Ты реально отдал за эту штуку косарь?

Отряд Данила нерешительно стоял у входа, не решаясь приблизиться. Гузейна пробирала непонятно откуда взявшаяся дрожь. — Передай мне топор, — шёпотом попросил Данил. — Хорошо, — Николаев осторожно отдал ему своё оружие. — Отшельники, мы не позволим вам напасть на башню мэра, — с напускной храбростью выпалил Данил. — Ох, я не был до конца уверен, что вы здесь из-за этого. Что ж, таков ваш выбор, — Первый снял шлем и поставил его на стойку, — Не хочу запачкать. Шестой подошёл к Первому и что-то прошептал тому на ухо. Лидер одобрительно кивнул, и Шестой скрылся в подсобке. Остальные работники, видимо, догадавшись о смысле этого послания, встали в боевую стойку. Пятая непонятно откуда достала свой обрез. — А мы тут уже закрываемся, — судорожно посмеиваясь сказал хозяин бара. Первый молниеносно развернулся. — Но как же вы можете закрываться, если стойка грязная? — Но она же чистая. — Не делайте таких поспешных выводов, — Первый достал из кармана тюбик, похожий на тот, в котором содержится его знаменитый суперклей, и выдавил немного прямо на стойку. — Что вы делаете? Следующих действий никто из присутствующих не мог предугадать. Первый схватил голову хозяина и со всей силы ударил ей по стойке. — АААААААААА! — Что, отклеиться не можешь? Могу помочь, — Первый снова схватил голову хозяина и рванул её со всей силы обратно. Огромный кусок кожи с мясом так и остался приклеенным. — Ты что, мать твою, делаешь?! — Данил поднял топор над головой и понёсся на Первого. Но не тут-то было. Пятая без промедлений бросилась ему под ноги, ударив по коленным чашечкам, а когда он упал на колени, Второй врезал ему ногой с вертухи. Данил отлетел на 2 метра и затих. Весь отряд замолчал, их глаза округлились от непередаваемого ужаса. — Кому-нибудь топор нужен? Хороший такой, острый, — Пятая крутила топор, выпавший из рук Данила, и проверяла его на остроту. — Мне давай, — сказал Четвёртый, увидев, как хозяин поднимается, держась за окровавленный лоб. — Лови, — Пятая кинула топор Четвёртому с такой силой, будто намеревалась его убить. — Благодарю, — Четвёртый ловко поймал топор и всадил его в голову хозяину. — ААААААААА, — хозяин издал свой предсмертный вопль и обмяк. Гузейна чуть не стошнило. Он стал лихорадочно думать, что предпринять, но ситуация казалась безнадёжной. Единственным верным решением было атаковать всем вместе и задавить числом. — Бьём отшельников! — переборов рвотные позывы, Николаев заорал, что есть мочи и побежал на Первого, который стоял к нему ближе всего. — Стоявшие за его спиной последовали за ним. — « Фух, они тоже поняли, что единственный выход — совместная атака. » Первый снисходительно смотрел на бежавшего на него Гузейна. — Какой же ты агрессивный. — Да пошёл ты нахуй! Николаев прыгнул на лидера, намереваясь ударить его в грудь, перебив дыхание, но тот ловко схватил его за руку и с такой силой бросил его спиной на землю, что Гузейн отчётливо услышал хруст своих рёбер. Игнорируя жуткую боль, он попытался подняться, но, словно был Иисусом, прибитым гвоздями. — Полежи пока, понаблюдай, лужа моего клея тебе в этом поможет. Первый усмехнулся и ринулся в самую гущу потасовки. Николаеву оставалось только наблюдать. Самая ожесточённая схватка происходила в середине бара. Пятая, Третий и Четвёртый отбивались сразу от семерых, жонглируя топором, словно заправские циркачи. Артемий попытался ударить Пятую, но та ударила его ногой в живот, отбросив в нападающего на Четвёртого, сбив того с ног. Четвёртый в свою очередь перекинул топор Третьему, а тот не теряя ни секунды рубанул им по шее своего противника, пустив ему кровь, которая хлестанула в глаза другому сражавшемуся. — « Да у них работа слаженнее, чем у ОМОНовцев. » Гузейн не смог больше наблюдать за этим зверством и переключился на Второго, отвешивающего оплеухи на право и на лево. — Эй, Второй! — Шестой появился из подсобки с флягой бензина и какими-то странными перчатками, — Соорудил на скорую руку специально для тебя. — Спасибо, братан! — Второй вырвался из кольца нападавших, — Это, так понимаю, то, о чем я думаю. — Ага, надевай. Второй быстро надел перчатки, а Шестой полил их бензином и достал из кармана спичечный коробок. — Не переусердствуй только. — Да знаю я, давай же. Шестой зажёг спичку и воспламенил перчатки. — Я ёбаный Железный кулак, сука! Второй, подобно разъярённому монстру стал размахивать руками, нанося удары всем, кто додумался подойти. В воздухе