Голубой вагон

POV Рафаэль       Ночью меня тревожили кошмары. Резко сев на кровати, я понял, что не нужно было этого делать. Голова болела так, будто в ней черти решили устроить «адскую вечеринку», в глазах помутнело, всё расплывалось, вокруг темнота, и лишь дорожка лунного света освещала картину, висевшую на стене — какой-то пейзаж. И тут до меня дошло, что у себя дома я никогда не вешал картин (просто не люблю их и все).       А любовь моя к ним ослабла с тех пор, как в детстве, создав очередное произведение искусства (раньше я хорошо рисовал, даже ходил в художественную школу, но отец был против, так как считал, что настоящий мужчина не должен маяться, как он сказал, фигней, а нужно заниматься сугубо мужскими делами: спортом, отслужить в армии, построить дом, завести детей и т.д.), мой папаша разорвал все к чертям собачьим. Сколько тогда слез было пролито, ведь в свои картины я вложил частичку души. Рисование приносило мне особое удовольствие. Иногда я рисовал от нечего делать, часто раздаривал полотна друзьям, родственникам как подарки. Зачастую, создавая новое произведение, я полностью погружался в процесс, тем самым спасаясь от депрессии. В картинах я видел весь смысл своей жизни. Но я немного отвлёкся.       Сфокусировав зрение, сквозь пелену тьмы я отчетливо видел силуэты массивного шкафа, небольшого письменного столика, умудрился даже ковер распознать в темноте. Повернув голову вправо, увидел человеческий силуэт на соседней стороне. Скорей всего силуэт принадлежит парню. Сердце ушло в пятки, лоб вновь покрылся холодной испариной. Я попытался вспомнить, что произошло до того, как я сюда попал. В голове сразу начали всплывать картины недавнего прошлого, правда отрывками:       «День. Ссора с девушкой: сообщила о разрыве отношений. Пошел в бар. Напился. И только потом начал соображать, что попал в гей-бар. „Ну и фиг с ним, какая разница где пить?“- подумал я и продолжил планомерно напиваться. Ко мне подошел парень. На вид ему было лет 20-23. Мы познакомились. С пьяна выложил всю информацию о поганом дне, излил, так сказать, душу. Мы с ним пили. Много пили. Он пригласил меня к себе. Я согласился. Поймали такси и поехали к нему. Пока ехали, стало совсем поздно. Я попросился в ванную. Когда вышел, увидел подготовленную постель… Одну постель… На вопрос: „Где я буду спать?“, он указал на единственную постель и сказал, что спать мы будем вместе. Я долго его уговаривал перелечь на диван. „Ну не буду же я с мужиком спать в одной постели“, — привёл я разумный довод. Но он оказался упертым, аки баран: предложение постелить мне на диване он отбросил, аргументируя тем, что не гоже гостям спать на диване. Ну что ж, пришлось согласиться. После недолго лежания в тишине парень уснул, беззаботно посапывая, что я тоже решил поскорее уснуть.»       Вроде ничего непоправимого не произошло, но я всё-таки проверил, не болит ли у меня поясница. Не болит. Попа тоже вполне комфортно себя чувствует. Значит, он мне ничего не сделал. «Фуф, вот и хорошо. Но все-таки странно спать с геем в одной кровати без последствий. Подозрительно…».       Головная боль усилилась, и я пошёл на кухню. Там налив себе воды, жадно, почти залпом, влил ее в себя и решил принести стакан со спасающей жидкостью и парню. Пока обыскивал холодильник в поиске анальгина, вспомнил его имя… Дэвид. Его звали Дэвид. Оставив стакан на прикроватной тумбочке, вновь пошел на кухню. Сел на табуретку и погрузился в тяжкие думы: «Может просто смыться сейчас и сделать вид, что ничего не было? Или все же приготовить завтрак, ну или хотя бы кофе сварить?..». Все-таки я решил сделать холостяцкий завтрак на двоих, не забыв при это выпить кофе.       