Точки над i

Он приедет к твоему подъезду и, прислонившись к капоту своего автомобиля, будет ждать, когда ты вернёшься. Будет ждать и спрашивать самого себя, когда же ты успела так запасть ему в душу, что с каждой секундой без тебя ему все тяжелее. А ведь между вами столько недосказанности и неясности. Каждый божий день, смотря на тебя, он не понимает, почему ты так поступаешь с ним? Почему разрешаешь себе чувствовать только, когда он находится в опасности? Почему прикрываешься уставом и спешишь отвести взгляд, стоит ему только заикнуться об отношениях, а потом целуешь, в очередной раз навещая в лазарете? А потом все снова идёт по кругу. А ему тяжело. Он же уже давно понял, что любит. Любит до безпамятства. Любит так, как никогда прежде никого не любил. А ты этого по-прежнему не видишь. Или просто умело скрываешь. А ему надоело. Ему нужны точки над "i". И он надеется, что эти точки будут в его пользу. Но надежда вдруг как-то пятится назад, когда он видит, как ты выходишь из чужой машины. Дверь тебе открывает кто-то другой. Подаёт руку. Ты улыбаешься, останавливаешься рядом с ним. Вы о чем-то говорите, и твой спутник приобнимает тебя за талию. Надежда куда-то прячется, когда он видит ваш поцелуй. И это выше его сил. Он не несётся к тебе, чтобы разобраться с соперником, думая, что, видимо, все точки уже давно расставлены, а он просто не хотел этого видеть. Сжав кулаки, он лишь резко разворачивается и садится в машину. Взвизгивают шины, и он срывается с места, спеша уехать отсюда подальше. И он не увидит, как ты резко прервёшь поцелуй, отстраняя от себя мужчину. Не узнает, что скажешь своему спутнику, что у вас ничего не выйдет. Не услышит, как ты извинишься за то, что использовала этого человека, чтобы забыть другого. Но у тебя не вышло. Как не выходило всегда, когда ты старалась отогнать от себя мысли о нем. Его образ возвращался вновь и вновь, и ты с трудом подавляла желание взяться за телефон и набрать уже выученный наизусть номер. Ты, наконец, признаешься себе, что чувства настоящие и избавиться от них ты уже не сможешь. А в следующую секунду поймёшь, что и не захочешь. Ты поймёшь и то, о чем догадывалась давно - почему ты отвергала его. Боялась. Боялась себя. Боялась привязаться так, что потом уже не сможешь отпустить. Думала, что так ты защитишь себя от этого. И что вышло? Да с точностью наоборот. Ты отвергала его, а чувства становились все сильнее. Больно сжималось сердце, когда он истекал кровью, когда его глаза мучительно долго не открывались, когда из его груди вырывался сдавленный хрип. Только тогда ты рушила так усердно выстраиваемые тобой барьеры, а потом, когда он снова был в строю, целый и невредимый, ты воздвигала их вновь. Дура. Ты поднимешься в свою квартиру, медленно несколько раз повернёшь ключ в замке, на секунду замрёшь и шагнёшь внутрь. Остановишься на пороге и прислонишься спиной к стене, чтобы через мгновение опустится на пол. Ты будешь думать о том, что недавний поцелуй у подъезда был тебе безразличен. Ты думала, что сможешь забыть его, заменив другим. Но не получилось. И ты поймёшь, что этому рада. Поймёшь, что хочешь на своих губах чувствовать только его губы, что хочешь, чтобы только его руки обнимали тебя, хочешь рядом слышать только его голос, хочешь, чтобы только его дыхание приятно обжигало кожу. Ты решительно поднимешься на ноги, закроешь квартиру и спустишься вниз, чтобы выйти из подъезда и отправиться к нему, чтобы все сказать, чтобы, наконец, стать счастливой. Он приедет домой, перешагнет порог прихожей и подавит желание напиться. Он медленно снимет куртку и обувь, оставив это все на полу, и пройдёт в гостиную. Окинет комнату взглядом и даст волю эмоциям. Со сдавленным рыком он с силой ударит локтем о дверной косяк. С хрипом толкнёт на пол торшер и ударит ногой по креслу. С криком он пробьёт кулаком стекло серванта. Журнальный столик резко перевернётся, и все, что на нем до этого лежало, громко рассыпется по полу. Стул