Игрушка

Игрушка

      

      Я нашла их на Ростке. У недостроенной высотки наткнулась на первый труп. Человек лежал на спине, полускрытый травой, рядом валялся его автомат. Шеи практически не было, туловище и откинутую голову соединяли лишь несколько сухожилий и позвоночный столб, остальное было словно выгрызено чьими-то зубами. Впрочем, так оно, вероятно, и было. От неаппетитного зрелища накатила дурнота, я отвернулась от трупа и минуту или две стояла, унимая бунтующий желудок. Затем взяла оружие наизготовку и медленно, прислушиваясь к каждому шороху, двинулась вперёд, в обход высотки. И через два десятка шагов едва не споткнулась о второй труп. На этом видимых ран не было, но тело было выгнуто так неестественно, что я сразу поняла: сломан позвоночник. По коже пробежали мурашки. Я подняла голову и, приставив ко лбу ладонь козырьком, посмотрела на бетонные плиты высотки. В голову пришла здравая мысль, что было бы неплохо забраться туда. Сверху смогу осмотреться, да и там, наверное, безопасней — это я на случай, если тварь где-то недалеко. От этой мысли бросило в жар.       Так же медленно, стараясь не шуметь, я двинулась в обход наваленных тут и там бетонных блоков и плит. Осторожно заглянула за угол. Обозримое пространство было пусто. Если не считать ещё одного трупа возле лестницы. Подошла к нему, наклонилась, с усилием перевернула на спину — и тут же отшатнулась. Лица у него не было, вместо этого — месиво из кожи, мышц и костей, залитое кровью и какой-то слизистой дрянью. К горлу снова подкатил комок, я отвернулась и глубоко задышала. Такое зрелище не для моих хрупких нервов. Обойдя тело по дуге, двинулась вверх по лестнице. Кое-где на ней застыли лужицы крови.       Поднявшись на третий этаж, прислонилась к стене возле окна – просто прямоугольная дыра в бетоне — и осторожно выглянула наружу. Кажется, чисто... Стоп, что это там?! А...всего лишь жарка. Я облегчённо вздохнула. Ну вот, приняла искажения воздуха над аномалией за маскирующегося кровососа. Стыдитесь, девушка!       Тщательно осмотрев прилегающую к высотке местность и не найдя ничего интересного, двинулась вниз по лестнице, не желая более находиться среди трупов. Собственно, вот тут всё и случилось. До меня донёсся тихий, до ужаса тоскливый стон, мгновенно – в который раз за последние пять минут! — пробравший до дрожи. Как подброшенная пружиной, я отскочила к стене, обводя дулом винтовки второй этаж здания. Я девушка нервная, меня пугать нельзя. Через минуту стон повторился, такой же жуткий в царившей вокруг тишине. Источник его определённо находился на втором этаже, где-то совсем недалеко. Поколебавшись, я осторожно, как по минному полю, двинулась на звук. Была бы чуть умнее, сбежала бы в ту же минуту. Но увы, я не только нервная, но и любопытная как кошка.       Стон раздался совсем рядом. Я завернула за стену и вот тут-то увидела его. Человек лежал, скрутившись клубком, сцепив на животе руки. Возле него подсыхала лужа тёмной, уже свернувшейся крови. Рядом валялась винтовка, также густо заляпанная кровью. Глядя на размеры лужи, я сильно засомневалась в том, что он жив. Словно опровергая это, парень снова застонал, на этот раз совсем тихо. Был, однако, маленький нюанс, из-за которого я не торопилась опускать винтовку. Нашивки с изображением орла на серо-синей униформе раненого. Такие же, как на трупах внизу. Я, конечно, наивная, но не настолько. Про наёмников я слышала и не могу сказать, что у этих ребят хорошая репутации. Скорее наоборот, в них стреляют все, кому не лень, встречая полную взаимность со стороны наёмников. И будь на моём месте кто-то другой, он поступил бы, безусловно, разумно и добил парня. Но увы, я всего лишь слабая девушка и не умею стрелять в безоружных и беспомощных людей. А ещё моя хрупкая психика не выносит бездействия, когда в двух шагах тяжело умирает человек, будь он хоть трижды наемник.       