Новый день! Солнце луч в окно пошлёт... Да меня дорога ждёт, В край ветров меня зовёт. Верный конь Блеском никеля сверкнёт, По дороге понесёт На предельной вдаль, вперёд! Вновь мокнуть под струями дождя, Под знойным солнцем вновь пыль глотать, С горячим ветром вверх швырнувшим. Вновь видеть очередной восход, И каждый новый день так встречать, Как будто первый день живу я вновь... Край ветров Манит тайнами руин Тенью древних городов, Солнцем выжженных долин. Вопреки Ураганам встречным вдруг Рвусь вперёд и жизнь свою Этой скорости дарю! Верен я Той земле, тем небесам! Верен ливням и ветрам! Океаны, верен вам! К вам лечу, Обгоняя миражи, Чередуя виражи. Без границ мой путь, я жив!!! ( Артерия - Край ветров)
Туман. Нечем дышать. Мелькнувший просвет исчез. Братья почувствовали, как ноги налились чугунной тяжестью, а белёсая пелена влажной тряпкой прилипла к их лицам. Сады Ирмо не хотят отпускать детей Фэанаро? Шаг. Ещё. Стиснув зубы, крепко держа в руке ладонь брата, ещё один шаг. Прочь, наваждение! Туманы, прочь! Неожиданно стало легче дышать: эльфы словно преодолели невидимую черту. Косые красновато-оранжевые лучи заходящего солнца осветили две тонкие высокие фигуры, показавшиеся из-за цветущих кустов гамамелиса. Его цветки источали сильный миндальный аромат. Вокруг братьев в воздухе кружились серые хлопья разорванной в клочья туманной преграды. — Посмотри! — менестрель тронул старшего за плечо. Пытавшийся отдышаться Нельо поднял голову. На нагретой за день плоской каменной плите, покрытой пятнистой бурой коркой лишайников и мхов, прыгала невзрачная пичужка. — Трясогузка. — Да, — Макалаурэ в несколько шагов преодолел расстояние, отделявшее его от птицы, присел на корточки и протянул вперёд руку. Тонко цвиркнув, птаха доверчиво перелетела ему на ладонь. Наклонила голову, рассматривая вышедших из туманных садов Лориэна. — Она живая, — Майтимо выпрямился во весь рост, гордо расправил плечи. Вслед за младшим братом отошёл от границы тумана. — Торонья, мы живые! — Да, брат! — Кано поднялся на ноги. Трясогузка вспорхнула с его ладони. Линдо встал плечом к плечу рядом со старшим, вдыхая всей грудью пьянящий воздух свободы. Мрачные чертоги Мандоса и иллюзорные сады Лориена остались за спиной. Куда не глянь, вокруг простирался мирный горный пейзаж. Тишину нарушал лишь звенящий горный ручей, журчавший среди тёмных камней. К первой птице подлетела вторая — теперь обе трясогузки, озорно потряхивая хвостиками, задорно скакали по валунам и продолжали разглядывать эльфов. — Кто последний, тот — девчонка! — вдруг ткнул брата локтем в бок Макалаурэ. Майтимо хватило лишь пару мгновений для того, чтобы броситься в погоню за Кано. Рыжеволосый нолдо хохотал во всё горло, глядя как среди розовато-белых зарослей вереска и дафны замелькали босые пятки младшего. Менестрель сломя голову нёсся по пологому склону вниз, к лазурной глади озера. — А это мы… сейчас… проверим! — Нельо на ходу сорвал с себя тунику и, прыгая на одной ноге, стащил штаны. Прибавил ходу. Со стороны могло показаться, что два бледных тощих эльфа, с хохотом и громкими возгласами подобно стрелам летевшие вниз к чаше озера, были совершенно безумны. Братья одновременно оттолкнулись ногами от камней и нырнули. С размаху окунувшись в ледяную воду, Макалаурэ почувствовал, что сердце мгновенно сжала стальная длань. Линдо задохнулся от нахлынувшей на него волны ужаса и камнем пошёл ко дну. Однако прямо перед ним возникла ладонь старшего: Майтимо с открытыми глазами нырнул вслед за Кано, и теперь пытался поймать его за одну из рук. — Только посмей! — Макалаурэ услышал гневное осанвэ брата. — Торонья! — Кано ухватился двумя руками за правую кисть старшего, оттолкнулся от дна ногами и, оказавшись на поверхности, со всхлипом втянул в себя воздух. — Линдо, ты в порядке? — Нельо заботливо придерживал младшего, не давая ему вновь скрыться в толще воды. — Всё хорошо, — менестрель ободряюще улыбнулся старшему, делая несколько сильных гребков руками. — Что это было? Морок? Безликие? — Торонья, что бы это ни было, ты отогнал его, — Макалаурэ насмешливо фыркнул. — Второй раз не сдохну! Пусть Намо не ждёт! — Танкавэ! — Майтимо брызнул на младшего водой. — Догоняй, девчонка! Кто последним доплывёт вон до того чёрного камня, тому скакать вокруг озера два круга на одной ножке! — И это будешь ты! — Макалаурэ сделал резкий рывок вперёд и азартно поплыл к торчащему над водой обломку скалы. — Не надейся! — Нельо поравнялся с ним, и некоторое время братья двигались вровень. Увлечённые гонкой, они уже не хохотали, но громко отфыркивались.***
