Магия твоих глаз

Обидел её. Снова. Серьёзно обидел. И ведь ненавижу себя за это. Я не хочу, но причиняю ей боль. В те редкие минуты, когда она дарит мне свою улыбку, я готов провалиться сквозь землю. Оставаясь внешне спокойным, внутри я готов лопнуть от удовольствия. Эти редкие и потому особенно ценные моменты я храню в сердце, вечерами трепетно пересчитывая. На утренней летучке она рассказывала команде о новом деле, вызывающе игнорируя меня. Даже не поворачивала головы в мою сторону. Пыталась делать вид, что ничего не случилось. Выходило плохо. Она никогда не умела скрывать свои чувства. Из-под полузакрытых век, притворяясь спящим, я наблюдал за ней, любовался её профилем. Её волосы нежными волнами спускались до плеч, фисташковые глаза горели энтузиазмом, да, она любит свою работу, но только я заметил за неподдельным интересом тщательно скрываемую ярость по отношению ко мне. Её лёгкая полупрозрачная блузка, изо всех сил скрывающая выдающуюся и весьма желанную часть её тела, но не справляющаяся со своей задачей, давала нехилый повод разыграться моей фантазии, такой яркой и такой неуместной в данный момент. Её сочно-розовые губы двигались, но смысл произнесённых ею слов до меня не долетал. Она прекрасна. Я не смог сдержать блаженной улыбки и наверно стал похож на мартовского кота, но все были так увлечены очередным кровавым преступлением, что мне удалось остаться незамеченным. Я должен извиниться. Было бы верхом эгоизма оставаться безучастным. Простых слов будет мало. Что бы я ни сказал ей, это прозвучит неубедительно. Столько раз я обманывал её, внутренне разрываясь на куски, но она не перестала мне верить. До сих пор. Она восхитительна. У меня есть план. Он нравится мне, но не понравится Лисбон. Не исключаю, что она возненавидит меня ещё больше, но уверен, что озорные огоньки в моих глазах сейчас сверкают ярче, чем грядущая ненависть Терезы. Когда она узнает, что я ей приготовлю, она поймёт, что Патрик Джейн умеет извиняться. Команда уехала "на тело", Лисбон и не думала звать меня с ними, но уверен, что это гордость мешает ей признаться себе, что со мной она справится гораздо быстрее. Оно и к лучшему, смогу устроить то, что задумал, без свидетелей. Как только последний член команды скрылся за дверью, я вскочил со своего обожаемого дивана и взлетел к себе на крышу. Перед тем, как претворить в жизнь свою гениальную идею, я сделал один звонок. На том конце провода мне подтвердили, что всё в порядке. Эта новость не могла не радовать. Уйти из офиса не составляло проблемы. Никто не заподозрил бы меня ни в чём, ведь я же якобы поехал следом за Лисбон. Не важно, что в другую сторону. Я прыгнул в машину и как можно быстрее скрылся из виду. *** Подъехав к дому Лисбон, я начал стремительно и как можно более незаметно готовить "огненное шоу". В разгар рабочего дня у меня не было свидетелей. По крайней мере я хотел так думать. Достав из машины всё необходимое, я начал творить своё самоубийство. В старый мангал, который я стянул (не без разрешения, конечно) в доме у очередного свидетеля я загрузил бумагу, сухие ветки и несколько поленьев, затем залил жидкостью для розжига и установил его подальше от дома, чтобы пламя не перекинулось на него (не желаю быть привлечённым за пироманию). Отойдя подальше, я зажёг спичку и запулил её прямиком в мангал. Вспыхнуло знатно, мне едва не опалило брови, но я успел вовремя отскочить. О, да! Если бы обо мне снимали фильм, я бы сейчас позволил себе злобный смешок. Когда пламя устойчиво горело на величину моего роста, я поспешил к машине, на бегу доставая телефон, и позвонил в КБР. Не своим голосом я попросил передать боссу без посредников, что в её доме бушует пожар. Если я правильно подгадал время, ребята должны были вернуться с выезда. У Лисбон не было повода не верить моему наивному посланцу, который наверняка сдобрил бы свою речь сбивчивостью и выпученными глазами для усиления эффекта, а поэтому она должна выскочить из офиса как ошпаренная, защищая своё жилище. Перед тем, как вернуть в здание КБР, я заехал в то самое место, куда недавно делал звонок, и получил средних размеров коробку с весьма очаровательным содержимым. Поставив её на заднее сиденье, я в свою очередь занял водительское. Мой друг легко ударил по стенке коробки и поскрёб лапкой по картону. Я не удержался и приоткрыл крышку. Малыш был слишком милым. "Ну что, друг, будем надеяться, что моя леди достаточно любит животных