, хоть и горьким. Совместная жизнь с Шерлоком Холмсом не тянула на звание роскошной, зато скучной она не была ни разу. Человеческие органы в холодильнике нервировали только первое время. Взвизги скрипки посреди ночи поразительным образом возникали именно в тот момент, когда во сне Джона вот-вот должен был начаться самый ужасный кошмар... и он не начинался. К химическим экспериментам тоже оказалось легко привыкнуть. Шерлок всегда был «запакован» от запястий до кончиков пальцев на ногах и не давал повода думать, что между ним и Джоном что-то есть. Правда, доктор иногда чувствовал на себе пристальные взгляды соседа, но стоило оглянуться, как детектив немедленно принимал выражение глубокой задумчивости в стиле «До весны не беспокоить». Кто же ещё мог так настойчиво повторять про себя имя Джона?~ ~ ~
Преступление было банальнейшее. Так Шерлок и заявил Лестрейду. Естественно, сотрудники Скотланд-Ярда не в состоянии раскрыть даже такой простой загадки. Мистер Доули уже был мёртв к тому времени, как в особняке начался пожар. У бедного старика случился инфаркт. Проводка в доме оставляла желать лучшего, а тут ещё и хозяин, падая, задел включённый электрокамин. Хватило одной искры. Так что Доули-младшего нельзя было обвинить в преднамеренном убийстве отца и поджоге. Только в распространении тяжёлых наркотиков, что, собственно, и послужило причиной приступа у папаши. Джон наблюдал, как Шерлок (блестяще, как всегда) выстраивает логическую цепочку произошедшего с упоминанием всех причинно-следственных связей, и незаметно «сканировал» окружающих. Все они были и в прошлый раз в доме на Лористон-Гарденс. Может, кто-то из них? Грег?.. Инспектор без неприязни принял тогда Джона и сейчас ничего не имел против его присутствия. Но взгляд Лестрейда нет-нет да и метался вокруг, словно в поисках кого-то. Он явно был заинтересован не в Джоне. Салли и Андерсон вообще смотрели исключительно друг на друга. А остальные – на разглагольствующую звезду или кто куда. На Джона поглядывала только миниатюрная мисс Фастер – племянница и единственная (не считая злополучного отпрыска) родственница погибшего инженера. Её вызвали до прибытия Шерлока с Джоном – по мнению детектива, абсолютно напрасно. Сейчас девушка уже не плакала, но всё ещё нервно теребила в руках платок. Джону было её жалко. Шерлок снова скрылся в обгорелом доме, по-видимому, рассчитывая найти ещё какие-то улики. Джон подошёл к Грегу. – Я провожу мисс Фастер домой, – негромко сказал он. – Она ведь тут больше не нужна? А время позднее. – Да, да, конечно, – кивнул инспектор, собираясь двинуться внутрь за неугомонным консультантом. – Я скажу Шерлоку. Мисс Фастер с благодарностью ухватилась за предложение Джона. Она уже взяла себя в руки и даже попыталась улыбнуться. Такси поймать не удалось, но девушка жила в паре кварталов от своего дяди, и решено было идти пешком. Элис рассказывала о себе, спрашивала о занятии Джона («Врач, недавно вернулся в Лондон, ищу работу». – «О, я уверена, что вы скоро отыщете прекрасный вариант!»). Не прошло и получаса, как они оказались возле дома мисс Фастер. – Спасибо большое, доктор Ватсон! – Девушка полезла в сумочку за мобильником. – Может быть, запишете мой номер... – Тут она подняла на него взгляд и вдруг отпрянула: – Ой, простите, я не знала. – Элис виновато хлопнула себя по губам, спрятала телефон и снова улыбнулась: – Идите скорее, не заставляйте ждать своего любимого человека! Всего вам наилучшего! Она скрылась за дверью, а Джон остался, глядя ей вслед с недоумением. Но тут же сообразил и направился к ближайшей стеклянной витрине. А после, просияв, бросился обратно к месту пожарища. У него на шее чернел отчаянный призыв: «Джон, вернись!» Грег как раз садился в машину, когда Джон вывернул из-за угла, тяжело дыша и торопливо осматривая территорию. – Что-то случилось? – Инспектор нахмурился. – Эм... – Джон не знал, как высказать свою проблему. «Кто меня звал?» прозвучало бы нелепо. – А Шерлок уже ушёл, – по-своему понял его Лестрейд. – Я ему передал, что ты хотел отвести домой эту девочку, и он, по-моему, слегка завис. А потом развернулся и исчез, даже не попрощавшись. Впрочем, он никогда не прощается... Резко оборвав себя, Грег чуть наклонил голову и прищурился. Взгляд его скользнул под подбородок Джона. – Ох... Давай-ка я тебя подвезу.~ ~ ~