Последние лучи солнца скрылись за горным кряжем. Вдоволь напрыгавшись, накупавшись до звона в ушах, братья вылезли из воды и растянулись на нагретом за день большом плоском валуне. В воздухе витали карамельно-медовые ароматы багрянника и жимолости. — Как мне неохота надевать то, что нам выдали! — мотнул головой Кано, разглядывая брошенные ими вещи, валявшиеся словно кучки пепла на потемневшем после заката склоне. — Да. Мне кажется, что эта одежда насквозь провоняла чем-то затхлым, — согласился с ним Майтимо, задумчиво жуя длинную травинку. — Плесенью, что ли… — Тогда наденьте это, — тихий нежный голос эльфийки заставил обнажённых братьев с размаху прыгнуть обратно в воду. Фэанариони одновременно вынырнули на поверхность озера и, громко отфыркиваясь, пытливо изучали возникшую словно из облака вечернего тумана незнакомку. Столь бесшумно подошедшая к братьям эльфийка была одета в длинное золотисто-бежевое платье, её светлые, чуть мерцающие в сумраке волосы были аккуратно заплетены и украшены сеточкой из мелкого жемчуга. Однако что-то неуловимо родное было в её разлете бровей, улыбке. — О Эру, я такая страшная? — Приветствуем! — Ох, я испугала храбрых лордов Первого Дома? — Нет, скорее это лорды дали маху, — Нэльяфинвэ с улыбкой подплыл ближе, чтобы получше рассмотреть незнакомку. — Бабушка Мириэль? — несмело спросил Линдо, последовав примеру старшего. — Моё имя — Фириэль, — эльфийка положила на валун новую, расшитую изумительными узорами одежду. Поставила рядом плетённую корзину. — Я ждала вас. Очень долго ждала. Ох, не буду вас больше смущать. Прошу, примите мои скромные дары. — Благодарим тебя за заботу, о прекрасная Фириэль! Макушек фэанариони словно коснулась чья-то тёплая длань, заставив на мгновение блаженно закрыть глаза. Когда братья их вновь открыли, на берегу озера никого не было, но эльфам показалось, как в сторону садов Лориэна неспешно летит голубка. — Откуда она взялась? И куда исчезла? — братья вылезли из воды и подошли к оставленным эльфийкой вещам. Примерили одежду. Мягкие светлые туники и штаны прекрасно подошли фэанариони, словно были сшиты по их мерке. Все вещи были любовно украшены растительными узорами и восьмиконечными звёздами, гармонично вписавшимися в орнамент. — Фириэль? Странно. — Узнаем когда-нибудь. А теперь давай поедим, — Майтимо достал из корзинки пузатый кувшинчик и завёрнутый в полотенце пирог. — Пахнет домом. — Оказывается, я зверски голоден, — принюхался к запаху печёного Макалаурэ. Нельо разломил пирог пополам, и подал одну часть менестрелю. — По-братски. — Ханталэ, — кивнул ему Линдо, бережно принимая кусок пирога. Братья уселись на валун и пока они поужинали, ночь окончательно накрыла горное озеро своим звёздным крылом. Руссандол откупорил кувшин и отхлебнул из горлышка. — Похоже на мирувор. — Сто лет его не пил, нет, тысячу, — засмеялся Макалаурэ, беря протянутый сосуд и делая из него крошечный глоток. Зажмурился, смакуя давно забытый вкус. — Да, мирувор. — Теперь я верю, что мы вернулись в Валинор, — Нэльяфинвэ поднялся на ноги. Содержимое кувшина вдохнуло в него такую бодрость, что хотелось не идти, а лететь. — А ты знаешь, мне в садах показалось, что у тебя есть крылья, — перехватил его мысль о полете менестрель. Старший удивлённо обернулся на брата. — Линдо, ты прав. — Да? — Макалаурэ задумчиво посмотрел на пустую корзинку, брать с собой или оставить на берегу? Хозяйка сама вернётся за ней? — Оставь. Мне кажется, Фириэль живёт где-то неподалёку. Вспомни её слова. — О том, что она долго ждёт? — Да. Она боится пропустить возвращение Финвэ? — Или отца? — Или того и другого, — Майтимо добродушно улыбнулся, коснувшись рукой мягкой ткани туники на плече младшего. — Пойдём, торонья? — Да, Руссандол, пойдём! И ты мне покажешь, как летаешь! — Макалаурэ приобнял старшего, начиная восхождение на горную гряду. — Я и сам не понял, как это возможно, — пожал плечами Нельо. — Я думаю, это был морок Лориэна. — Морок не морок, а проверить стоит! Представляешь, мы сейчас придём домой, а окажется, что отец давным-давно вернулся! — рассмеялся менестрель, шагая рядом с братом и размахивая одной рукой словно большим светлым крылом. — Эх, где теперь моя лира! — Точно! И дома нас ждёт неожиданный сюрприз! — Какой? Моя старая лира? — Нет, в виде младших сестрёнок! — мечтательно улыбнулся Нэльяфинвэ. — Рыжеволосых и неугомонных, как Амбаруссар? И опять нам с тобой придётся с ними возиться! — Танкавэ! Подумаешь, ещё парочка младших! Братья преодолели горный гребень и не сговариваясь, направились на север. Над их головами по мерцающему миллиардами звёзд небесному полотну плыла ладья Тилиона.***
Далеко за полночь они подошли к Форменосу. Врата были раскрыты настежь, но в кузнице светился огонёк. Фэанариони ускорили шаг. Стало возможным разглядеть, как у жарко нагретого горна усердно трудятся двое эльфов. Братья заторопились, неужели и правда, отец с Атаринкэ уже дома? Когда они оказались в нескольких шагах от дверей кузницы, Макалаурэ громко окликнул мастеров. — Атто! Атаринкэ! — Что? — темноволосые кузнецы обернулись, одновременно опустив молоты. — Где отец? — Тьелпэ? — Нэльяфинвэ узнал в одном из них племянника. Но кто второй эльда?