Приняв решение, я обогнула лужу крови и опустилась рядом с раненым. Положила винтовку на пол, стянула с плеч рюкзак, немного покопалась и вытащила аптечку. Как ей пользоваться, я знала, не зря прошла медицинский курс. Осторожно перевернула раненого на спину, с усилием разогнув судорожно напряжённые мышцы. Бросила взгляд на лицо. Лет тридцать, наверное, светлые короткие волосы почти сливаются с мертвенно-бледной кожей и чуть посиневшими губами, черты лица опасно заострились. Парень тяжело дышал, дыхание было совсем слабым. Повозившись, я расстегнула ворот и коснулась горла, нащупывая артерию — пульс тоже был слабым. Комбинезон на груди превратился в лохмотья, из-под прижатых к животу рук сочилась кровь, левая штанина тоже напиталась ею. Острый запах крови лез в ноздри.       С комбезом пришлось повозиться, пропитавшаяся кровью ткань поддавалась с трудом и скользила в руках, и когда я наконец расстегнула комбез, мои руки были красными до запястья. Замутило от одного взгляда на раны. Чья-то когтистая лапа разорвала наёмнику плечо, оставив глубокие кровоточащие борозды, в которых виднелась белая кость. Сжав зубы от дурноты, я с усилием разомкнула прижатые к животу руки раненого. Обрывки водолазки мешали, поэтому я достала из-за голенища нож и осторожно, стараясь не касаться ран, разрезала её. Бок тоже был разодран и, кажется, сломаны ребра. Раны уже покрылись корочкой, но всё ещё кровоточили. Наёмника спасло лишь то, что плечо он прижал к полу, а рану на животе зажимал руками, иначе уже истёк бы кровью. Глубоко вздохнув, так, словно ныряла в холодную воду, я с максимальной скоростью принялась за работу. Закатав рукав, шприц за шприцем вколола в вену стимуляторы и обезболивающее. Достала баллончик с "Витанолом" — едкой дрянью, после нанесения образующей плёнку и препятствующей кровотечению — и щедро залила им раны. Наёмник всхлипнул от боли, задёргался, но так и не пришёл в себя. Мне пришлось держать его, пока он не перестал биться и не обмяк.       — Потерпи, — попросила я,хотя он вряд ли мог меня слышать.       Мне случалось пользоваться "Витанолом", и это отнюдь не было приятно. Но он не только почти мгновенно останавливал кровотечение, но и обеззараживал рану, что заставляло мириться с болезненными ощущениями. Плечо и живот я закрыла марлевыми повязками прямо поверх образовавшейся кровавой пленки и зафиксировала их пластырем. Как и думала, одно ребро оказалось сломанным, но внутренние органы вроде не пострадали. Накладывать тугую повязку на ребро пришлось, приподняв раненого и придерживая коленом и рукой. Наёмник тихо и до жути проникновенно стонал, я с тревогой поглядывала на бледное, восковое лицо, вслушивалась в хриплое тяжелое дыхание, сильно опасаясь даже не успеть окончить работу. Однако мужчина упрямо цеплялся за жизнь. Таким же образом я обработала и перебинтовала ногу, благо рана была менее серьёзной, так, вскользь полоснули когтями.       Горестно вздыхая, порылась в рюкзаке и достала бережно хранимый артефакт «Ломоть мяса». Способность ускорять регенерацию поврежденных тканей, как ни крути, а полезна для Зоны. Его я берегла на случай, если попаду в переделку. Жаль, но, похоже, придется расстаться. Тремя легкими витками бинта прижала артефакт к плечу наемника. Оказавшись возле раны, «Ломоть» чуть потеплел.       Вколола ещё одну дозу стимуляторов и витаминов. Медленно и осторожно, боясь причинить боль неловким движением или сбить повязки, оттащила вглубь этажа, подальше от лестничного пролёта и луж крови. Мутанты чрезвычайно хорошо чувствуют этот запах и обычно не замедляют появиться. Остаётся только надеяться, что никаких мутантов поблизости нет, а та тварь убралась подальше...       Конечно, я не забыла о твари, в одиночку уничтожившей отряд хорошо вооружённых наёмников. Возможно, она всё ещё бродила неподалёку. Но у меня просто не было времени думать о ней, пока на моих руках был раненый человек. И к лучшему, что не было, иначе бы ударилась в панику. Такие твари здорово действуют на мои хрупкие, и без того расшатанные нервы.       