Когда Шерлок услышал, что Джон отправился провожать невзрачную девицу, у него просто перехватило дыхание. Нет! Джон ведь не мог до сих пор думать, что его соулмейт не найден? Или мог?.. Шерлок задержался в доме Доули всего на несколько минут, чтобы убедиться: погибший тоже крутился в наркобизнесе. Было ли это так уж важно? Неужели теперь Джон останется с этой Фости или как её там?.. А вдруг она окажется намного лучше, чем социопатичный детектив? Во власти столь презираемых ранее эмоций, брошенный и несчастный, Шерлок добрался до дома, поднялся в гостиную и свернулся на диване. Не хотелось ничего видеть. И слышать тоже. И дышать. А через минут двадцать хлопнула входная дверь. На лестнице раздались шаги, которые Шерлок уже не мог спутать с другими. На сердце немного отпустило. Пришёл.~ ~ ~
Джон шагнул в комнату и сразу увидел лежащую Вселенскую Обиду. Обнять, прижать к себе и никогда не отпускать! – Что, свидание не удалось? – не двигаясь, глухо поинтересовался детектив. – Не было никакого свидания, – мягко сказал Джон, подходя ближе и осторожно усаживаясь на кусочек свободного пространства, образованный согнутыми стройными ногами. Он взял своего соулмейта за руку. – Шерлок, нам нужно поговорить... – и тут же запнулся. Возникла пауза. – Я что, правда так подумал? – немного смущённо задал Джон риторический вопрос. Шерлок резко обернулся и сел, глядя на свою ладонь. «Маленькое обиженное солнышко». – Джон!!! Скажи это! Я не хочу, чтобы оно было здесь! – Маленькое обиженное солнышко, – послушно повторил доктор, ласково проводя пальцами по буквам, которые потускнели и пропали. Но на их месте тотчас возникли другие: «Чудо моё кудрявое». – Так лучше? – тихо спросил Джон. – Да, – прошептал Шерлок. Он поднял глаза, и Джон его поцеловал. А потом ещё раз. И ещё. Вскоре оказалось, что им необходимо переместиться в соседнюю комнату, потому что диван, если и был рассчитан на двух взрослых мужчин, то только сидящих. И Очень Важный Разговор пришлось отложить на неопределённый срок.~ ~ ~
На другое утро Шерлок, поворачиваясь перед зеркалом, рассматривал многочисленные засосы и надписи между ними (иногда поверх), разукрасившие его кожу. Прочитанное заставляло глупо счастливо улыбаться и заливаться румянцем от нежно-розового до пурпурного оттенка. «Любимый». «Невыразимо сладкий». «Хороший мой». «Фантастический». «Родной». «Мой нежный мальчик». «Хочу тебя». «Котёнок». «Сокровище моё». «Как ты прекрасен». И опять «Солнышко моё», «Чудо»... Всё это звучало и ночью. Но, очевидно, возникало в голове Джона настолько часто, что речевой аппарат не успевал за мыслями (или губы были заняты другим). И Шерлока это отнюдь не печалило. Сам Джон тоже обнаружил некоторые изменения на своём теле. Правда, не такие глобальные. Он оказался сплошь покрыт своим именем, только теперь кое-где слову предшествовало местоимение «мой». Имелись также вариации: «Да, Джон». «Джон, ещё!». «Джо-о-о-о-он!». Однако такой минимализм доктора не расстроил, как сперва боялся Шерлок. Джон понял, что в его имя самый уникальный в мире соулмейт вкладывал все свои чувства, надежды и чаяния. Весь мир. Кроме того, в одном месте – прямо над сердцем – ярко виднелась надпись, которую Джон мечтал сохранить навсегда, даже если Шерлок произнесёт это вслух: «Я люблю тебя».~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
Элис закрыла дверь и вздохнула. Она не знала, что в этот самый момент один застенчивый веснушчатый студент (снимающий комнату в доме напротив) старательно зарисовывал в блокнот лицо девушки, которую он сегодня случайно увидел на улице в компании со светловолосым мужчиной. «Какая милая... Может быть, рыжие ей тоже нравятся», – думал будущий художник. Именно эти слова мисс Фастер, затаив дыхание, вскоре прочитала у себя на запястье.~ ~ ~
А некий довольный инспектор, водружая на стол бутылку хорошего вина, глядел на чёткие буквы своей новой надписи – «Приеду неожиданно, сделаю ему сюрприз» – и посмеивался. Конец