Монарх

Арабы не сидели сложа руки, видя, что Израиль активно наращивает силы. В частности, они тоже точили мечи, набирали людей в армии, вели переговоры о закупке оружия и бронетехники. На арабо-израильской границе собралось по моим оценкам около ста пятидесяти тысяч военных арабов, и около пятидесяти тысяч со стороны израильской коалиции. Я сделал ход конём. А именно – заменил часть орудий первой линии обороны на новенькие, только что спроектированные Рейл-Болтеры. Тяжёлые. Стационарные. Рейлган оказался сам по себе простым изобретением – электромагнитный подвес снаряда, который проходит по стволу, не касаясь излучателей, разгонные кольца, но самое сложное было в системе подачи боеприпасов и самих боеприпасах. Так как скорострельность у неё большая, боевая скорострельность огромна, пришлось сделать огромный подземный бункер для боеприпасов. Стационарный болтер имел калибр сорок миллиметров и стрелял уже полноценными небольшими снарядами. Снаряды разгонялись до десятимаховой скорости, маленькие литые стабилизаторы, которые удалось всадить благодаря тому, что снаряд не касается стенок ствола и сужается к хвосту, придавали снаряду вращение. Дальность стрельбы прямой наводкой была огромной. Башни покоились на основании, в котором был механизм разворота и механизм приёма боеприпасов. Такие стационарные орудия военные считали архаикой и фантазией, поскольку они будут быстро обнаружены противником. Но с другой стороны, я прекрасно понимал, что вскрыть такое орудие – ну очень непросто, прямые попадания шестидюймовых снарядов тут бесполезны. Кумулятивные боеприпасы против супербетона тоже бесполезны, поэтому ни РПГ, ни артобстрелы не смогут быстро снять болтер. В то же время противник раскроет свои позиции и может быть атакован нашей артиллерией. Атака пехотой и танками в лоб вообще будет самоубийством – тяжёлый болтер посылает десять сорокамиллиметровых снарядов в секунду, и особая настильность позволяет ему в пустыне быть королём и контролировать огромные пространства. В деле обороны и контроля над территорией мне нужно было что-то делать. Ведь, если подумать, земля – планета окраинная, и нас могут обидеть разные нехорошие личности. А то, что такие личности могут объявиться, я не сомневался. Ну и наконец, не стоит забывать про Крии, сектор которых напрямую граничит с землёй и доминионом Асгарда. То есть земля – мир пограничный, и следует как минимум – установить оборонительные системы в своей стране, чтобы всякие инопланетные шлемазлы не прилетели устанавливать у меня дома свои порядки! Ну и естественно, не стоит забывать про то, что любая власть может быть свергнута толпой бабахов с калашами – то есть чтобы установить реально прочный контроль над территорией, необходимо не только рассредоточить по ней своих солдат, но и установить такие стационарные системы, чтобы распространение любого мятежа изнутри оказалось зажато в кольце опорных пунктов. Поэтому в башню болтера, который ну очень напоминал таковой в Вархаммере, я засунул в него второй ярус в виде башни ПВО\ПРО, устанавливаемой над первой. Башенка ПВО была уже гораздо скромнее, ствол длиннее и тоньше, стреляла пятимиллиметровыми снарядами из обеднённого урана, разгоняемыми до семидесяти мах. Нужно, нужно готовиться к худшему, ибо Гидра тоже вела какие-то эксперименты и судя по всему, я ещё хлебну горя от них… * * * * Собственно, тяжёлые болтеры и первый рубеж обороны преподнесли много сюрпризов в тот момент, когда война началась. Даже не война – арабы активно бугуртили и обстреливали наши позиции, мы выжидали. Израильтяне не отвечали, мои тяжёлые болтеры молчали. Но зато не стали молчать артиллерийские батареи. Обстреливали наши позиции они в пустынной сложной местности, противоракетная оборона болтеров отработала на пять и сбила все ракеты, а дальше начался шум – нужно