План

— Нет, отпусти! Диверсант подскочил на перезарядной платформе, гудя системами вентиляции, готовый до последнего обороняться от неизвестного врага. Но в кварте никого не было, кроме него, и Джаз обреченно слез с платформы. Опять те же модуляции, опять все, как и много ворнов назад, все так же ярко. С этим нужно было что-то сделать, например, выйти в патруль раньше. Поэтому, прекрасно зная, что вернуться в перезарядку ему не удастся, лейтенант покинул собственную кварту, а затем и базу, выкатываясь на трассу и выжимая как можно больше по пустынной дороге, чтобы прогнать остатки воспоминаний о дурной перезарядочной модуляции. Пейзаж не радовал разнообразием, и на внутреннем экране мимо воли всплывали кадры из архивов. Модуляция не отпускала, диверсант проваливался в воспоминания и ничего не мог с этим поделать… Зачем они покатили на ту заправку вместо того, чтобы отправится по квартам и отфильтровать уже залитые в баки взгонки, Джаз не мог сказать. Процессор работал плохо, настроение было отличным, а гироскопы уже пошаливали, норовя скинуть владельца на металлическое покрытие дороги. Новости о начале войны уже не скрывались и сведения о стычках поступали все чаще. Хотя в центре столицы еще было относительно спокойно, пункт назначения относился к разряду тех самых весьма сомнительных мест Кибертрона, в которых для избежания нахождения проблем на свой бампер лучше было не появляться, если ты не шаттл или, как минимум, не трехрежимник. Но кого это волновало? Уж точно не наэнергонившихся по поводу окончания Академии и вступления во взрослую жизнь ботов. Компания была довольно большая, около семи меха, поэтому на самой заправке обошлось без приключений, но домой Джаз не доехал, поддался остаться на перезарядку у одного знакомого из компании, и на нетрезвый процессор все как-то перешло черту… — Мне больно… — порше попытался отстраниться, вывернувшись из-под прижимающего его к платформе корпуса. Боль, казалось, полностью выгнала все сильнозаряженное из процессора, но вот корпус по-прежнему не слушался настолько, чтобы оказать серьезное сопротивление. — Терпи, это все из-за отсутствия опыта… Никто не был против, но, шлак, будущий диверсант оказался на платформе с кем-то впервые, и лишился штамповки таким образом, что его отвернуло и от коннекта, и от интерфейса раз и навсегда: первый коннект по обоюдному согласию перешел в насилие. Медик, чинивший системы после небрежного первого раза, тогда еще, помнится, с сожалением развел манипуляторами, мол: «Страх страхом, а хотеть все равно будешь, если только не будешь уставать до полного отсутствия энергии». Сказано было, скорее, в смысле «никуда не денешься», но, что смешно, Джаз нашел в этом свое спасение. Работа диверсанта на войне не располагает к длительным сидениям без дела, а если он и оставался на базе, то выезжал со всеми в патрули, ввязывался в любую активность, чтобы ровно с началом перезарядного цикла вырубиться, едва устроившись на платформе. Энергии на всякие лишние потребности не оставалось. Все автоботы удивлялись тому, как у лейтенанта хватает сил на все это, а тот только отшучивался и старался лишний раз не вспоминать, почему у него на все это хватает энергии. Но вот модуляции… Они мучили, не давали спокойно перезаряжаться. Диверсант обманывал свой корпус, находясь в вечном движении, но вот подпрограммы требовали тотальной перезагрузки всех систем, накапливая мелкие ошибки и общую необходимость соединения с другими системами. В отчаянной борьбе с болезненными воспоминаниями, Джаз не заметил засаду. А вот они его заметили и, прежде чем белый порше сиганул за каменное укрытие, успели проделать в системах автобота пару серьезных повреждений, впрочем, в тот раз ему повезло: на помощь подоспел отряд, уже выехавший на патрулирование и быстро добравшийся до диверсанта, в короткой стычке с триадой сикеров легко обратив врага в бегство. — Оу, спасибо, Хайд, — Джаз поднялся с помощью специалиста по вооружению и устоял только благодаря его поддержке. — Кажется, я сегодня немного не в форме. — Да чем ты вообще думал? — проворчал автобот. — Укатил один, ничего не сказал, да еще и этих конусоголовых