Взгляд невольно упал на кухонные шкафчики. Открывая дверцы по очереди, обнаружил одинокую банку с консервированным горошком и паутину по углам. На одной из таких переплетенных нитях сидел, скучающий без добычи, паучок. В другом кухонном ящике обнаружились тушёнка и пакет старых печенек «Мария», в упаковке которой ползал опарыш моли. Мда, не густо. Я невольно скривился от такого обилия пищи и нежданных в ней гостей. Так как выбора особого не оставалось, покрутил в руках банку с мясом в поисках срока годности: странно, но до окончания оставался лишь месяц. Тоже самое проделал и с горошком — он также оказался пригодным для пищи.       Разложил продукты на столе и в одном из многочисленных шкафчиков нашел пачку макарон. На всякий случай и ее перепроверил. «Береженого Бог бережет».Но и с этим продуктом питания оказалось все в порядке. На стол к горошку и тушенке прибавились пара тарелок макарон. Пока я отыскивал кофе, который каким-то образом оказался в холодильнике, — «Странный парень» — причем пустующем холодильнике, в котором, кроме как лекарств, различных таблеток и прочих медицинских веществ, ничего не было, в дверях кухни незаметно появился хозяин квартиры. Не замечая его, я с головой погряз в увлекательный процесс варения кофе. По кухне разнесся ароматный запах напитка. Я тут же его глубоко вдохнул, стараясь насытится кофейным ароматом вдоволь, ведь не факт, что мне еще сегодня удастся его выпить на протяжении дня. Когда я обернулся, то тихо ойкнул, увидев Дэвида. POV Дэвид       Я проснулся из-за шума, который, как мне казалось, издавался с кухни. Не открывая глаз, ощупал простынь рядом с собой. Она была прохладной. Значит, на кухне орудовал Рафаэль. Осмелившись, открыл глаза. Солнечные лучи резко резанули по глазам, так что пришлось их тут же обратно закрыть. Через пару минут снова приподнял веки, предусмотрительно отворачиваясь от солнца. Поднялся с постели и поплелся на кухню. Зевнув, оперся о дверной косяк плечом, застав парня в довольно-таки интересной позе, выискивающего что-то в холодильнике. Нельзя было не заметить его привлекательные формы. Было интересно наблюдать за процессом варения кофе, словно он специально обучался для таких вот случаев. На столе стояли тарелки с горошком, тушенкой и макаронами. Пока я это все разглядывал, мысленно прикинул сколько в шкафчике хранилась тушенка. Вспомнить-таки не удалось. Не успев отойти от своих мыслей, как до меня на периферии сознания донеслось тихое «Ой» и на стол опустилась чашка кофе. Всю кухню заполнил дурманящий аромат бодрящего напитка. — Доброе утро… — Дождавшись моего ответа, парень продолжил, — ты не против?.. Я тут приготовил, что нашел у тебя… — Удивительно, что ты вообще что-то отыскал у меня из еды. Ты сроки хранения проверял? — Я плавно приземлился на стул напротив своей порции. — Все нормально, — парень присел за стол, принялся за трапезу, — есть можно.       Вспомнив о том, что давно не заглядывал в холодильник, шкафчики и прочую кухонную мебель, вздрогнул, думая о том, какого теперь мнение о нём у Рафаэля. — Ты… Прости, что не убрано… Я давно живу один, а руки редко доходят до кухни… — Чего ты передо мной извиняешься? Твоя же квартира… Тем более… Я вообще должен был смотаться по-тихому, оставив записку или еще что-то, но решил побыть благородным рыцарем и спасти тебя от голодной смерти. — Все равно… Прости и… Спасибо… Что ли…       Рафаэль лишь пожал плечами в ответ. Доев и встав из-за стола, он отправился к раковине мыть свои тарелки и попутно взял и мои. А я же пошел в комнату (да вот такой я не гостеприимный, заставил гостя тарелки мыть. Хотя почему же заставил? Он сам встал и пошел мыть), там нашел какую-то книжку и взялся за чтение. Из захватывающего сюжета меня вывел голос парня: — Я… Это… Пойду, наверное…       Повернув голову на звук, я увидел Рафаэля, неловко переминающегося с ноги на ногу, стоявшего в дверях комнаты. — Куда