Подвал

Легкий теплый ветерок ласкал мое лицо, трепал волосы и старался, во что бы то ни стало, перевернуть странички книги, которую я читала. Приходилось придерживать листки рукой, чтобы дочитать до конца главы. Сквозь воображаемый шум прибоя из романа ясно пробился детский заливистый смех. Я отвлеклась от чтения и посмотрела вглубь сада. Солнце спешило к закату, и сейчас его лучи скользили по верхушкам деревьев, но в воздухе по-прежнему ощущалась жара. По аллеям между яблонями бегала трехлетняя дочка, Лизка, улыбаясь во весь рот и размахивая руками. За ней, чуть пригнувшись и прихлопывая в ладошки, бежал сын Илья, приговаривая «Догоню! Догоню!». Лиза радостно всхлипывала и ускоряла неуклюжий шаг, заливалась громким смехом. Эта картина вызвала улыбку и ощущение абсолютного счастья. Жизнь удалась. Мне двадцать пять лет, и я уже сейчас счастливая обладательница всего того, о чем другие и мечтать не могут. Удачное замужество, трое детей, два сына-близнеца (Сашка сейчас где-то в доме, что-то мастерит, как обычно) и дочка. И еще у нас есть этот дом. Красивый, двухэтажный особняк, за чертой города в живописном месте, вдали от выхлопных газов и суеты. Идеальное гнездышко для идеальной семьи. Мой муж, Максим, успешный бизнесмен, зарабатывал прилично, и это позволило мне целиком посвятить себя домашнему очагу. Я любила домашние хлопоты, всегда делала эту, казалось бы, монотонную и неблагодарную работу с радостью. И, если честно, не понимала других женщин, которые без конца сетовали на свою жизнь, говоря, что им ни на что не хватает времени, что они чувствуют себя рабынями в собственных домах. Как же так? Ведь работа эта делается для своих любимых! Разве может это не радовать? Любая мать может любоваться играющими детьми вечно. Но часы показывали половину шестого, а это означало, что муж должен скоро вернуться домой. Надо подготовить все к ужину. Я поднялась с кресла качалки, прихватив книгу под мышки. - Иля, - позвала я, мальчик остановился, вопросительно посмотрел на меня. – Поиграйте еще немного и заходите в дом, скоро будем ужинать! - Хорошо, ма! – отозвался он и снова увлекся игрой с сестренкой. Окинув их последним взглядом, я направились к дому. Едва переступив порог, и войдя в холл, я увидела Сашу. Тот корпел возле камина, расклеивая на стене наши семейные фотографии. Они были там совсем некстати, но ругать ребенка за творческую инициативу я не стала. Именно на той стене я планировала повесить картину, заказанную у одного художника. Но маэстро заканчивать пейзаж не спешил, а коллаж сына получился интересным и пестрым. Каждый снимок навивал приятные воспоминания, заставлял еще раз пережить тот восторг, который отражали наши лица. Я подошла ближе, с улыбкой глядя на результаты трудов. - Мама, смотри, что я придумал! – воскликнул мальчишка, увидев меня. – Правда, здорово получилось? Фотографии клеились к стене клеем ПВА. Я уже представила себе, как буду отдирать все это творчество, а затем, наверняка, придется красить стену. Но это же не повод портить ребенку настроение. Ведь он старался сделать что-то приятное нам всем. - Да, это очень здорово, - ответила я, потрепав сына по волосам. – Надеюсь, и папе понравится! - Ему понравится, вот увидишь! Оставив книгу на журнальном столике, я отправилась в кухню. К ужину было практически все готово, мне только оставалось все разогреть и сделать салаты. Еще бы не мешало малосольных огурчиков принести, Максим от них просто без ума. Но для этого надо было спуститься в подвал… Подвал – это единственное место, которое омрачало меня. Не знаю почему, но я панически боялась его. И вроде помещение не слишком маленькое и не темное, но, тем не менее, меня охватывал необъяснимый страх при мысли о нем. До сих пор туда спускался только муж. Он приносил все, что могло понадобиться за день. Приходилось планировать заранее свои дела, чтобы Максим мог снабдить всем необходимым. Но сегодня…. Конечно, принести баночку с огурчиками мог бы и Саша, все-таки мальчишке уже шестой год. Но я считала не правильным посылать ребенка туда, куда сама боялась идти. К