А чистокровные все таки бесчувственные.

— Ты же знаешь, что чистокровные никогда не плачут? Не показывают свои эмоции в обществе аристократии? Действуют по определенному сценарию, написанному их предками или же Советом Старейшин? Ведь знаешь… – приятный женский голос на мгновение замолчал. На позолоченном кресле сидела девушка, явно из аристократического общества. Белое платье, великолепие которого дополняла пара фамильных украшений, туфли на невысоком каблуке. Длинные волнистые волосы, тонкие, приятные для людских глаз черты лица. Большие выразительные глаза миндалевидной формы. Кресло повернуто к окну, что сидящему совершенно не видно, что за ним происходит в комнате. Рядом камин, за которым в данный период времени следит один из подчиненных этой барышни. Блондин с зелеными глазами, в светлом костюме. — Но, Сара-Сама… – произносит этот самый юноша. — А разве Канаме не такой же? – продолжает она, не обращая внимания на реплику парня. Взгляд пронзительно-голубых глаз направлен в то самое окно, у которого стоит кресло. Холодный, но понимающий взгляд.… Первые дни декабря, и наконец, первый снег в Англии. Она провожает каждую снежинку взглядом. Но перед глазами ее картина из далекого детства… — Канаме прожил больше чем я и Вы, Сара— Сама, – произнес вновь блондин. — Не значит ли это, что с возрастом пропадает та тяга к жизни, что есть у людей? Ведь их век короток, в отличие от наших тысячелетий… — девушка прикрыла свои очи. – А что ты испытывал, убивая своего деда? -Эм... Я обязан был искупить грех перед Канаме Кураном… — Ты утешаешь себя, этой мыслю? Врешь самому себе?… — Ширабуки вздохнула. На эту фразу парень лишь промолчал, продолжая кочергой переворачивать угольки в камине. — Ты чувствуешь вину перед ним. Совет разрушен, все благодаря стараниям Курана и тебя. А что грядет потом? Анархия в мире вампиров… А кто будет уничтожать класс Е? Охотники?.. Они и перейдут на высшие классы, такие как Д и С… А аристократам придется уничтожать людей… Анархия. – белокурая леди склонила голову в бок. – Я говорю неправду?.. — Правы… — проговорил, потерявший свое место в аристократии, дворянин. — Но судя по твоим чувствам, ты с этим не согласен. Не забывай, что могут чистокровные. – очередной раз она вздохнула. – Ты закончил с камином? — Практически. – пробормотал рассеяно Итидзе. — А знаешь, сейчас я вспоминаю, как Шизука убила на моих глазах мать и отца. Но я не чувствую сожаления, что не защитила их тогда… Они сами виноваты и понесли наказание… Но почему-то к горлу подступает ком. Ком который не дает тебе ни дышать, ни говорить, ты все делаешь через силу… А на глазах появляется вода… Неужели это слезы? – Она приоткрыла голубые глаза, и провела, еле касаясь по нижнему веку кончиками пальцев левой руки. Взглянув на пальцы, она лишь вновь улыбнулась бесчувственной улыбкой. – А мне всего лишь показалось…