Кто я?

      На вопрос «Кто я?» сколько лет не найду ответа, может быть, я монстр, впитавший в себя всю Бездну? Иль я ребёнок, всего лишь итог сюжета — убийца Орокин, вечно в Варфрейме своём железном, я проклят? одарен? этой безумной Силой, которая так легко может головы замутнить? Я иногда боюсь, что Бездна вот-вот добилась, но больше боюсь, что ей не сдержусь уступить, что я потеряю разум и стану безумным зверем, забуду и долг, и Лотос, и верных своих друзей, буду служить этой Бездне и буду верен, но изнутри себя я взмолюсь «убей».       С каждым днём понимаю больше, что один я ужасно слаб — перед Бездной и пред Королевой по душе пробегает рябь. Я боюсь, даже если в гневе, просто так навернуться вниз, позабыв обо всём, что важно, получить свой смертельный приз.       Я решаю чужие судьбы, словно все они как мои — только им вот мириться с сутью, ну а мне не сыскать пути: как лучше, как верно будет, справедливей, честней, правей? Как наврать себе, что никто не осудит, не забыть себя в этом танце дней?       Каждый раз сбегать больше нет сил, мне хотелось Жить, ни о чём не думать, а теперь боюсь даже Быть, как был, боюсь сражаться, боюсь безумья. «Свобода» ближе, чем мне казалось, протянешь руку — и вот, бери! а я не видел, ведь мне не сдалось, и так остался один в тени, в плену у ложных видений силы, в плену извечных своих боёв схожу с ума, потерялся в Яви, пропал средь масок чужих миров, остался пешкой у Совершенных, бездушной куклой в чужих руках… мной так удобно играть бессменно, пока совсем не рассыплюсь в прах.       Я скоро сломаюсь, и больше игры не будет — я сдамся Бездне, ты слышишь, Лотос? Я сдамся ей! Не будет больше страданий решённых судеб, не будет больше хитрых твоих сетей, мне надоели правила и устои, я всё сломаю, пусть и других не спас — я эгоист лишь теперь, когда есть воля, и буду гореть, пока совсем не угас.       В вопросе моём ничего сложного нет. Но знаешь, Лотос, даже во тьме порой трудно найти свет.