Страшная месть или Как Джеки Воробьи фанфик писали

Раннее утро окрасило нежным светом чернокрылый красавец-фрегат, гордо именующийся "Черной Жемчужиной" и столь же гордо покачивающейся на сине-бирюзовых волнах. Золотистые лучи веселого рыжего солнышка потоком лились на палубу, где сегодня было особенно оживленно... Нет, нет, дорогие читатели, не подумайте плохого - в этот не совсем обычный день капитан Джек Воробей вовсе не собирался заняться порядочным разбоем: на сей раз у него появились совершенно другие, но не менее важные и далеко идущие планы. И именно по этому случаю на палубе его судна организовался такой всеобщий и ответственный сбор. И вот Джек, вознамерившийся во что бы то ни стало реализовать их, величаво поднялся на мостик, попутно разглядывая свою многочисленную команду, гудящую, словно пчелиный улей, которая под строгим, пристально-изучающим взглядом своего кэпа тотчас притихла, и состоящую из... Впрочем, очень скоро вы это узнаете... Чтобы заглушить вполне понятное волнение, первым делом он достал из кармана заветную фляжку с ромом, с чувством приложился к ней, и шумно глотая живительную жидкость, всем сердцем почувствовал, что полностью готов справиться со своей несколько непривычной ролью председателя этого особенного и экстренного собрания, необходимость которого возникла уже очень давно. А теперь она вздулась просто до гигантских размеров, перерастая в крайне острую нужду. Приняв добрую порцию "успокоительного", чуть-чуть подумал, извлек из другого кармана белоснежный парик с длинными буклями, нахлобучил его на косматую голову, и сразу же проникшись своей великой целью, важно прокашлявшись, торжественно начал: - Друзья мои! В этот счастливый и радостный день мы собрались здесь, чтобы соединить сердца двух любящих людей законным бра..., - но тут он осекся и в ужасе от только что сказанного прикрыл рот ладонью, ошарашенно вытаращив бездонные глаза на присутствующих, а толпа точных копий самого Джека, ведь именно из них состояла его ныняшняя команда, недоуменно загалдела. Некоторые же члены всей этой пестрой компании Воробьев понимающе переглянулись и похабненько захихикали. - Тьфу ты, черт, это - не то... Прошу прощения, джентльмены, сейчас все будет..., - сконфуженно пробормотал Джек-председатель, с азартом роясь в кармане в поисках чего-то очень нужного и продолжая чертыхаться... - Да ладно вам, господин председатель, - раздался из общей кучи чей-то приторно-ехидненький голосок. - Тут среди нас есть такие...э-э... личности, так их уже не грех бы и законным браком сочетать. Мы же - народ понятливый..., - в ответ на что остальной близнецовый "народ" дружно загоготал. - Я попросил бы без глупых шуточек и пошлых намеков, - сердито фыркнул Джек-председатель, не глядя на собратьев. - Вот сейчас возьму, да и закрою наше собрание, к чертовой матери, и проваливайте назад по своим фанфикам, не солоно хлебавши. Смекаете? - он гневно зыркнул на своих стушевавшихся двойников. - Ну, вот то-то же... О, кажется, нашел..., - и достал из кармана смятую грязную бумажку. - Да, вот она, речь моя, как это я мог забыть.. М-да, вот нацарапал, как курица лапой... Доколе...! - вдруг громогласно воскликнул новоиспеченный оратор, сверкнув горящими черными очами и золотыми зубами, а присутствующие от неожиданности вздрогнули. - Доколе, вопрошаю я вас, други и собратья мои, мы, грозные пиратские капитаны Джеки Воробьи, будем терпеть все гнусные, подлые, грязные, извращенные, жестокие надругательства и издевательства этих гадких, мерзких, поганых, зловредных авторов!? А-а!? Не слышу ответа..., - и обвел команду полыхающим гневным взором, многочисленные же Джеки Воробьи лишь в молчаливом восхищении от жаркой речи председателя разинули рты, пожирая глазами величественную фигуру на мостике. А Джек-председатель, насладившись произведенным эффектом, вновь заглянул в бумажку с речью и продолжил свое пылкое выступление: - Я думаю, не нужно уточнять, джентльмены, каким изощренным изуверствам и отвратительным непотребствам мы порой подвергаемся, ибо все присутствующие на этой палубе так или иначе испытали их на собственной многострадальной шкуре, - он состроил горестную физиономию, и вся толпа остальных Джеков утвердительно загалдела. - Прошу тишины, братья мои, - тотчас умерил их пыл Джек-председатель. - Из-за бурной фантазии авторов мы терпим разнообразные мучения, не говоря уже о некоторых...м-м... физических уродствах, в виде...