вторая заповедь

Тебе критически необходимо начать готовиться к баттлу. По-хорошему, ты уже должен был закончить писать первый раунд, но, за неимением лучшего, было бы неплохо просто начать делать хоть что-то. Однокомнатная квартира, которую вы снимаете с Сашей, пустует уже неделю (две?) – с того самого дня, когда она осознала, что если не оставить тебя одного, ты точно ничего не напишешь. Богомолова говорит тебе об этом, и в ее голове проскальзывает неприятная мысль, что ты и так вряд ли что-то выдашь, но она старается не думать о плохом. Саша хорошая. Она правда пытается поддержать тебя всеми возможными способами. В ее случае «всеми возможными способами» это просто уехать к маме в Самару на тот месяц, что ты должен потратить на подготовку. В тот день в квартире с ночи стоит травянисто-удушливый запах конопли, которой пару дней назад поделился Андрей. Когда Саша утром заходит на кухню и морщится, ты говоришь, что держался и не притрагивался к траве несколько дней. Говоришь, что включал вытяжку, но она совсем не помогла и стоит, наверное, поговорить об этом с арендодателем. Говоришь, что очень хочется есть и, наверное, выпить. Она лишь кивает, параллельно доставая кастрюлю со вчерашними макаронами и предлагая поспать. Но вечером, когда ты просыпаешься, у порога уже стоит черная дорожная сумка и небольшой рюкзак, который ты подарил Саше в прошлом году. Она считает, что так будет лучше. Просит не слишком увлекаться травой и звонить, если что-то вдруг случится. Саша хорошая. Она не просит тебя помочь донести вещи до такси (в текущем своем состоянии ты бы, вероятнее всего, и не смог), но спрашивает что-то о баттле и о том, хочешь ли ты, чтобы она на нем присутствовала. Неопределенно ведешь плечом, и это скорее да, нежели нет. Тебе не верится, что баттл вообще состоится (нет, дата, конечно, уже установлена, да и все сообщество оповещено), но все это кажется таким далеким и не срочным, что вопрос, кого ты туда возьмешь, совсем не звучит актуально. Ты знаешь, что тебе критически необходимо начать готовиться к баттлу. По-хорошему, ты уже должен был закончить писать второй раунд. От травы тошнит, а обычные сигареты закончились еще на той неделе. Ты думаешь, что Замай, конечно, охуенен со всеми этими его составляющими жителя Чуйской долины, но было бы умно привезти тебе не только марихуану, но и обычный Парламент. Разряженный телефон валяется в углу, вроде как под свитшотом, который ты вчера там скинул. Где-то внутри начинаешь злиться, что Ден, Замай и Фаллен так дохуя раз звонили тебе без повода. Думается, что если бы они этого не делали, аппарат бы не разрядился так скоро, и ты бы смог позвонить кому-то из них уже по делу: чтобы принесли сигареты и чего-нибудь поесть. Найти зарядку в том сраче, который ты устроил, кажется такой же невыполнимой задачей, как самому сходить в небольшой магазин, который находится почти у самого подъезда. Метров пятьдесят, наверное. Нет, все-таки легче подождать, пока снова припрется Ден и тогда отправить его за сигаретами. Телефон отключен уже два дня, значит нетерпеливость Чейни вкупе с его недоверием к тебе заставит его прийти сегодня-завтра. Ты думаешь, что тошнит, наверное, не от травы, а от того, как хочется что-нибудь написать. У тебя такое бывает: если внутри скапливается слишком много, а возможности или желания выплеснуть это все на бумагу нет, либо тошнит, либо начинает болеть голова. Саша говорила, это психосоматика: якобы, чтобы все прошло, нужно написать. Но как писать, если каждая попытка встать с дивана отдается невыносимой головной болью и головокружением? Фаллен как-то шутил, что из всех упоминаний Окси в твоих треках можно собрать как минимум один полноценный раунд против него, и идея сделать именно так уже не кажется бредовой. Чем это будет хуже третьего раунда против Эрнесто, в конце концов? Но нет, это можно было бы