«Мне трудно дышать.» «Почему именно ты?» «Я ненавижу тебя...Но и люблю всем сердцем в то же время.» «Почему ты просто не можешь полюбить меня в ответ?..»
Эти мысли всё время звучали в голове у Хосока, когда к горлу подходили новые лепестки ненавистных ему лилий. Мин их очень любил... Да и младший тоже, пока не началось всё это. Он ненавидит это чувство всей душой. Внутри будто что-то жжет и разрывает на куски, сердце начинает болеть, а из глаз сами по себе льются слёзы. Он устал. «Чем я хуже него?» — спрашивает сам у себя Хосок, увидев Мина с Чимином. Чон быстро побежал в уборную, прикрывая рот рукой. Прямо сейчас он не особо горел желанием быть замеченным этой парочкой. Прибежав в туалет, цветы большим количеством вышли наружу вместе с желудочным соком. На щеках младшего можно было хорошо увидеть мокрые дорожки от слёз. Парень посмотрел на свои рвотные массы красными, опухшими глазами и горько улыбнулся. Раньше лилии были белые-белые, а сейчас они окрашены в красивый алый цвет. Мемберы, конечно же, знали об этом. Они знали, что Хосок каждый день испытывает ужасные страдания. Они понимали, почему парень перестал нормально питаться и выходить на улицу. Да вот только, к сожалению, сделать они ничего не могли. Тэхён постоянно пытался поддержать своего любимого хёна, но в ответ он слышал только фразу «Всё хорошо, Тэхённи» и видел фальшивую улыбку. Он бессилен. Хосоку было смешно и грустно одновременно, ведь корни уже проросли сквозь лёгкие, что вовсе не радовало. На данной стадии операцию делать было уже поздно, летальный исход был вполне возможен и Хосок понимал это.«Нету смысла. Я всё равно умру.»
Джей-Хоуп взял в руку пару цветков и посмотрел на них. — Красивые... — произнес он. И правда, цветы были неописуемо красивы. Такие же белые, как и нежная кожа Юнги. Как и его светлые, давно сожжённые краской, непослушые волосы, которые он не любит приводить в порядок каждое утро. Лепестки такие светлые, чистые, невинные... Но они окровавленные безответной любовью. Хосок рассматривает их очень внимательно, слегка прищуриваясь. — Неужели это меня убивает? И врагу такого не пожелаешь... — говорит сам с собой танцор и улыбается уголками губ, — Будь ты проклят, Мин Юнги. Взгляд парня был полон печали и безысходности... Прямо сейчас он выглядит как самая дорогая и ценная кукла. Красивая, но неживая. Заплаканная и разбитая внутри, а также пустая. Ужасающая и прелестная одновременно... Так продолжается ещё некоторое время, как вдруг Хосок чувствует, что таки задыхается. ... Теперь не существует никого, только он и пустота, которая останется с ним навсегда. У него больше нету имени, личности, мыслей и чувств. Никаких эмоций и страхов. Абсолютно ничего. Он - маленькое пятно на фоне бесконечной темноты. И Хоуп с этим смирился. «Хотя бы тут я могу свободно дышать без тебя, Юнги.» — думает Хосок и просто растворяется.В тот день на похоронах были все, кроме Мина.