э-э... мужского достоинства невероятных размеров, что вполне может сгодиться какому-нибудь хорошему племенному быку, но никак не капитану корабля, и ни одному нормальному мужчине. Отдельные не знающие меры любвеобильные авторессы во имя священной для них энцы приносят нас в ей в жертву не задумываясь, как избранный ими "счастливчик" будет после этой самой энцы стоять у штурвала, или передвигаться по судну, цепляясь таким могучим "чудом" за все движимое и недвижимое, да и просто переставлять ноги по жизни. У-ф-ф..., - разгоряченный своей пламенной речью, он вытер пот, обильно стекающий из под парика и банданы, а где-то в толпе раздался очень тяжкий вздох, больше напоминающий стон, но издавший его скромно пожелал остаться неизвестным. Тогда красноречивый оратор подкрепил свое вдохновение очередной приличной порцией рома, сурово взглянул на внимающий его громоподобному гласу народ и с жаром продолжил: - Итак, джентльмены, чаша нашего ангельского терпения переполнилась через край и поэтому мы сейчас все вместе находимся на этой палубе. И вот что я хочу нам сказать - так жить нельзя, ребята! И хоть у всех нас, собравшихся здесь, такие разные судьбы, парни, но все мы - родственные души, и более того, мы - братья, а значит, должны помогать друг другу! Да! - и от избытка переполнявших его горячих чувств Джек-председатель хотел с силой грохнуть кулаком по штурвалу, но вовремя спохватившись, тут же передумал. - Не нужно сидеть, сложа руки, и терпеливо ждать, когда капризная госпожа Фортуна щедро одарит нас... - Плодами..., - невежливо перебил оратора тот же самый слащаво-ехидненький голос и неприлично хихикнул. - Да, именно так, - важно изрек тот. - Взять их у нее самим - вот наша главная и первостепенная на данный момент задача. Но я попросил бы впредь не перебивать меня. Смекаете? - недовольно добавил он, тщательно разыскивая в толпе обладателя этого нахального голоска, а рука сама потянулась к пистолету за поясом. - Извиняюсь, господин председатель, не удержался. Все яснее ясного, больше не буду, обещаю..., - тут же обнаружился его владелец - чрезмерно вертлявый малый с очень насмешливо-похотливой физиономией и блудливым знойным взглядом. - Ну, вот то-то же, - пробурчал Джек, державший речь, с явным неудовольствием разглядывая наглую рожу своего собрата, и презрительно фыркнув, снова сунул нос в бумажку. - Так, на чем я останови... Ах, да... Итак, джентльмены, учитывая все вышеперечисленное, у меня имеется ко всем нам воистину деловое предложение... Но высказать какую-то свою выстраданную долгими бессонными ночами мудрую мысль Джек-председатель так и не успел, потому что неожиданно из кубрика на свет божий шумно выбралась небольшая процессия - два крепких, плечистых Джека волокли на носилках третьего, упакованного в окровавленные повязки, словно на совесть изготовленную мумию, с ног по самую шею. Искалеченный лежал на боку, время от времени приоткрывал глаза и громко стонал. Рядом с ним была надежно пристроена бутылка рома, который он то и дело потягивал через трубочку, воткнутую одним концом в горлышко бутылки, а другим, соответственно, в рот тяжелораненого. Что позволяло ему, не совершая никаких движений, беспрепятственно добираться до живительной жидкости. - Посторонитесь-ка, парни, дайте дорогу, - хмуро буркнул Джек, идущий впереди, и вся оторопевшая куча тут же почтительно расступилась, с нескрываемой жалостью и сочувствием разглядывая несчастного страдальца на носилках. А дюжие Воробьи подтащили их поближе к мостику и поставили на палубу пред ясные очи председателя. - О, господи, - взмолившись, неподдельно ужаснулся тот, воззрившись на своего изуродованного собрата. - Что это с ним такое, ребята? Его что, под килем протащили? - Протащили... Да только не под килем...Он пал жертвой любви слэшеров..., - вновь раздался все тот же сладенький голосок, принадлежавший шустрому малому, которого Джек-председатель про себя уже окрестил Похабным. А сам он уже выскочил вперед и теперь прогуливался рядышком, эротично покачивая бедрами и всем остальным, здорово раздражая такими телодвижениями присутствующих. - Стрела Амура его пронзила, если можно так сказать... И после жаркого свидания с Дэви Джонсом на его проклятущем "Летучем Голландце" парнишке крепко не поздоровилось, - чересчур смазливая веселая мордашка Похабного брезгливо скривилась. - Какой кошмар, не правда ли, джентльмены? - повернулся он к возмущенным Воробьям, грациозно присел возле носилок и ласково погладил жертву слэшерской любви по всклокоченной поседевшей голове. - Правда, всю отвратительную