Пара часов нормальности

Выдержка, непоколебимость, долг. Это первое, о чем она думает, когда просыпается, и последнее перед тем, как заснуть. Точно, четко, односложно. Предельно ясная расстановка приоритетов: она лидер, она должна вести за собой, она должна принимать тяжелые решения. Хелена вздыхает, прикрывает лицо рукой и садится на постели. Никаких послаблений, никаких компромиссов. Благодаря этой мантре она становится адмиралом, когда не все и до коммандеров доползают. Рвется в бой, идет напролом, живет службой. Иначе и быть не может, думает она, пока не появляется Джина и не напоминает, что кроме командного центра и мониторов существует что-то еще. — Никто не должен быть в одиночестве. — Джина гладит ее по спине. — Ты всегда так говоришь, — едва заметно улыбается Хелена. — Каждую ночь. — И буду повторять, пока не поверишь. — Та садится рядом и целует в плечо. — Иди ко мне, скоро вставать. Хелена бросает взгляд на часы и кивает. На сон остается всего пара часов. Она ложится, Джина тут же обнимает, Хелена закрывает глаза и не ощущает ничего. Даже не закладывает уши от криков Люсиль. Вокруг лишь темнота; не скребет вина, не царапает боль, не возвращается глухая тоска. Хелене не нужно заглушать неуместные чувства. — Мы все люди, — тихий полусонный шепот Джины разрезает тишину каюты, — какими бы ни были. «Какими бы ни были...» — эхом отдается в мозгу. Она так долго и упрямо бежала, не замечая ничего и никого вокруг, что порой забывала, от чего именно убегала. Отец говорил, от себя не уйти, но Хелена всю жизнь только и делала, что опровергала его слова. Она не спасла Люсиль и не жалеет о принятом решении. Иногда нужно переступать через себя, чтобы выжить. Иногда нужно жертвовать одним человеком, чтобы помочь намного большим. Чувства всегда мешают мыслить здраво. Хелена поворачивает голову, смотрит на спящую Джину и усмехается. Одно ее присутствие в постели не вяжется с привычными жизненными ценностями, и Хелена не знает, как к этому относиться. Спустя столько лет она чувствует себя по-настоящему живой, но в то же время Хелене кажется, будто она предает воспоминания о семье и доме, о том, почему она стала именно такой. Хелене необходимо помнить о звуках выстрелов, лязге металла по асфальту, открывшейся двери и ноже, что так легко и правильно ложится в руку. Она выбирает собственную жизнь, несмотря ни на что и вопреки всему, борется до последнего вздоха. Только так, никак иначе. Она разящее лезвие без предрассудков, сожалений и морали. Она должна об этом помнить, как бы ни хотела забыться в объятиях Джины. Если Хелена что и поняла в жизни, так это то, что люди ожесточаются, но никогда не меняются. Она по-прежнему в это верит, но помимо воли расслабляется от прикосновений Джины. В конце концов, пару часов нормальности она может себе позволить. Наконец Хелена засыпает.