Скажи что-нибудь / Say Something

      Это не реально.       Не может быть реальным.       Он не может вспомнить целый год своей жизни. Амнезия проявляется не так. Верно?       Наверное, он мёртв. Машина переехала его насмерть.       Однако Кейт, сидящая возле его бедра, такая реальная, её пальцы держат его руку, и он чувствует лёгкие толчки жизни под своей ладонью. И если это реальность, то он ненавидит себя за то, что ничего не помнит. Не помнит, как целовал Кейт по утрам или когда она засыпала, лежа в кровати. Их кровати.       Кейт так непринуждённо разглаживает пальцем морщинки на его лбу, как будто пытаясь стереть с его лица беспокойство. — Всё встанет на свои места, — шепчет она голосом, пронизанным шаткой надеждой. — Ты всё ещё… любишь меня? Это не изменилось? — говорит она скромно и немного подавлено.       Он безмолвно кивает, загипнотизированный мирной уязвимостью на её лице. — Да, я люблю тебя, — он выдыхает. — Я не могу ничего вспомнить, расскажи мне. Расскажи, как это произошло. Что случилось после того, как в тебя стреляли?       Она кивает, делая глубокий вдох. — Твои слова — первое, что я вспомнила, когда пришла в себя. Мне хотелось увидеть тебя. Ты пришёл через несколько часов, немного взволнованный. И принёс мне цветы, — шепчет она, улыбаясь краешком идеальных губ.       Едва он успевает подумать о том, что хочет, чтобы она вновь поцеловала его, как Кейт наклоняется и с улыбкой прижимается к уголку его рта. Он поворачивает голову, чтобы ответить на её поцелуй. Губы Кейт приокрываются на вздохе, и она дотрагивается до него языком. Это… сносит крышу. — Помогает освежить тебе память? — спрашивает она с лёгкой насмешкой, приподняв бровь. — Нет, к сожалению, нет. Нужно будет ещё раз попробовать. Что случилось потом? — Ну, ты чуть не споткнулся о собственные ноги, когда пытался подойти. Я улыбнулась — настолько, насколько могла. Я выглядела ужасно, да и время было совершенно неподходящее, но я притянула тебя за руку и, когда ты оказался близко, поцеловала. — Всегда знал, что ты сделаешь первый шаг, — бормочет он, приподняв уголок рта.       Кейт слегка хлопает его по руке, поджав губы и качая головой. — Твоя версия мне нравится больше, — от лекарств язык Касла вновь начинает заплетаться. — Почему это? — протягивает она, копошась рукой в его волосах. — В ней меньше боли.       Он закрывает глаза и отключается, не в силах больше сопротивляться болеутоляющим.

***

      Непрерывный звуковой сигнал прекращается.       Касл слышит шёпот Беккет. В голове всё размыто, голос звучит слишком отдалённо, но это она, он точно знает.       Он хочет открыть глаза и вновь поцеловать её. Хочет, чтобы эта жизнь была настоящей.       Идеальная жизнь, где она никогда ему не лгала и где она взаимно любит его. Но он не может даже пошевелиться, веки слишком тяжелы, но он всё-таки слышит её. Хотя бы это у него получается. Её голос окутывает его, как одеяло, когда она шепчет снова и снова. — Касл, прости. Мне так жаль. Вернись ко мне, пожалуйста.

***

      Будто от толчка он резко просыпается. Боль заставляет грудь пылать огнём.       Кейт всё ещё здесь. Её слова и прохладные прикосновения успокаивают его, и он опускается обратно на подушку.       Лекарства, кажется, перестали действовать. — Касл, тебе нужны ещё таблетки?       Он кивает, пытаясь нормализовать дыхание. Кейт делает попытку встать, но в последнюю секунду он хватает её за руку. — Я в порядке, в порядке. Просто немного перенервничал, — Касл лжёт. Он не в порядке. Он просто не хочет снова уснуть. Эта реальность ему нравится больше. — Отвлеки меня чем-нибудь, — умоляет он. — Пока это не пройдёт. — Рик, просто прими обезболивающее. — Нет, не могу. Если я засну, то проснусь там. — Там? О чём ты говоришь? — она выглядит напугано. Он знает, что пугает её, но не может ничего с собой сделать. Она прикладывает руку к его щеке, требовательно глядя ему в глаза. — Я проснусь в том месте, где ты не прикасаешься ко мне. Где ты держишь меня на расстоянии. Где ты не любишь меня взаимно, — он до боли стискивает зубы. — Я чувствую, что она затягивает меня. — Что затягивает? — на глазах выступают слёзы. Он хотел бы поднять руку и смахнуть их, но не может. Слишком больно. — Милый, что тебя затягивает? — Реальность.       Отрыв рот, она смотрит на него секунду. — Касл, это реальность. Прямо здесь. Я настоящая.       Он качает головой, до боли прикусив язык. — Я хочу, чтобы было так. Хочу, чтобы это было реально, — кажется, теперь он тоже плачет. Его щёки становятся влажными, боль — невыносимой. — Та история, которую ты рассказала мне. Вот, как я хотел бы чтобы всё случилось. Стоя возле твоей больничной палаты, я представлял это именно так. — Потому что так и было, — плачет Кейт. Она берёт его за руку, прижимает к своему животу, и Касл чувствует под ладонью пинок малыша. Он зажмуривает глаза, стараясь продлить это чувство. Это не реально, но он хочет этого, он уже полюбил эту жизнь.       Медсестра врывается в двери, настаивая на том, что ему нужно отдохнуть. Но он не может, не может лишить себя этого. Его слишком затянуло. Он чувствует, как тепло распространяется по венам, когда медсестра вводит что-то через капельницу. Чёрт. Теперь уже слишком поздно. — Кейт. Кейт, — он поворачивает к ней тяжелую, будто свинцовую, голову. — Я люблю тебя. Прости, я люблю тебя.       Он видит, как она вздыхает, сдерживая рыдания, когда проводит рукой по его лицу. — Всё хорошо, всё будет хорошо.       Он качает головой, пока из-под ног уходит земля.       Нет, не будет.