было чем-то отвечать. Решили ответить обстрелом позиций Египтян из дальнобойных гаубиц и старыми, снятыми с вооружения ракетами, которые не были порезаны на металл и ещё годились на один разочек. Раритетные ОТРК, найденные в закромах цахала были выкачены за первую линию обороны и после целераспределения, мы долбанули разочек по позициям египтян и Лиги Арабских Государств, проще говоря, ЛАГу. Попали громко – взрывы разметали к хренам собачьим около полутора тысяч человек и началась война. Я даже вылетел в Газа, чтобы лично проконтролировать процесс, но этого не понадобилось. Всё, что мне досталось – это посмотреть на войну со стороны атакующих тяжёлых сил. Гаубицы, огневые точки, тяжёлые болтеры… Египтяне хотели взять нас штурмом, но попали под огонь прямой наводкой из четырёх рейл-болтеров – наступление захлебнулось, так как снаряды разносили в клочья БМП и Тойоты. Наступала армия через несколько ущелий в пустыне Негев, а так же на сектор Газа. Противника мы так в лицо и не увидели – артиллерийская дуэль. На наши позиции прилетают снаряды, мы отвечаем, а так… попытались атаковать, но натолкнувшись на два стационарных болтера, захлебнулись. И ещё за ним развернули батарею гаубиц, которые шмаляли по разведанным позициям египтян. Война в пустыне имеет свою особенность – она не ведётся на всей территории, тут главное – это дороги и населённые пункты. Их захват и удержание, поэтому наша оборона столкнулась с сильными сконцентрированными ударами. РСЗО, артиллерия, авиацию сбили ещё на подлёте, ракеты тоже. Я проследил за тем, как началась война и был немного разочарован – ответный удар был сильным, но не сокрушающим. Так и не увидели врага в лицо – взрывы на наших позициях, ответный огонь, быстрая смена позиций батареями САУ, а вечером ударили из РСЗО, но результат был скорее околонулевым. * * * Ситуация с инопланетной угрозой очень быстро переросла из мелкой опасности в крайнюю опасность – я едва успел что-то сделать – в солнечной системе вышел корабль Крии и сбросил в район северной Америки капсулу, и улетел. За всем этим следил ЛК. Ситуация была опасной и поэтому я принял решение – разведчика ликвидировать. Пришлось экстренно прервать встречу – очередной сеанс сверхдолгой болтологии и выбежать, остальные – представители духовенства и бизнеса, только плечами пожали. Шутка ли – тщательно собрав информацию, Крии может прийти к выводу, что я и есть Хьярти, а после этого нас всех ждёт долгая война. Не на жизнь, а на смерть, и тут я бы не поставил на человечество и ломаного гроша. Жизнь то, оказывается, налаживается! Бегом отправился к кораблю… * * * * Кто сказал, что работа космического бродяги, вроде Хана Соло – это круто? Сижу вот, скучаю, ботфортой качаю. Дырки на скатерти изучаю. Перед глазами куча всяких индикаторов, скорость, расстояние, и так далее. В общем – скукота. Хорошо хоть в кресле пилота достаточно уютно. Можно изредка подруливать вручную и оставить всё остальное на автопилота. Далеко впереди медленно приближается несколько точек. Станция Харон и девять её станций-спутников. Исполинские белые космостанции, вокруг которых как мошкара летают корабли. Множество. Тихо тут, слегка шелестит воздух в вентиляции, еле слышно работают двигатели корабля. Нда, невесёлая жизнь была у Хана Соло – когда веселье, а когда сидишь, хренью страдаешь и выдумываешь новые способы срубить бабосиков. Заодно думал, как дальше развивать космическую отрасль на земле? Построить космостанции? Ну нафиг. Сами построят. Шпиль приделать – чтобы выводили на орбиту сколько угодно своих грузов, людей, спутников… Это как вариант, как вариант. Странный я. Взял старый советский космический челнок – Буран называется, и слегка его доработал. Вернее, переделал. Установил на нём плазменные двигатели, не такие мощные, как ракетные, но тоже очень ничего, всадил