Педонуна в школе для мальчиков

— Ну, как день прошёл? — Чжин встретила меня на пороге и забрала пакет с продуктами, купленными по дороге домой. — Ужасно, — простонала я, стягивая сапоги и неудобное пальто. — Эти мужчины просто животные! — А не надо было их провоцировать! — со знанием дела хмыкнула подруга, скрывшись на кухне. Проигнорировав замечание, я сняла шапку и поправила перед зеркалом всклокоченные волосы. Дико хотелось есть, поэтому решив не переодеваться, я проследовала за Чжин и открыла дверцу холодильника, пытаясь найти в его глубинах что-нибудь съестное. — Я сейчас погрею суп! — крикнула подруга, не терпевшая, когда я ела всухомятку. — Ты сварила супчик? Я люблю тебя, Чжин! — обрадовано заключила я, захлопывая дверцу. — А это что? — замерла девушка, подходя ко мне. Я удивлённо повернулась к ней, но она бесцеремонно развернула меня лицом к стене и что-то сорвала с моей спины. Испуганно обернувшись, я покосилась на бумажку, зажатую в её пальцах, и тут же выдернула, поднося к глазам: — Осторожно, злая собака, — прочитала я по слогам, ошарашено приоткрыв рот. — А я думаю, чего эти грымзы хихикали, когда я домой собиралась! Взрослые женщины, а такой ерундой занимаются! — Ты уверена, что это сделали не твои ученики? — вздохнула Чжин, забирая у меня листок и выкидывая в мусорное ведро. — Он был приклеен на жвачку, так что пиджаку теперь самое место в химчистке!

***

Утро началось с очередной головомойки от Криса — предъявив мне целый список обвинений, он со спокойной совестью удалился на урок, а мне осталось лишь ожесточённо шипеть и, незаметно от остальных, дёргать в отчаянии свою шевелюру. Мысль о том, что я могу облысеть, почему-то волновала сейчас меньше всего. Я вышла из учительской вместе со звонком и уверенно зашагала в сторону нужного класса. Первый урок я должна была провести у своих оболтусов, так что нужно быть готовой к любым неожиданностям. Вдохнув побольше воздуха, я толкнула дверь и зашла в класс. Притихшие ученики внимательно уставились на меня, но заметив, что сегодня мой наряд гораздо менее сексуален, разочарованно вздохнули и вернулись каждый к своим делам. Я обиженно опустила взгляд и ещё раз осмотрела так тщательно подбираемый с утра наряд — тёмно-серое платье до колен и удобные мягкие балетки. Да, может и смотрится не эротично, зато в этом я себя чувствую гораздо увереннее! — Доброе утро, мальчики! — громко поздоровалась я. Класс отреагировал смешками, воплями и нулевым вниманием в мою сторону. Сложив учебники на стол, я покосилась на первую парту и ожесточённо заскрежетала зубами — ангелочка Лухана до сих пор не было, а это значит, что помочь в борьбе с классом мне некому. Ну ладно… — Кто сегодня дежурный? — поинтересовалась я, пройдясь вдоль одного из рядов. На меня вновь никак не отреагировали, будто я была пустым местом, и сдерживать злость стало в разы сложнее. А тут, как нельзя кстати, подвернулся Тао — интересно, этот парень вообще двигается или всегда лежит на парте, отгородившись музыкой от внешнего мира? Хладнокровно выдернув наушники из плеера, зажатого в руке парня, я вытащила маленькое устройство из расслабленных пальцев и гордо удалилась. Повисшая в классе тишина заставила меня насторожиться, и я осторожно обернулась, увидев недоумённо оглядывающегося Тао. На его голове всё ещё были надеты наушники, но потеряв источник звука, парень выглядел настолько потерянным, что я невольно почувствовала себя виноватой, будто отобрала игрушку у ребёнка. — Он полежит у меня до конца занятий! — произнесла я, положив плеер в ящик стола. Тао смерил меня тяжёлым взглядом, после чего