это ты пойдешь? («Ага щаз, прям таки я отпущу такого красавца») Может останешься? Познакомимся поближе. — На лице у Рафа появилась милейшая улыбка. — Эм… Прости, но не получится… Мне к родителям нужно зайти… — Рафаэль явно испугало это «познакомимся поближе», поэтому сначала его щеки заалели румянцем, затем лицо приобрело бледноватый оттенок, в изумрудных глазах можно было увидеть панику. Парень нервно кусал слегка припухлые губы, а потом резко выдал, не осознавая что творит: — Я вообще-то натурал. После такого заявления я подозрительно сощурил глаза. — Да? А что ж ты тогда делал-то в гей-клубе?       Рафаэль начал перебирать все возможные варианты ответов, в поисках более правдоподобного. Это отчетливо выражалось по, черт, снова прикушенной губе и бегающими в разные стороны глазами. Увидев нервозность парня, я тут же поспешил его успокоить: — Да не бойся ты, Рафаэль, не трону я тебя. Просто поболтаем, узнаем друг друга лучше, как обычные друзья. -Ну ладно… — Гость все еще боязливо прошел в глубины комнаты, немного поодаль со мной. — А откуда ты знаешь мое имя? — Ну ты даешь! Ты что же, совсем ничего не помнишь? — Почему же… Помню. Только я же тебе его не говорил… — Хех, говорил. И о девушке тоже рассказывал. — Мм… Ясно… — А ты откуда вообще родом-то? — Отсюда же… — Значит земляк… — Расскажи о себе немного… Я же в клубе рассказывал, ты, насколько я помню — нет… — Уверен, что ты хочешь меня слушать? Тебе может быть скучно: я же не спец рассказывать истории, хоть они и с жизни. — Получив уверенный кивок, я начал свой рассказ. — Ну что ж, слушай. После того, как мои родители застукали с любовником, был большой скандал, мама пыталась за меня как-то заступится, но отец твердо стоял на своем. В итоге, мне пришлось снимать сначала комнату, а затем и квартиру. Мама в тайне от отца высылала мне деньги, мол на пропитание, все-таки единственный сын и все такое. Пока купюры были — нормально питался, даже готовил. Но потом, когда она резко перестала их высылать, видимо отец пронюхал, работать тогда е хотелось и я, да был дураком, решил голодать, но понимая, что меня на долго не хватит, периодически подкармливал себя хлебом. Даже не знаю, возможно это была попытка медленно смерти, не осознавая того… — А любовник твой как отреагировал? — Мы с ним после того скандала расстались, аргументируя это тем, что мол он не собирается выслушивать очередные скандалы, не потерпит, чтоб за нами наблюдали 2 пары лишних глаз и сказал мне вообще, что я теперь безработный и считай, что бездомный студент и т.д. Ну так от, я отвлекся от основного сюжета. Когда голодовка уже сидела в горле, отправился на поиски хоть какой-то работы. Сначала раздавал листовки, зарплата была не большая, зато работа не хлопотная. Ну от и сейчас, в принципе, работаю там. Как ты уже понял, еды в доме почти нет, питаюсь фастфудом, поскольку это удобней и времени лишнего не занимает готовка, периодически дома убираюсь. В принципе, это и вся история. — Ясно, не густо… У тебя есть какие-нибудь книжки? Кроме этой… — Через некоторое время выдал Рафаэль. — Конечно. Видишь шкаф? — После легкого кивка, я продолжил, — в середине встроен в стену еще один. Там книжки. Можешь выбрать. — Спасибо.       Поднявшись, Рафаэль подошел почти летящей походкой к шкафу, и да, я опять оценил его филейную часть, она была потрясающей: упругая, округлая, не очень большая, но и не маленькая. В общем, заглядеться (да и не только) есть на что. Пока мой гость разбирался с конструкцией, мне все же удалось, хоть и с трудом, перевести взгляд на книгу, но читал я сквозь текст, весь смысл улетал куда-то вдаль, обходя меня стороной, а мысли мои были заняты только Рафаэлем. Из потока затуманенных мыслей меня вывел голос объекта моих раздумий. — Можно эту? — В руках парень держал «Бегущего в лабиринте». Ее обложка приятно поблескивала на солнечных лучах, хоть и резала глаз легкой вспышкой. — Конечно. Выбирай любую. — Любишь читать? — Рафаэль присел ядом на диване, открывая книгу на первой странице. — Да не особо… Когда делать нечего, бывает читаю.       