и не застрелит тебя из своего глока". Кролик, будто осознав мои слова, вжался в угол коробки. Я засмеялся и погладил его между ушей. "Не бойся, ты ей понравишься", – мой добродушный тон явно успокоил зверька, и он забавно сморщил носик, облизывая мою руку. Оставался последний пункт назначения перед претворением в жизнь моей бесбашенной идеи... Когда я вернулся в офис, мне сообщили, что Лисбон отправила ребят к свидетелям, а сама уехала на "пожар", вернее даже сказать костёр, но об этом она пока не знала. Я искренне изумился и, убедившись, что меня никто не ищет и не будет отвлекать, принялся относить в так кстати опустевший офис свой реквизит. Роз было так много, что я едва смог обхватить их руками. Они протестовали и царапались, на меня смотрели, как на последнего идиота, но вопросов не задавали, и мне уже было всё равно. Я слишком разыгрался. Пока Лисбон переживала, а затем мгновенно вскипала по поводу моей очередной выходки у её дома, я готовил извинение авансом за уже два проступка. Ощипать все розы я бы не успел, да этого и не требовалось. Выложив дорожку из цветов к двери её кабинета, покидав несколько лепестков на пол между стеблями, покрыв оставшимися розами её кабинет и оставив "живую" коробку на самом видном месте, я спрятался и приготовился ждать. *** О том, что Лисбон вернулась, узнали все, кто находился в офисе и за его пределами. "Где он?! Где этот чёртов паршивец?! Да я его изничтожу!". Очаровательно. Она орала так, что стёкла, огораживающие рабочие места, едва не лопались. От ужаса. Коллеги перешептывались, мол, про кого это она? Что же он такого сделал и не снесёт ли его ко всем чертям волнами праведного гнева босса. Они искренне боялись за меня, а я улыбался до ушей. Улыбался и был счастлив. В офисе витал аромат роз. Несмотря на их количество, он не раздражал, а нежно подзадоривал. Она едва не покраснела от ярости, но когда увидела под ногами цветы, её гнев неожиданно сменился удивлением. Она прошла по импровизированной розовой тропинке в полном недоумении, её дыхание становилось более ровным и глубоким. Я чувствал, как она наслаждалась этим запахом, просто не хотела признаваться. Может быть, даже догадывалась, что я слежу, и держала лицо. Ребята, только что вернувшиеся в офис для анализа полученной от свидетелей информации, с азартом наблюдали за творившейся на их глазах вакханалией. Лисбон осторожно ступала по лепестками, будто боясь их ранить. В её зелёных глазах смешались изумление и скрытый восторг. Да! Я добился желаемого эффекта. Она была страшно довольна, хоть и не могла объяснить себе происходящее. На некоторое время в офисе повисло напряжённое молчание, создавалось впечатление, что ребята даже перестали моргать. От восторга и ожидания её реакции на "гвоздь программы", ожидающий её в коробке, у меня перехватило дыхание. Она знала, что все смотрели на неё, и если смущалась, то лишь мгновение. Ей нравилось это внимание к себе, она питалась взглядами коллег, оставаясь внешне невозмутимой. Она чувствовала, что я пожираю её глазами, хоть и не могла меня увидеть. Зайдя в кабинет, она едва удержала себя от того, чтобы рвануться к коробке и скорее узнать, что она скрывает, но Лисбон помнила: за ней пристально наблюдают как минимум 4 пары глаз. Как можно медленней она вскрыла коробку, будто играясь со мной, подогревая любопытство своих подчинённых. Из недр картонного домика на неё уставились голубые глаза-бусинки. Поначалу испугавшись, она облегчённо выдохнула и запустила руки в коробку, достав оттуда тёплый пушистый комок. В глазах загорелись искорки, она улыбнулась сначала будто рефлекторно, но потом не стала подавлять истинные чувства, ей было безумно приятно. Держа кролика одной рукой, другой она гладила его по шёрстке и сияла от умиления. С моего лица не сходила улыбка. Я, кажется, был счастлив больше неё и перестал прятаться. Ригсби глупо улыбался, Грейс мечтательно смотрела на увлечённого игрой с новым другом босса, Чо, окинув меня таинственным взглядом, лишь покачал головой, а в глазах читалось: "Ну ты даёшь, Джейн, впрочем я не удивлён". Я смотрел на неё через стекло. На неё такую близкую и неприступную. Такую родную. Смотрел и говорил про себя: "Тереза, ты обязательно оттаешь. Я же знаю. Знаю тебя. Лучше, чем кто-либо". Она позволила мне поймать свой взгляд и прошептала одними губами: "Ты несносен, Патрик". Я только шире улыбнулся. Она назвала меня по имени! Она простила...