***
Впервые за то долгое время, что Сехун работает на Чунмёна, в особняк приходит гость — лучший друг его господина по имени Чжан Исин. Сехун впервые слышит о том, что Чунмён поддерживает связь с кем-то из своей прошлой жизни — он думал, что господин оборвал все контакты и стёр все воспоминания, но оказался неправ. Сехун решает не мешать и предоставить Чунмёну возможность пообщаться с другом, но всё же изредка ему приходится заходить в его кабинет и приносить бутылки дорогого вина или ароматные сигары. Когда Сехун в очередной раз выполняет просьбу уже порядком перебравшего Чунмёна и приносит бутылку Chateau, господин бесцеремонно тянет его к себе на колени прямо на глазах Исина. Сехун удивляется и как можно скорее пытается высвободиться, но крепкая хватка господина не даёт возможности даже шелохнуться. Чунмён разворачивает его за подбородок и совсем не мешкая прикасается своими губами к его. Сехун ощущает вкус алкоголя в своём рту и настойчивое поглаживание на своём бедре. Чунмён прикусывает нижнюю губу Сехуна, а затем сталкивает парня со своих коленей. — Принеси Chablis из погреба, — произносит он и поворачивается к Исину. Сехун заливается краской, смущённый произошедшим и быстро направляется к выходу. — Неужели ты настолько отчаялся? — О чём ты? — Это самый отвратительный способ забыть Криса, какой только можно представить. — У тебя есть предложение получше? Я весь во внимании, — усмехается Чунмён, затягиваясь сигарой. — Не беспокойся, этот глупый мальчишка для меня никто. У Сехуна что-то болезненно ёкает в груди, и он громко хлопает за собой дверью. Чунмён и Исин так и не дожидаются своего Chablis. Оставшийся вечер Сехун сидит в гостиной в компании бутылки вина и своего верного друга — самоненависти. Его выбили из колеи события вечера, отзывавшиеся в его груди непонятной болью. Несомненно, слова Чунмёна задели его. Сехун сидит в гостиной в течение часа и когда собирается подняться, чтобы уйти, на пороге показывается Чунмён. Он облокачивается на стену и фальшиво улыбается. — Что тебе нужно? — спрашивает Сехун, разглядывая господина. — Ты обиделся? — вопросом на вопрос отвечает Чунмён. Он отстраняется от стены и подходит ближе, присаживаясь рядом. Сехун, хоть и выпил целую бутылку вина, не может не почувствовать резкий запах алкоголя от своего господина. — С чего мне обижаться? — усмехается Сехун, стараясь скрыть дрожь в голосе. Чунмён хватает его за подбородок и сжимает, не позволяя произнести ни слова. Он приближается к его губам своими, лишь едва касаясь. — Не обманывай себя. Думаешь, я поверю, что все те ночи, что ты провёл со мной, прошли для тебя бесследно? — Тебе нужно понизить самооценку, — огрызается Сехун, вырываясь из крепкой хватки господина. — Ну разумеется, — вымученно смеётся он. — Я и не сомневался, что ты будешь отрицать. Сехун думает, что всё кончено — что Чунмён сдался и больше не станет пытаться вызвать в нём вину за собственные чувства, поэтому крайне удивляется, когда господин снова прижимается к его губам. Он целует медленно и уверенно, и у Сехуна перехватывает дыхание. Чунмён забирается Сехуну под одежду, пальцами проводя по горячей коже. — Что ты делаешь? — выдыхает Сехун. Он старается отстраниться, но Чунмён не позволяет и только углубляет поцелуй. Сехун теряет над собой контроль. Он отвечает на поцелуй и обвивает рукой его шею, притягивая к себе ещё ближе. Чунмён замедляет темп, и Сехун стонет ему в губы, сходя с ума от возбуждающей медлительности. Чунмён опускает руки, судорожно расстёгивая пуговицы на рубашке Сехуна. Как только преграда разрушена, господин проводит пальцами по торсу парня. Сехун чувствует огонь, разрастающийся в его груди и низу живота. Он хочет Чунмёна так, как, вероятно, не хотел никого другого. Он зависим от его прикосновений, жарких поцелуев и пошлых нашёптываний на ухо, и он нуждается в этом, как в воздухе. Сехун судорожно стонет, когда Чунмён толкает его вперёд. Он небрежно целует его ключицы, шею, и в то же время пытается справиться с пуговицей на его штанах. В какой-то момент его попытка увенчивается успехом, и он с довольным рыком стягивает с Сехуна одежду, а затем опускается чуть ниже, целуя его живот и внутреннюю сторону бёдер, одновременно с этим скользя руками по торсу. Сехун запускает пальцы в волосы господина и откидывает голову назад, жалобно постанывая. Он нетерпеливо двигает бёдрами, чувствуя горячее дыхание Чунмёна на своей коже. Чунмён резко поднимается, за несколько секунд расправляется с собственными брюками и возвращается к обжигающим поцелуям. Он мажет губами по его груди, плечам, шее, щекам и всему, чего только может дотянуться. Несколько мучительных для Сехуна минут, на протяжении которых он бесконтрольно