раздражённо снял наушники и, швырнув их на парту, демонстративно разлёгся на стуле, закрыв глаза. Ладно, пусть так. — Так кто дежурный? — вновь поинтересовалась я, пока гул в классе ненадолго стих. — Ну раз дежурных нет, то я попрошу подойти ко мне Чанёля. — Чуть что, так сразу Чанёль, — исподлобья на меня взглянув, пробубнил парень. Я испытующе посмотрела на ученика, но он и с места не сдвинулся, всё так же расслабленно подпирая голову рукой. Тогда я взяла со стола кипу чистых листов и самостоятельно раздала их парням. Недоумённо переглянувшись, они уставились на меня, ожидая дальнейших действий. — На прошлом уроке мы проходили с вами тему «Конфуцианство и буддизм в истории средневековой Кореи», поэтому сейчас я попрошу вас излить в письменной форме всё то, что осталось в ваших головах, — пожала я плечами, усаживаясь на стул. — Не знаю как в остальных головах, но в моей остались воспоминания лишь о паре стройных ножек, — мечтательно протянул Чанёль и одноклассники поддержали его дружным хохотом. Чувствуя, что мои щёки невольно покраснели, я уткнулась в классный журнал, сделав вид, что не услышала последнюю реплику. Краем глаза я заметила, как ушлые ученики принялись ковыряться в учебниках в поиске нужной темы, и тяжело вздохнула, поднимая голову. — Кай, ты хочешь ответить устно? — прицепилась я к ненавистному брюнету, хотя его попытки списать были самыми незаметными на фоне общей вакханалии. — А что, так хочется остаться со мной наедине после уроков? — скривился парень. — Зачем же тянуть так долго? Иди к доске и отвечай, — хмыкнула я, сделав приглашающий жест. Кай с усмешкой взглянул на напряжённого Сехуна и незаметно ему подмигнул. Лениво выбравшись из-за парты и сунув руки в карманы джинсов, брюнет нагло прошагал к доске и устало вздохнул, не переставая жевать жвачку. — Прошу, Кай, — холодно улыбнулась я, покосившись на парня. — Расскажи нам, что ты усвоил с прошлого урока? — Уважаемые учительница и одноклассники, позвольте сделать важное объявление! — Брюнет выпрямился и вынул руки из карманов. — На прошлом уроке я много думал и пришёл к одному очень важному выводу — какое мне дело до какой-то средневековой Кореи, конфуцианства и прочей ерунды? Это было так давно, что сейчас до этого никому нет дела! История — самый бесполезный предмет из всех возможных, потому что даже психологи утверждают, что жить прошлым вредно! Я нервно усмехнулась, но не успела даже рта раскрыть, потому что Кай явно не собирался останавливаться. — Если вы, учительница, приведёте мне хотя бы один веский аргумент в пользу истории, то я, пожалуй, стану учить наизусть все параграфы, но пока не забивайте мою голову ненужной ерундой, которая в реальной жизни мне ни разу не пригодится! — подвёл черту Кай и победно ухмыльнулся, не глядя в мою сторону. Мне, как человеку, всю жизнь болезненно увлекающемуся историей, было нестерпимо больно слышать подобную тираду. Невольно вспомнилось детство — когда мы с родителями ездили на раскопки, проходящие недалеко от нашего дома, — именно тогда я впервые заболела тягой к древностям. С тех пор я запоем читала книги по истории, все выходные проводила в музеях, фанатела от исторических фильмов. Мне всегда нравилось узнавать, как жили люди до нас, как пришли к такому прогрессу, что послужило толчком, а что, наоборот, тормозило. А сейчас весь смысл моей жизни уместили в пяти предложениях и грубо раздавили, будто он был мерзкой гусеницей, а не смыслом вовсе. Скрипнувшая в тишине дверь заставила меня вздрогнуть и отвлечься от горестных мыслей. На пороге класса застыл ошеломлённый Лухан, недоумённо переводящий взгляд