слизь мы с него уже хорошенько отмыли, полипы-ракушки-кораллы и морских звезд отодрали, вот по сей причине этот бедолага теперь весь в бинтах, но сидеть и лежать на спине, увы, не может, бедняжка... И хоть он очень болен, но так хотел участвовать в нашем собрании, и на его просьбу мы не смогли отказать..., - удрученно пояснил Похабный, а пострадавший от морского дьявола Джек в ответ лишь приоткрыл мутные, опухшие глаза и издал душераздирающий, мычащий стон. Однако посасывать ром через трубочку не перестал. - Какие извращенные негодяи! - с ненавистью воскликнул Джек-председатель, и вся куча двойников яростно загалдела. - Это же надо додуматься до... такого бесчинства, фу-у! По- моему, меня сейчас стошнит - пейринг с Дэ... с такой мерзостью! - он гадливо передернулся, быстро сбежал с мостика и подошел к носилкам с жертвой слэшерского произвола. - А ты выздоравливай скорее, братец. Мы все болеем за тебя. Знай, парень, мы - с тобой. Слышишь? - на что раненый в ответ вновь громко застонал и забулькал ромом. - Нет, джентльмены, не могу я спокойно смотреть на этого беднягу, просто сердце на части разрывается. Так бы и удушил этих поганцев собственными руками... - Вот это верно, господин председатель... Кое-кого придушить бы, точно, не мешало..., - прошелестел рядом с ним тихий, чуть шипящий и какой-то слегка загробный голос, принадлежащий очень бледному Джеку с толстой петлей на шее, с трудом держащемуся на ногах, и по сей причине подпирающего собой правый борт. Голова его все время норовила упасть набок, и он, слабо чертыхаясь, то и дело с противным хрустом ставил ее на место. - Э-эй, парень, ты что-то слишком плохо выглядишь... И пахнешь странно..., - Джек-председатель подошел к нему поближе, с подозрением разглядывая и принюхиваясь. - Ты, часом, не того? Не мертвый, а? - ненавязчиво поинтересовался он и осторожно потрогал Джека с петлей. Несчастный малый был холоден, как лед... - Не знаю, - замялся тот, и засмущавшись под пристальными взглядами окружающих, вновь попытался вернуть поникшую буйную голову в вертикальное положение, но безуспешно. - Я еще не понял... Наверное, да... Просто чувствую себя...м-м... как-то непонятно, - честно сознался Джек с петлей, а находившиеся рядом с ним Воробьи с опаской отодвинулись от своего временно воскресшего из мертвых собрата. - Ох, братцы, что-то мне... совсем нехорошо..., - прошептал он, бессильно оседая на сырые доски палубы, привалился к борту и затих. - Вот теперь, по-моему, он умер окончательно, - скорбно произнес Похабный, по пятам преследовавший Джека-председателя. - Как жаль, а ведь он тоже так хотел присутствовать на нашем собрании, что даже... Ай, ладно, неважно.. Успокой, господь, его грешную душу, - и горестно вздохнул. - Покойся с миром, брат, - с торжественной печалью в голосе сказал Джек-председатель. - Ты был истинным джентльменом удачи. Досадно, конечно, что тебя вздернули. Ты тоже пал жертвой какого-то жестокого автора... Какую страшную кончину он тебе придумал, изверг..., о-ох, попадись мне этот писака..., - и скорчил жуткую физиономию. - Джентльмены, когда наше собрание закончится, нужно устроить этому славному малому достойные похороны и как следует помянуть его... Смекаете? - и все присутствующие одобрительно загалдели, полностью согласные с председателем. - Но, однако, братья мои, мы с вами слегка отвлеклись от нашей главной темы. Так что, будьте любезны - накройте тело и продолжим. Пока почившего Джека поспешно заворачивали в парусину, Джек-председатель вновь обратился к сосредоточенно слушавшим его Воробьям: - Итак, джентльмены, вы сами видите, какой беспредел творится по милости поганцев-авторов в наших стройных и дружных рядах. Но мы должны положить этому конец, - тут он немного призадумался, почесав под париком в затылке. - Ну, конечно, это слишком громко сказано,...э-э...