систему жизнеобеспечения, гравитационные панели на днище, репульсоры, в общем, переделал если не всё, то многое. И в итоге у меня получился ну очень неплохой космический аппарат. Ах, да, ещё убрал у него крылышки, сделав фюзеляж чуть пошире. Получился небольшой и достаточно неплохой космический челнок. Главное – земной, а не Ксандарский или что-то в этом роде. Хорошая, очень хорошая идея была. А если ему двигатели разнести по бокам и сделать откидную аппарель сзади, то получится неплохой мини-грузовичок. Челнок «Буран» выбрал именно потому, что он не янки. Янки я почему-то недолюбливал – наглые, беспардонные, совсем не джентльмены и леди, даже обыватели больше похожи на детищ дикого запада, чем на культурных жителей Терры. – Запрос на стыковку, – приказал. – Принято. Разрешение получено, начинаю процедуру стыковки, – отозвался корабль. Белая точка, сначала видневшаяся на горизонте, приближалась. В конце концов, она начала очень быстро расти в размерах и предстала в своём истинном облике – гигантская военная космическая станция Ксандара. Я одел свой военный мундир и посмотрел на себя в зеркале – красавец, что ни говори! Буран я взял ещё потому, что он никому в галактике не известен. Кораблю не мешали стыковаться и, раз выдали разрешение, значит, получили мой идентификатор и проверили как военный корабль. В станции открылись створки одного из ангаров и челнок в него влетел, остановившись уже в просторном ангаре. К нему подошли военные в Ксандарской броне «Лаки». Дешёвка, если подумать, ею экипируют полицейские части, колониальную и провинциальную милицию. Простенькая кираса и поножи, даже без наручей, с креплением под пистолет и рацию. Но от большинства видов простого оружия она защищает. Солдаты, а это были рядовые местного гарнизона, проследили за тем, как я выхожу из челнока. С ними, но уже в нормальной форме ВКС Ксандара, стоял один из вице-капитанов станции. Он козырнул: – Господин Хьярти, рады видеть вас на борту нашей станции. – Господин вице-капитан, – так же скромно ответил я, – я прибыл для обсуждения некоторых вопросов с руководством военно-космических сил. Представители уже прибыли? – Так точно, сэр! К слову, я был одет по полной программе. Парадная форма, все мои награды… Как хорошо, что на Ксандаре большие награды не в чести – высшая награда это вообще бриллиантовая звёздочка миллиметров шесть-семь на вид, точно не замерял. Вся грудь как у гламурного кисо стразы, блестит. Я кивнул и молча пошёл за вице-капитаном. Шлюзы челнока за моей спиной закрылись и капитан спросил: – Впервые вижу такой корабль, сэр. Странный. – Это точно. Таких в галактике не сыскать. Коридоры космостанции были утилитарными, но, что бы себе не представляли о космостанциях земляне, большая часть сделана из супербетона, в который уже впаяли и вмонтировали металлические детали. Мы прошли мимо большого окна в лифт и отправились наверх. Лифт ехал медленно. Слишком медленно, как по мне, не люблю ждать. Зато есть время посмотреть на ксандарскую космическую колонию, развёрнутую в поясе астероидов и вырабатывающую ценные металлы из летающих вокруг каменюк. Двери лифта открылись бесшумно. А тут уже было намного уютнее! Пол серый, с множеством различной активной разметки, стены и потолок матово-белого цвета, плоскостного дизайна – то есть с множеством ровных плоскостей и угловатостей. Реверанс в сторону милитаризма. Клумбы с натуральными цветами, в центре огромный цилиндрический аквариум с рыбами размером с человека, ну и наконец, атриум, в котором было полно народу. По большей части – обитатели станции. Пройдя мимо них, вице-капитан завёл меня в отдельный зал, где уже ожидали моего прибытия некоторые люди из Ксандарской армии. Я поприветствовал всех: – День добрый, господа военные! Поднялись. Память о моих диверсиях ещё свежа, не успели