Память времени

Все началось с покрытой язвами земли, испещренной неровными буграми свежих могил. С ледяного кладбищенского воздуха. С покосившихся крестов и нежных цветов, безжалостно воткнутых в промерзлый грунт. Нет. Конечно же, все началось с неожиданной болезни. Но именно здесь я медленно начал осознавать весь ужас происходящего. Именно здесь, где земля выглядит больной, где против ее воли роют глубокие ямы и бросают в бездну отживших свой век, а не дома на диване с поучительной книжкой в обнимку… А после была пустая брежневка. Брошенная квартира в безликом сером доме и сотни никому не нужных вещей. Здесь ничего не изменилось. Даже запах остался прежним. Только теперь никто не выйдет мне навстречу из зала, никто не улыбнется и не обрадуется моему приходу. Странно. Ее больше нет, а я все еще жду, когда она появится в дверях. Не могу смотреть на занавешенные зеркала, поэтому срываю покрывала в надежде на то, что хоть так смогу вернуть крохотную частицу от большой потери. Не помогает. Я здесь не просто так. Я пришел с вандальской миссией: выкинуть старые вещи и одежду, отмыть то, что еще может пригодиться. Мне велели не щадить ничего. Открываю первый шкаф. Пыль, отгадав мой замысел, нападает на меня. Она душит, защищается, а я лишь кашляю и глотаю слезы. Начинаются мои мучения. Под руку попадаются старые детские поделки из бумаги. Бесполезный мусор. Хочу их выкинуть, но почему-то медлю, а потом с запоздалым удивлением понимаю, что все эти корявые рисунки и фигурки сделал я. Я уже давно забыл об их существовании. Стер из памяти, похоронил, а они здесь. Все здесь. В этом пыльном шкафу. Заботливо сохраненные дорогим человеком. Невыносимый стыд заполняет меня, пробуждая совесть. Я все забыл. Следующей остановкой раскаяния становятся два простых обручальных кольца и медальон с черно-белой потускневшей фотографией. Я сжимаю в руке семейные реликвии, пытаюсь ощутить через них прошлое. Но ничего не чувствую. Совершенно ничего. Только горечь. Встаю, чтобы вновь приняться за работу, но тут же на глаза попадается тетрадка со стихотворениями. Негнущимися пальцами бережно переворачиваю пожелтевшие страницы с выцветшими чернилами. Вглядываюсь в написанные строки и боюсь, что нечаянно уничтожу вечность своими слезами. Вечность. Человека уже нет, а частица его души останется навсегда в этом блокноте, в стихах. Все, я сдаюсь. Иду к заветному комоду и достаю толстый альбом. Лица с фотографий тепло смотрят на меня, улыбаются, а я не могу никого узнать. Тот, кто мог бы все объяснить, уже умер. Вглядываюсь в фотокарточки и интуитивно начинаю узнавать умерших еще до моего рождения людей. Угадывать их, давно ушедших и потерянных. Нахожу снимок моей семнадцатилетней бабушки. Удивленно и грустно смотрю на большую цветную фотографию на столе, рядом с которой стоят четыре гвоздики, опустившие свои головы. Время. Его неумолимость. Вот что тогда начало беспокоить и терзать меня на кладбище. Время. Два лица смотрели на меня с разных фотографий. Одно — молодое, смеющееся, хорошенькое, а второе — сморщенное, старческое, осунувшееся… Иду к последнему пристанищу моей бабушки. Меня обгоняет катафалк, а затем второй. Нет ничего хуже действующего кладбища. Оно меняется и разрастается слишком быстро и непредсказуемо. Иду и смотрю на фотографии, читаю имена и даты смерти. Везде цветы. Кажется, их здесь больше, чем в цветочном магазине. Вот только они здесь они ни кому не приносят радость. Останавливаюсь и понимаю, что заблудился. Насколько хватает взгляда — кругом кресты и холмики свежих могил. Надгробные плиты смеются и смотрят на меня, а мне не до смеха. Я боюсь, что среди этих тысяч могил мне никогда не удастся найти ту одну, которая мне нужна. Я боюсь, что когда-нибудь и меня оставят на холодном кладбище и больше никогда не найдут. Не хочу. Грустно.