Конец - не конец, а отомстить за свою поруганную честь и достоинство - это наш гражданский долг. Поэтому предлагаю мерзавцев-авторов..., - но закончить умную мысль ему не дали. - Удавить! - Утопить! - Удушить - Вырвать и застрелить язык! Нет, наоборот! - Оторвать руки по самые плечи! Чтобы им фанфики кропать было нечем! - Да, черт возьми, и башку заодно! Чтобы нечем было всякие извращения придумывать! От посыпавшихся со всех сторон крупным градом разнообразных предложений своих разбушевавшихся собратьев Джек-председатель чуть не оглох... Остановить этот бурный поток не представлялось возможным - возмущенный разум присутствующих кипел и бурлил, словно адский котел. Тогда изрядно уставший, вспотевший и раздраженный распорядитель собрания выхватил из-за пояса пистолет и с чувством дал залп в воздух. Эффект был молниеносным - разгоряченная толпа Джеков вмиг успокоилась, ошеломленно уставившись на своего капитана. - А ну-ка, тихо, джентльмены! Будьте любезны, заткнитесь! - грозно прорычал он, потрясая дымящимся оружием. - Иначе следующий заряд прилетит неподчинившимся в прямо в буйную башку. Я ведь не шучу, уважаемые - бабахну так, что мало не покажется, - расшумевшиеся Воробьи притихли, а Джек-председатель тут же убрал пистолет и невозмутимо продолжил: - Джентльмены, я прекрасно понимаю ваши чувства, но только криком и разными глупостями, сказанными в запальчивости, мы ничего не добьемся. Поэтому предлагаю разделаться с этими гадкими, мерзкими негодяями-авторами их же оружием, а именно - написать всей нашей дружной командой про всех них фанфик, в котором каждый из вас сможет от души наказать своего обидчика, проделывая с ним все то, что тот проделывал со своим несчастным персонажем. Вот это будет справедливо. Ну, как, идет? - и выжидательно посмотрел на внимающую его мудрым словам команду. Толпа Джеков одобрительно загалдела, а Похабный, не растерявшись, тут же подал свой ехидненький голосок: - Идет, господин председатель, еще как идет! У меня, у меня есть деловое предложение! - обрадованно завопил он, но тут же взял себя в руки, и кокетливо покачивая бедрами, лебедушкой проплыл взад-перед по палубе. - Видите ли, джентльмены, почти все авторы фанфиков - женщины, и я, как великий знаток женской натуры, решительно заявляю... Короче, парни, надо написать, что у этих куриц кривые ноги, и не просто кривые - кривущие, да к тому же, и еще волосатые. И не только ноги..., - и он похабненько хихикнул. - Вот это, точно, подействует. А еще у них длинные горбатые носы с огромными волосатыми бородавками. А еще... - Да ты-то откуда знаешь, что это подействует, а, знаток женской натуры!? - раздраженно прорычал очень суровый Джек с грозной, угрюмой физиономией и вооруженный до самых золотых зубов. - Мы тут серьезные вещи обсуждаем, а ты... - Знаю, раз говорю, - огрызнулся Похабный, но тотчас расплылся в медовой улыбке. - Потому, как меня авторессы всегда на самые жаркие постельные сцены приглаша-ают... Да-а..., - сладко пропел он и с самодовольной ухмылкой глянул на остальных. - В них мне, между прочим, нет равных. Так что, можно сказать, я - ветеран энцы... Вот..., - и еще раз гордо продефилировал перед озадаченными Воробьями, чем окончательно разозлил сурового Джека. - Ах, так значит, ты у нас - ветеран энцы получаешься? Тогда получай свою медаль, ветеран! - и подлетев к Похабному со спины, отвесил ему под сексуально вращающийся зад сочного пинка, от которого великий покоритель женских сердец и всего остального распластался лягушкой на палубе. - Ну, что, приятель, хороша она, энца-матушка!? А не прекратишь всякие глупости болтать, так я тебя инвалидом в два счета сделаю. Смекаешь? Волосатые ноги...! Бородавки с волосами...!Тьфу, ты, придурок... - Эй, парень, ты что, совсем сдурел!? - в свою очередь рассвирепел Похабный, с трудом поднимаясь, и его знойно-похотливые бездонные глаза злобно сверкнули. Остальные двойники тоже недовольно заворчали, готовые поставить развоевавшегося невежу на место. - Ты чего это своих братьев колотишь? Длительное воздержание в дурную башку ударило, да? - А правда, брат, ты чего это такой нервный? - тут же вмешался в назревающую потасовку Джек-председатель. - Мы здесь не биться друг с другом собрались, а договориться. Вот сейчас как удалю тебя вон с собрания... - Не надо, господин председатель, я больше не буду... Честно..., - виновато пробубнил суровый Джек. - Я это... ненарочно... Непроизвольно... Нечаянно... Короче... Ай, ну, вот, опять... О-ох, папа Ти-иг! Не хочу-у! - он с воплем "Хайя!" выхватил из ножен длинный самурайский меч, торчащий у него за поясом, и начал бешено крутить им над головой, со свистом рассекая воздух. А находящиеся рядом с доморощенным ненормальным пиратом-самураем с воплем шарахнулись по сторонам.... - Я требую немедленно прекратить это безобразие! - бледнея сквозь загар и слой грязи на давно немытой физиономии, прокричал Джек-председатель. - Это не я! - завопил Джек -"самурай". - Оно само так крутится! По желанию автора! А самурайский меч, зная свое дело и не спрашивая разрешения у хозяина, продолжал лихо вращаться, сверкая ослепительными молниями, и остановить его было невозможно....