Спор

      Вообще-то, обычно Мерван вставал немного позже, когда завтрак уже ждал его на столе, но сегодня он просто не мог оставаться в постели.       — Ты чего так рано вскочил? — удивилась Анж, наливающая для сына какао в чашку.       Мальчик, увидев папу, загалдел и заёрзал на месте. Анж шикнула на него, и он сделал вид, что сидит тихо, а то, что только что было — это ей показалось.       Но Мерван и сам чуть не подпрыгивал.       — Сегодня очень важный день, родная, — проговорил он, потрепав Романа по голове. — Очень важный.       Он оглянулся на нее и поиграл бровями.       В ответ Беранжер выпучила глаза:       — Сегодня? — Выкрикнула она и тут же хитро улыбнулась, — Представляю, как ты повеселишься!       — Не то слово! — Мерван в предвкушении потер ладони друг о друга. — До сих пор не понимаю, как он на это согласился? Ведь любому дураку ясно, что он не сможет выиграть спор.       — А ты уверен, что… — с сомнением в голосе произнесла Беранжер, ставя перед сыном чашку с дымящимся напитком.       — Милая, речь идет о Микеле Локонте. Он, наверное, с другой планеты упал однажды, поэтому ни в чем нельзя быть уверенным. Кроме одного. — Мерван хитро ухмыльнулся и приподнял один палец. — Ему очень нравится прикасаться к Моту.       — Мер, — мягко позвала его жена. — Не подумай, что я сомневаюсь в твоей наблюдательности, но ты же сам говорил, что этот ваш Локонте — очень общительный и тактильный. Ну, что он всех обнимает.       — Анж, ты не видела того, что вижу каждый день я. Ты просто не представляешь… — Мерван слегка осекся. — Ну, то есть, да, ты права, при встрече и прощании он и правда со всеми целуется-обнимается. Итальянец, горячая кровь, что с него взять. Но потом… Я не знаю, как тебе объяснить. Потом он ведет себя нормально. — Мерван отхлебнул немного чая, который Анж приготовила сразу же после какао для сына. — Ну, насколько к нему применительно слово «нормально», — пробурчал он и тут же снова начал рассказывать прежним возбужденным тоном:       - Он ведет себя нормально до того момента, пока в поле его зрения не попадает Флоран Мот. А дальше — просто несите попкорн и наслаждайтесь зрелищем. Локонте все время тянет к нему свои ручонки, понимаешь? Постоянно! То за пуговицу подержится, то волосы ему поправит, то пощекочет, то жабо потеребит. Если они оказываются в соседних креслах, Микеле обязательно кладет голову ему на плечо. В общем… — Мерван пожал плечами.       — А сам Флоран как на это реагирует? — Спросила Анж.       — Да никак. Он будто бы и не замечает.       — Если Флоран и сам не замечает, может, тебе не стоит лезть в это дело? — осторожно предложила Беранжер, уже, однако, зная, что ответит муж.       — Да ты что!!! Конечно, стоит! Знаешь, что самое интересное? — Он отхватил кусок сэндвича, замолкая на несколько секунд.       Беранжер продолжила смотреть на него, ожидая, что ее муж скажет дальше. Роман возился на своем стульчике, иногда залезая пальцами в тарелку с хлопьями. Анж молча перехватила его руку, и тот притих, а Мерван, прожевав, продолжил рассказывать:       — Микеле все отрицает. Я ему уже не раз на это указывал, а он все твердит, что мне показалось. Вот вчера я и сказал ему: «Спорим, ты не сможешь держать свои руки подальше от Мота хотя бы день?»       Беранжер только с сомнением покачала головой.       — Ну, хотя бы держи меня в курсе, — попросила она. — Мне интересно, чем там у вас закончится.

