Гном

      Утро начиналось с плохих воспоминаний и неприятной боли в области носа. Зеркало подтвердило мои подозрения — нос действительно отек и вместо глаз остались лишь два узких разреза.       Вот блин!       От Мишки я ожидал подобного, но Сергей?! Как он вообще такое учудил со своим умением контролировать ситуацию? Да он, сто процентов, и был зачинщиком этой заварушки. Ладно бы Мишка, он уже не первый раз ставит меня в неловкое положение. Однажды даже набросился на моего однокурсника, с которым мы курили возле универа, пришлось долго объяснять потом, что это недоразумение. Если на то пошло, то гей-радар у рокера-неформала дает сбой регулярно, стоит только особи одного со мной пола появиться рядом. И это на самом деле начинает напрягать. Его уверенность, что нам нечего скрывать, конечно, достойна уважения, но не нужно навязывать мне свое мнение. С меня хватило одного случая, когда за мной и одним парнем гналась толпа гопников, заставших нас за поцелуем в парке. Это глубоко отложилось в моей голове. Наша страна — это не то место, где нормально воспринимаются такие отношения. Да и вообще я из тех людей, которые считают, что интимная жизнь не должна выноситься на обозрение общественности.       По этой причине и происходят у нас в основном конфликты с Мишкой. Он гордится тем, что его семья знает о его ориентации, и считает, что я тоже должен на каждом углу стоять и кричать: «Я гей». А я не хочу! Как он этого не может понять? Разные мы с ним, и как ни стараюсь, понимаю, что, кроме секса, ничего нас не связывает. Если честно, еще недавно я хотел, чтобы было по-другому, попытки угодить ему привели к еще большему недоверию.       Вот и вчера опять ультиматум. Трубку он так и не поднял, но соизволил написать смс, где четко расписал свои требования по пунктам. Ничего нового. Так что через два дня явится как ни в чем не бывало.       Умывшись и еще раз полюбовавшись на свое лицо, я решил, что не помешало бы еще поспать, но стоило только голове коснуться подушки, как в дверь позвонили.       Звонок — я и не подумал встать. Второй — я перевернулся на другую сторону. Третий — встав, я отправился к двери с единственной мыслью сломать палец тем козлам, что ходят по домам, предлагая всякую ерунду.       — Вот черт! — раздалось на пороге, как только дверь приоткрылась. — Ничего себе!       Сергей застыл на пороге от удивления, уставившись на мой нос. Вообще-то это должны были быть мои слова. Кого-кого, а его я ждал меньше всего.       — Это я тебя так вчера нечаянно приложил? — спросил, потянувшись и коснувшись ушиба. – Больно?       — Ай-й-й!       — Черт, извини! — отдернув руку, он заглянул через мое плечо. — Есть кто-нибудь дома? Я войду?       — А если я скажу «нет», это тебя остановит?       Сергей усмехнулся и прошел в квартиру, игнорируя меня как личность и хозяина дома, которым я в какой-то мере и являюсь.       — А здесь мало что изменилось, — сказал он, осмотревшись по сторонам, не постеснявшись даже заглянуть в ванную.       — Ну, извини, это тебе не пятизвездочный фешенебельный отель.       — Опять ты искажаешь смысл моих слов. Нельзя быть таким вредным, гном.       Я замялся на месте, растерявшись от его слов, и он воспользовался этим, бесцеремонно, не спросив разрешения, открыл дверь и вошел в мою комнату. Где-то в глубине памяти всплыло забытое ощущение, что-то кольнуло и сжалось внутри. Остановившись посреди комнаты, он стал рассматривать обстановку.       — Ты прочел всю серию о Гарри? — коснувшись книг, стоящих на полке, спросил он и, не дождавшись ответа, перевел взгляд на соседнюю полку. — Комиксы? Это те?       Сделав вид, что не понимаю, о чем он, я взял один из них и протянул ему:       — Я не помню, откуда они у меня. Бери, если хочешь.       Сергей протянул руку, но вместо того, чтобы взять комикс, коснулся руки, прижав ее к моей груди.       — Подарки не передаривают.       В этот момент он так странно посмотрел мне в глаза, что я невольно отвел взгляд.       — Ты играешь на гитаре? — сменил он тему, посмотрев на инструмент, оставленный Мишкой месяц назад.       — Чуть-чуть, — я соврал.       Как я ни старался осилить этот инструмент, так и не получилось.       — Может, сыграешь?       Неожиданно. Пришлось выкручиваться:       — Ты зачем пришел? Чтобы я исполнил концерт по заявке? — сделал я выпад в его сторону, не желая быть пойманным на обмане.       — Концерт был вчера. Я не должен был так реагировать… Но, знаешь, ты тоже хорош. Если бы просто со мной поговорил, то обошлось бы все без рукопашных боев.       Значит, это я виноват!       — Хорошо, давай уже решим. Что мне сделать, чтобы ты наконец оставил меня в покое?       — Я договорился с врачом.       — С каким?       — Он осмотрит тебя и поможет очистить тебя от этой дряни.       Опять двадцать пять! Да он уже достал своими подозрениями!       — Хорошо. Поехали! Но учти, у меня нет денег, и я не буду их тебе возвращать.       Довольная мина на его лице лишь еще больше разозлила.       Пусть платит! Хрен с ним!

