pntn669

С самого вот детства мать повторяла Тайлеру — не разговаривай с незнакомцами. Особенно — не бери то, что они тебе предлагают. Но как же я тогда найду друзей, мам. Взять вот Брендона — тот просто подошел к маленькому, перепачканному в земле Тайлеру, начал разговор с фразы «тебе бы шорты переодеть» и предложил ему влажную салфетку. В любых правилах есть исключения и Правила созданы, чтобы их нарушать (потому что это желание свербит в носу, будто он вот сейчас чихнет) И как бы, вот он сбегает из дома, но не как этот придурок Ури — он не хлопает дверью, не сметает на своем пути вешалку с верхней одеждой, нет, он просто говорит «я оставил у Брендона свою тетрадь, так что схожу за ней». И мать кивает, а отец даже не слышит, только говорит что-то про скорый дождь. Дождь, о котором говорят все метеослужбы — это будет почти библейский ливень, говорят они. Стройте ковчеги и помните: каждой твари по паре, шутят они. Тайлер ходит по всем этим тупым улицам, смотрит на асфальт, на небо, на вывески и рекламные объявления. Будто под его ногами появятся слова; в небе пролетит самолет с баннером; буквы на вывесках и объявлениях сложатся в слова, и Тайлер, наконец, найдет то, что ищет, кажется, всю свою жизнь. список его проблем и способы их решения; предназначение; смысл; себя. Но он же не в одном из этих голливудских фильмов, ага, и он думает, как было бы круто превратить свою жизнь в ебаный мюзикл: люди идут по улице (работа-магазин-телевизор-работа-метро-скидки-секс-на-одну-ночь), а потом просто начинают петь о небе и о птицах и о том, как все прекрасно, и даже библейский ливень нас не заткнет Тайлер просто приходит в скейт-парк, а там уже сидит какой-то парень, просто вот сидит на одном из этих трамплинов и вливает в себя ром. Ну чисто капитан Джек Воробей. И Тайлер уже собирается уйти, поискать место, где не будет никого — меньше всего ему хочется нарушать чье-то одиночество, но парень на трамплине вот так просто окликает его, и Тайлер вспоминает, как не нужно разговаривать с незнакомцами (но это будет невежливо) и (как же он тогда заведет друзей) — Не думал, что здесь кто-то будет. — Ну это вроде как мое место. То есть, этот скейт-парк принадлежит городу, да, но я обычно сюда прихожу. Ты знаешь, как это бывает, думаю. Тайлер осознает, что вот как бы не завершилось это их случайное (случайное ли) знакомство, после этого разговора он уже не будет прежним. Парень, видимо, понимает это тоже, потому как-то нерешительно стряхивает песок с трамплина и приглашает сесть. — Пить в одиночку круто, конечно, но как-то все же неправильно, понимаешь, да? Тайлер делает глоток этого рома и вспоминает, как не нужно брать то, что предлагают незнакомцы (но это будет невежливо) и (тайлер же никогда не пил, он же католик, ему же нет 21, он же хочет нарушать запреты, он хочет чихнуть, у него свербит в носу, он хочет чихнуть, он хочет) — Я Джош, кстати. Джош Дан. Джошуа Уильям Дан, если это имеет какое-то значение. — Боже, чувак, ты бы еще мне свои паспортные данные назвал. — Ну так, как зовут тебя? Вообще, сколько тебе лет? Ну знаешь, не хочу спаивать малолетку. — Ты уже, и мне скоро восемнадцать, и я Тайлер Роберт Джозеф. Джош смеется, а потом достает одну сигарету из пачки (он носит пачку в рукаве футболки, боже, просто как все эти парни из фильмов прошлого века*) и закуривает. — Ну что, тайлерробертджозеф, — Джош реально произносит его имя одним словом, — расскажешь мне, как ты тут оказался? — Именно в парке? Или перед этим ливнем? Или вообще в этой жизни? Или- Джош вот просто затыкает ему рот рукой (реально, кто так делает вообще) Но его рука пахнет сигаретами (и еще немного мятой) — Ливень, да? Мой отец работает в одной из этих метеослужб, знаешь, и в детстве, когда мы шли на почту, мы проходили мимо всех этих соседей, которые собирались устроить барбекю, но не могли, потому что начинался дождь, хотя вот отец говорил им «хэй, люди, все выходные солнце будет печь как в аду, доставайте свои раскладные столики и устраивайте барбекю», и они смотрели на него с такой ненавистью, боже*. Так вот я думаю, что он опять всех наебал. Пообещал библейский ливень — однозначно будет солнце. Тайлер прикладывается к бутылке; он бы делал это всю жизнь — он бы сидел вот тут, на