Ох уж эти сенаторы

— То есть как это, мы должны присутствовать на мирном саммите? — ляпнул Энакин прямо посреди инструктажа по поводу своей с Асокой следующей миссии. — Я не дипломат, а Асока всего лишь падаван! Наверняка есть кто-то более подходящий для такого задания! — Может и так, — хмыкнул Йода, и глаза его хитро блеснули. — Но именно тебя отправить просили. Отказать мы не можем. Вместе на саммит поедете вы, учитель и падаван. Охранять сенаторов вам предстоит. Асока взглянула на Энакина, а потом снова посмотрела на магистра Йоду и магистра Винду. — Сенаторов? Их двое? Это касается и их помощников тоже? Энакин внезапно почувствовал, как его желудок куда-то ухнул, а горло сжалось так, что стало трудно глотать. «О, нет. Только не они. Кто угодно, кроме них.» — Все верно, падаван Тано, — ответил Мейс Винду, неторопливым кивком подтверждая свои слова. — Сенаторы Амидала и Кеноби заверили нас, что при них будет минимум персонала и каждого будет сопровождать по крайней мере один охранник. Не вижу никаких причин, по которым это задание может представлять для тебя сложность, Скайуокер. Энакин прикрыл глаза и поймал себя на том, что сцепил зубы. Усилием воли он заставил тело расслабиться. — Дело не в... меня беспокоит не это, магистры. Просто... сенаторы Амидала и Кеноби, они... ну... весьма неординарны, и это мягко говоря. Асока чуть не расхохоталась, но сумела замаскировать свой порыв, грамотно выдав его за кашель. Интересно, Энакин сам себя сейчас слышал? И если слышал, то как у него получалось говорить с таким серьезным видом? — А еще они постоянно подвергают всех вокруг себя опасности в своем стремлении нести справедливость и... демократию, — не слишком убедительно закончил свою мысль Энакин, уже осознавая, что жребий судьбы был брошен, и ему придется скакать за этими двумя криффовыми идеалистами по всем горам Альдераана, пытаясь сохранить их обоих в целости и невредимости. — Вот как? — заметил Йода, пряча усмешку за посохом из гимера. Мейс Винду же просто закатил глаза. — Тогда выбор верный ты и твой падаван. Альдераан в такое время года место прекрасное. — Слушаюсь, магистры, — пробурчал Энакин, и они с Асокой поклонились. — Отправляемся немедленно. Но он поклялся себе, что если Кеноби или Амидала опять попробуют его поцеловать, в этот раз он однозначно откажется. Все. Он джедай, его стезя — добродетель и верность Ордену. У него падаван, в конце концов, он должен подавать пример! Нет. Он совершенно точно не позволит этим двум проклятым искусителям с Мандалора и Набу заманить себя в очередной темный угол, где они смогут вовлечь его в свои порочные и заманчивые делишки. Все. Такого больше не повторится.

***

Когда Энакин обнаружил себя увлеченным в темный угол за невероятно высокой колонной и не менее внушительным бархатным пологом, где он каким-то образом оказался зажат между сенатором Кеноби и сенатором Амидалой в плену чувственных тройных объятий, он сказал себе, что этот раз не считается. В следующий раз, в другой следующий раз, он уж как-нибудь сможет сказать им нет. Да. А этот не считается, и раз уж он все равно уже вляпался, то почему бы не растянуть удовольствие? Когда Кеноби так настойчив, а Амидала так податлива? А в следующий раз... ну, это все в следующий раз.