отлетит в другую часть комнаты и разобьется на части от удара о стену. Шторы упадут на пол, оголяя одинокое окно. Кисть кровоточит, а локоть противно саднит, но ему ни сколечко не больно. Правда только физически. Морально он опустошён, морально его уже не существует. Окровавленной рукой он возьмётся за зазвонивший телефон, чтобы ответить начальству. Молча и без лишних вопросов выслушает указания и поспешит покинуть квартиру. Вы не встретитесь, когда ты зайдёшь в его подъезд и нерешительно остановишься перед его дверью, потому что там его уже нет. Ты нажмёшь на звонок и услышишь его трель. Но не услышишь шагов и нажмёшь на кнопку ещё раз. Но ничего не изменится, и ты достанешь из кармана ключи. Вспомнишь, как он дал их тебе, пытаясь доказать, что настроен серьёзно. Ты зайдёшь в квартиру и услышишь тишину. Ты увидишь настежь распахнутую дверь гостиной, и сердце пропустит удар. Ты неуверенно пройдёшь вперёд, чтобы лучше разглядеть весь этот хаос. Твой взгляд зацепится за разбитое стекло на полу, и ты судорожно вздохнёшь, заметив на нем следы крови. Медленно присядешь, чтобы поднять с пола свою собственную фотографию с двумя красными капельками в самом углу. Ты достанешь из кармана телефон и наберёшь его номер, но там тебе ответят, что он сейчас недоступен. А он недоступен, потому что бегает под пулями. Он не обращает внимание на простреленное плечо, отмахивается от Бизона, каждую секунду напоминающего о том, что его нужно перевязать. Нет времени. Их вдвоём отправили сюда в качестве подкрепления, на кону человеческие жизни. А своя теперь кажется не такой уж и важной. Очередная пуля пролетает где-то над ухом, а другая застревает чуть ниже груди. Ему по-прежнему не больно, чувства атрофированы. Он падает на землю и закрывает глаза, встречаясь с такой приятной сейчас темнотой. Неужели ему удастся забыться? Не разбирая пути, ты несёшься по больничным коридорам, изо всех сил пытаясь сдержать рвущийся наружу водопад. Ты уже почти хватаешься за ручку двери, когда тебя вдруг останавливают и оттаскивают назад. Батя что-то говорит, но ты не слышишь. Лишь едва слышно шепчешь одними губами "пожалуйста" и смотришь командиру в глаза. Чувствуешь, как он ослабляет хватку. Видишь, как к нему подходит Багира, кладёт руку на плечо и что-то говорит. И он убирает руки, а ты медленно подходишь к двери и, взявшись за ручку, тянешь её на себя. Заходишь, и сердце вновь сжимается. Он удостаивает тебя коротким взглядом. Ты чувствуешь напряжение между вами и неуверенно подходишь к его кровати. Аккуратно садишься на край и решаешься взять его за руку. Её он не вырывает, но смотрит не на тебя. Бездумно уставился в стену напротив. И от этого ты не выдерживаешь, выпускаешь слезы наружу и даже не пытаешься их остановить. - Перестань, - его хриплый голос звучит тихо, говорить пока тяжело. - Не могу, - ты отрицательно качаешь головой. - Вась... - Не надо, Жень, - тебя прерывают. - Я видел вас. - Ты видишь его глаза, в которых нет ничего, кроме боли, ужасной горькой боли. Ты подавляешь новые потоки слез, иначе просто не сможешь говорить, лишь крепче сжимаешь его ладонь обеими руками. - Нет никаких нас, Вась. С ним - нет. Просто дура я. Думала, смогу выкинуть тебя из головы, да только поняла, что это невозможно. Потому что люблю очень сильно. Прости меня, Вась. Пожалуйста. Он аккуратно высвободит руку и поднесёт её к твоему лицу, чтобы стереть с него остатки слез. Привлечёт тебя к себе, коснётся губами лба и уложит твою голову к себе на грудь. - Не сбежишь потом? - тихо спросит он, поглаживая тебя по волосами. - Больше никогда, - честно ответишь ты и поднимешь голову, чтобы посмотреть ему в глаза. - Веришь? Он тепло улыбнётся, кивнёт и снова поцелует. И ты тогда поймёшь, что счастлива. Что не надо больше ничего. Только ты и он. И любовь. Большая и редкая, проверенная временем, поступками и глупостями. Любовь, почти потерянная, но вовремя ухваченная. И никогда и не за что ты её больше не упустишь.