Через некоторое время я легко захлопнул книжку, задавая давно мучащий меня за все это время вопрос: — Слушай, а тебя совсем не напрягает моя ориентация? — Не особо… Ты же меня не трогаешь, — «Ага, не трогаю, просто пожираю глазами» — к тому же, я же не гомофоб…       Тем временем, похмелье сдавало позиции: на протяжении утра оно хоть и медленно, но отступало.       Книга мне за это время изрядно надоела, поэтому, отложив ее в сторону, поднялся с дивана, подошел к окну, открыл его, пропуская в квартиру прохладный воздух. Стоя под небольшим потоком ветра, наслаждался легкой прохладой, не обращая внимания на то, что есть риск заболеть. Стопка бумаг, лежавшая на столе, разлетелась в разные стороны, тут же обращая внимание Рафаэля на себя. Тот бросился лихорадочно собирать листы с непонятным текстом, возможно, латынью. — Не нужно: смысла нет. — Услышав мои слова, парень оставил сбор бумаг, — все равно потом опять разлетятся. — Любишь ветер? — Ага. Он вечно может вот так просто сорваться с места и стремится в никуда: свобода… Она многое значит. Ну да не важно… Рафаэль поднялся на ноги, подходя ко мне. — Не думал, что отсюда может быть такой красивый вид. — Тебе правда нравится? — Да. — Знаешь… За столь малое время, которое мы знаем друг друга, у меня сложилось впечатление, что ты вполне не плохой парень и вовсе не какая-то шлюха, что вечно шастает по залу клуба. Ты не против, если мы продолжим общение? — Не думаю, что из этого может выйти что-то хорошее… А вдруг мне захочется сменить ориентацию?.. Я не могу этого допустить…       На лице Рафаэля можно было увидеть небольшое беспокойство вместе с маленькой кучкой сомнения. Парень прикусил нижнюю губу, теряясь где-то в своих мыслях. Он выглядел немного растерянным, словно принимал важнейшее решение в его жизни. Постояв так небольшое количество времени, он все же выдал ответ: — Мы… Если ты действительно этого хочешь… Я не против… Но… Если ты ко мне вдруг будешь приставать… Я не знаю, как я себя поведу… Не знаю, какая будет моя реакция… Я могу и оттолкнуть… И врезать… Возможно, даже отвечу… Она на самом деле непредсказуемая… С одной стороны — это интерес… С другой же — страх… — То есть ты меня боишься? — Если бы я тебя боялся, я сейчас с тобой бы не говорил и вряд ли я сейчас бы здесь находился… Я не хочу, чтобы ты думал, что наше общение только ради того, что мне интересны гомосексуалы, что это как бы своеобразная игра… В общем, я не знаю, что это только что был за бред, не ищи в нем логики… Кажется, ты уже понял, что «нет» я сказать не могу. Но… Только постарайся не повлиять на мою ориентацию. — Последнюю фразу Рафаэль выговорил с доброй улыбкой на лице и с тихим смешком. — Коне-е-ечно. — После ответа я сразу же подошел ближе к парню, заключая его в дружеские объятья, но потом сообразил, что это было лишним, и отпустив, отвел взгляд, коротко бросив: «Прости…». Парень лишь посмотрел на меня, улыбнулся, но во взгляде не было ни презрения, ни отвращения, его глаза излучали то ли веселье, то ли радость, в общем, его реакция была действительно непредсказуема. POV Рафаэль       Когда меня обнял Дэвид, по телу пронеслось ощущение защищенности, тепла… Пока я млел в его руках, до меня донеслось тихое «Прости», я обернул к нему голову, хотел было сказать «Ничего», но так и не смог, потому что он выглядел настолько милым, что и сдержать улыбки также не смог, зато выражение моих глаз, кажется, все сказало само за себя. «Прости, но, кажется, у тебя обещание сдержать не получилось, хи-хи».