Няньки

- Поход! Поход! Мы идём в поход! Поход! Поход! Мы идём в поход! - Балрог раздери этих малявок, мы даже собираться не начали, а я уже устал! - проворчал Двалин, наблюдая за радостно скачущими и распевающими нехитрую песенку Фили и Кили. - Что-то с тобой будет, любезный братец, когда тебе придётся объяснять им, что они не могут взять с собой все свои игрушки... - пышная борода Балина надёжно скрыла усмешку. - Ну и пусть! Зато я не прячусь от опасности в башне из книг, как некоторые. - Не цепляйся к бедному Ори, он до сих пор заикается. Ладно, брат, бывай, я занят, - Балин с достоинством удалился, только алый плащ по полу прошелестел. - Умник, - скрежетнул зубами Двалин. - Так, малявки, шагом марш сюда. При виде двух восторженных мордочек старый воин почувствовал, что его сердце ушло куда-то в область пяток, но всё-таки собрался с духом и продолжил: - В поход мы выступаем завтра утром, на рассвете. Сейчас вы идёте и складываете своё барахло, а я его потом проверю. Игрушки не брать! - Совсем-совсем не брать? - хлюпнул носом Кили. - Совсем-совсем. Можно только лук и мечи, на свежем воздухе потренируемся. - Это же не игрушки! - возмутился Фили. - А что это, по-твоему? - Оружие, - гордо заявил старший под не менее гордое "Да!" младшего. - Ишь, вояки, - тут же оттаял Двалин. - Ладно, можете взять с собой мелочь какую-нибудь. Ну, бегом! - А что такое "мелочь"? - тихонько спросил Кили, когда они с братом рысцой направились в свою комнату. - Не что, а кто, - поправил Фили. - Как думаешь, Гимли захочет пойти с нами? Погода с самого утра обещала быть превосходной. На нежно-голубом небе виднелись золотистые прожилки - предвестники восходящего солнца. Прохладный свежий воздух был напоён ароматами трав и цветов. Где-то весело щебетали птички. Эребор остался далеко позади. - Поход, поход, мы идём в поход, - незаметно для самого себя мурлыкал Двалин, размашисто шагая по полянке, с трёх сторон окружённой лесом. - Эй, малышня, не отставать! - Что ж ты врал, мелкий, что тебе всего пятнадцать? - пыхтел Фили, еле-еле плетущийся с тяжёлым рюкзаком на спине. - Ты весишь на все двадцать пять! - пропищал Кили, старательно поддерживавший рюкзак снизу. Рюкзак что-то проворчал. - Тихо, дурак! - Что за разговорчики? - Двалин остановился и, нахмурившись, ждал едва передвигающих ноги наследников. - И что за темп? Ну-ка, в три раза быстрее! - Двалин, давай отдохнём! - заныл Кили. - Я хочу есть! Пожалуйста! - Да, пожалуйста! - присоединился Фили. - Ну что с вами поделаешь... Ладно, раскладывайтесь. Сейчас будем готовить походную кашу! - Кашу? - Кили был в ужасе. - Походную. Ты ложку свою съешь и котелок пообкусываешь! - пообещал Двалин, копаясь в своём мешке. Братья переглянулись и тяжело вздохнули. Рюкзак обречённо пискнул. - Ну как, малышня? Не обманул я вас? Вкусно было? - Очень, - облизнулся Кили. - Тогда почему ты не доел? - нахмурился Двалин. - У тебя полмиски осталось! - Я... я наелся. - Наелся он! Фили, ты тоже? - Нет! И если Кили больше не хочет, я доем его порцию! - с этими словами Фили быстренько вытряхнул недоеденную кашу брата в свою миску и направился к лежащему возле поваленного дерева рюкзаку. - Ты куда это? - окликнул его Двалин. - Э... Посолить. - Соль тут. - А я... своей хотел. Не зря же брал, верно? Двалин поджал губы и прищурился. Братья что-то затевали, но вот что именно, он никак не мог понять. А на нет, как говорится... - Верно. Иди, соли. - Я пойду помогу! - Кили поскакал вслед за братом. - Что, он без тебя кашу посолить не сможет? - Неа! Двалина одолели смутные сомнения. Чтобы было удобнее с ними бороться, старый воин прилёг на травку и закрыл глаза. Вот так ему ничего не мешало. - Вылезай, Гимли, - прошептал Кили. - Он спит. Из рюкзака высунулась лохматая рыжая голова. - Тосьно? - Точно! На, ешь, - Фили сунул в протянутые ручонки миску с кашей и ложку. - И что нам теперь с ним делать? - Кили нервно оглядывался на храпящего Двалина и вздрагивал всякий раз, как тот поворачивался на другой бок. - С кем? - уточнил Фили. - С Гимли. - Вы обессяли погулять! - безапелляционно заявил ребёнок. - Тебе обязательно так говорить? - зашипел Кили. - У меня зуб выпал, сто я сделаю? Двалин всхрапнул особенно громко и перевернулся на спину. - Пошли, пройдёмся, - Фили ухватил Гимли за липкую ладошку и пошёл в сторону деревьев. - Кили, идёшь? Кили бросил на Двалина последний взгляд и поспешил вслед за братом. Торин вряд ли сумел бы припомнить, даже если бы очень захотел, когда его последний раз хватали за грудки. Вероятно, именно поэтому он не стал сопротивляться, когда на него рыжим ураганом налетел Глоин. - Мой сын!.. Гимли!.. Он!.. - Успокойся, - король