с меня на Кая, а затем и на остальных непривычно тихих одноклассников. — Что вы устроили? — неожиданно зло крикнул он, подбегая ко мне. — Учительница? Я удивлённо взмахнула ресницами, не понимая его реакции, и только тогда почувствовала, что они влажные. Осторожно коснувшись мокрой щеки, я невольно смутилась и торопливо растёрла выступившие слёзы. Нужно было срочно что-то сказать, но горло сдавило спазмом, и я лишь поспешно выскочила из класса, чтобы не разрыдаться на глазах у всех. Забежав в туалет, я спешно умылась, смывая чёрные круги под глазами. Боже, как стыдно! Это надо было разреветься на глазах у всего класса! Они и так ни во что меня не ставят, а теперь и вовсе на смех поднимут. Может, ну её, эту школу? Вернусь на старую работу — не пыльно и спокойно, и никто не смеётся открыто над тем, чем я дорожу больше жизни. В дверь вежливо постучали, и я испуганно отскочила к стене, но раздавшийся в тишине голос Лухана моментально меня успокоил. — Можно? — спросил он и, не дождавшись разрешения, зашёл. Вцепившись пальцами в край раковины, я стояла к нему вполоборота и тяжело дышала, чувствуя, как по лицу сбегают капельки воды. Парень сунул руку в карман пиджака и протянул мне белоснежный платок, который я, немного подумав, приняла. Повернувшись спиной к Лухану, я поспешно вытерла лицо и, скомкав ткань в пальцах, попыталась унять нервную дрожь. — Они что-то сказали, да? — осторожно поинтересовался староста, не разрушая той границы, что я между нами провела. — Не обижайтесь! Они ещё глупые дети и часто говорят, не подумав. — Я сама виновата, не за чем было плакать при всех, — вздохнула я, медленно оборачиваясь. — Просто слёзы как-то сами… я… ах! Я мучительно зажмурилась и закрыла ладонями лицо. — Лухан, что мне теперь делать? Они же меня окончательно возненавидят! — Мы не ненавидим вас! — с жаром заявил Лухан. — Просто мы ещё не привыкли друг к другу и пока не найдём общий язык, так и будем ссориться. Вы, главное, не убегайте! Все, что были до вас, ушли, поэтому мы и стали такими. — Лухан, ты такой милый! — не выдержала я, опустив руки. Ангелочек распахнул ресницы и тут же смущённо зарделся, а я, не выдержав, крепко обняла его, тут же отпустив. — Прости, не сдержалась! — хихикнула я, принявшись обмахиваться платком. — Всё в порядке, — неуверенно улыбнулся Лухан, прикусив аккуратными зубками нижнюю губу. — Нам пора на урок! — встрепенулась я, первой выбегая из туалета. Всю дорогу до класса я шла не оборачиваясь и отчаянно душила в себе проснувшуюся некстати педонуну. Если дело пойдёт такими темпами, то однажды Лухан посчитает меня извращенкой и будет обходить по широкой дуге, а мне бы очень не хотелось терять такого… хорошего ученика! — Она уйдёт, я тебе говорю! — голос Чанёля был первым, что я услышала, открыв дверь в класс. Парень топтался рядом с моим столом, а стоящий неподалёку Кай мрачно хмурился. Услышав звук моих шагов, они обернулись и удивлённо распахнули ресницы, будто увидели привидение. — Ну что, всё списали? — хмыкнула я, оглядывая притихших учеников. — Учительница, я собрал работы! — неожиданно улыбнулся Чанёль, вручив мне кипу смятых листков. — О-о-о, спасибо большое, — поблагодарила я его, попытавшись протиснуться к столу. Загородивший мне дорогу Кай, поспешно отскочил в сторону и неприязненно взглянул на вошедшего в класс старосту. — Можешь садиться, — обратилась я к брюнету, пока Чанёль, резко ставший приличным учеником, с остервенением отмывал доску. — Как скажете! — огрызнулся Кай, пройдя к своей парте. — Продолжим урок? — спокойно улыбнулась я, вновь придя к мысли, что мой класс самый лучший.