провернуть, если бы тебе было нечего больше ему сказать. Но тебе есть. Того, что хочется выплюнуть в лицо Федорова слишком много, и оно будто пожирает тебя изнутри, не позволяя расслабиться ни на минуту с того самого твита Мирона. В почти не затуманенную голову впервые приходит идея попробовать не писать, а печатать текст – Всячески упоминал, что когда не пишется, у него все получается с ноутбуком. Твой почему-то подключен к зарядке, хотя Саша никогда не оставляет технику, не отсоединив и не выключив. На рабочем столе восемь новых вордовских документа. Открываешь каждый: пустые. Дата создания варьируется от дня, когда Саша уехала, до вчера. Но ты совсем ничего об этом не помнишь. Ты знаешь, что тебе критически необходимо начать готовиться к баттлу. По-хорошему, ты уже должен был закончить писать третий раунд. Но все твое естество будто противится тому, чтобы начать писать текст: тело уже третью неделю не покидает слабость, а голова весит, кажется, целый центнер, поэтому поднять ее с подушки - вторая по невыполнимости твоя задача, сразу после написания раунда. Одно дело – упоминать его в треках, зная, что большинство из песен он даже не услышит, и совсем другое – подбирать слова, осознавая, что придется говорить (выплевывать) ему их прямо в лицо. Ты вспоминаешь, что когда-то уважал Мирона. Когда-то очень давно, когда тот еще не был заносчивым и зазнавшимся бизнесменом. Когда-то очень давно, когда его треки были годными и шли, вроде как, с самого дна его жидовской души. Когда-то очень давно, когда в твоей жизни не было ни Саши, ни Чейни, но была сохраненная во вконтакте «Йети и дети». Ты вспоминаешь, что когда-то очень хотелось быть похожим на Мирона. Еще тогда, в далеком 2012, когда благодаря вам с Ваней только появились ежемесячные, вы жили в Хабаровске и верили, что несмотря на распад Вагабунда, Жигана и возвращение в Лондон, Оксимирон – это то, что может спасти выдохшийся русский рэп. «Идиотами были» - говорит Светло, когда ты ему это припоминаешь, а потом добавляет: «Знаешь, отношение Мирона к Шокку очень похоже на твое к нему: ну, «Кем ты стал» там, все такое». Ты думаешь об этом и пытаешься доказать себе, что у тебя нет к Мирону ни обиды, ни злости. Ты ведь даже не имеешь права на него злиться: он не был ничего должен ни тебе, ни Ване, ни кому-либо другому. Но злость есть: за то, что редкие релизы состоят только из того, что точно «зайдет» малолеткам, верящим, что они находят в треках Федорова какой-то скрытый смысл. За то, что тот заключает контракты с брендами, когда с баттл-рэпом, чьим крестным отцом он себя мнит, происходит невесть что. За то, что Booking Machine становится вторым Black Star и продвигает попсоватых недореперков, когда адекватные и талантливые ребята бросают рэп из-за невозможности прокормиться без помощи мессий вроде Оксимирона или Ресторатора с его свежей кровью. «За то, что не оправдал надежды двадцатилетнего тебя» - добавляет Саша, выслушав эту тираду. Ты злишься и просишь ее не нести чушь. Ты знаешь, что тебе критически необходимо начать готовиться к баттлу. По-хорошему, ты уже должен быть в процессе заучивания текста. До баттла остается три дня, когда от Дена приходит сообщение с телефонным номером, и ничем больше. Ты вспоминаешь слова Вани и текст «Кем ты стал» и думаешь, что хоть в чем-то Мирон, наверное, может тебя понять. Номер тебе незнаком, но где-то очень глубоко ты надеешься, что это тот, кто сможет рассказать тебе, как перестать опасаться показать, как тебе важен разочаровавший человек, сказав слишком много.

***

- Здравствуй, Слава, –произносят на том конце провода, и ты слишком громко втягиваешь ноздрями воздух, пытаясь успокоиться и попробовать ответить. - Не удивлен? - выходит до смешного неуверенно и ты тут же вздрагиваешь, ощутив, как в ладонь впиваются собственные ногти. - Удивлен, что звонок занял у тебя столько времени.