***

      — Какого ты мне не сказал, что не употребляешь наркотики?! — сорвался Сергей, как только за нами закрылись двери кабинета.       — Это я тебе не говорил?! Это ты не слушал! Прицепился «наркоман-наркоман»!       — Но ты вел себя неадекватно!       — Что значит «неадекватно»?!       Мы орали друг на друга, не замечая людей, пока за спиной не раздалось:       — Кх-кх! Молодые люди, вы в больнице, можно потише?       Мы оглянулись по сторонам. Свидетелей наших разборок было человек шесть. Парочка старушек с упреком смотрели в мою сторону.       Ну да, конечно! С такой-то рожей! Их даже не интересует, что прозвучало «не наркоман», по взгляду и так понятно, что на мне уже не осталось места, где ставить клеймо.       — Пойдем, — Сергей потянул за мой рукав.       Отдернув руку, я пошел впереди, а он зашагал следом, не издав ни слова. Усевшись в машину, мы продолжили игру в молчанку.       — Ну, что тебе сказать… — начал он первым разговор. — Я был уверен, что твое странное поведение связано с наркотиками. Я, конечно, рад, что был не прав, но что делать теперь, не знаю. Ясно одно, ты поддающийся влиянию, поэтому никаких странных знакомых. Начнем, наверное, со смены имиджа. Никакая нормальная девушка не станет встречаться с таким…       — Извини, — я перебил его, не став выслушивать неприятные вещи дальше. — Я тебе сказал, что мне не нужна твоя помощь! С кем я встречаюсь или нет, это тоже не твое дело. Можешь оставить меня в покое?       — Могу! Но не хочу! Ты мне друг, а друзей в беде не бросают.       Уже, значит, не брат! И это радует.       Его рука легла мне на плечо, и я, повернув голову, посмотрел в его раскосые глаза. Сознание опять стало покидать мой разум.       — Мы ведь друзья, гном?       Я и раньше с трудом мог выдержать его взгляд, а теперь, имея за плечами сексуальный опыт, мое тело реагировало моментально.       — Да. Думаю, да…       — И ты послушаешь меня, как друга?       — Да.       Что я мог ему еще сказать, когда его рука на моем плече стала нежно сжиматься и расслабляться. Я почти готов сделать все, что он захочет.       — Вот и отлично!       Он убрал руку и завел машину, еще раз посмотрев с нескрываемой радостью на меня.       И только сейчас до меня дошло, на что я согласился.