смешивались запахи дыма и горелой плоти. Двое из трёх противников Второго лежали на полу, корчась от боли, их волосы выгорели, а лица и руки покрылись ярко-красными пятнами, огонь постепенно обволакивал их тела, расплавляя кожу и оголяя кости. Последний противник дрожал как отбойный молоток и пытался осторожно проследовать к выходу. — Ненавижу дезертиров! — Второй схватил его за шиворот и буквально вдолбил ему в рот сначала одну из своих перчаток, а потом вторую. Умирающий издал душераздирающий вопль, так что на глаза Гузейна навернулись слёзы. — Эй, ребята, смотрите, какой у меня офигенный трон! Николаев повернул голову в сторону голоса и снова чуть смачно не сблевал. Первый сидел на трёх людях, склепных вместе. Пальцы их были сломаны, а руки и ноги вывернуты в самых непривычных позах. В глаза им были воткнуты бутылки, взятые из бара. Изо ртов капала кровавя слюна, а уши были вырваны и наклеены на спины.В целом зрелище было пострашнее, чем человеческая многоножка раза в 3. А самое ужасное было в том, что эти люди всё ещё были живы. Можно было уловить подрагивания трона. — Да ты прямо новый король Вестероса, — засмеялся Четвёртый. — Пятая, тебя нужна Шай? — с совершенно безразличным выражением лица спросил Шестой, выливающий на пол бензин, — Ко мне тут просто парочка подкрадывается. — С радостью отдам её, — Пятая уклонилась от удара и кинула обрез Шестому. — Премного благодарен, — Шестой, не отрываясь от выливания, поймал обрез одной рукой и выстрелил прямо в голову противнику за спиной. Кровавые ошмётки разлетелись во все стороны. — А для тебя у меня тоже подарочек имеется, — Шестой со скоростью мамбы подскочил ко второму противник и плотно засунул ему что-то в ухо. — Специально тряпку в бензине смочил, чтобы тебе уши прочистить, остолоп, — Шестой зажёг спичку и бросил её в ухо. Гузейн уже устал наблюдать за этими зверствами, поэтому просто обернулся и слушал крики. Третий, Четвёртый и Пятая уже заканчивали со своей частью отряда, крошив последних в мясо топором. Подсчитав тела, Гузейн понял, что их всего 15. Кого-то не хватало. Николаеву не пришлось долго раздумывать над этим, так как он увидел МЛМма, держащего в дрожащих руках разбитую бутылку. — Не подходите! — Оу, я разберусь, — Пятая подошла к нему вплотную и оголила грудь, — Хочешь потрогать? — Я… да. МЛМ уже потянулся к ней, но Пятая остановила его руку и сжала её, так что тот взвыл от боли. — Грязное животное! — Пятая повалила МЛМма на пол, прыгнула на него сверху, обездвижив ногами его руки, и стала наносить мощные удары один за другим, пока на месте его лица не образовалось кровавая каша. Всё было кончено. Первый задумчиво встал со своего живого трона и подошёл к Пятой. — Что-то не так? — Пятая из яростной воительницы превратилась в кроткую маленькую девочку, — Вы мной недовольны. — Да нет, просто не ожидал, что всего за неделю у тебя так грудь вырастет. — А, понятно, — девушка смущённо потупила глаза и покраснела. — Славная потасовка получилась, ребята, у меня всю драку в голове играл первый опенинг Ореймо, — как ни в чём не бывало объявил Первый. — Погоди, тут ещё один очухался, — ехидно сказал Четвёртый, указывая на Данила, который пытался подняться, — Можно мне? — Можно. Четвёртый подошёл к Данилу и обхватил его шею. — Взгляни вокруг, оглянись назад, братан. Раздался оглушительный хруст. — НЕЕЕЕЕЕЕТ! — Гузейн уже не мог сдерживаться и заорал во весь голос. — Ой, я и забыл, что ты тут. Тебя трогать не будем, за нас это сделает пламя, — Первый приобнял Пятую сзади и направился к выходу из бара, — Всё готово? — Абсолютно, — Шестой зажёг спичку и бросил её в угол, — Через минуты три тут ничего не останется. — Вот и отлично. Всего хорошего, Гузейн. Отшельники вышли из бара, оставив Николаева сгорать заживо. — « Я уже набрался сил, нужно попробовать. » Гузейн стал подниматься изо всех сил, чувствуя, как от него отрываются куски одежды и кожи. Ценой неимоверных усилий, разодрав спину, Николаев смог отклеиться. Он сам не помнил, как выбежал из « Гнилого пирога », перепрыгивая через языки пламени. У выхода он рухнул на колени и заплакал, наблюдая за тем, как огонь съедает ставший ему родным бар. Выйдя из оцепенения, Николаев обнаружил, что зачем-то прихватил с собой топор и шлем Первого. Он не стал задаваться вопросом, как он смог это сделать. Сейчас у него была только одна цель — отомстить. Странник, потерявший друзей, надел на голову шлем, крепко взял в руки топор и направился прямо к штабу.