Floraspera (Венок BDSM-сонетов)

I (Xenon Power) Верёвки нежной грубые следы Давно расплылись дымом расставанья. И вновь сойдёмся в скорой встрече мы, Все в нетерпении, сгорая от желанья Тот сон в реальность быстро обратить, Который помнил только я в Кеттари. Ты — мой сабмиссив, я — твой господин, Вот роли наши, время разыграть их. Познаешь боль ты, а я — власти плен, Контроля суть, гармонии прекрасной, И в сумме удовольствие взамен Получим оба от игры опасной. И, для начала, я дорожку дрожи Оставлю на молочно-белой коже. II (dalilah) Оставлю на молочно-белой коже Я отпечаток страсти и любви. Пусть мир его увидит завтра тоже — Все синяки и полосы твои. Я буду бить, а ты — считать удары, Не смей прерваться, всхлипнуть, замолчать. Пусть для кого-то эта боль — кошмары, Но для тебя — любви моей печать. Ты обессиленно лежишь в постели. Немного отдохни, мой милый саб... А после мы — во двор, там есть качели, Там будет начат следующий этап. Не думай, что домой вернёшься ты — Плетенье уз не терпит суеты. III (paint_in_white) Плетенье уз не терпит суеты. Мне можно не спешить, ведь ты теперь со мною. Стяну верёвкой руки за спиною — Так наконец сбываются мечты. Как возбуждающе впивается в тебя Тот жгут тугой, чем я тебя терзаю. Пока немного больно лишь, я знаю, Несильно затянул, тебя щадя. Но больше ты пощады не проси. Я медленно завязываю узел, Освобожденье чувствуя от груза, Что столько лет в груди своей носил. И не могу сдержать я сладкой дрожи. Не суетись, сэр Джуффин не поможет. IV (paint_in_white) Не суетись, сэр Джуффин не поможет. Хотя кому и знать, как не ему, Что сотворить Безумный Рыбник может, Не делая поблажек никому. Но он и сам хранит тебя от бед, Ведь никого дороже нет на свете. Рассыплется скорее в прах и пепел, Чем причинит тебе серьёзный вред. Как он внутри меня возликовал, Когда, слегка краснея и стесняясь, И в то же время жарко ухмыляясь, Ты мне «давай попробуем!» сказал. И наконец-то этот день настал. Ты сам решил, сам мне себя отдал. V (chocolatecream) Ты сам решил, сам мне себя отдал. Теперь моей ты покоришься воле. О, как я ждал, о, как я долго ждал, Когда скривишься ты от сладкой боли. Вот ты стоишь, беспомощен и связан, В твоих глазах уже я вижу страх — Ты будешь за него сейчас наказан. Недаром видишь плеть в моих руках! О, как ласкает слух твой первый стон, Как возбуждают первой крови капли… Но ты же этого хотел, не так ли? Ты сам мечтал, чтоб сбылся этот сон, Ты бредил сам давно мечтой такою. Теперь склонись перед моей рукою. VI (chocolatecream) Теперь склонись перед моей рукою, Моих желаний будь покорный раб, Не суждено сегодня быть покою, Но ты ему и сам бы не был рад. Смирись, отдайся мне — своей судьбе, И боль прими свою, смирись и с нею, Терпя удары, уясни себе, Что чем больнее, тем любовь сильнее. У ног моих замри беззвучной тенью, Терпи, молчи, сдержи и стон, и крик, И знай, что этот, полный муки миг — Ступень лишь к неземному наслажденью. И ты согласен — вижу по глазам. Ты сделаешь всё, что я приказал. VII (Манго Мелифаро) Ты сделаешь всё, что я приказал, Приказ мой прост — склонись передо мной. Хочу я, чтоб ты мне принадлежал, Запомнил чтоб навечно, что ты мой. Но если б знал ты, что ждёт впереди Тебя, меня и нас с тобой вдвоём, Сознание своё предупреди — Мы вместе этот вечер проведём. Верёвкой связан, кляп торчит во рту, Твой тихий стон, что музыки дороже. Мой член в тебе — прости за быстроту, Разделишь ты со мной сегодня ложе. А если я глаза тебе закрою — Тебе я все фантазии открою. VIII (Rigana) Тебе я все фантазии открою, Что до поры сокрыты в тишине. Теперь навеки ты останешься со мною, И растворишься в тёмной глубине. Твой страх осел на языке, В нём различимы нотки предвкушенья. Пришёл ко мне сегодня налегке, Не дожидаясь моего решенья. Твоя спина