остыть трупы убитых и догореть останки взорванных заводов крии, колонии только отстраивались. Поэтому джентльмены не позволили себе нарушить военный этикет и поприветствовали меня соответствующе. Это было три представителя Ксандарской армии – пожилой генерал, синекожая девушка с чёрными как смоль волосами, собранными в дреды, прихваченные серебряными кольцами и маленький человечек, прямо таки Хоббит, но в форме капитана. Он был самым молодым как на вид, так и в действительности. – Командор Хьярти, рады видеть вас в добром здравии, – после церемониального поклона сказал командир, – о вашем местоположении что-то нигде не слышно. – И правильно. Танос ищет меня, – я сел за стол, – и не найдёт. А найдёт – ему же хуже будет. Но сегодня я попросил вас о встрече совсем по другому поводу. – Интрига, – сказал Хоббит, – что же вам могло понадобиться? – Коммерция, друзья мои, коммерция, – я улыбнулся, – несмотря на то, что я скрываюсь, заочно всё-таки присутствую на Ксандаре, среди его компаний и занимаюсь бизнесом. В основном это производство брони, оружия, пространственных устройств и медицинских технологий. Достаточно эффективных и качественных технологий. Оно было так. Менеджер неплохо освоился на Ксандаре и, пользуясь тем, что он, как сверхмощный искин, способен к гигантскому уровню организации, очень быстро развил свою компанию, производственную базу, организовал добычу полезных ископаемых по новым, имперским методикам. И главное – активно при этом использовал устройства пространственных хранилищ. – И почему мы? Или вы думаете, армия сразу готова покупать у вас всё? – Поскольку то, что мы собираемся производить, в первую очередь имеет военное значение, я всё-таки решил, что не стоит сразу выбрасывать это на гражданский рынок и лучше сделать первое предложение армии. Откажетесь – я от этого ничего не потеряю. Смотрите… Я поставил на стол голопроектор, из особенно качественных образцов, и над ним появилась проекция, очень чёткая и точная, моего первого лота: – Это моя разработка. Рейл-Болтер «Бастион». Стреляет сорокамиллиметровыми снарядами с детонитовой или плазменной начинкой. Скорострельность каждого ствола – десять выстрелов в секунду, кинетическая энергия снаряда сносит личные щиты и противника, даже в самой тяжёлой броне. Способен стрелять обычными стальными болванками для перегрузки щитов противника. Ограничений по нагреву не имеет, только по боезапасу. Боезапас в свёрнутом пространстве – до шести миллиардов снарядов. Военные смотрели на это чудо техники. Чудо было не очень то чудесным, но была и главная особенность: – Окружён непроницаемым силовым куполом, может стрелять снарядами длинной до метра. Мощность такого дротика, разогнанного до семидесяти мах достаточно, чтобы пробить насквозь тяжелобронированного «мамонта» крии. С детонитовой начинкой – становится особенно смертоносным, поскольку создаёт большое облако осколков. Кинетические щиты до третьего класса включительно снимает с двух-трёх выстрелов. – Это невозможно! – возмутился Хоббит. – Масса снаряда пятьдесят пять килограмм. Скорость на дистанции в пять километров – пятьдесят мах. * * * ** Рассмотрение всех новинок заняло у нас полтора часа. За стационарным рейл-болтером пошёл реактор для военного корабля, пространственный карман, в который можно запихать целый контейнер с оружием и боеприпасами, турболазерные установки для кораблей малого и среднего тоннажа, моё нововведение – диодный щит. Диодный щит похож на обычный, с той лишь разницей, что пропускает только в одном направлении. Благодаря этому энергетическому устройству становится возможным делать затворы для гидравлики, силовые ворота и стены, способные всех впускать и никого не выпускать, или наоборот, а так же, что самое главное – укрывать таким полем амбразуры ДОТов, и развёртывать щит над различными