болванов едва не осчастливил своим дезактивом, хорошо еще, что они туповаты и не сильно меткие! Джаз чуть улыбнулся, понимая, что Айронхайд ворчит только потому, что волнуется за его актив. Впрочем, несмотря на потерю энергона, чувствовал себя диверсант неплохо, только вот импульсы как-то плохо проходили, отказывала сенсорика то в одной, то в другой части корпуса… В суматохе, с ворчанием теперь уже Рэтчета и его заботами о техническом состоянии лейтенанта, даже неприятные перезарядочные модуляции отошли на второй план. — Энергон ты не теряешь, но отлежаться декацикл все же придется, и не как обычно, Джаз! — хмыкнул медик, привыкший к тому, что диверсант вечно сбегает на какие-то операции раньше, чем восстановится полностью. — Выстрелом зацепило нейроствол. Не повредило, но перегрузило, так что тебе противопоказаны любые механические перегрузки, любое электрическое воздействие и даже запрещается трансформация, — медбот поднял вверх манипулятор, видя, что диверсант собирается возражать. — Я знаю, что тебе сложно усидеть на месте, но всем иногда нужен отдых и полноценная перезарядка. Так что прописываю тебе десять солциклов покоя и безделья, так что можешь вернуться в свой отсек, но без глупостей. И Проулу я уже отправил приказ, он согласился дать тебе отпуск и вообще снял с тебя все обязанности по кораблю, — сообщил Рэтчет, убивая последнюю надежду Джаза на спасение. Первый солцикл диверсант действительно отдыхал, даже не вставал практически с платформы, перезаряжался до середины рабочего цикла, заправился, а потом снова вернулся на платформу и просто слушал музыку, шаря по радиоволнам, даже удалось уйти спокойно в перезарядку — корпус восстанавливался, пользуясь возможностью. На второй солцикл Джаз занялся уборкой и своим внешним видом. Кварта была вычищена и прибрана, а броня была подкрашена и даже отполирована до блеска, лейтенанта окутывал легкий приятный запах ароматизатора. Джаз включил музыку и под нее плавно соскользнул в оффлайн. Третий солцикл был посвящен доделыванию всякого рода отчетов и прочих накопившихся мелочей, а на четвертый диверсант уже просто не знал, чем себя занять. Стадия отдыха прошла, и пошло накопление энергии от такого бездействия, устроиться на платформе удобно никак не удавалось, хотелось трансформироваться и гонять до пустых баков по пустыне… но было нельзя. Джаз, конечно, порой не досиживал в медблоке положенное время, но шутить с нейростволом ему и в процессор не приходило — получить сгоревшую нейросеть по собственной глупости было бы самым глупым дезактивом из всех возможных. Уйти в перезарядку так и не удалось, поэтому шагая со своими отчетами к вернувшемуся на базу Проулу, лейтенант чувствовал себя не особо хорошо. Еще только начался пятый солцикл — половина прописанного срока — а системы уже доставляли неудобство избытком нерастраченной энергии. Перезарядиться не удалось, и Джаз одновременно чувствовал себя уставшим, но и напряжение не отпускало. Тактика в кабинете не обнаружилось, впрочем, все на рабочем столе говорило, что он вышел совсем недавно и вряд ли надолго, поэтому лейтенант с удобством устроился в чужом кресле, ожидая, и от убаюкивающей тишины отключился. Однако долго спокойный поверхностный оффлайн не продлился — диверсант снова провалился в воспоминания прошлого, с криком вылетая из кресла и попадая прямо в манипуляторы стоящего рядом с ним Проула. Стратег, по правде говоря, вернулся около клика назад, обнаружив в своем кресле отключившегося лейтенанта, и сейчас, отложив датапады, решал, что делать — дать Джазу перезарядиться или вызвать медика, склоняясь ко второму варианту. Поля у диверсанта были тяжелыми, будто он находился в последней стадии болезненного возбуждения нейросети, фоном прошибало на весь кабинет. А когда лейтенант застонал, подскочив, тактик и вовсе заволновался, благо, успел поймать, не дав упасть. — Джаз, что с тобой? — Проул помог диверсанту подняться и стать ровно, но манипуляторы не убрал, придерживая диверсанта за бедренную секцию на случай повторного падения. — Ты фонишь, как атомная станция, — добавил стратег, показывая лейтенанту, что пытаться врать бесполезно — не выйдет. — Я не могу сидеть без дела, Проул, иначе у меня переизбыток энергии случается, и все системы творят невообразимое, — провентилировал диверсант. На тактика он, конечно, как и все, посматривал… Но, шлак, к определенной части отношений он готов не был — трясло от одних мыслей о повторении произошедшего много ворнов назад — а потому и не позволял себе хоть какого-то сближения. Стратег в свою очередь удивленно смотрел в голубой визор. Джаз являлся обладателем весьма эстетичных форм, и сам факт, что он испытывал проблемы с энергетическим контуром из-за недостатка банальных перезагрузок, был нелогичен. — Думаю, что это не проблема, если ты позволишь мне помочь с ее решением, — Проул не предпринимал каких-либо активных действий, но и диверсанта не отпускал, ожидая его ответа. Джаз колебался. Он не боялся в одиночку влезть на десептиконскую базу, но вот лечь с кем-то на платформу опять было страшно до квинтов. — В любом случае… мне противопоказано электрическое воздействие, — пробормотал куда-то в сторону диверсант, хотя бежать пока что не спешил, взвешивая все «за» и «против». — А также механические нагрузки и трансформация, — процитировал диагноз Рэтчета Проул. — Я знаю, и у меня есть план, — усмехнулся тактик. — И какой же? — диверсант не смог сдержать улыбки. У стратега всегда был план, и обычно не один, и даже не два. — Если коротко, то мы перемещаемся на платформу и решаем твою проблему с учетом всех пожеланий, — Проул позволил себе легкое поглаживание, скорее успокаивая и демонстрируя чистоту намерений, нежели пытаясь давить. Джаз думал недолго. Выбора у него не было. Пять солциклов он не протянет, да и потом, продолжать свою бесконечную гонку с самим собой? Рано или поздно преследующие его кошмары расплавят ему проц, или он сам сгорит от неисправленных ошибок, значит, имеет смысл рискнуть сейчас, чем доводить до крайности потом. Фон уже прорывается, в разведке такое недопустимо. У него есть проблема, так выходит, что надо бы сбросить избыток энергии и, пожалуй, лучше Проула с этим не справится никто. — Веди, — коротко согласился на все лейтенант, стараясь скрыть напряжение по этому поводу и унять усилившийся фон. Проул чувствовал, что что-то не так, но проницательно не спрашивал. Если Джаз столько ворнов делал все, чтобы избежать соединения, у него явно были на то причины, поэтому тактик, укладывая первого лейтенанта на платформу, не спешил, наслаждаясь процессом и стараясь расслабить диверсанта, чтобы тот тоже начал получать удовольствие. Джаз иллюзий не питал, сразу открывая доступ к порту и медпанели, но у Проула явно был выработан план и на такие случаи. Белые манипуляторы плавно оглаживали брюшную броню, капот, фары… Диверсант все ждал боли от подсоединения и морального дискомфорта в процессе, но не было ни того, ни другого — тактик был осторожен, нежен и обходителен, поглаживая партнера и, прежде чем начать стыковку, мягко прощупывая внутреннюю структуру порта. Джаз ощутимо напрягся, детали сошлись плотнее, но почти сразу же разошлись, стоило Проулу поднять оптику на партнера и легко прикоснуться к фейсплейту в доверительном жесте. Диверсант окончательно сдался на милость стратега, не желая даже дергаться. От тактика исходило такое поле, что в нем хотелось раствориться, отключиться и расслабиться, поддавшись ощущению безопасности и полного контроля над ситуацией, что Джаз и сделал, чуть потушив визор и наслаждаясь прикосновениями к разогревающемуся корпусу. Проул не позволил себе ни одной искры статики, памятуя указания медика, просто гладил и прикасался, как умел, а умел он весьма неплохо — диверсант под его манипуляторами просто плыл, уже не дергаясь и позволяя трогать себя где угодно и как угодно. Соединение в таком состоянии тоже не вызвало затруднений, немного терпения и внимания — и Джаз готов был поклясться, что ему открылись новые грани мироздания… *** — Какие у тебя планы на оставшиеся пять солциклов отпуска? — поинтересовался Проул, глядя на расслабленного, остужающего системы диверсанта. — У меня есть только один план, — Джаз якобы задумался, а потом усмехнулся, — остаться здесь на следующие пять солциклов.