роняет стоны, Чунмён целует его, а затем нежно утыкается носом в шею. Сехун подаётся бёдрами вверх, прося о большем. Через несколько секунд Чунмён отстраняется и смотрит Сехуну в глаза. Он нехотя отводит взгляд и наклоняется в сторону тумбочки, а затем роется внутри, ища флакон со смазкой — Чунмён готов всегда и везде. Внезапно он чувствует губы Сехуна на своей шее и вздрагивает, когда тот покусывает кожу. Сехун наблюдает за тем, как Чунмён выдавливает смазку на пальцы и размазывает по всей длине члена. Через несколько мгновений он нависает над ним, членом упираясь в отверстие. Сехун обхватывает талию Чунмёна руками и притягивает ближе, направляя его. После нескольких сладостных секунд поддразниваний, Чунмён медленно входит, и Сехун протяжно стонет. Сначала он двигается плавно и размеренно, но чем громче становятся крики парня, тем быстрее становится темп. Сехун подаётся бедрами вверх, нетерпеливо встречая каждый толчок. Чунмён выдыхает в ключицы Сехуна и целует его кожу, упиваясь сладким вкусом. Сехун запрокидывает голову назад и рычит, когда Чунмён членом достаёт до простаты. Он дрожит всем телом и пытается изменить угол, чтобы избавиться от столь ошеломляющих ощущений, но его господин всё понимает и не даёт возможности выбраться. Он повторяет действия снова и снова, и Сехун прикусывает край подушки, заглушая предательское «Чунмён!», которое вырывается из его рта. Собственное имя, которое Чунмён слышит из уст Сехуна, служит для него катализатором — переключателем, который стирает всё, что было до этого момента. Темп резко возрастает, толчки становятся короткими и беспорядочными. И очередное приглушённое «Чунмён!» сводит с ума. Чунмён напрягается всем телом и кончает с громким стоном. Сехун кончает следом, и господин заглушает его крик поцелуем. В течение полминуты Чунмён медленно двигается, проводя себя и Сехуна через волны накрывающего с головой оргазма, и когда последняя из них проходит, целует парня в каждое веко. — Ну как, всё ещё обижаешься? — запыхавшимся голосом спрашивает он. — Ни за что на свете, — в ответ шепчет Сехун.Часть 1
23 марта 2017 г. в 20:56
Сухо — местный Джей Гэтсби. Никто и никогда не видел этого человека, но каждый осведомлён о богатствах его особняка и непомерно большом банковском счёте. Люди не перестают гадать о том, кем он является и носит ли настоящее имя. Поговаривают, что он приехал из далёкой Кореи, а по какой причине — неизвестно.
Люди хотят узнать все его тайны, но за те годы, что он живёт в шикарном французском особняке, не нашлось ни одного человека, которому удалось хотя бы на шаг приблизиться к этому скрытному человеку.
Его настоящее имя — Ким Чунмён, и Чунмёна знает только О Сехун.
Только О Сехун знает, почему его господин никогда не показывается на людях, отказывается выходить на улицу в дневное время суток и запрещает нанимать слуг.
Некогда самый успешный и богатый человек Кореи был уличён в интрижке с мужчиной старше себя по возрасту, и после этого его положение в обществе потерпело крах — люди не переставали осуждать и упрекать его; не проходило и дня, чтобы в газетах и на разворотах знаменитейших журналов не красовались кричащие заголовки о «постыдной романтической связи, разрушившей карьеру самого влиятельного бизнесмена Кореи».
О Сехун знает, как его господин отзывается об ограниченности и узком мышлении людей, принявших его ориентацию в штыки. Знает много разных мелочей — например то, что его господин любит петь, и что его голос до безумия мелодичен и красив. Что он крайне щепетилен к своему внешнему виду и спускает целые состояния на костюмы, которые никто не увидит. Что он невероятно умён и сведущ во многих областях. И что он довольно холоден, так как однажды оступился и больше не хочет повторять ошибок прошлого.
Но О Сехун не знал, что, соглашаясь на работу на неизвестного ему бизнесмена, он нередко будет приходить к нему вечерами и потакать каждой его прихоти. Если бы Сехун так отчаянно не нуждался в деньгах, после первой же проведённой сессии он бы собрал все свои вещи и покинул особняк.
Он ненавидит своего господина всем сердцем, но после каждой их близости в нём разрастается нечто такое, что заставляет его рвать на себе волосы и рыдать в подушку под балдахином его двуспальной кровати. Сехун отказывается признавать, что изначальная ненависть к тому, что заставляет делать его Чунмён, переросла в зависимость.
Сехун терпит мизантропию господина, но продолжает ненавидеть их близость — горячую близость, во время которой ладонь Чунмёна покоится на его голове и управляет каждым движением. Сехун любит и ненавидит то, как стонет его господин, когда он доводит его до оргазма своим ртом и языком.
Чунмёна знает только О Сехун.