пунктами обороны, откуда пехота может вести огонь свободно, не боясь, что в неё прилетит в ответ. Естественно, это была только верхушка айсберга. Диодный щит мог применяться для великого множества различных устройств и механизмов. Менеджер начал с простейших вариаций, а именно – закрыть такими щитами амбразуры от огня противника, силовые барьеры на дверях, предотвращающие проникновение, но не мешающие покидать здание уже находящимся внутри. Это важно, если подумать, есть много на космостанциях таких вещей. За диодным щитом пошли устройства подпространственного хранения припасов и боеприпасов. Это очень удобная форма, которая позволяла в прямом смысле слова пересмотреть всю транспортную инфраструктуру, ведь один боец сможет таскать за собой целый склад. Несмотря на огромную стоимость, выгода тоже немалая – не нужно тратиться на содержание склада, можно расширить маневренность отдельных групп и даже эскадр военных за счёт того, что весь обоз на месяцы автономного существования и военных действий, уместится у одного каптёра. Мои собеседники оценили, всё-таки, дураками не были. Снабжение армии – это самая уязвимая и сложная сфера военных действий, нужно снабдить всех провизией, медикаментами, оружием и боеприпасами, различными средствами, водой, в конце концов. В результате долгих переговоров мы подписали договора после того, как мои собеседники связались с министром обороны и поболтали о нём, расписав в красках всё, что я предлагаю. Он попросил их выйти и спросил у меня: – Хьярти, не думал, что ты будешь продавать нам стволы. – Что поделать, господин главнокомандующий, времени у меня свободного много, нужно чем-то руки занять. – И что ты им предлагаешь? Пока какую-то чушь несут, – он поморщился, – у меня таких предложений с крейсер и три линкора наберётся. Девать уже некуда, все думают, что мы нуждаемся в переоснащении. – Скажете, нет? – я улыбнулся, – вам напомнить, почему я вообще начал диверсии устраивать? Да, господин главнокомандующий, Ксандар уже давно нуждается в переоснащении, наши ВКС ещё держатся на уровне, а вот пехотные системы и планетарная оборона – хуже некуда. – Ладно, – министр оттаял, – что там у тебя? – Ряд товаров. Тяжёлое стационарное универсальное орудие, которое может легко перегрузить щиты противника, диодный щит, настоящий, и главное – устройство пространственного кармана. – Постой, но ведь такие устройства сейчас уже не делают, – удивился главком, – если я правильно помню, их осталось не так много. – Я воссоздал технологию. Оно позволяет поддерживать свёрнутое пространство, прятать в него до двух контейнеров грузов. Идеальный переносной обоз для роты солдат. Во время войны мне досталось одно такое устройство, я его использовал для выгребания трофеев из закромов крии и снабжения себя на миссиях. Как видите, весьма успешно получилось. – Дорого? – Три миллиона юнитов за штуку. – Ничего себе, – командир удивился, – впрочем, правильно, штука непростая… но для снабжения оперативных групп – очень и очень полезная. И для перевозки важных грузов тоже… вот что, мы у тебя их купим, но с одним условием. – Каким? – Увеличишь объём вдвое? Два контейнера это хорошо, но желательно не меньше четырёх. И приделай к нему авторизацию, интерфейс… * * * * * Внезапно вспыхнул бунт и большая такая война. Не на ближнем востоке, и не где-нибудь в Африке, а в восточной Европе. Ситуация осложнялась наличием инквизиции, которая тщательно следила за происходящим. Сами по себе гражданские войны не вспыхивают, так было и на этот раз. Восточная Европа – это бедные родственники Европы западной, ставшие таковыми из-за многочисленных внутренних конфликтов. В первую очередь – на национальной почве. Сколько было пролито слёз и крови по этому поводу – неизвестно никому, но немало. В один прекрасный день, когда я вернулся на землю и привёз