изогнута, как лук, А сам ты тоже продолжаешь улыбаться. Приглушенный сорвался в воздух звук, Мой милый Макс, не смей меня стесняться. Знакомы мы с тобой не первый день, Свистит по воздуху от плети моей тень. IX (dalilah) Свистит по воздуху от плети моей тень, А ты свой крик сдержать не можешь больше, Он рвётся прочь из этих белых стен И голос твой — всё жалобней и тоньше. Как птиц осенних клин рассыпан в тучах, Так голос твой — и рвётся, и летит. Клянусь, сегодня не последний случай — Ты будешь вновь верёвками обвит. Я торжествую, — ты у ног склонился И поцелуем к ним опять припал. Я в волосы твои рукою впился — И резко от ступней тебя поднял. И тело твоё к боли привыкает, И крик твой воздух громко рассекает. X (Zoocy) И крик твой громко воздух рассекает, Но страха в нём не слышу и следа. Твой стон из сердца искры высекает, В глазах стоит след сладкого стыда. Моя рука роняет наземь плеть, Противиться нет сил уже желаньям, Тебе, я вижу, нравится терпеть Моей порывы бури и метанья! О, если б не увидел изначально На дне твоей души запретные мечты, Разве б осмелился, пусть даже и нечайно, Предать той боли, что так сладко терпишь ты? Мне воплощать твои фантазии не лень, Ты будешь долго помнить этот день! XI (Zoocy) Ты будешь долго помнить этот день! Когда менялись раб и господин, ликуя, Уж снял твои я путы, сам меня раздень, Будь так же строг со мной, меня целуя. Твои ладони нежных две змеи На естестве моём сомкнулись, обвивая. Я сам остановиться не смогу, увы — Назад дороги я теперь не знаю! Ты лаской заставляешь вытворять, Что лишь в мечтах витало сокровенных. И вот, соединились мы опять, И ты во мне, и накрывает нас мгновенно. Как ты узнал, о чём лишь сердце знает? Ты будешь знать, о чём сэр Шурф мечтает! XII (Манго Мелифаро) Ты будешь знать, о чём сэр Шурф мечтает: Закрыть глаза, открыть — и Рыбник тут. Вот он уж все его желанья знает... Все мысли материальность обретут! Глотнуть готов я пару капель крови, Что медленно стекает по щеке. Порез — моих рук дело, я не скрою, Но вкуса слаще нет на языке! С тобой ничто я сделать не способен, И твою жизнь я не смогу пресечь, Но вот связать, — уж это, будь спокоен, Я сделаю, чтоб жизнь твою сберечь. Уверен, ты одобришь сей расклад — Тебя склонить перед собой безумно рад. XIII (dalilah) Тебя склонить перед собой безумно рад — Ты так покорен, так послушен плети — Ты делаешь всё, что тебе велят, И смотрят в пол, потупясь, очи эти. Ложись в постель, а руки за спиною Верёвкой толстой крепко затяну. Я буду сверху, ты же — подо мною, Сольёмся мы в высокую струну. Звучи, как ишка, я ж свирелью буду, Наш ритм един, и всё быстрее он. В одном ли месте или мы повсюду — Оркестром прозвучит твой слабый стон. Излейся, ну же! В этом нет преград! О, это наилучшая из всех наград! XIV (Манго Мелифаро) О, это наилучшая из всех наград! С тобою быть, покорный раб, лишь только Мне поцелуи ставить наугад На твоём теле, сколько ждал я, сколько! Твои черты давно влекут меня, Но ты не тот, кем можешь показаться. Но вот петля затянута ремня, И ты уже не сможешь отказаться. Хотел я, ждал, мечтал увидеть сон, Увидел я его в Кеттари по дороге. Прекрасный, сладостный, и был с тобою он, Как хорошо, забыл ты без тревоги. Но утром на руках увидел ты Верёвки нежной грубые следы. XV — Магистрал (dalilah) Верёвки нежной грубые следы Оставлю на молочно-белой коже, Плетенье уз не терпит суеты — Не суетись, сэр Джуффин не поможет. Ты сам решил, сам мне себя отдал. Теперь склонись перед моей рукою — Ты сделаешь всё, что я приказал, Тебе я все фантазии открою. Свистит по воздуху от плети моей тень, И крик твой громко воздух рассекает, Ты будешь долго помнить этот день, Ты будешь знать, о чём сэр Шурф мечтает. Тебя склонить перед собой безумно рад — О, это наилучшая из всех наград!