тому же, мне необходимо, наконец, справиться с этим беспочвенным страхом. Так что, вооружившись скалкой (с нею я почувствовала себя спокойнее и увереннее), вышла из кухни и направилась по коридору к двери, ведущей в подвал. Щелчок выключателя – и помещение осветилось электрическим светом. Я стояла на пороге, перед крутой лестницей, тяжело дыша. По телу в панике бегали мурашки, а сердце колотилось в бешеном ритме. Оглядевшись вокруг, убедила себя в том, что никого и ничего опасного тут нет. Это просто кладовая, где мы храним всякие вещи, которые не так часто требуются по хозяйству. На отдельных стеллажах вдоль стены, рядками стояли банки с всевозможными заготовками. Увидев свою цель и обозначив маршрут, я сглотнула и глубоко вдохнула несколько раз. Это помогло собраться. Покрепче сжав скалку в руке, медленно стала спускаться по ступенькам, в любой момент готовая вылететь назад, в коридор. Оказавшись на середине помещения, я снова огляделась. «Стоп, - сказала себе. – Хватит бояться! Тут ничего опасного нет! Совсем. Ничего». Но какой-то необъяснимый ужас, сжимал меня, словно в тисках. Дышать стало тяжелее, сердце захлебывалось от собственного ритма, заглушая остальные звуки. Мир вокруг поплыл, и, казалось, стал терять четкие очертания. Не в силах больше справляться с собой, метнулась к стеллажу, схватила то, зачем пришла, и пулей понеслась к выходу. Пришла в себя я уже в коридоре и обнаружила, как жадно прижимаю банку с огурчиками к груди, словно выкрала ее из магазина. Скалку потеряла где-то между стеллажами и выходом, даже не заметила где и как это произошло. Теперь, когда эксперимент был позади, я рассмеялась над собой, над собственной трусостью. Муж приехал, как обычно, в шесть вечера. Дети встретили его радостными возгласами, и еще какое-то время до кухни доносились их голоса и смех. За хлопотами на кухне от пережитого шока, связанного с походом в кладовку, не осталось и следа, и я с радостной улыбкой вышла в холл, встретить любимого. Главу семейства обнаружила перед камином. Лизку он держал на руках, Саша с Илюшей повисли на нем как игрушки на новогодней елке. Мальчишки наперебой рассказывали о фотографиях, наклеенных на стену, и делились грандиозными планами продолжить экспозицию до самого угла, «а то стена, вон какая, большая, надо ее чем-то украсить». - Это что, надвигающийся ремонт? – Спросил Максим тихо, когда я приблизилась. Он прижал меня к себе свободной рукой и поцеловал. - Вероятно, да. – Я шепнула ему с ответ. – Но пусть повисят немного, потом что-то придумаем. - Так, вот что! – Произнес муж громко, привлекая внимание детей. – Давайте сделаем все как положено. Отберите самые красивые фотографии, а я привезу из города рамки для них. И мы вместе повесим их на стену. - Ура! – В один голос заорали дети и тут же бросились к фотоальбомам. - Но сначала ужин! – Вступила я, - Так что, все идут мыть руки и к столу! Минут через пять вся наша большая семья собралась за столом. Вечерние посиделки, как правило, длились час-полтора. Всем хотелось рассказать, как прошел день, и просто поговорить. Конечно же, самые насыщенные дни были у малышни, они, перебивая друг друга, рассказывали обо всех событиях, фантазируя и приукрашивая. Но муж на них не злился и никогда не требовал, чтобы дети молчали. Обстановка за ужином всегда была радостной. Поговорить нам с Максимом удавалось, когда детей отправляли спать. Тогда мы могли снова побыть наедине, поговорить о «нашем личном» и вновь почувствовать себя молодоженами, не загруженными семейными заботами. - Знаешь, - тихо произнесла я, когда мы уже лежали в своей кровати, - сегодня я сама спустилась в подвал! - Да? – я почувствовала улыбку на его лице. Он прижал меня к себе и поцеловал в лоб. – Я знал, что однажды ты сможешь это сделать. - Завтра снова туда пойду. – Уверенно произнесла я, прижимаясь с его груди. - Может, не стоит? Если тебе что-то надо, я сам вынесу. - Нет, надо. Я должна сама, понимаешь? Муж попытался отговорить меня, но я твердо решила, побороть свой страх. Первый раз у меня получилось, значит, получится и во второй.