с собой целую хренову гору оборудования и снаряжения, меня встретила новость – восточная Европа охвачена огнём войны. Воюют… так, Сербия при поддержке России, венгрия при поддержке НАТО, а так же Чехия, Румыния, Босния, Словакия и Словения и, неожиданно, польша. Но та поддерживала скорее материально. Ох, и начался же там замес! Началось всё тихо. Утром наши инквизиторы в регионе ещё пили чай, смотрели телевизор и не думали ни о каких опасностях. А ночью им же пришлось уже вылетать на места боевых действий, поскольку началось, радикальные группировки напали на военных, последовала гражданская война, прежде всего, на национальной почве. Люди как с цепи сорвались и начали убивать друг друга, выплёскивая свои националистические обиды и ненависть на других. После потери американцами базы в Косово, регион вернула Сербия, ей объявили войну румыны, хотя их военные силы – это скорее ради забавы. Венгрия – уже более серьёзное государство. Кадры начавшихся событий облетели весь мир и я, не успев порадоваться за то, что купил много полезных вещей, был вынужден с корабля на бал. Уже в теле Гарри, я выбежал в ангар и выпрыгнул с орбиты на землю, включив ускорители. И собирал информацию по происходящему. Так, болтер в руках есть, земля быстро приближается, падаю в районе Сербии. Тут же, рядом, висит корабль десанта. Задействуем ка их в войне! * * * * Старый советский танк Т-72 стоял на дороге, на обочине, покинутый экипажем. Мимо него тянулась вереница беженцев, которые покидали свои дома, оказавшиеся слишком близко к зоне боевых действий. Бежать им и правда было некуда, но надо было уходить. Люди ехали на перегруженных машинах, люди шли пешком, надеясь, что их кто-то подвезёт. Война всегда горе, проблем всегда приносит больше, чем решает. Шум артиллерии с севера нарастал, стреляли всё ближе и ближе. Люди торопились. В этот момент шум артиллерии стих, ненадолго. На позиции артиллеристов, расстреливающих город, как снег на голову, упал Гарри, а вместе с ним – рота злых как черти инквизиторов. Они были намерены немедленно прекратить эту войну, и уж тем более – покарать грешников, посмевших стрелять по городу, хоть и занятому военными, но всё-таки переполненному мирными жителями. Из капсул вышли фигуры инквизиторов в тяжёлой броне и с болтерами в руках, и практически сразу же открыли ураганный огонь по противнику. Пусть их было всего тридцать бойцов, но они пробивались сквозь позиции венгерской армии, вооружённой НАТОвцами до зубов, как нож сквозь масло. Болтеры не умолкая стреляли с громкими хлопками, взрывы снарядов шли сплошным гамом. Противник оказался прижат огнём к земле, стоять было нереально, все попадали, кто замертво, а кто обделавшись. Достаточно было один раз увидеть, что может сделать сто грамм тротила, взрывающиеся в грудной клетке. Бег панцерпехоты казался неостановимым – они палили прямо на ходу, разрушая выстрелами окопы, полевые укрепления, расстреливая сдающихся в плен солдат – нарушителей ждала кара, и она пришла. С неба начали падать капсулы, десятки капсул, и что самое важное в этой операции – в разные места, прямо на головы вражеской армии. Суть этой войны была в давнем и застарелом расколе общества на прозападных и провосточных. Одни из них ратовали за варшавский договор, другие за НАТО. Хотя ВД уже давно нет, проблема осталась. И проблема очень и очень серьёзная. США получили по мордасам во время последнего судебного процесса – на них подала в суд Сербия, в результате было выявлено, что до начала войны США вложили почти пол миллиарда долларов в организацию провокаций, чтобы беспрепятственно вторгнуться в восточную европу. Туда, куда раньше вход был заказан из-за ВД. Проиграли они этот процесс вдрызг, с сотнями казнённых за военные преступления и полутора тысячами казнённых за укрывательство военных преступников.