Уложив наемника и подсунув под голову свой рюкзак, я уселась рядом и устало прислонилась к стене. Удивительно, как можно вымотаться, если приходится тащить мужчину, весящего килограмм на пятнадцать больше чем ты, пускай и совсем не далеко. Остатками бинта вытерла подсыхающую кровь с рук, параллельно обдумывая ситуацию. Как ни крути, она была не слишком радостной. Я извела свой драгоценный артефакт и практически опустошила аптечку, и все усилия могут в любой момент пропасть даром, потому что состояние парня все равно было паршивое. А даже если он не умрет, то что прикажете делать с беспомощным телом? Словно отвечая на вопрос, наемник тихо дернулся и вздохнул, не приходя в сознание.       Помнится, один умник как-то сказал, что у меня дар влипать в неприятности.Сейчас, с тоской глядя на видневшийся в окне лоскут серого хмурого неба, я подумала, что он все-таки прав. Даже некого попросить о помощи. Рядом есть база «Долга», но эти парни ненавидят синдикат и просто пристрелят раненого. На одиночек тоже рассчитывать не следует. Во всей Зоне к наемникам терпимо относились, пожалуй, только свободовцы, но они слишком далеко.       Дикая территория на то и дикая, но сегодня тут оказалось на редкость многолюдно. Как можно объяснить появление этих двух сталкеров, кроме как невезением? Не прошло и получаса, как они вынырнули из-за здания метрах в семидесяти от высотки. Едва заметив их, я шарахнулась подальше от оконного проема, совершенно не желая, чтобы меня заметили. Вжалась в стенку и принялась наблюдать. Сталкеры шли медленно, крадучись, и держались в тени. Видимо, опасались наемников, часто контролирующих эту территорию. О том, что сегодня бояться некого, сталкеры еще не знали. Они вполне могли пройти мимо, но мне показалось почему-то, что этого не случится. Если уж не везет, то по полной.       Они и не прошли.       Сначала хотели обойти высотку по дуге, но там дорогу перегородили электры, и сталкерам пришлось сунуться ближе. Пригибаясь и прячась за бетонными блоками, они подобрались почти вплотную к боковой стороне здания. Расстояние было совсем небольшим, и я хорошо рассмотрела обоих.       Один совсем молодой, видимо, новичок, в старом комбезе, потертом и грязном. Оружие тоже не ахти – обычный обрез. Парень заметно нервничал, а когда одна из электр на дороге вдруг разрядилась, дернулся так, что чуть не сшиб второго.       Этот второй не понравился мне сразу. Такой же потертый комбез, но скупые, несуетливые движения и спокойствие, с которым он держал автомат, выдавали если не ветерана, то, по крайней мере, далеко не новичка.       Сталкеры тем временем надолго замерли у стены, напряженно прислушиваясь. Тишина была почти полной, даже ветер притих и не шуршал листьями, только чуть слышно потрескивали электры на дороге. Спустя несколько секунд старший двинулся вдоль стены и исчез из моего поля зрения.       Я вздохнула и закрыла глаза, опускаясь на корточки. Винтовка в расслабленных руках легла на колени.В висках начинала шуметь кровь. И ещё кольнуло на миг – где-то под сердцем.       — Смотри! – раздалось рядом, ровно на один этаж – два лестничных пролета – ниже меня.       — Куда прешь! Стой на месте, сам проверю.       Хриплый голос, видимо, старший. Нашли трупы внизу. Восемь секунд.       — Намертво, — констатация факта. – Вон ещё.       Негромкий звук шагов.       — Давай наверх, проверим.       Пятнадцать секунд.       — Фу! – резкий выдох, кашель.       Видимо, новичка впечатлил труп без лица. Я его так и оставила лежать на спине. Два пролета. Шаги стали громче.       — Что за гадость…       — На работу химеры похоже. Только её тут не хватало.       Двадцать пять секунд. Поднялись на второй этаж. Между нами метров десять и одна толстая – не прострелишь — стена.       — Не стреляйте только, — позвала я.       Сталкеры замерли. Я почувствовала по внезапно повисшей тишине: ни слов, ни шагов. То ли не ожидали никого услышать, то ли сам голос – звонкий, женский – их смутил.       — Кто там? – хриплый голос, теперь ещё более настороженный.       — Свои.       Он выглянул спустя четыре секунды. Сначала показалось дуло автомата, которое вслед за взглядом скользнуло вокруг и уставилось мне в лицо. Я не двинулась, винтовка мирно смотрела в пол.       — Девка! – охнул сталкер. И позвал: — Иди-ка сюда.       Сзади замаячил второй, выглянул и тоже охнул. Ну да, представляю, что они увидели: краса в комбезе, не скрывающем фигуру, и хвост рыжих волос на плече. Маску-то я сняла, когда возилась с раненым. А девушки в Зоне гости нечастные.       Автомат старший чуть опустил, но так, не до конца. Лет сорока, смотрит с прищуром. Нехороший взгляд. Второй – парень лет двадцати пяти, не больше – растерянно мнется, обрез – в пол.       — Из этих? – спрашивает старший. Даже не уточняет. А зачем?       — Нет, — отвечаю, — как вы час назад пришла.       Автомат наконец опускается, и я незаметно перевожу дыхание. Тяжело так смотреть, снизу вверх, даже руки, кажется, стали подрагивать – тут и мужику не по себе было бы, а я-то хрупкая девушка.       — Крут, смотри, живой, — протянул молодой сталкер с удивлением.       Старший повернулся, посмотрел и даже дернулся. Видно, не заметил сначала лежащего в стороне наемника или принял за мертвого. Автомат чуть дрогнул.       — Это что? — резким голосом бросил сталкер.       Глупый вопрос. Упаковки от медикаментов валяются рядом, белые бинты видны без труда, а я не до конца оттерла кровь с рук. Неужели не ясно?       Мне вдруг стало очень, просто до боли, жутко. Холодный взгляд прищуренных глаз вцепился, будто сверля дырку. Кто бы знал, чего стоило спокойно пожать плечами и сказать:       — Я не умею стрелять в безоружных людей.       В те несколько секунд, пока он сверлил меня взглядом, вокруг как-то потемнело… а может, показалось. Сталкер наконец хмыкнул и расслабился. Верно, что с девки возьмешь.       — Это я исправлю, — буркнул он и сделал шаг к раненому.       Я поднялась на ноги одним слитным движением. В висках бухала кровь, сердце стучало до неприличия громко. Я ведь не зря сидела именно здесь, всего один короткий шаг – и оказалась между сталкерами и наемником.       Глупая, глупая девчонка.       Сталкер удивился, как-то с досадой поморщился.       — Не дури, — сказал без злобы даже.       Дуло винтовки по-прежнему смотрело в пол. Да в моих руках она, наверное, казалась игрушкой. Я даже не дернулась, просто стояла.       — Не надо, — попросила, заранее зная, каков будет ответ.       — Эх ты, добрая душа, — снисходительно, не иначе, бросил сталкер. – Нет у этих сволочей права жить, понимаешь?       Я посмотрела на второго, ещё питая слабую надежду на счастливый исход. Но он молча мялся с таким растерянным лицом, что стало ясно: даже если не нравится – не вмешается. Чертова тряпка.       — Не надо, — тихо повторила, краем глаза замечая, как тени становятся резче.       Сталкер просто отодвинул меня, пихнув плечом. Не грубо, спокойно и вместе c тем безразлично, как досадную помеху, не более. Подошел к раненому мужчине и медленно стал поднимать автомат.       Время замедлилось и разбилось на кусочки.       Я опустила голову и отступила на шаг, успев прежде заметить открытые глаза наемника.       Мне жаль, я не хотела, чтобы так случилось.       … Он умер почти мгновенно.       Очередь ударила коротко и зло, пули прошили горло, выбив фонтанчики крови.       Несколько секунд он ещё стоял, затем стал оседать и упал набок. Автомат звякнул о бетонные плиты.       Мне правда жаль.       Пули прошили грудь молодому сталкеру, без труда пробив бронежилет. Он даже не успел понять, что случилось, и умер с той же растерянностью на лице.       … Я опустила свою игрушечную винтовку. Прислонилась к ближайшей стене и сползла вниз. Глупая, глупая девчонка.       Глаза щипало, и я закрыла их.       Господи! Расскажите кто-нибудь, как теперь с этим жить.