***

***       Мерван вернулся домой мрачнее тучи.       Когда сын побежал в прихожую, чтобы его встретить, он натянул счастливую улыбку, потискал его, а затем отправил в игровую и прошел на кухню, где его ждала жена.       — Умоляю, только не спрашивай меня про сегодня. — Отрезал он вместо приветствия.       Беранжер удивленно приоткрыла рот и тут же пошла в наступление:       — Как это «Не спрашивай». Ты с ума сошел? Я требую подробности!       — Ты не хочешь этого знать, поверь. — Мерван прикрыл лицо ладонями, и оттуда донеслось глухое: — Я сам не хочу этого знать.       — Да что произошло? Ты проиграл спор?       — Лучше б проиграл… — угрюмо произнес Мерван и тут же вскинул голову. — Родная, я правда не хочу об этом говорить. Пожалуйста.       Сказав это, он развернулся и вышел.       Беранжер застыла, глядя ему в след. «Очень странно,» — подумала она и достала из кармана мобильник. Может, если она внимательнее перечитает смски, что присылал ей муж в течение дня, она что-нибудь поймет?       Вот первая: «Мот пришел. Веселье начинается!» — Ну, тут-то все ясно.       Примерно через полчаса: «Микеле неплохо держится»       Следующая: «Сидят рядом. Микеле как деревянный» — Видимо, «как деревянный» означает — не кладет, как обычно, голову на плечо, так?       «Кажется, Фло что-то подозревает. Он странно поглядывает на Микеле.»       «Начал его избегать. Неплохая тактика!» — А зачем? Условия спора же были только не прикасаться.       «Репетируют „Вивр“. Ты бы видела, у Локонте аж руки дрожат!» — вот это жестоко, Мерван, там они по сюжету должны касаться друг друга. Если постановщик узнает, что это твоих рук дело — жди выговор.       «Черт, уже четыре! Микеле осталось продержаться всего пару часов!»       И через десять минут следующие: «Похоже, Мот решил помочь мне выиграть! Потащил Локонте в гримерку.»       «Пойду посмотрю, выполняет ли Микеле условия спора. Муа-ха-ха!»       Потом вестей от Мервана не было почти час. Беранжер уже хотела сама написать, спросить, как там дела, но тут пришла последняя смска от мужа: «Ты была права, мне не стоило в это лезть…».       И после такого он говорит ей: «Не спрашивай!»?       Неужели он и правда отхватил выговор за свои приколы? Вообще-то, Мерван на хорошем счету в театре, невинный спор с коллегой не может поставить под удар его карьеру.       Или Микеле отказался признавать, что проиграл? Было бы из-за чего так расстраиваться! Не на гонорар же они спорили.       А что если…       Беранжер, поражённая пришедшей в голову мыслью, сорвалась с места. Если эти двое объединились и начали портить ее мужу жизнь, она с них лично головы снимет!       Мерван нашелся в спальне. Он натягивал домашнюю футболку, глядя куда-то в окно.       — Что они сделали? — спросила Анж, прислонившись к стене.       Мерван повернулся к ней и скрестил на груди руки.       — Ты уверена, что хочешь знать?       — Конечно.       — Они трахнулись.       Анж решила, что ей послышалось. Она нерешительно переспросила:       — Что? Как?       Мерван в ответ словно взорвался:       — Как? — выкрикнул он. — Анж, как? Лицом к лицу, если тебе это так важно!       — Не кричи на меня. — Холодно отрезала девушка.       — Черт! — Он запустил руки в волосы и продолжил уже спокойнее. — Извини. Просто у меня в голове до сих пор не укладывается: эти двое — вместе?       — Ну, — пожала плечами Анж, — если говорить о Микеле — не удивляюсь. Но Флоран… Честно говоря, тоже.       Мерван нахмурился:       — Серьезно?       — Ты что-то имеешь против?       — Да нет, просто… Я это видел, понимаешь? Они оба, на этом столе… Ох!       Беранжер шагнула к нему ближе и заговорщицки улыбнулась:       — Ты что, подсматривал?       — Нет, господи, нет! Только заглянул! Но мне хватило, знаешь ли! У Фло было такое лицо, а Микеле… Он так стонал…       — Мер, — девушка взяла мужа за руку. — Скажи, они тебя заметили?       — Нет. — Неуверенно выдохнул Мерван. — Не знаю.       — Я думаю, будет лучше, если ты сделаешь вид, что ничего не было.       Она погладила мужа по плечам, затем притянула к себе.       — Постараюсь, — пробубнил он, обнимая ее.

***

***       Следующим вечером Мерван вручил ей небольшую бархатную коробочку.       — Это тебе от Микеле, — объяснил он. — То есть, от меня. В общем, сегодня он подошел ко мне сам, сказал, что проиграл спор, и вручил деньги. Я не стал ничего говорить, просто после репетиций зашел в ближайший ювелирный и купил это для тебя.       Беранжер открыла подарок. На бежевой подложке лежала тонкая серебряная цепочка с небольшой извилистой подвеской, в которой сверкало несколько крохотных изумрудов.       — Как красиво, — прошептала она. — Но при чем здесь я?       — Ты шутишь? — Улыбнулся ее муж, забрал коробочку из ее рук и принялся доставать цепочку. — Если бы не ты, не твоя поддержка, — он поставил коробочку на стол и тронул ее за плечо, разворачивая к себе спиной. — Я бы, наверное, чокнулся.       Она приподняла волосы, чтобы не мешать ему застегнуть цепочку на ее шее, и вновь улыбнулась.