этом трамплине, и разговаривал с Джошем о погоде, да, о погоде, это же нижняя ступенька в разговоре с незнакомцами. — Я думал, знаешь, что если этот ливень все же пойдет, а кажется, так и будет, — они оба смотрят на небо в тучах, которые вот-вот разразятся дождем (как будто облака хотят чихнуть), — то это очень тупо, потому что я вот не взял с собой зонт. — Я тоже, чувак, я тоже. С минуту они молчат, с минуту Тайлер набирается смелости, но она вроде ему не нужна — в нем ром и, к тому же, разговоры с незнакомцами — лучшая вещь иногда (ты можешь рассказать все, что захочешь) и (потому что, возможно, ты не увидишь этого человека больше) и (все смоет дождь) и (тайлер не построил ковчег) — Хэй, сколько тебе лет? — Двадцать пять. Это имеет значение? — Боже, да ты старый, — Тайлер округляет глаза и чисто хихикает; он реально вот только сейчас понимает, насколько же он пьян. (всего-то пару глотков, боже), — но тогда, Джошуа Уильям Дан, ты должен знать о жизни что-то, чего не могу знать я, да? Типа, в чем смысл? — Жизни? Боже, ты серьезно? Мой друг изучал философию в университете, ну знаешь, он реально был заинтересован, но даже он так и не смог найти ответа на этот вопрос. Я бы сказал тебе, что смысл у каждого свой; но — Но? — Но по сути, смысла нет ни в чем. И в познании, и в продолжении рода; разве что ты оставишь после себя что-то нетленное, как все эти философы, знаешь, просто создашь что-то, что будет будоражить сознания людей даже спустя тысячу лет после твоей смерти. — Это сложно. — Это сложно, кид, а ты как хотел? — Иногда я хочу умереть, — Тайлер выпаливает это в каком-то порыве, и осторожно следит за реакцией Джоша. — А кто не хочет? — Ты не понимаешь, я не имею в виду смерть в физическом смысле, я бы просто, ну знаешь, хотел промотать жизнь вперед, чтобы понять, как все это пройдет. Потому что сейчас мне кажется, что я вот веду эту гонку, да, но у меня закончилось топливо уже на одной трети пути, а еще я будто бы знаю, кто все-таки выиграет. — Ну если ты ищешь освобождение, то ты точно не туда забрел, пацан. То есть, искать спасение стоит точно не в смерти. Просто прикинь: умрешь ты, да, и что тогда? Никаких больше вариантов. Твое тело будут сжирать черви, и ты больше ничего не сможешь сделать. Но ты можешь жить, Тайлер, понимаешь? Джозеф сопит и пытается содрать этикетку с бутылки. (так бывает — кто-то просто озвучивает все твои мысли, и это реально страшно) — Ты можешь жить, боже, и ты можешь сделать что-то великое, и я сейчас даже не говорю про *создание* этого великого, про влияние на других людей; я говорю о том, что возможно, ты уже нашел свое спасение, какую-то маленькую вещь, которая может показаться незначительной, и ты можешь даже не знать, что это вот оно — то, что даст тебе силы; но что-то такое у тебя или уже есть, или появится в ближайшем времени. Тайлер не знает, что ему сказать (но спустя годы он напишет об этом песню), просто вот посмотрите на него — потерявшийся мальчишка с красными щеками, и этой бутылкой в руках, и на этом тупом трамплине (просто спрыгнуть и приземлиться лбом на бетон) — Возможно, — наконец выдавливает из себя он, слова реально застревают в горле (или это ром). — Ну знаешь, я точно подумаю об этом. — Знаю, что подумаешь. Тучи над ними сгущаются, и звучит гром, и воздух будто уплотняется, а время сжимается — они просто вот передают друг другу эту бутылку, в которой рома уже почти нет, но это как какой-то ритуал, а потом Джош протягивает Тайлеру сигарету (не бери ничего у незнакомцев) и (ничего не нарушай) и (да какого хера). Вместе с бутылкой Тайлер передает и сигарету тоже, и Джош затягивается, хотя вот же — целая пачка у него в рукаве футболки — и на них падают первые капли, они тяжелые и крупные, они разбиваются о лоб Тайлера и стекают к бровям. — Твой отец в этот раз никого не наебал, думаю. — Ты просто еще не знаешь, какой он в этом мастер. То есть, ладно, с погодой он угадал, но будет что-то еще. — Ну, никогда не знаешь, да? Джош тушит сигарету о бетон и кивает. — Пошли. — Куда? — Поедим картошки фри, не знаю. Просто пошли. Джош встает, отряхивает джинсы и протягивает Тайлеру руку. не говори с незнакомцами и не бери ничего, что они предлагают Тайлер хватается за ладонь Джоша и поднимается.