***

      Друзья… У меня есть друзья, но ни одного из них я не хотел в сексуальном плане. А вот его… Интересно, что бы он сказал, узнав, что я испытываю, когда он проводит рукой по моей спине, шагая рядом со мной? Как для дружбы, то я нахожусь в постоянном состоянии возбуждения. Прошла только неделя после похода в больницу, и синяк под глазом еще не совсем сошел.       За эту неделю Сергей решил поменять во мне все. Или, скорее, вернуть меня в прежнее состояние. Волосы долой, одежда сложена в огромный мусорный пакет. С трудом удалось убедить его не выбрасывать. Теперь я выгляжу как мальчик-мажор. Даже соседская собачонка облаяла в подъезде, не узнав.       Каких-то семь дней, а все поменялось. Теперь за мной приезжает по утрам машина, чтобы забрать на работу, а вечером мы ходим по магазинам или в ресторан. Чувствую себя какой-то приживалкой, но ничего не могу с собой поделать — не могу ему отказать. Посмотрит на меня своим раскосым взглядом — и я отвечаю «да», даже не дослушав предложение. Мне кажется, он тащится от такого. Может, и правда, ему не хватает брата? Ему бы меня только кормить, одевать и прогуливать. Был бы он женщиной, можно было бы предположить, что в нем проснулся материнский инстинкт или он впал в детство, решив поиграть в «дочки-матери», но он мужчина, и этого даже не нужно доказывать. Взгляды, что я ловлю на нем, тому доказательство. Если бы только взгляды…       Я знаю, что не имею права на ревность, но это мерзкое чувство начинает меня грызть.       — Гном, посмотри налево. Симпатичные, правда? — я посмотрел на девушек за соседним столиком.       — Нормальные, — наколов на вилку кусок мяса, я сделал вид, что еда меня интересует больше.       — Какая тебе больше нравится?       — Какая разница?       — Выбирай первый. Потом будет поздно.       Его самоуверенность меня разозлила, а может, сам факт, что он смотрит на других.       — Выбирай, кого хочешь! Меня это не интересует.       — Ты чего разозлился? Я хотел как лучше. Тебе пора встречаться с девушками.       Может, сразу с тремя!       — Может, ты не в курсе, у меня уже есть пара.       — Да? Впервые слышу. И почему я ее не видел и не слышал? Может, ты боишься, что я окажусь в ее вкусе?       Уж чего-чего, а этого точно не боюсь.       — Скорее, она не в твоем.       — Откуда тебе знать?       — Ты забыл? Ты встречался с моей сестрой.       От упоминания о Светке его игривое настроение пропало.       — Это не значит, что все мои женщины похожи на нее.       — Знаешь, мне меньше всего хотелось бы это обсуждать. — Есть перехотелось, как, впрочем, и все остальное. — Мне нужно домой, завтра возвращаются родители с дачи, нужно убрать на кухне.       Я быстро встал и направился к выходу.       — Гном, подожди, — обернувшись, я увидел, как к нему подошел официант.       Честно, не хочу сейчас его видеть или разговаривать. Я злюсь не столько на него, сколько на себя. Взялся быть другом, значит, нужно обсуждать с ним и девушек. А я, как дурак, спалился на первом же таком разговоре. Он ведь не знает, как мне было трудно целую неделю рядом с ним контролировать себя. Как тяжело, когда хочется прикоснуться, но нельзя. Прижаться бы губами, но не судьба. Даже смотреть на него нужно осторожно, чтобы не выдать себя.       Мне кажется, я на грани. Мне нужно…       — Тёма? — впередистоящая тень сделала шаг навстречу. — Это ты?       Мишка подошел совсем близко, что стало возможно рассмотреть его.       — Привет.       — Я смотрю, походка твоя.       На минуту образовалась неловкая тишина.       — Почему не позвонил? — решил я первым начать разговор.       — Хотел сделать сюрприз.       — У тебя получилось.       — Правда? Ты скучал по мне?       Вопрос, который он задает каждый раз, не прощая промедления в ответе.       — Очень.       Мишка приблизился и обнял за шею.       — Очень?       — Очень-очень!       Возбуждение, копившееся неделю, дало о себе знать, обхватив его руками, притянул к себе сильнее и ощутил знакомый вкус табака на его губах.       Ночь… Темнота… Возле парадного целуются двое. Не об этом ли мечтает каждый? Да. Конечно. Но никто бы не хотел, чтобы в этот момент раздался звук зажигания машины и загорелись фары.