Бойцовский клуб. Идиоты.

На небе уже залечившие свои раны полупрозрачные растянутые тучи, безжалостно разорванные ветром в клочья. Они похожи на мышечные волокна. Их неслабо потрепало за день. Ветер был жуткий. Но сейчас. Полное спокойствие. Темно-синее, бархатное небо, усыпано миллионами звезд. Белые точки, обмотанные паутиной изорванных туч. Одна светит ярче другой. Десяток складывается в рыбу. Пятнадцать составляют черепаху. Тридцать уже напоминают лицо. А та одна, рядом с Луной, которая светит теплее других, будто совсем другим светом, та возле которое небо не мрачное, это моя сестренка. Сейчас мне не хватает лишь ее. Сырая земля, кажется уже размякла от жара моей спины. Я так лежу несколько минут. Дыхание все никак не становится ровным. Улыбка срывается при каждом выдохе. И гриб пара резко вырывается изо рта. Пар идет со всего меня. В моей груди будто тлеющие, но далеко не гаснущие угли. Что-то теплое потекло по гортани. Резкий привкус железа вырвал меня из мечтательного полудрема. Я закашлялся и тут же почувствовал, как мелкие брызги густой крови иглами выстрелили во внутреннюю часть моих зубов и на мою футболку, сквозь открытый рот. Быстро оперся на локоть, готовясь сплюнуть бордовую жижу, но тут же упал на твердую землю. Плечо будто свернулось подо мной. Я почувствовал, как мышца извернулась в суставе и острая боль разнелась по всему телу. Глаза сжались от боли, но улыбка вновь выступила. Боль отошла. Улыбка ее развевает. Резкий вдох, еще одна попытка. Почти успел. Черная жидкость залила зеленую свежую траву и мое плечо, я вновь рухнул на спину. Улыбаясь. Тонкая струйка крови текла по щеке, стремясь в лужу, как викинг в Вальхаллу. Перчаткой я ее вытер и почувствовал, как один из моих зубов шатается. Языком я подлез под десну и поддернул его. Лицо мгновенно перекосило от боли. Хуй его знает, что я тронул. Нерв или что-то еще. Но дернуло все тело. Откинув голову, я глубоко выдыхаю, вновь выпуская столб пара в холодный воздух летней ночи.