аккуратно попытался разжать пальцы обезумевшего отца, намертво сомкнувшиеся на меховом воротнике, но потерпел крах. - Что случилось с Гимли? - Он исчез! - взвыл Глоин. - Сегодня утром! - Где и когда его видели в последний раз? - В его комнате, ночью! Он спал! - Успокойся, Глоин. Сейчас мы организуем поисковые отряды и прочешем замок и всю округу. Мы найдём твоего сына. Глоин выпустил короля и обессиленно привалился к стене: - Если с ним что-нибудь случится... - Если с ним что-нибудь случится, нас обоих убьют! - Фили рвал и метал. - Где ты его оставил, идиот? Кили, никогда прежде не видевший брата в таком гневе, только сжался в комочек: - У орешника. Он орехи... попробовать хотел... - А сам ты куда попёрся? - Б-б... - Чего? - Б-бе... - Внятно говори, дубина! - Фили схватил брата и встряхнул, как тряпичную куклу. - Белку увидел! - заверещал Кили, мотаясь из стороны в сторону. - Ах, белку? Да ты у меня сам белкой до дома поскачешь, если мы Гимли не найдём! Гимли! Гимли, выходи! - Гимли! Хватит играть! Гимли! Двалин метался по всей поляне, переворачивая каждый листик и каждую веточку. Бесполезно - оба наследника как в воду канули. При виде вывернутого наизнанку рюкзака Двалин похолодел, а при виде цепочки из трёх пар следов, ведущей прямиком в лес, от души выругался и со всех ног бросился в чащу. - Слышь, мелкий. - А? - Мы, похоже, того... - Чего? - Заблудились. Кили с испугом заглянул в растерянное лицо брата и прижался к нему покрепче. Тот молча обнял его и погладил по голове. Вокруг раздавалось зловещее потрескивание, а деревья словно надвигались на перепуганных мальчиков, заслоняя собой последние лучи заходящего солнца. Вдалеке послышался чей-то вой. - Дядя Двалин, дядя Двалин! - Гимли, вытянув руки, выбежал навстречу воину. - Гимли?! - задохнулся тот. - Ты что тут делаешь? - Фили и Кили обессяли со мной погулять, а сами всяли и куда-то усли! Я их искал-искал, но не насол! Дядя Двалин, а сто вы сейсяс сказали? - Рано тебе ещё знать! - рявкнул Двалин, сажая ребёнка на плечи. - Держись, сейчас опять их искать пойдём! Когда выяснилось, что Гимли в последний раз видели вовсе не в его кровати, а на пороге комнаты Фили и Кили, многое объяснилось. В том числе и неподобающее поведение короля, который с руганью, перемежающейся страстными молитвами, мчался к условленной для похода поляне и размахивал факелом. - Где они? - крикнул отправившийся с ним Глоин. Торин спрыгнул со взмыленного пони и указал на следы: - В лес пошли! Двалин - за ними! - А теперь и мы! - Глоин бросился в лес вслед за королём. - Кили. - Что, Фили? - Прости, что я на тебя накричал. Кили, сидящий на коленях у старшего, развернулся и серьёзно посмотрел на того огромными карими глазищами: - Это ты меня прости. - Мелкий, - улыбнулся Фили, взъерошивая братишке и без того лохматые волосы. - Я на тебя никогда не сержусь. - Тогда зачем кричишь? - А чтоб жизнь мёдом не казалась. - Не люблю мёд. - Я тоже. Вой словно разделился на несколько голосов. Среди деревьев замелькали жёлтые огоньки. Кили напрягся: - Это варги? - Не знаю, - Фили покрепче прижал к себе младшего. - Ничего не бойся, мелкий. Я с тобой. Голоса стали громче, а огоньки - ближе. Кили обнял брата за шею, а тот напустил на себя суровый и бесстрашный вид - кем бы ни были те, кто к ним приближается, он их не боится. - Ох я вас, негодяев! - внезапно донеслось из чащи. - Попадитесь мне только - месяц сидеть не сможете! - Дядя Торин! - завопил Кили. Колючие кусты, окружавшие крошечный пятачок под старой елью, где сидели мальчики, со страшным треском подались в стороны, и из них вылетели Торин и Двалин, пышущие праведным гневом. Следом за ними протиснулся Глоин, прижимающий к груди смеющегося Гимли. - Дядя Торин! Двалин! - Ах вы балроги недоделанные! Да я с вас живьём по сорок шкур спущу! - А я помогу! - прорычал Двалин. Фили и Кили попятились было за дерево, но Торин, хрипло рассмеявшись, сел на землю и раскинул руки: - Шучу. Ну, идите сюда, изверги. "Изверги" переглянулись и с радостным визгом повалили дядю на пожелтевшие иголки. Двалин посмеивался в усы, а Глоин, не обращая внимания на протесты сына, целовал того то в одну, то в другую щёку. - Спят? - устало спросил Торин. Балин приоткрыл дверь в комнату наследников и кивнул. Король залпом опрокинул кубок крепчайшей медовухи: - Я думал, не переживу этот день. - Я тоже, - глухо отозвался Двалин. - Торин, прости, если можешь. - Живы-здоровы - и слава Махалу, - отмахнулся тот. Из глубины коридора послышались какие-то вопли и звон. - Что это? - нахмурился Торин. Балин прислушался: - Кажется, это голос Глоина... и его жены. - Вот уж кому сейчас не позавидуешь, - хохотнул Двалин.