***
Мама не хотела привлекать внимания к нам. То есть ко мне. Мы переехали в Годрикову Впадину. Моя жизнь кардинально изменилась. Я нахожусь под постоянным наблюдением матери. Она же ночью выводит меня на прогулку. Магия стихийно вырывается из меня. В новом доме я умудрилась сжечь занавески, когда спорила с мамой о том, что хочу выходить днем гулять. А ещё прибавился голос, который нашептывал мне: «Убей. Убей. Убей». Мой старший брат, Аберфорт, больше всех заботится обо мне. Он всячески старается скрасить мой невеселый досуг — рассказывает забавные истории из школы, хвастается своими успехами у преподавателей.***
Однажды мы с мамой сильно поссорились. Мы остались с ней один на один дома. Она пыталась накормить меня. Я же сопротивлялась — не люблю, когда меня заставляют есть. — Ариана, прошу тебя, — уговаривала меня мама. — Я не голодна. Правда, — настаивала я. — Поешь, это же так просто. — Нет! Мой разум заволокло что-то черное. Из меня будто сочилась темная магия. Вполуха слушая увещевания матери, я позволила этому завладеть мной. Маму окутала черная завеса. Когда существо внутри меня успокоилось, мама лежала на кухне с неестественно открытыми застывшими глазами. А голос все твердил: «Убийца».***
Осознание, что я убила собственную мать пришло на следующий день. Я рыдала, билась о стены не в силах простить себе этого. Моя магия меня пугала. Моя магия делала меня сумасшедшей.***
Ещё один мой старший брат, Альбус, увлекся идеями о завоевании мира. Я пыталась несколько раз с ним поговорить, но он так лебезил перед своим другом Геллертом, что я бросила эту затею на следующий день. Аберфорт как раз уехал, и мне было невыносимо скучно сидеть весь день в комнате. Я долго ждала Аберфорта, пропуская нелестные слова Геллерта обо мне. Альбус, казалось, не замечал, что его друг считает меня сумасшедшей. Или делал вид. Это меня обижало. Готовила еду, убирала я сама. Альбус не уделял мне ни одной своей свободной минуты. Такое ощущение, что у меня один брат, а не два.***
Когда приехал Аберфорт, я первым делом услышала крики. Он обвинял Альбуса в плохой заботе обо мне, напоминал о долге передо мной. Геллерт что-то сказал, Аберфорт выхватил свою палочку. Но применить не успел. Моего брата на глазах пораженного Альбуса пытали Круциатусом. — Хватит! — закричала я. — Остановитесь! Меня не слышали. И не хотели слышать. Три волшебника сражались друг с другом, напрочь забыв обо мне. Я пыталась подойти ближе и разнять, но ничего не выходило. Последнее, что я помню — зеленый луч попадает в мое тело. И наступает темнота.***
Меня успели нарисовать перед смертью. На портрете мне четырнадцать лет. На заднем плане — летний пейзаж. Постаревший Аберфорт часто разговаривает со мной и просит прощения. А я могу лишь смотреть на него с портрета и приводить учеников в таверну «Кабанья голова». Конечно, иногда хочется заговорить. Но я не знаю о чем. Магия меня в прямом смысле убила. Магия дала мне шанс дожить до четырнадцати. И магия внутри меня помогает другим.